На последнем пристанище колдуна не было ни креста, ни цветов. Если бы Велес не искал могилу, сходу не догадался, для чего посреди леса насыпь камней. Глядя на нее, он вспоминал, как отец рассказывал про давние обряды погребения спутавшихся с нечистой силой людей. И так легко всплывало в памяти — словно батя только вчера все эти байки рассказывал, а он слушал его, раскрыв рот.
Огнецвет обошел вокруг булыжников. Камнями завалили, дом разобрали, но колдун не унимался. Парень припоминал, что дальше в рассказах отца начиналась самая жесть. Ну, тогда ему казалось, что это жутко и страшно, пока он в жизни настоящих ужасов не насмотрелся. Велес легонько пнул камушек. Неужели его сюда пригнали могилу раскапывать, чтобы этого упыря окончательно упокоить?
— Тебе не кажется, что это дохрена цинично? — как обычно в пустоту спросил Велес и посильнее пнул другой булыжник.
— Не кажется, — неожиданно провыло за спиной.
Его обдало уже знакомой трупной вонью и с силой ударило в затылок.
“Да бля…” — промелькнуло в затухающем сознании, и Огнецвет мешком упал на землю.
Пробуждение было еще хреновее, чем первое. Голова снова раскалывалась, правую половину лица, на которую упал, неприятно саднило. Странно. На нем обычно сразу все зарастало, а тут снова — словно живой. Парень медленно сел на земле. Возле могилы его караулил мертвый колдун.
— Уходи, — сказал он. — В третий раз так тюкну, что улетишь, откуда пришел.
Велес дотронулся до затылка. Тот откликнулся такой резкой болью, что он аж вдохнул сквозь зубы.
— А че сразу по голове бить? Словами нельзя сказать? — Огнецвет посмотрел на руку и с удивлением увидел кровь на пальцах.
— Больно ты слова понимаешь, — мертвец растянул истлевшие губы в недоброй ухмылке. — С первого раза ты не понял. Зачем сюда пришел? Ты же мертвый, я тебя сразу почуял.
— А башка из-за тебя болит, как у живого, — усмехнулся Велес. — Ты местных кошмаришь, вот и пришел.
Призрак изменился в лице. Парень даже подумал, что тухляк сейчас бросится на него, а он тут на заднице на земле все еще сидит. Но мертвец досадливо выругался и стукнул себя кулаком в грудь.
— Я их кошмарю?! — возмутился старик. — Это я?! Да я этим неблагодарным всю жизнь помогал! А они чего натворили!
Мертвец зло пнул булыжник — совсем как Велес перед тем, как он его вырубил. Огнецвет смотрел на него и потихоньку догадывался, кто ему набрехал, когда он деревенских про знахаря расспрашивал. Догадывался, но верить не спешил. Бывало на его памяти и такое — местные встречали хлебом-солью, а потом чехи выскакивали. Да и те же Чернолесовские… Колдун, конечно, мертвый, но, по собственному опыту Велеса, смерть никак не влияла на возможность кому-нибудь от души напиздеть.
— Корову кто вчера угробил?
Парень наконец поднялся с земли. Голова снова отозвалась тупой болью. Даже немного в сторону повело, словно он после смерти умудрился сотрясение отхватить.
— Как ты это сделал-то? — с досадой добавил Огнецвет и отряхнул со штанин землю с налипшей сухой травой.
— Да ничего я не делал! — тут же взбеленился дух. — Я их, идиотов неблагодарных, защищал и нечисть отгонял, а они как мне отплатили? Привязали меня к могиле, что мне теперь отсюда никуда не деться. Я их только пугал маленько, чтобы они дело до конца довели, раз уж начали… А потом нечисть объявилась. Почуяла, окаянная, что меня нет… Эти бестолковые потом еще и дом мой разобрали, все обереги выкинули…
Колдун шумно вздохнул и покосился на Велеса.
— Или ты про башку свою? Умею вот утихомиривать таких, как ты. После смерти, правда, сложнее стало, но ты сам пришел. Ты откуда здесь? Я в тебе зла не чую.
— Да хер его знает, — честно ответил Огнецвет. — Появляюсь время от времени, когда надо какого-нибудь дебика спасти. Я, правда, был уверен, что спасать надо местных от тебя, а теперь даже и не знаю.
Дух на него молча смотрел какое-то время. А потом вдруг хохотнул.
— Так ты это, мертвяк по вызову что ли?
— Ага, по вызову, — усмехнулся в ответ Велес.
Колдун подошел к Огнецвету. Тот инстинктивно отпрянул назад.
— Да не дергайся ты, — велел призрак.
Он дотронулся основанием ладони до лба парня, и сразу полегчало. И голова перестала болеть, и морда не саднила. Да и сам на глазах мертвец поменялся. Выглядел как старик, а не разложившийся труп. Хоть и все такой же полупрозрачный. И не смердел, даром что стоял на расстоянии меньше вытянутой руки.
— Так этот маскарад был, чтобы деревенских напугать? — спросил Велес и после короткой паузы добавил. — Если не ты убил корову, то кто? Когда я пришел, на меня ты налетел, больше я никого там не заметил.
Знахарь снова вздохнул и отошел обратно к своей могилке. Задумчиво почесал бороду. Потом повернулся к парню и ответил его же фразой:
— Да хер его знает. Говорю же, не могу я отсюда надолго отойти. Почуял недоброе — метнулся туда мухой. А там уже и корову упокоили, и ты приперся. Я на тебя отвлекся, сам потом тоже по башке получил. Меня сюда снова затянуло и все. Какая-то нечисть разгулялась, и пока ее не угомонить, так и будет приходить.
— А ты типа такой добрый, что готов помогать деревенским, и пофиг, что они тебя здесь пригвоздили? — усмехнулся Огнецвет.
— Так в том и дело-то, что пригвоздили. Мне, знаешь ли, вечность тут куковать вообще не хочется. Я и по-хорошему к ним, и пугал — все бестолку. Не верят они мне. А теперь уж и не поверят, — старик сердито сплюнул, потрогал камень на верхушке насыпи и добавил, не глядя на парня.. — Ох, Велес-батюшка, дай мне сил, отсюда выбраться…
Огнецвета от последней фразы как холодной водой окатило. Вот, значит, как все обернулось. Похоже, так и придется ему могилу раскапывать. Только не местных от духа спасать, а наоборот. Да и кто тягает его, как карту из колоды, стало чуток понятнее.
— Да ладно, старик, не горюй ты так, — тихо сказал он. — Сейчас за лопатой схожу, и будет тебе свобода.
Призрак встрепенулся и впился в него цепким взглядом.
— А ты как будто поверил, — с сомнением произнес он.
— Я — нет, — просто ответил Велес. — А тот, кто меня сюда прислал, поверил.
Парень молча зашагал обратно. Как он и думал, самым непростым оказалось договориться с деревенскими. Стоило ему попросить лопату, местные налетели на него как шавки. Все боялись, никто ему не верил — обычная история. Один особо ушлый даже с ножом вперед выступил, чтобы чужак быстрее понял и свалил. А ему что такая пугалка? Велес у него нож выбил, тот даже и не понял как. Подобрал его потом с земли, с усмешкой обвел взглядом местных.
— Колдун ваш мертвый, — он поднял рукав ветровки и, стиснув зубы, провел лезвием по коже. — Так и я тоже. И как вы меня остановите?
На глазах у деревенских неглубокий порез затянулся как по-волшебству. Кто-то сдавленно охнул, кто-то перекрестился. А Велес беспрепятственно зашел в первый попавшийся сарай, разыскал там лопату и побрел обратно. По пути заметил сохнущий на веревке возле дома простенький головной платок. Он его тоже прихватил. Пригодится.
У могилы его ждал колдун. Завидев Огнецвета, он тяжко развел руками.
— Тут я тебе не помощник, свое ломать меня не пускает.
— Да ладно, — усмехнулся Велес и скинул куртку. — Сам справлюсь.
Сначала он разобрал насыпь. Деревенские то ли такие старательные были, то ли пересрали от души, но камней натаскали много. Огнецвет запарился их раскидывать. Когда наконец проступила земля, он взялся за лопату. А потом услышал шаги. Пришли деревенские мужики. Велес оценивающе обвел их взглядом. Хмурые, нервные. Кто топор в руках сжимает, кто тоже с лопатой пожаловал. Народное ополчение, ептыть.
— Ты, сынок, копай, — громко произнес колдун. — А с этими гнусами я сам потолкую. Они тебе мешать не будут.
Парень пожал плечами и принялся раскапывать могилу. Через пару минут все сомнения, что старик не справится с деревенскими, испарились как туман поутру. Срач стоял такой, что с верхушек деревьев даже птицы разлетелись. Кричали про ссыкливых упырей, старых гондонов и припоминали друг другу грехи до пятого колена. А Велес молча копал и про себя думал — как в часть вернулся. Солдат работает, пучок офицеров глазеет. Он выпрямился и воткнул лопату в землю.
— Сюда подошли, — скомандовал он. — Чего уставились? Дружненько все подтянулись, лопаты взяли и копать. Я один что ли буду отдуваться за все, что вы нахеровертили?
После его слов ругань резко поутихла. Двое сразу ретировались, еще двое молча подошли к Велесу. Втроем дело пошло быстрее. Где-то за час докопались до гроба. Огнецвет уже и дальше думал командовать рабочей силой, но вмешался колдун.
— Идите-ка оба отсюда, — велел старик. — Больше тут вам делать нечего.
— Как это нечего? — искренне возмутился Огнецвет. — А вскрывать и хоронить по-человечески?
— А с этим ты и сам справишься. Это дело такое… Не за бабами в бане подглядывать.
Деревенские не заставили себя уговаривать. Смылись быстрее, чем парень успел ответить. Огнецвет проводил их взглядом и посмотрел на призрака.
— Ну ты и говнюк. Не зря они на тебя орали, — с чувством сказал ему Велес. — Платок подай.
Колдун виновато пожал плечами и молча принес тряпку. Парень повязал ее на лицо и принялся вскрывать гроб. Он хоть морально и готов был, но мертвечиной все равно ударило так, что отшатнулся и тыльной стороной ладони лицо прикрыл. Не помогло, конечно. Призрак маячил рядом, но молчал.
Огнецвет смотрел на труп и снова вспоминал отцовские рассказы. Все, как он и говорил. Положили лицом вниз, в голове среди слипшихся седых волос виднелись верхушки гвоздей. Постарались на славу, нечего сказать.
— Смерть — она такая, — вздохнул за спиной колдун.
— Да ому ты рассказываешь… — хмуро отозвался Велес и наклонился к покойнику.
Один раз его все-таки замутило так, что пришлось отойти и упереться рукой в земляную стенку могилы. Мертвый — не мертвый, а чувствовал он все, как и прежде. Знахарь смотрел на него с виноватым пониманием и снова молчал. Так и не проронил ни слова, пока Огнецвет обратно могилу не закопал. Выбросил только подальше гвозди и камень, который деревенские в рот его трупа затолкали.
— Спасибо тебе, — тихо сказал призрак.
— Обращайся, — отозвался Велес и, не дожидаясь ответа, подобрал ветровку и пошел к ручью.
Там он долго полоскал руки и лицо в ледяной воде. Немного отпустило. Колдун по-прежнему маячил рядом.
— А чего ты все еще здесь? — спросил Огнецвет.
— Разберусь с нечистью и пойду, — ответил старик. — Эти дураки сами не справятся. Поможешь?
Велес сидел на земле и перебирал пальцами в прозрачной как слеза воде, пока ладонь от холода не заломило. Старик терпеливо ждал.
— Ну веди, если знаешь, где искать тех, кто тут шороху наводит.
— А мы в деревне подождем.
Огнецвет молча пожал плечами. Как пришли, Велес снова на досках устроился, а колдун все ходил и сокрушался, что хату его разобрали. Местные все по домам попрятались. Один раз только к ним мужичок подошел — из тех, кто помогал могилу раскапывать.
— Ты это… — местный неловко помялся. — Зла уж не держи. Мы того…
— Того они, — пробурчал колдун. — Башкой надо думать, чтобы потом никаких “того” не было.
Он покосился на Велеса и снова повернулся к мужику.
— Сигарет принеси, а то этот уже который раз копается в пустых карманах. На нервы мне действует.
Местный молча вытащил пачку “Явы”, протянул Огнецвету и побрел обратно к домам.
— А ты бы завязал так смолить, — неодобрительно произнес знахарь.
— Да что мне будет-то? — усмехнулся Велес. — Я же мертвый.
Ближе к ночи снова тоскливо завыла собака. Пронзительно. А потом ее вой оборвался жалобным визгом. Колдун сразу с досок соскочил.
— Зоську мою угробили, паскуды! — выругался старик и исчез.
Велес только озадаченно головой покрутил и побежал в сторону, где выла собака. Псине и правда конец пришел — собачьи кишки влажно поблескивали на земле. Рядом стоял колдун и матерился так, что даже в части заслушались бы.
— Бери вон там в сарае гвозди, молоток и пошли, — коротко велел он.
— Дом тебе новый строить? — с усмешкой спросил Огнецвет.
Знахарь строго на него посмотрел.
— Покойников по могилам воротать.
Парень тут же развел руками в защитном жесте.
— Э нет, я свое уже откопал.
— Да не ссы ты, не надо ничего копать. Бери и пошли.
Колдун привел его на кладбище — на самую окраину. К трем старым могилам. От них только полусгнившие кресты остались. Ни таблички, ни выгоревшего пластикового цветка.
— А я-то думал, чего мне те гвозди знакомыми показались. Эти идиоты их отсюда повыдергивали. Видимо, думали, что раз их никто не беспокоит столько лет, то значит все уже хорошечно стало. Никто и не придет. Уууу, дураками были, дураками и помрут.
Он потряс в воздухе кулаком, потом кивнул на кресты.
— Забей по гвоздю в каждый крест.
— Просто забить? — спросил Велес.
Старик посмотрел на него, как на еще одного дурака. Парень молча взял молоток и принялся вколачивать гвозди. Дерево на крестах совсем рассохлось. Пары ударов хватило, чтобы загнать до самой шляпки.
— Семья здесь жила… — объяснил колдун. — Лет тридцать назад. Мать и двое сыновей. Сильно старше тебя. Все как один дурные. Пили как не в себя. Стычка у них какая-то произошла. Один сначала брата с матерью зарезал. Ну а потом жахнул беленькой и вздернулся. А они все такие злые как черти были, что их земля не приняла. Быстро они вернулись, начали тут страха наводить. Ну я их упокоил. Так бы они и лежали здесь, если бы эти умники гвозди заговоренные не вытащили.
Колдун подошел к могилам. Дотронулся до каждого гвоздя, что-то прошептал. Налетел холодный ветер. Велесу почудилось, что мелькнули белесые тени — как клоки тумана. И все снова стихло.
— Ну вот и все, — знахарь отряхнул ладони. — Ежели снова не вытащат, будут жить теперь в покое.
— А что, так можно было? — спросил Огнецвет. — Без гвоздей в башку и вот этого всего.
— Так я же не один, — улыбнулся старик. — Мне Велес-батюшка помогает. А эти чего начитались, то и делают.
Он в упор посмотрел на парня.
— Как тебя звать-то, сынок? А то я и не спросил.
— Велеслав, — коротко ответил парень.
Старик понимающе кивнул.
— Ну спасибо тебе, Велеслав, что выручил. Ты и ему передай мою благодарность.
— У меня с ним канал связи так хорошо не налажен, — с кривой улыбкой отозвался Велес. — Ладно, бывай.
Колдун ничего не ответил. Только улыбнулся по-доброму и исчез. А Огнецвета привычно потащило в темноту. Ощущение — словно наркоз по вене пустили. Был у него такой опыт при жизни, когда прямо перед вылетом аппендицит прорвало. Переходы в посмертие также накрывали — быстро и неумолимо. А вот в реальность выпустило по-другому. Без ощущения растерянности. Как будто он сел на электричку в Тимирязевке и просто задремал на час-другой. Парень огляделся, и его окатило холодной дрожью. Он знал эти места. Сюда он возвращался четыре года назад да так и не доехал. Трясущейся рукой поглубже надвинул капюшон ветровки. Мельком заметил, что одежда у него все та же. Может, он из того дня в деревне перескочил сюда — в Тверь? Огнецвет увидел брошенную газету на лавочке возле дома. Подошел и глянул дату — август все того же девяносто девятого.
Велес нервно улыбнулся и пошел к знакомому дому. Медленно, опасливо — вдруг еще на родителей напорется? Он их не хотел тревожить, только посмотреть. Впереди замаячила до боли знакомая панелька, и парень прирос к земле. Ему куда проще было в первый раз перешагнуть обрез двери самолета и упасть в пустоту, чем сейчас заставить себя сделать еще один шаг в сторону дома, который он навсегда потерял. Через несколько долгих и мучительных минут Огнецвет заставил себя сдвинуться с места и подойти. По дороге спросил время у прохожего — так переволновался, что голос сорвался. Почти шесть вечера. Отец обычно в это время приходит, мама позже. Велес сел на вкопанную в землю автомобильную шину напротив подъезда. Пока ждал, снова успел кучу всего надумать. Живые ли они оба? Может, давно переехали отсюда? Думал и тут же опровергал сам себя — зачем-то же его сюда привели. От этого “зачем-то” сердце щемило глухой тоской.
Полегче стало, когда он отца увидел. Батя почти не изменился. Прошел в подъезд — Велес бледно улыбнулся ему в спину и остался ждать дальше. Начало смеркаться, на шестом этаже кухонное окно их квартиры зажглось теплым светом. Отец, видимо, что-то готовил. У них всегда по-простому было — кто раньше с работы пришел, тот и помогает.
Чем сильнее темнело на улице, тем холоднее становилось Огнецвету. Не из-за погоды — август в этом году по-настоящему летний выдался, теплый. Одно дело сидеть у костра и ночь напролет думать о потерянном, совсем другое — увидеть кусок своей жизни, в которую никогда не вернуться. Ни к родителям, ни к друзьям. Даже Наташку за ее измену не послать.
Позади Велес услышал женские голоса. Один он узнал и сразу весь съежился, поправил капюшон на голове. Мать прошла рядом. На него она не обратила внимания — на этих шинах всегда алкаши или торчки сидели. Разговаривала с какой-то женщиной. Велес прислушался, жадно выхватывая обрывки фраз. Что-то про работу, в выходные с отцом в кино собирались. Это хорошо, значит, жизнь для них продолжалась. Возле подъезда она повернулась к своей подруге, и парень увидел лицо матери. Тоже почти не изменилась, или, может, ему только так показалось? Когда дверь за ней закрылась, Велес неловко встал на ноги. Обхватил себя руками и растер предплечья. Пошарил в карманах в поисках полупустой пачки “Магны”, потом вспомнил, что все выкурил, а боекомплект не обновился.
— Можно мне в следующий раз в Чернолесово увольнительную на денек? — в никуда глухо прошептал Велес и вытер рукавом с лица непрошенные слезы. — Мне бы там потолковать немного с теми чертями…
Никто не ответил. Только темнота снова потянула к себе — мягко и бережно. Закрыла ему глаза, успокоила и унесла куда-то — в место между жизнью и смертью, пока он снова не понадобится.
Неприкаянная душа. Патрон в обойме. Мертвяк по вызову.
303
