Бабушка Надя живет вместе со своим вторым мужем уже 20 лет, и, конечно же, мы, внуки, зовем его дедом. Они живут в обычной пятиэтажке 60-х готов постройки. Бабушка моя очень общительная и активистка, поэтому ходит на все собрания дома, и, соответственно, ее все знают. В каждом подъезде 5 этажей, и на каждом по три квартиры. Бабушка хорошо ладит со своими соседями по лестничной площадке. Ну, это всего лишь вступление, вот сама история.
Я пришла к бабуле с дедулей на чаек и принесла различные вкусняшки. Сразу с порога я поняла,что бабушка какая-то хмурая и задумчивая. Мы сели за стол. Я спросила, что случилось и почему грустная такая, в тот момент дед покачал молча головой, вздохнул и ушел в комнату читать газету. Далее со слов бабушки:
«Ты помнишь, что у нас в подъезде недавно тетя Рита умерла, ну, с первого этажа которая, рак у нее был? Вот вчера было сорок дней, как отмучилась. На похороны ходили, и соседки рассказывали, что после ее смерти и муж ее слег, даже на похоронах не был, в больницу положили. А на девятый день после ее смерти и он умер, сказали, что сердечная недостаточность. И его схоронили, подумали, что хватит нам уже смертей в подъезде, а то крышки гробов детей пугают. А тут Катька из третьего подъезда и говорит, что, мол, третья смерть должна быть, а может, и четвертая, усопшая за собой забирает в течении 40 дней. Заохали мы тогда, но потом стал подходить сороковой день, а смертей не было, все и успокоились. А вчера, представляешь, Нина умерла, соседка моя по лестничной клетке, да так неожиданно, здоровая женщина была, достаточно молодая, жить и жить еще».
Тут дед крикнул из комнаты:
— Ты лучше расскажи,что перед ее уходом было!
— А что было? — спросила я .
Бабушка :
«Не знаю, как сказать! Перед Нинкиной смертью три ночи подряд звонки были. Спим мы, значит, ночь глубокая, тут звонок в дверь — один, короткий. Ну, у нас звоночек-то громкий, ты знаешь, я тут как подскочила с кровати, глянула на часы, а там полтретьего ночи. Думаю, кого там принесло. А дед мне говорит, не открывай, мол, мало ли бомжей всяких, кому нужно в домофон позвонят или на мобильный. А действительно, у нас же дверь железная в подъезде и домофон. Тут опять раздался звонок, и опять один короткий, прям «дилинь», и все — опять тишина. Ну я послушала тишину, даже к двери не подошла. Звонков больше не было, и я уснула. На следующую ночь опять. Я не подходила к двери. И на третью ночь опять «дилинь», тут я не выдержала и подошла к двери,чтобы послушать сначала, за дверью было тихо, я только решила посмотреть в глазок, кто там в подъезде балуется, но не успела, дед на меня крикнул, чтобы не смотрела, говорит: «Твое любопытство до добра не доведет!». Ну я и не стала смотреть, тем более все равно бы не разглядела, очки-то на столе лежали, легла в кровать. Вчера вот в магазин собралась, выхожу из квартиры, а на лестнице Сашка стоит, Нинкин сын, говорит, что пришел домой сегодня утром, а мать лежит на диване и еще теплая. Я аж за поручень взялась, уж очень неожиданно это было. Сходила я тогда в магазин, иду обратно, а на лавке Женька с четвертого этажа сидит и Маринка со второго. Спрашивают:
«Ты знаешь, что Нина-то умерла!?».
Я говорю, что с сыном ее говорила, а они мне:
«Вчера только видели ее, говорила, что ночью в дверь ей звонят, она не подходила сначала, а потом подошла, глянула в глазок, а там никого».
Тут у меня мысль сразу в голове возникла, что сорок дней сегодня Рите — вот тебе еще одна смерть. Я соседкам, конечно, не стала говорить, что ко мне в дверь тоже звонили, и поднялась домой. Деду рассказала про Нину, и что ей в дверь звонили. А дед мне, представляешь, говорит со смехом, мол, может, сама смерть в дверь звонила? Говорит, что, может, меня хотела забрать, а я не смотрела в глазок, а Нина посмотрела и умерла. Ой, да чушь это, давай еще чайку налью. Нинку жалко, внуков даже не увидела».
Я сидела и слушала бабушку с открытым ртом. А ведь, правда, много таких случаев слышала, про короткие звонки в дверь, а кто посмотрит в глазок — никого не видит, но вскоре умирает. Я даже не знала,что с моей родней тоже такое будет, что это вот так рядом. Дед как чувствовал, поэтому говорил не смотреть! А что было бы, если бы бабушка посмотрела в глазок? Может, там бы чей-нибудь голос прошептал:
«Здравствуйте, я Ваша смерть!».
4 715
