Когда мне было лет пятнадцать, мы поехали гостить к деду в деревню с родителями и братом. Как всегда нас встречали весело и добродушно, щедрым деревенским столом. Картошечка, огурчики, водочка. Нет-нет, не думайте, что я тогда напилась и мне все, что я расскажу ниже, мерещилось. Ни капли алкоголя на тот момент в своей жизни я еще не пробовала.
Дед подпил и стал рассказывать о войне. Как воевали они с друзьями и родными. Одна из историй была такой. Бежал отряд бойцов на врага. Бежал дед и рядом с ним друг, летела мина, и разрубило пополам ее осколками друга, находящегося рядом. Верхняя часть тела упала, а нижняя по инерции продолжала бежать. Было очень жутко наблюдать за такой картиной.
На меня, на подростка, с еще неустойчивой психикой, тогда очень произвел впечатление этот рассказ. С детства, и до сей поры я боюсь темноты. И тогда, после всех этих историй, я попросила маму лечь спать рядом со мной. Да, смешно, но ничего не могла с собой поделать. Мама посмеялась и согласилась. Ночью я резко проснулась, как-будто кто-то толкнул меня. Мамы рядом не было. Ну ладно, подумала я, наверно ушла в туалет. Как все знают, деревенские туалеты находятся на улице. Лежала, пыталась уснуть, что было безуспешным. Было темно, хоть глаз выколи, и я вглядывалась в эту темноту. Вдруг, я услышала шорохи. Напротив моей кровати стоял комод с зеркалом. Шум доносился оттуда. Я посмотрела на комод и, о ужас, на комоде находилась верхняя половина тела того бойца, убитого осколком мины, о котором рассказывал дед. Призрак смотрел на меня. Я зажмурила глаза и накрылась одеялом. Опять услышала звук. Потихоньку стала выглядывать из-под одеяла. То, что я увидела, было жутким. Нижняя часть тела бежала прямо на меня и растворилась в пространстве возле кровати, на которой я находилась.
Я соскочила с кровати и побежала в соседнюю комнату, где отдыхал мой старший брат. Я стала судорожно будить его. «Игорь, Игорь, я проснулась, а мамы нет рядом, мне страшно, пошли ее искать», — шептала я ему. Брат проснулся, начал успокаивать, сказал, что мы подождем какое-то время и пойдем искать. Я притихла и стала ждать. Прошло так минут десять. Брат молчал и я тоже. Я разглядывала белую стену. Увидела темный велосипед, подпертый к стене. «Странно, ведь этого велосипеда я не видела днем, а ведь здорово, можно было бы покататься на следующее утро», — подумала я. Захотелось потрогать. Я протянула руку к двухколесному коню, и была ошарашена, он испарился, остался только какое-то белое облако. Я повернулась к брату, стала вглядываться ему в лицо. Брат смотрел на меня и молчал. Вдруг резко поднялся ко мне, я попыталась его оттолкнуть, но он тоже испарился. Я схватила Игоря за плечи, оказалось, он уснул. Я перепугано трясла его и приговаривала «проснись, проснись».
Игорь переполошился. Он не понимал мотивов моего поведения и страха. Устало и обиженно, что его разбудили, братишка согласился пойти поискать маму на улице возле туалета. Мы тихонько, чтоб никого не разбудить, пробирались по коридору к выходу на улицу. Я держала Игорька за руку и боялась, что он куда-нибудь убежит от меня. Ни с того ни с сего, резко, как закричат из другой комнаты: «Вы куда собрались среди ночи?» Мы оба подскочили. Старший брат и я были напуганы до смерти от неожиданной реплики. Это была мама. Потом мы долго смеялись над этой ситуации, как здоровый мужчина (мой брат) и я среди ночи шарохались по дому. Как оказалось, ночью, когда мама спала рядом со мной, не могла уснуть, потому что я сильно храпела. Поэтому ушла в другую комнату, чтобы спокойно выспаться.
С тех пор родители стараются не рассказывать при мне страшных и мистических историй, зная, какая я впечатлительная. А я в свою очередь, опасаюсь ездить в деревни. В городской квартире при свете электрических ламп как-то надежней и спокойней.
356
