История таинственного исчезновения и трагической гибели Элизы Лэм наделала немало шума в интернете и хорошо известна большинству из тех, кто интересуется криминальными загадками. Однако нельзя не признать, что за миновавшие полтора года вокруг обстоятельств случившегося сложилась определенная зона умолчания; внимание большинства оказывается сосредоточено на некоторых любопытных деталях, при этом значимые для понимания случившегося обстоятельства или факторы в силу разных причин оказываются вне пределов рассмотрения. Трудно сказать, отчего возник такой перекос, но можно догадаться, что если к анализу случившегося с Элизой Лэм подключились даже любители паранормальных тайн, то на ясность и адекватность суждений рассчитывать не приходится.
Между тем, история гибели Элизы Лэм действительно нетривиальна и заслуживает самого внимательного и объективного анализа. И поиска аналогий, если, конечно, это возможно. Иногда аналогии помогают понять те обстоятельства событий или их неявные связи, которые при рассмотрении единичного случая ускользают из внимания.
Семья Элизы в составе отца, матери, и двух дочерей — Элизы и Сары — переселилась в 2003 г. из Китая в Канаду. Элизе, родившейся 30 апреля 1991 г., в тот момент едва исполнилось 12 лет, а потому девочка быстро адаптировалась к обстановке новой для неё страны. Отчасти этому способствовало то, что в Ванкувере, где поселилась семья, существовала большая китайская диаспора (вообще, в этом городе давно уже обосновались многочисленные диаспоры выходцев из Юго-Восточной азии — вьетнамцев, тайцев и т.д., также очень много индийцев и пакистанцев). Семья арендовала небольшую кафешку в Барнаби, востоном пригороде Ванкувера, и повела собственное дело. Дочери помогали родителям, бизнес хотя и был «копеечным», но, всё же, некоторый минимум достатка семье обеспечил. Родители со временем выкупили кафе, оплачивали обучение дочерей. Элиза пошла работать в магазин верхней одежды, а после поступления в Университет провинции Британская Колумбия устроилась работать в одном из отделений банка HSBC.
Среди увлечений Элизы Лэм заслуживают быть отмеченными любовь к джазу и литературе. За девять лет проживания в западном обществе она во многом приняла правила окружавшей её жизни, хотя, разумеется, с некоторой долей национальной специфики. Она не курила, не употребляла наркотики, но могла позволить себе выпить вина или пива в компании. Подобно многим своим современницам довольно активно предавалась интернет-жизни, имела аккаунт в «Тамблере» (сервисе быстрых сообщений), куда регулярно отправляла небольшие заметки или комментарии относительно происходившего с нею или вокруг неё.
Девушка любила путешествовать и если в школьном возрасте в поездках её обычно сопровождала мать, то по мере взросления Элиза стала путешествовать в одиночку. Она несколько раз выезжала в Соединённые Штаты, в штат Вашингтон, граничащий с канадским штатом Британская Колумбия, а летом 2012 г. предприняла поездку в восточную Канаду, посетила Оттаву и Торонто, посмотрела Ниагарский водопад.
На протяжении довольно долгого промежутка времени Элиза вынашивала план посетить Калифорнию, побывать в Лос-Анджелесе, посмотреть Голливуд, так сказать, почувствовать энергетику места с наибольшей плотностью миллионеров в мире. В начале 2013 г., вроде бы, все обстоятельства благоприятствовали такой поездке — Элиза получила рождественскую премию, семестр в университете закончился, родители против поездки не возражали. В середине декабря 2012 г. Элиза рассталась со своим другом и расставание это послужило источником определенных негативных переживаний, так что родители отнеслись к желанию дочери «немного развеяться» с пониманием. В самом деле, пусть девонька отдохнёт и переменит обстановку. Для китайских семей характерна сильная связь поколений и Элиза в этом отношении оставалась настоящей китаянкой — она искренне любила родителей и те платили ей тем же. Они созванивались по несколько раз в день, а в случае отъезда из Ванкувера Элиза звонила им ежедневно — это был закон.
Элиза рассчитывала проехать по Калифорнии с юга на север, начав путешествие в Сан-Диего и закончив его в Сан-Франциско. Девушка прибыла в Калифорнию 22 февраля, вполне благополучно осмотрела Сан-Диего, посвятила один из вечеров походу в клуб с живой джазовой музыкой. Во время пребывания в этом городе она потеряла смартфон, взятый на время поездки у товарища по университету. Получилось не очень хорошо, пришлось купить другой.
26 января Элиза приехала в Лос-Анджелес и остановилась в гостинице «Сесил» («Cecil»), довольно большом 15-этажном заведении, формально считающимся 2-звёздным отелем.
В отличие от современных отелей, ориентированных на приём больших групп туристов и непрерывную смену клиентуры, «Сесил» относился к распространенной в США категории «отелей длительного проживания». Как правило это довольно старые гостиницы, которые в какой-то степени аналогичны общежитиям советской поры, с тем только отличием в лучшую сторону, что в них присутствует гостиничный сервис (уборка номеров, смена постельного белья и пр.). Постояльцы в таких отелях — как правило пожилые люди — поселяются в них на многие годы, получают скидку по оплате номера, они не доставляют особых хлопот персоналу и живут тихо. В общем, обстановка в таких «отелях длительного проживания» почти домашняя, ротация клиентов не очень высокая, обслуживающий персонал знает жильцов и все проживающие, способные доставить проблемы, известны наперечёт. Кстати, самый старый клиент отеля «Сесил» поселился в нём в 1964 г. и на момент описываемых событий жил в нём уже почти полвека. Подобно советским общежитиям, на многих этажах отеля существует «коридорная система», т.е. санузел и душевая кабина вынесены в коридор и находятся в общем пользовании проживающих. Однако в 2007 г. в «Сесиле» была проведена реновация и большая часть номерного фонда была отремонтирована. Тогда же номера на трёх этажах получили индивидуальные душевые кабины и санузлы.
Итак, Элиза Лэм поселилась в отеле 26 января, заявив, что планирует выехать 1 февраля. Из Лос-Анджелеса она намеревалась, вроде бы, направиться в Санта-Монику, во всяком случае, узнавала у работников отеля как туда удобнее добраться. 29 января Элиза оставила последнюю запись в «Тамблере», буквально в несколько строчек, дескать, приехала в Лос-Анджелес, остановилась в безвкусном отеле. Запись ни о чём…
31 января, около полудня, она в последний раз позвонила родителям, рассказала кратенько о своём житье-бытье и всё в её рассказе, вроде бы, было как обычно.
А вот 1 февраля Элиза домой уже не позвонила. И это было странно, поскольку существовал строгий договор между с родителями, что она будет звонить каждый день, а если телефонного звонка от дочери не последует до вечера следующего дня, её начнут искать. Безрезультатно прождав весь день 1 февраля, отец Элизы несколько раз набрал её телефонный номер. Ответа не последовало. Тогда отец позвонил на ресепшен отеля (дежурному администратору гостиницы, говоря по-русски). Разговор этот, состоявшийся около 20 часов, произвёл на родителей Элизы странное впечатление: дежурный администратор заявил, что оплаченный Элизой Лэм срок проживания в отеле истёк в полдень 1 февраля и поскольку продления бронирования не последовало, персонал освободил номер, перенеся личные вещи в камеру хранения. Где находится сама Элиза администратор ответить не смог, но заверил, что в отеле её нет, однако, все её вещи в сохранности и будут возвращены владелице без всякой оплаты при её появлении.
Такой вот немного дураковатый разговор… Как следовало родителям отнестись к услышанному?
Правильно, родители стремглав помчались в ближайшее управление Королевской Канадской конной полиции (RCMP — Royal Canadian Mounted Police, сами канадцы в просторечии называют сотрудников этой организации «всадниками», хотя, разумеется, на конях они уже давно не скачут). Надо сказать, что RCMP это не совсем обычная полиция, к ответственности этого ведомства отнесены и некоторые функции спецслужбы, поэтому рассмотрение заявления об исчезновении гражданки Канады на территории другого государства являлось как раз прерогативой «всадников». Дежурный офицер помог правильно составить заявление, которое и зарегистрировал первым числом. Но понятно, что работа по его проверке могла начаться только на следующее утро.
Полицейские жернова во всех странах мира вращаются неспешно, потому что законы бюрократии примерно одинаковы что для России, что США, что для Буркина-Фасо. Ну, может, в Буркина-Фасо бюрократии чуть больше. 4 февраля, наконец, Отдел розыска пропавших без вести полиции Лос-Анджелеса получил в работу «сигнал» о канадской студентке китайского происхождения, отсутствующей с 1 февраля 2013 г. Оттуда данная информация перекочевала в Отдел расследования убийств и тяжких преступлений против личности. Не совсем понятно, почему это случилось, ведь никаких данных о совершении в отношении Элизы Лэм преступления не имелось. Возможно, в данном случае полицейская бюрократия сработала что называется «на опережение», из опыта предполагая наихудшее развитие событий. Как бы там ни было, исчезновением канадской студентки занялись детективы именно Отдела расследования убийств — самого, пожалуй, престижного и компетентного в делах уголовного сыска подразделения.
Отработка информации о странном исчезновении девушки была поручена детективам Уоллесу Теннеллу (Wallace Tennell) и Грегори Стернзу (Gregory Stearns), полицейским с довольно примечательным прошлым и к тому же небезызвестным в Лос-Анджелесе. Имеет смысл о них немного рассказать, тем более, что такой рассказ поможет понять ту специфическую криминогенную обстановку, в которой живёт уже несколько десятилетий «Город Ангелов».
Теннелл много лет активно участвовал в борьбе правоохранительных органов Лос-Анджелеса с уличными бандами, терроризирующими город с 1970-х гг. Столица американской киноиндустрии уже давным-давно поделена на районы, которые контролируются огромными (в тысячу и более человек) молодёжными группировками, вооружёнными до зубов. Эти малолетние бандюганы не только воюют друг с другом, занимаются рэкетом и «крышуют» наркоторговлю, но и заняты перманентной вербовкой новых членов. У каждой из банд существует свой обряд «инициации» или «посвящения» в члены банды — это может быть, например, групповое избиение новичка, если речь идёт о юноше, или групповое изнасилование, если в банду принимают девушку. Но ряд группировок, стремясь продемонстрировать свою жестокость и бескомпромиссность, в качестве «инициации» предлагают новичку совершить убийство члена враждебной банды. Очень часто жертвой такой символической расправы становятся совершенно посторонние люди, либо случайно оказавшиеся на пути молодых придурков, либо по незнанию одевшие футболку или бейсболку цвета вражеской банды (малолетние болваны с автоматическими пистолетами не придумали ничего умнее, как различать друг друга по цветам — одни, например, одеваются в красное и избегают чёрного цвета в одежде, другие напротив, никогда не оденут красное и т.п. Как тут не вспомнить знаменитый фильм «Кин-дза-дза» и бессмертный перл одного из его героев — инопланетянина Уэфа, заявившего: «общество, лишенное цветовой дифференциации штанов, обречено на деградацию»! Похоже, что американские уличные бандиты уже достигли той пещерной степени развития, что была характерна для жителей планеты Кин-дза-дза.)
В 2002 г. в Лос-Анджелесе прокатилась волна немотивированных убийств, жертвами которых становились люди, случайно оказавшиеся на улице — один из погибших выходил из магазина, другой — сидел с газетой на стульчике перед домом, третий — шёл к автомашине на парковке. Все жертвы погибли от огнестрельных ранений, причинённых мощным нарезным оружием, что заставляло подозревать нападение хорошо экипированных преступников. Все жертвы были мужского пола, их возраст колебался от 12 до 72 лет. Поскольку ничего из имущества погибших не пропадало, полицейские сразу же заподозрили, что имеют дело с «инициациями» молодёжных банд. Убийцы просто заезжали на машине в район, контролируемый враждебной бандгруппой, ездили по улицам, высматривая жертву, облаченную в одежду цвета неприятельской банды, и расстреливали её.
После гибели четвёртой жертвы была создана оперативная группа, сосредоточившаяся на расследовании этих преступлений. В её составе активно работал Уоллес Теннелл. Именно он обратился в средства массовой информации с заявлением о том, что полицейский департамент выплатит 50 тыс.$ любому, кто сообщит информацию, значимую для расследования этих убийств. Поскольку число жертв росло, Теннелл в скором времени предложил увеличить сумму вознаграждения и она была поднята до 100 тыс.$.
Убийства, однако, не прекращались и детектив поднял вопрос о необходимости ещё раз увеличить обещанную информатору выплату. Департамент полиции не мог этого сделать просто в силу ограниченности своих средств. Тогда Уоллес Теннелл связался с некоторыми членами Городского Совета, во власти которых было принять решение об оплате услуг осведомителя (или осведомителей) целевым бюджетным назначением. Удивительно, но Теннелл сумел найти подход к нужным людям, и из бюджета города была выделена сумма в 250 тыс.$. Информация об этом просочилась в газеты и на телевидение, так что фамилия детектива прозучала тогда на весь город.
Кстати, история с убийствами так толком и не была расследована. После того, как из городского бюджета были выделены 250 тыс.$ преступления прекратились. Всего в рамках этого расследования была зафиксирована гибель 9 мужчин, стариков и подростков. Считается, что преступники прекратили свои нападения из опасения, что их «сдадут» дружки, прельщённые большой суммой вознаграждения.
В мае 2007 г. Уоллес Теннелл вновь попал в зону повышенного внимания средств массовой информации. И вновь в связи с сенсационным расследованием. На этот раз жертвой убийства стал сын детектива — Брайнт Александер Теннелл (Bryant Alexander Tennell). Тот с группой товарищей 11 мая направился в небольшой магазинчик, расположенный неподалёку от его дома в Южном Лос-Анджелесе. Из проезжавшей мимо автомашины без всякой причины был произведён пистолетный выстрел, пуля попала в голову Брайанта, в результате чего молодой человек скончался на месте. Детектив Теннелл оказался первым полицейским, прибывшим на место преступления.
Преступники были разысканы, ими оказались члены одной из уличных банд, а совершенное убийство явилось тем самым обрядом «посвящения в бандиты», с которым Теннелл безуспешно боролся в 2002 г. За рулём машины сидел 23-летний Деррик Виктор Старк (Derrick Victor Stark), уже считавшийся бывалым «бригадиром» и наставником подрастающего поколения отщепенцев, а из пистолета стрелял Девин Стефен Дэвис (Devin Stephen Davic), ублюдок, желавший получить должность киллера банды. Ему на тот момент только исполнилось 17 лет. Через три года — в апреле 2010 г. — его осудили на пожизненное заключение в тюрьме плюс 25 лет без права условно-досрочного освобождения. Хотя на момент совершения убийства Девин Дэвис был несовершеннолетним, детектив Уоллес Теннелл попросил судью отнестись к убийце как к взрослому. Детектив высказался о преступнике примерно так: «он считал себя достаточно взрослым для того, чтобы держать пистолет, так пусть и несёт ответственность как взрослый!» Как видно из приговора, судья согласился с Уоллесом Теннелом, что лишь добавило этой истории сенсационности.
Не лишён любопытных эпизодов и послужной список Грегори Стернза. Этот детектив получил известность из-за своего участия в расследовании убийства Шерри Расмуссен (Sherri Rasmussen), произошедшего 24 февраля 1986 г. Шерри была зверски избита, а затем застрелена из пистолета 38-го калибра. Под подозрение попала женщина-полицейский Стефани Илин Лазарус (Stephanie Ilene Lazarus), которая конфликтовала с погибшей из-за своего бывшего любовника Джона Рюттена (John Ruetten). Незадолго до смерти Шерри рассказала отцу об угрозах в свой адрес со стороны Лазарус и отец, разумеется, сообщил об этом следствию. Однако в 1986 г. розыск пошёл по другому пути: в качестве основной версии стало рассматриваться предположение о попытке ограбления Шерри Расмуссен. Погибшая ездила на дорогом «bmw» и носила украшения, которые можно было принять за бриллиантовые. В районе, где произошло преступление, видели подозрительных лиц, которые без видимой цели отирались возле магазинов. На их поиске следствие и сосредоточилось. Этот путь никуда не привёл и в конце-концов расследование заглохло.
В 2009 г. старые материалы были направлены для повторного изучения в Отдел расследования убийств и тяжких преступлений против личности, где они и попали в руки Грега Стернса и его напарника Дэна Джарамилло.
Детективы самым тщательным образом изучили все материалы 23-летней давности, проверили все мыслимые «ниточки» и «зацепки». Их внимание привлекло малозначительное на первый взгляд обстоятельство — погибшая была укушена нападавшим за грудь. А судмедэксперт снял тампоном мазок с места укуса в надежде установить группу крови укусившего, если только его дёсна кровоточили. Эта экспертиза в 1986 г. результата не дала, однако детективы хорошо знали, что эксперт должен брать для исследования половину тампона, а вторую должен сохранить в качестве контрольного образца. Обратившись на склад вещественных доказательств, они установили, что биологические образцы, изъятые при вскрытии Шерри Расмуссен до сих пор хранятся в холодильнике. Оказалась среди них и половинка тампона, на котором (по крайней мере теоретически) могла оставаться слюна укусившего Шерри.
Дальнейшее явилось делом криминалистической техники. На тампоне действительно был найден биологический материал, из которого вычленили ДНК, совпавший с ДНК… Стефани Лазарус! 5 июня 2009 г. ветеран полиции Лос-Анджелеса была арестована по обвинению в убийстве. При этом кто-то в руководстве полиции явно стремился замять дело — Лазарус не увольняли, а отправили в многомесячный отпуск, причём некоторое время отпуск был с сохранением оклада! Ситуация, согласитесь, выглядела странно — мадам-полицейский сидит за решёткой, а Департамент полиции ей платит за это деньги… Профсоюз полиции принялся собирать деньги для того, чтобы внести залог и добиться освобождения Лазарус до суда. Сидевшей за решеткой дамочке, обвиненной в убийстве первой степени, шёл полицейский стаж и её, в конце-концов, с честью проводили на пенсию (когда узнаешь такое, невольно вспоминаешь сетования на «коррупцию в рядах российской полиции»)! Чувствуя, к чему клонится дело, судья назначил неимоверно большую сумму залога — 10 млн.$ — так что Лазарус не удалось освободиться под залог и она осталась «куковать на нарах».
Скандал получился на всю страну, о «деле Лазарус» написали, пожалуй, все крупнейшие новостные издания, а телекомпании не раз и не два посвящали ему свои репортажи. В мае 2012 г. Стефани Лазарус была осуждена на пожизненное заключение в тюрьме без права подачи прошения об условно-досрочном освобождении первые 27 лет (т.е. до 2039 г.). Грегори Стернз вполне заслуженно снискал общенациональную известность и упрекнуть его решительно не в чем.
И вот в начале февраля 2013 г. Уоллес Теннелл и Грег Стернз получили в работу заявление об исчезновении в Лос-Анджелесе канадской студентки китайского поисхождения Элизы Лэм. С чего они начали? Правильно, 5 февраля они направились в отель «Сесил», где проживала исчезнувшая и где должны были находиться её вещи.
Осмотр вещей позволил сделать детективам кое-какие предварительные выводы. Во-первых, тот факт, что все они хранились в крепко закрытом и запечатанном клейкой ленте полиэтиленовом мешке, делал весьма вероятным использование для розыска Элизы полицейской собаки, обученной распознавать запахи. Вещи явно сохранили запах владелицы и обученная собака могла отыскать оставленную ею следовую дорожку. Во-вторых, от внимания детективов не ускользнуло наличие среди вещей пропавшей девушки косметички с медикаментами, которых оказалось немало. Это рождало вполне оправданный вопрос о состоянии её здоровья и возможном злоупотреблении лекарственными препаратами. Наконец, в-третьих, по наличию чемодана и большой дамской сумки можно было уверенно сказать, что Элиза не выезжала из отеля, другими словами, она не перебралась в другое место, бросив в «Сесиле» ненужное барахло. В отеле остались джинсы, футболки, носки, предметы личное гигиены и другие вещи, необходимые в повседневной жизни. То, что владелица до сих пор не попробовала получить эти вещи обратно, рождало весьма мрачные предположения о её судьбе.
В тот же день в отель был вызваны два кинолога с собаками, которые приступили к осмотру здания. С помощью собак был осмотрен номер на четвёртом этаже, в котором исчезнувшая девушка проживала до 1 февраля. Номер уже был занят другим жильцом, но это не представило особых трудностей для собак, которые могли почуять запах даже небольших потёков высохшей крови. Однако, этот осмотр не дал никаких оснований подозревать, что в номере Элизы Лэм мог ещё недавно лежать труп или имело место кровопролитие.
Далее поиск распространился на «места общего пользования», выражаясь в терминах российского жилищно-коммунального хозяйства. В числе таковых был осмотрен технический этаж, расположенный выше самого верхнего жилого этажа (этот этаж был по счёту тринадцатым, но нумеровался как четырнадцатый. Тринадцатого этажа в отеле не существовало. Технический этаж, расположенный над ним, считался пятнадцатым, хотя на самом деле он являлся четырнадцатым.). На этот этаж можно было подняться на лифте, но выйти из лифта без специального ключа было никак нельзя. Тем не менее, этот этаж был осмотрен. Разумеется, была осмотрена с помощью собак и крыша отеля, выход на которую также запирался электронным замком, открытие которого фиксировалось на пульте сигнализации службы безопасности отеля. Хотя данных о несанкционированном открывании или поломке замков на дверях, ведущих на крышу и техэтаж, в период 31 января — 5 февраля не имелось, полицейские как видно, решили перестраховаться. Тем не менее, поисковые мероприятия, проведенные с привлечением собак 5 февраля, результата не дали — судьба Элизы Лэм по-прежнему оставалась неясна.
В то самое время, пока полицейские наряды деятельно рыскали по зданию, детективы Уоллес Теннелл и Грег Стернз произвели изъятие видеозаписей камер наблюдения, установленных в отеле. Далее последовала аналогичная операция с видеозаписями банкоматов, расположенных в холле и близлежащих зданиях. Наконец, к архиву видеозаписей добавились съёмки уличных камер наблюдения, расположенных в кварталах, прилегающих к отелю «Сесил». Нельзя было исключать того, что Элиза стала жертвой какого-то инцидента вне гостиницы, скажем, ДТП или ограбления на улице. Детективам предстояло проанализировать не менее 800 часов видеозаписей, относящихся к 31 января и 1 февраля.
Активность лос-анджелесской полиции в отеле «Сесил» не могла остаться незамеченной. Уже на следующий день в новостях местных радиостанций и телевизионных каналов появились первые сообщения о розысках пропавшей некоторое время тому назад канадской студентки. Эта информация немедленно привлекла внимание интернет-аудитории как необычностью самой исчезнувшей девушки (гражданка Канады родом из Китая, исчезнувшая в Лос-Анджелесе, столице мировой киноиндустрии!), так и таинственностью случившегося. Уже 6 февраля в интернете начались первые дискуссии по поводу этой фантасмагорической истории, а в самом скором времени появились многочисленные сообщества, «заточенные» под такое обсуждение. По мере того, как проходило время, в это заинтересованное общение вовлекались всё новые участники и вскоре история таинственного исчезновения Элизы Лэм выбилась в топы китайского и американского сегментов мировой Сети. С некоторым опозданием данная тема нашла свое место и в Рунете, хотя следует сразу признать, что обсуждения в русскоязычном сегменте по вполне понятным причинам являлись вторичными по отношению к американскому.
Следует отдать должное интернет-активистам, сумевшим вытащить на свет Божий массу всевозможной любопытной (хотя и бесполезной по большому счёту) информации как об отеле «Сесил», так и обстановке вокруг него. Чуть позже мы остановимся на этом подробнее, когда станем разбирать раного рода мифы, связанные с исчезновением Элизы Лэм. Кроме того, участники многочисленных обсуждений в интернете предприняли попытки самостоятельно проанализировать результаты полицейского расследования. И хотя зачастую эти попытки заводили данный вопрос в дебри глубокой мистики и даже бреда, кое-какие здравые мысли и суждения высказывались. Об тоже нам придётся говорить по мере развития криминального сюжета, связанного с исчезновением Элизы Лэм.
В течение некоторого времени полицейское расследование, казалось, никак не продвигалось. Журналисты самостоятельно приезжали в отель, пытались разговаривать с его работниками и постояльцами. Интервью эти никак ситуацию не проясняли и что именно произошло с Элизой никто даже предположить не мог.
Между тем, изучение видеозаписей из отеля позволило сделать первое важное открытие. Видеокамера, установленная в лифте (всего лифтов в отеле имелось два), снимала Элизу в интервале между 14 и 15 часами 31 января на протяжении примерно 4 минут. На этой видеозаписи видно, что девушка вела себя несколько странно — она неестественно жестикулировала, входила и выходила из кабины лифта, нажимала подряд по несколько кнопок и т.п. Она словно бы вела с кем-то разговор или играла — такое вот остаётся ощущение из просмотра этой видеосъёмки. Казус заключался лишь том, что девушка была одна. Никто, кроме неё, в кадре так и не появился. В своём месте мы подробнее остановимся на анализе упомянутой видеозаписи, поскольку она — последнее прижизненное свидетельство того, что происходило с Элизой Лэм. Но важно отметить деталь, значимую для всего последующего повествования: видеозапись сделана во время остановки лифта на 14 этаже отеля — а это самый верхний из жилых этажей (расположенный над ним 15-й этаж является техническим). Видеозапись начинается с того, что девушка входит в лифт и заканчивается тем, что выходит. Поскольку видеокамеры службы безопасности и банкоматов на 1-м этаже отеля не зафиксировали выхода Элизы из здания, получалось, что девушка так и осталась внутри «Сесиля». Причём, если и переходила с этажа на этаж, то пользовалась не лифтами, а пожарными лестницами.Т.о. получалось, что тайна исчезновения Элизы Лэм каким-то образом связана либо с самим отелем, либо с человеком, находившимся в отеле одновременно с пропавшей девушкой.
Понятно, что этот вывод автоматически рождал массу принципиально важных вопросов, нуждавшихся в скорейших ответах: если Элиза убита и труп её спрятан, то где именно? если Элиза убита и труп её скрытно вывезен из отеля, то как это проделано? мог ли убить Элизу и избавиться от её трупа обычный клиент отеля или столь сложное преступление мог осуществить только преступник из числа работников отеля? и пр.
Впрочем, остановимся пока на этом и вернёмся к хронологии расследования.
На третий день поисков у полиции появился свидетель, заявивший, что видел исчезнувшую девушку около полудня 31 января. Кэти Офран, продавщица книжного магазина «Last», расположенного напротив гостиницы, утверждала, будто Элиза заходила тогда в магазин и купила три книги в мягком переплёте. В магазине находился стенд с книгами по цене 1$ каждая. Это была своего рода «книжная уценка», нераспроданные остатки старых тиражей, которые невзможно было реализовать по отпускной цене. Элиза, увидев этот стенд с книгами, почему-то странно воодушевилась, она несколько раз воскликнула «книги за доллар надо брать!» или что-то подобное.
Собственно, из-за этого несколько необычного поведения Кэти Офран и запомнила девушку азиатской внешности. По утверждению свидетельницы, Элиза была одна, если с нею и был спутник, он к ней не приближался и она к нему не обращалась. Куда могла направиться Элиза работница книжного магазина также сказать не могла. В общем, показания Кэти Офран хотя и представлялись любопытными, поиску пропавшей девушки помочь реально не могли.
По поступившим из Канады данным стало известно, что у Элизы было диагностировано биполярное расстройство (это завуалированное название маниакально-депрессивного психоза, характеризующегося чередованием двух состояний психики — вялого, упаднического, депрессивного и возбужденно-активного). Заболевание это протекало в мягкой, сглаженной форме и не представляло по мнению лечащего врача, опасности ни для окружающих, ни для самой Элизы. Девушка никогда не госпитализировалась с упомянутым заболеванием, всё время наблюдалась у одного врача, строго исполняла все медициские назначения, а кроме того, не имела вредных привычек — не курила, не употребляла наркотики и была весьма сдержанна в употреблении алкоголя. Именно потому врач разрешил ей длительную поездку в одиночку.Т.е. наличие биполярного расстройства само по себе не проливало свет на случившееся с Элизой.
Одной из версий, которую в самом начале отработали детективы Теннелл и Стернз, сводилась к предположению, что Элиза Лэм приехала в Лос-Анджелес с целью поиска работы. В Ванкувере девушка некоторое время работала в крупном магазине верхней одежды, имела возможность видеть вблизи работу модельных агенств и работа девушек на подиуме вполне могла её заинтересовать. Лос-Анджлелес в этом отношении предоставлял массу возможностей, во всяком случае, много больше, чем Ванкувер. И хотя рост Элизы составлял 167 см., что было несколько ниже общепринятого для моделей стандарта 170 см., нельзя было исключать того, что Элиза умышленно проложила свой маршрут таким образом, дабы задержаться в Лос-Анджелесе и потратить некоторое время на поиск возможных вакансий в этой сфере.
Версия эта, однако, никуда детективов не привела. Если со стороны Элизы и были попытки подыскать работу в Лос-Анджелесе, никто из возможных рекрутеров этого не подтвердил. Кстати, никакой ясности в том, чем занималась и как проводила в Лос-Анджелесе своё время Элиза Лэм, не существует и до сих пор. Даже если полиция и сумела прояснить этот вопрос, полученная ею информация не была разглашена и остаётся поныне тайной следствия.
После 10 февраля появились сообщения о том, что Элизу (или другую девушку, похожую на неё) видели 7 февраля в двух кварталах от отеля «Сесил». Она якобы кричала, размахивала руками и вела себя совершенно неодекватно. Эта информация тоже была проверена полицией, в частности, были просмотрены видеозаписи камер наблюдения, направленных на упоминаемый свидетелями перекрёсток. Выяснилось, что к исчезнувшей девушке инцидент отношения не имеет ни малейшего.
Расследование явно теряло обороты и начинало буксовать. Проходил день за днём, а никакого продвижения не отмечалось. Чтобы как-то простимулировать следствие, взбудоражить население и отыскать новых свидетелей, столь необходимых для ускорения розыска, руководство полиции Лос-Анджелеса санкционировало трансляцию по телевидению и в интернете последней видеозаписи, на которой можно видеть живую Элизу Лэм. Речь идёт о записи, следанной камерой наблюдения в лифте на 14 этаже отеля «Сесил» 31 января 2013 г. (впрочем, насчёт правильности общепринятой датировки этой записи есть определённые сомнения, о чём в своём месте ещё будет сказано).
Надо сразу сказать, что известная ныне запись не аутентична оригиналу. Криминалисты обработали её, нарочно исказив продолжительность отдельных элементов, другими словами, некоторые части этой видеозаписи показаны немного замедленно, другие — ускоренно, а указания на паузы между отдельными фрагментами — вообще убраны (видеокамера в лифте работает автоматически — она включается при открытии двери и выключается при закрытии, если на полу лифтовой кабины нет груза. Моменты включения и выключения камеры фиксируются таймером внизу кадра). Для того, чтобы исключить возможность восстановление длительности отдельных эпизодов исходной видеозаписи криминалисты «замазали» показания таймера, сделав их нечитаемыми. Но полицейские явно не удовлетворились этим и в том варианте, который первоначально был передан журналистам, оказался к тому же «обрезан» и левый край изображения (строчная развёртка была уменьшена примерно на 10% слева).
13 февраля такая «усеченная видеозапись» была передана журналистам и её демонстрация по телевидению сразу же вызвала всплеск страстей как в интернете, так и в средствах массовой информации. Руководство полиции явно осталось довольно достигнутым результатом. Чтобы подогреть всеобщий интерес, на следующий день был представлен несколько другой вариант той же самой видеозаписи — теперь уже без обрезанного края, но по-прежнему с «замазанными» цифрами таймера.
Уже в ночь с 14 на 15 февраля и ранним утром 15 февраля в интернете начались горячие обсуждения видеозаписей. Примечательно, что участников дискуссий не смущали довольно очевидные (и даже тривиальные) вопросы о том, для чего криминалисты исказили представленную видео-нарезку? и что именно сделанные изменения были призваны замаскировать? Одновременно с жаркими обсуждениями того, что же именно демонстрировали обнародованные видеозаписи, разворачивались баталии о том, что же представляет из себя отель «Сесил»? Всем уже было ясно, что случившееся с Элизой Лэм каким-то образом сязано с отелем, поэтому немудрено, что это заведение привлекло к себе повышенное внимание.
Мнения интернет-аудитории оказались диаметрально противоположны. Для того, чтобы читатель мог составить представление о том, что и как обсуждалось в те дни на англо- и испаноязычных форумах (китайские форумы по понятной причине выпали из анализа автора), кратко суммируем наиболее примечательные тезисы тех, кто проживал в «Сесиле» лично. Сделаем это в форме «тезы» и «антитезы», ибо именно такая форма подачи информации позволяет наиболее ясно понять предмет противоречия:
— Утверждение: отель никуда не годится. Это убогая клоака, настоящий притон в самом сердце криминогенного района! — Антитеза: отель вполне соответствует заявленной цене и уровню услуг. Интернет на всех этажах быстрый и устойчивый, служба безопасности поддерживает порядок, никаких напрягов при проживании не возникало.
— Утверждение: в обслуге отеля заняты азиаты, не понимающие английский язык. Они не понимают даже испанский! Персонал наглый и ленивый, при попытке отказаться от заселения предоплату не вернули! — Антитеза: видно, что менеджер по услугам школит персонал, в номере идеальная чистота, ни пылинки. При заселении первым делом проверил кровать — чистое бельё со свежим запахом, сразу понял, что устроился нормально.
— Утверждение: короткие ванные в номерах — это убожество. А ведь есть ещё и номера без ванных и санузлов — их жильцам надо выходить для гигиенических нужд в санузел на этаже! Настоящая дикость! — Антитеза: Жил в номере без ванны и санузла. Никаких проблем не испытывал. Примерно как при посещении бассейна.
— Утверждение: отель в самом центре гетто, место опасное, не рад был, что заехал туда, более в «Сесил» ни ногой. — Антитеза: видим полное соответствие цены качеству. Парковка стоимостью 15$ в сутки и номер cо скоростным бесплатным wi-fi за 55$ — это очень щадящие расценки для Лос-Анджелеса. Тем гламурным кисам, которым не нравится район следует переехать в более престижные места и платить там в разы больше!
В общем, обсуждение достоинств и недостатков отеля «Сесил» протекало довольно энергично, кому интересно погрузиться в эту тему, может самостоятельно провести поиск в интернете и перечитать записи полутарогодовой давности. Как увидим из дальнейшего хода событий, все эти суждения имеют довольно опосредственное отношение к вопросу об исчезновении Элизы Лэм, но они достойны того, чтобы сейчас о них сейчас упомянуть.
Одновременно с полемикой вокруг качества гостиничных услуг, на интернет-площадках живое обсуждение вызвала и тема о мистических тайнах, связанных с отелем. Об этом тоже надо сейчас сказать несколько слов, поскольку пресловутый «мистический аспект» исчезновения Элизы Лэм активно мусолился всем, кому не лень. В архивах старых лос-анджелесских газет была найдена информация о самоубийствах, совершенных в разные годы постояльцами «Сесила». Разумеется, как и всякое старое здание отель повидал на своём веку немало подобных криминальных драм.
Например, некая Хелен Гарни (Helen Gurnee), 50-летняя дама, прожившая в «Сесиле» неделю, выбросилась из окна седьмого этажа и разбилась о мостовую у самого входа в отель, разрушив при падении навес над парадной дверью. Произошёл этот трагический инцидент 22 октября 1954 г. При себе погибшая имела всего 59 центов и газетчики поспешили объявить о самоубийстве нищенки, однако вскоре выяснилось, что Хелен имела более 1800 $ на счёте в одном из пенсильванских банков и её никак нельзя было назвать «нищенкой». Что толкнуло Хелен Гарни на фатальный шаг из окна так и осталось невыясненным. А уже 11 февраля 1962 г., менее чем через 8 лет, другая постоялица отеля — Джулия Мур (Julia Moore)- выбросилась из окна своего номера, расположенного на восьмом этаже. Прошло совсем немного времени и через восемь месяцев — 12 октября 1962 г. — Полин Оттон (Pauline Otton) отправилась в полёт из окна девятого этажа. При падении она угодила в 65-летнего Джорджа Джианинни (George Gianinni), возвращавшегося в отель с парковки, где он оставил свой автомобиль. В результате погибла и Полин Оттон, и оказавшийся не в том месте не в то время Джордж Джианинни. Полиция первоначально рассматривала версию двойного самоубийства, но впоследствии от неё отказалась — в момент смерти Джордж держал руки в карманах и казалось невероятным, чтобы в таком положении мужчина смог броситься из окна.
Помимо самоубийств, с отелем «Сесил» оказались связаны и некоторые таинственные убийства, так и не раскрытые по сию пору. Наиболее интригующим из них оказалось жестокое убийство довольно известной защитницы природы и городской экологии Голди Осгуд (Goldie Osgood). Голди снискала популярность публичными скандалами в защиту голубей; из-за них городских голубей прозвали «голубями Голди». Сейчас бы выходки Голди назвали бы «флешмобом» или «инсталляцией», а саму поборницу гадящих птиц причислили бы к сословию «креативных талантов», но по меркам своего времени Голди Осгуд была просто городской сумасшедшей, надоедавшей властям своими выходками. Голди была убита 4 июня 1964 г. в своём номере — женщину зверски избили, изнасиловали и обворовали. Проводя расследование по горячим следам, полицейские задержали в парке неподалёку мужчину в окровавленной рубашке и даже поспешили объявить о поимке преступника. Однако, впоследствии выяснилось, что задержанный не может быть причастен к убийству и расследование в конечном итоге зашло в тупик.
12 февраля 1950 г. в отеле «Сесил» был арестован бежавший из Северной Каролины убийца Рэймонд Хэйр. Он совершил убийство своего товарища по колледжу ещё в середине декабря 1949 г., но не успел вывезти труп для захоронения, в результате чего погибший был найден в автомашине Хэйра. Сообразв, что разоблачён, преступник пустился в бега. Он благополучно перебрался в Калифорнию и остановился в отеле «Сесил» под именем «Джеймс Ройстер», но неосторожно сделал несколько телефонных звонков знакомым, что в конечном счёте и позволило правоохранительным органам установить его местонахождение.
Помимо Хэйра с «Сесилом» оказались связаны биографии и некоторых других преступников.
В отеле неоднократно останавливался Ричард Рамирес, известный калифорнийский серийный убийца. Рамирес снимал самые дешёвые номера (по 14$ в сутки) на самом верхнем 14 этаже, где отсыпался после совершения некоторых из своих преступлений. Во время следствия преступник утверждал, что во время пребывания в отеле сортировал вещи, добытые в результате ограблений, и выбрасывал некоторые окровавленные предметы в мусорные баки, размещённые на пути от парковки к отелю. Достоверность этих заявлений вызывает некоторые сомнения; есть основания думать, что Рамирес не был столь опрометчив, но из песни, как известно, слов не выкинешь, поэтому считается, что кто-то из персонала отеля не информировал полицию о наличии в мусоре окровавленных вещей и, возможно, даже забирал себе важные для следствия улики.
Также в «Сесиле» летом 1991 г. останавливался Джек Унтервегер (по-немецки Johann Unterweger, но немецкое имя «Йоханн» превратилось в энглизированное «Джек»), известный австрийский писатель, журналист и серийный убийца одновременно. Унтервегер приезжал в Лос-Анджелес, будучи командированным в «Город Ангелов» одним из венских телеканалов. Целью поездки являлся сбор информации об уличной проституции в Лос-Анджелесе и связанными с нею криминальными проявлениями — употреблением наркотиков, ограблениями клиентов, нападениями на проституток, сексуальном рабстве и т.п. Серийный убийца катался по Лос-Анджелесу в полицейской машине вместе с детективами отдела нравов и наблюдал за их повседневной работой, что само по себе весьма забавно, не правда ли? Писатель и серийный убийца для своего проживания нарочно выбрал отель «Сесил» — ему хотелось прикоснуться к «ауре Ричарда Рамиреса». На одном из допросов Унтервегер выспренно назвал отель «Сесил» «музеем великого убийцы», имея в виду именно факт проживания там Рамиреса. К моменту своей поездки в США Унтервегер уже совершал убийства женщин в Австрии и Лос-Анджелес явился для него своего рода «охотничьим заказником», в котором преступник был намерен поохотиться на «живую дичь». Во время своего «калифонийского турне» Унтервегер убил трёх проституток — Шэннон Эксли (Shannon Exley), Ирэн Родригес (Irene Rodriguez) и Пегги Джин Буз (Jean Booth). После своего ареста в феврале 1992 г. Унтервегер заявил, что знакомился с будущими жертвами на одной из пожарных лестниц отеля «Сесил», где жрицы любви имели обыкновение тусоваться. Впоследствии он изменил эти показания и стал утверждать, будто «снимал» проституток на городских улицах во время интервьюирования (у него ведь имелась отличная «легенда» — он журналист, собирающий материалы об эксплуатации женщин!).
Как бы там ни было, связь Рамиреса и Унтервегера с отелем «Сесил» не вызывала сомнений и эта деталь постоянно подчёркивалась во время интеренет-обсуждений. Хотя, положа руку на сердце, трудно понять, как данное обстоятельство могло повлиять на исчезновение Элизы Лэм спустя более двух десятилетий?
19 февраля 2013 г. история пропавшей без вести канадской студентки сделала совершенно немыслимый зигзаг и одномоментно превратилась в сенсацию общеамериканского масштаба. Началось всё с того, что накануне вечером и утром 19 февраля несколько постояльцев отеля заявили о неприятном запахе воды, поступающей в краны. Дежурный администратр направил на проверку заявки водопроводчика, который не мудрствуя лукаво, решил проверить качество воды на входе в раздаточную сеть. Отель «Сесил» запитывался от городского водопровода не напрямую, а через своеобразные «водные аккумуляторы», накопители воды, способные поддерживать гидравлическое давление даже в случае уменьшения поступления из городской сети. Эта особенность водоснабжения связана с тем, что в Лос-Анджелесе в сухие летние месяцы нередки перебои с водоснабжением и тогда городская сеть централизованно понижает давление. Чтобы в домах это понижение не ощущалось, устанавливаются те самые «водные аккумуляторы», которые представляют собой большие ёмкости, заблаговременно наполненные водой. Можно сказать, что это персональная водонапорная башня. В отеле «Сесил» роль такой водонапорной башни играли 4 бака объёмом по 2000 галлонов каждый, установленные на крыше. Водопроводчик весьма здраво рассудил, что если вода в баках окажется плохой, значит, во всём виновата городская сеть, а если хорошей, то значит источник плохого запаха находится где-то внутри водопроводной «разводки» отеля и его надо искать делее методом исключения.
Водопроводчик стал открывать баки и в одном из них, наполовину заполненном водой, увидел… плавающее вверх животом человеческое тело. Произошло это по его словам примерно в 10 часов утра. Некоторое время ему потребовалось затратить на то, чтобы спуститься с крыши и добраться до телефона.
В 10:22 «служба спасения» приняла сообщение об обнаружении в баке с водой на крыше отеля «Сесил» человеческого тела без признаков жизни. Может показаться удивительным, но на проверку поступившего сигнала ушло более двух часов. К отелю несколько раз подъезжали патрульные машины, но сидевшие в них полицейские, узнав, что речь не идёт о только что совершенном преступлении, отказывались пройти в здание и уезжали. Лишь около 12:30 в отеле появились полицейские, которые согласились поднялись на крышу отеля, чтобы удостовериться в реальности трупа (ведь нельзя было исключать того, что кто-то решил мистифицировать городские службы и поместил в бак с водой манекен!). В 12:49 патрульный офицер Санчез сделал официальный доклад о том, что наблюдает плавающее в воде обнажённое женское тело, позеленевшее и раздувшееся от разложения. Хотя личность погибшей на тот момент ещё не была установлена, мало кто сомневался в том, что Элиза Лэм наконец-то найдена.
В течене следующих двадцати минут целая колонна пожарных, полицейских и сотрудников службы коронёра поднялась на крышу и приступила к извлечению трупа из бака с водой. На крыше был поставлен шатёр, в котором предполагалось осуществить предварительый осмотр тела и найденных улик. О находке быстро узнали в средствах массовой информации и многие телеканалы направили к отелю мобильные съёмочные бригады. Журналисты отслеживали ход операции по извлечению тела буквально в прямом эфире, съёмки велись как с барражировавших над отелем вертолётов, так и с крыш соседних зданий.
Хотя многие интернет-активисты впоследствии постоянно упоминали о том, что тело извлекали из бака чуть ли не пять часов, на самом деле эта операция была проделана много быстрее. Менее чем через три часа с начала работ, а именно — без четверти четыре — труп был извлечён из бака и перенесён в шатёр, затем, примерно через пятнадцать минут каталка с чёрным пластиковым мешком была опущена на первый этаж и помещена в специальную машину службы коронёра. К этому времени уже стало ясно, что в баке с водой найдено тело именно Элизы Лэм, о чём вскоре и было сообщено журналистам. В процессе извлечения тела пожарные заметили, что в воде находятся какие-то вещи. Чтобы их извлечь бак был полностью опорожнён, благодаря чему удалось отыскать ряд вещей и предметов одежды, принадлежавших погибшей.
Осмотр трупа в морге службы коронёра начался в 16:36 19 февраля 2013 г. Согласно принятой процедуре сначала были осмотрены и описаны вещи, извлеченные из того же бака, что и труп, и лишь затем был проведен визуальный осмотр тела. Составление протокола и передача улик от службы коронёра представителям полиции закончилась к 18:50. Вскрытие и судебно-медицинское исследование тела проводилось уже в последующие дни.
Дабы не нарушать целостность повествования, мы повторим ту же последовательность поступления информации, что имела место в реальности, т.е. сначала опишем найденные вещи и лишь потом перейдём к анализу результатов судебно-медицинского исследования трупа.
Итак, в том же самом баке с водой, в котором плавало раздувшееся от разложения женское тело, были найдены:
— чёрные мужские шорты «saxon brand» размера М;
— зеленая майка с лейблом JJM размера L/G и фирменной этикеткой на шее «Alexander Keith India Pale Ale». Слева спереди на груди майка имела стилизованное изображение оленя с рогами и словами «turn over the tartan» («опрокинь шотландку» — это слоган из рекламы канадского пива);
— комплект чёрного кружевного нижнего белья с лейблом «Calvin Klein» размером S/P (по смыслу речь идёт о трусиках и лифичике, хотя это нигде особо не уточняется);
— пара чёрных сандалий с леблом «Birkis», маркированных следующими буквами и цифрами: 39 55 250 L8M6;
— красный жакет с начесом, имеющий капюшон и молнию, спереди лейбл «American Apparel», размер XS.
Также в баке были найдены наручные часы и карточка-ключ отеля «Сесил». Оба предмета были переданы детективам Теннеллу и Стернзу. К сожалению, в обнародованных документах не содержится информации о типе и состоянии часов, а также о том, имелась ли возможность определить время их остановки. Кроме того, невозможно понять о том, находились ли часы и карточка-ключ в карманах найденных предметов одежды или же лежали отдельно на дне бака. Между тем, этот вопрос представляется весьма важным для правильной реконструкции обстоятельств попадания трупа в бак с водой.
Вся одежда была мокрой насквозь. При её последующем высушивании и вычёсывании удалось снять в большом количестве песчинки, а также светлые хрупкие фракции неясного происхождения. Также на одежде были обнаружены тёмные волоски и волокна длиной несколько дюймов (1 дюйм равен 2,54 см., так что речь идёт о довольно длинных волосках). К сожалению, в настоящее время неизвестны результаты криминалистического исследования упомянутых волокон и мы не можем сказать, принадлежали ли они животному или происходили из синтетического ворсового покрытия. Хотя их происхождение, безусловно, представляет определенный интерес.
При изучении списка предметов, найденных в баке с водой, бросается в глаза отсутствие двух весьма важных вещей, без которых Элиза Лэм не могла обходиться в Лос-Анджелесе долгое время. Речь идёт о кошельке и очках. Судьба кошелька Элизы до конца не ясна (возможно, он находился среди вещей, оставленных ею в отеле, но это в точности неизвестно). Очки же девушки найдены так и не были, до сих пор неясно когда именно и при каких обстоятельствах они были утрачены.
В ходе судебно-медицинского исследования трупа Элизы Лэм были сделаны 23 цветные фотографии, однако обнародованы они не были в силу этических ограничений. Для того, чтобы понять, в каком состоянии находилось тело, извлечённое из бака с водой, нам придётся исходить из словесных описаний и рисунков, сделанных участниками осмотра и вскрытия тела. Старший криминалист Марк Шушардт (Mark S.Schuchardt) в следующих словах описал состояние тела: «В 17:21 часов, я приступил к осмотру умершей, взрослой женщины, уложенной на спину на анатомическом столе. Тело полностью обнажено, на голове волнистые волосы, тёмные или чёрные; сопровождающая одежда помещена тут же на столе. Тело находилось в выраженной стадии разложения, наблюдались повреждения лица и вздутие живота, мраморный окрас покровов живота, изменение цвета вплоть до зелёного в области живота и верхней части ног; выпадение части кишечника через ректальное отверстие. Руки и ноги подверглись мацерации, вся одежда насквозь мокрая». (дословно: «At 17:21 hours, I observed the decedent, an adult female, lying supine on a service table. She was nude, had dark or black, wavy head hair; clothing items accompanied her on the table. The decedent was in an advanced state of decomposition, having bloating to the face and abdomen, marbling at the abdomem, and pronounced green discoloration of the abdomen and upper legs; the rectal tissue was prolapsed. The hands and feet were waterlogged and all of the clothing was sopping wet».)
Это описание даёт первое важное указание на состояние тела — оно подверглось уже весьма заметному разложению. Упоминание вздутого живота объясняет почему тело плавало в толще воды — гнилостные газы распирают кишечник, живот сильно увеличивается в объёме в результате чего тело приобретает положительную плавучесть и всплывает после первоначального нахождения на дне. Судебными медиками описаны случаи всплытия тел с прикреплёнными к ним грузами в 30 кг. и более. Именно скоплением гнилостных газов в животе объясняется и отмеченное Марком Шушардтом выпадение части кишечника через ректум (если бы Элиза Лэм была беременна, могло бы иметь место и выталкивание плода — такие случаи тоже описаны). Другими словами, состояние трупа вполне отвечало предполагаемой давности наступления смерти. Если считать, что к 19 февраля девушка была мертва уже 2,5 недели и тело её сохранялось при положительной температуре, то примерно в таком состоянии оно и должно было оказаться.
Теперь вкратце рассмотрим узловые моменты, зафиксированные судебно-медицинским вскрытием тела Элизы Лэм и остановимся на значимых для понимания картины смерти деталях.
Исследование трупа, проведённое судмедэкспертом Джейсоном Товаром (Jason P.Tovar), показало, что рост Элизы Лэм равнялся 167 см., а вес — 48,4 кг. К моменту проведения вскрытия трупное окоченение было полностью снято (а это свидетельствовало о давности наступления смерти более 4 суток). Облысения головы не наблюдалось, но при приложении небольшого усилия кожный покров отделялся вместе с волосами (данное наблюдение указывало на давность пребывания трупа в воде более 6 суток). На внутренней стороне век и в склерах обоих глаз имелись точечные кровоизлияния, возникающие при асфиксии, т.е. механическом перекрытии доступа воздуха в лёгкие. Носовые ходы не заблокированы, а это означало, что после извлечения трупа из воды из лёгких не происходило обильного выделения мелкопузырчатой пенистой жидкости (выделение пены является значимым признаком смерти от утопления — это т.н. «признак Крушевского». Пена из лёгких утопленника начинает выделяться спустя несколько десятков минут с момента извлечения трупа из воды. В данном случае, как видим, признак Крушевского отсутствовал.). Все зубы погибшей оставались на месте, шея и грудь не имели деформаций.
Половые органы сформированы правильно, без аномалий. В подкожных тканях, окружающих анус — кровоизлияния (эти кровоизлияния не могут быть связаны с выпадением части кишечника, т.к. имели прижизненный характер).
Конечности без отёков, деформаций суставов, ненормальной подвижности не отмечено (это наблюдение указывает на то, что руки и ноги погибшей не подвергались длительному связыванию, а также на то, мелкие кости конечностей не имели переломов).
Выскрытие показало, что внутренние органы демонстрируют эмфизематозные и аутолизные посмертные изменения, т.е. разложение тканей происходило без доступа кислорода и сопровождалось выделением гнилостных газов. Инородных предметов в полостях тела не обнаружено.
В плевральных полостях обнаружена тёмно-коричневая жидкость: в правой около 300 гр., в левой — около 200 гр. Слизистые в плевральных полостях коричневые, подвергшиеся посмертному прокрашиванию, правое лёгкое имеет вес 350 гр., левое — 250 гр. Лёгкие и плевральные полости гладкие, неповреждённые. Аорта без атеросклеротических изменений, сердце — нормального развития, вес — 175 гр.
Слизистые рта и пищевода со следами посмертных изменений, травм рта и пищевода не обнаружено.
Органы брюшной полости — на своих местах, без признаков перитонита и скоплений жидкости. Толщина подкожного жира в брюшной стенке — полдюйма (1,2 см.). С учётом возраста погибшей — это нормально, признаков дистрофии или недостатка питания нет. Толстый и тонкий кишечник без особенностей и аномалий, с явлениями посмертного изменения цвета. Аппендикс — присутствует.
Печень имеет вес 1025 гр., среднего размера, мягкая, гладкая, демонстрирует посмертное изменение цвета ввиду аутолического процесса.
Почки — по 125 гр. каждая — расположены нормально, мочеполовая система без аномалий, без признаков травм или воспалительного процесса.
Матка не увеличена, фаллопиевы трубы — без аномалий. Шейка матки и вагина по своему развитию соответствуют возрасту. Следы сексуальной травмы визульно не обнаруживаются. Матка демонстррует посмертное изменение цвета.
Гемолимфатическая и эндокринные системы нормального развития.
На коже головы нет подкожных или подапоневротических кровоизлияний. Нет переломов костей черепа, лица и скул, нет эпидуральных, субдуральных и субарахноидальных кровоизлияний. Мозг весит 1100 гр., мягкий, коричневого цвета (т.е. мозг тоже подвергся посмертным изменениям).
Для проверки целостности различных частей скелета, костей и суставов в ходе судебно-медицинского исследования были сделаны 6 рентгеновских снимков. Переломов костей не обнаружено.
Для гистологического исследования были взяты образцы биологических материалов из разных частей трупа. Главная задача такого исследования заключается в обнаружении повреждений тканей на клеточном уровне. Использование микроскопа позволяет увидеть мелкие кровоизлияния, незаметные невооружённом углазу. В случае Элизы Лэм гистологическое исследование оказалось в значительной степени обесценено тем, что труп подвергся сильным посмертным изменениям.
Для токсикологического исследования были взяты желчь, кровь из сердца, ткань печени, содержимое желудка, часть селезёнки и вещество мозга. Поскольку полиция изъяла медикаменты, которые Элиза взяла с собой в поездку (некоторые из них являлись психотропными), токсикологическая экспертиза решала задачу проверки предположения о возможной передозировки сильнодействующих лекарственных препаратов. Наряду с этим была проведена проверка на наличие в трупе алкоголя и наркотиков (кокаина и его производных, марихуаны, опиатов и амфетаминов). В крови, взятой на анализ из сердца, ничего из вышеперечисленного найдено не было — ни лекарств, ни алкоголя, ни наркотиков. В печени были обнаружены следы двух лекарств — ламотриджина (14 микрограмм на 1 грамм веса печени) и венлафаксина (5,2 микрограмма на 1 грамм веса печени). То, что данные лекарственные препараты находились в печени, свидетельствовало о давности их приёма и о том, что пик их воздействия имел место задолго до смерти Элизы (более чем за 3 часа, а скорее всего, много больше). Суммарные дозы обоих веществ оказались в десятки раз меньше допустимых: для ламотриджина общее количество выявленного вещества оказалось более чем в 40 раз меньше суммарной допустимой суточной дозы, а для венлаксина этот показатель ниже более чем в 60 раз. Как видно, о передозировке лекарственных препаратов говорить не приходится. Даже если такая передозировка и имела место, следовало признать, что Элиза благополучно её пережила.
Из этого следовал довольно очевидный вывод: ни первое, ни второе лекарство не могло причинить здоровью Элизы Лэм прямой ущерб, т.е. вызвать остановку сердца или дыхания.
Таким образом, результаты судебно-медицинской экспертизы оказались весьма неожиданными и в какой-то степени даже интригующими.
Для того, чтобы понять, насколько странным оказался подготовленный службой коронёра документ, следует сделать небольшое отступление. Логично предположить, что если труп голого человека плавает в баке, заполненном водой на 1-1,5 м., и при этом не имеет видимых ран, то погибший является утопленником. Именно так с точки зрения нашего повседневного опыта и должно быть.
Взгляд этот на самом деле ошибочен. Прежде всего потому, что утопленники довольно часто получают посмертные телесные повреждения (речь идёт прежде всего о людях, утонувших в открытых водоёмах). Кроме того, сама смерть от утопления далеко не так тривиальна и узнаваема, как это может показаться несведущему человеку.
Судебная медицина выделяет несколько весьма несхожих между собой типов утоплений:
— аспирационный: дыхательные пути и лёгочные альвеолы заполнены водой в результате захлёбывания. Человек, погружаясь в воду, задерживает дыхание насколько возможно, а потом совершает рефлекторный вдох. В лёгкие попадает вода, которая сжимается там, сообразно циклу дыхания и заполняет все отделы лёгких. Понять то, что происходит с лёгкими можно на таком примере: наберите в полиэтиленой пакет воды, закрутите горловину и сдавите его руками — пакет раздуется и вода полностью заполнит весь предоставленный ей объём. То же самое происходит с лёгкими утопающего в момент их последнего вдоха. Лёгкие с такой силой вдавливаются в рёбра, что на них очень часто отпечатывается их рисунок. При аспирационном типе утопления у тонущего человека в последние минуты жизни наряду с асфиксией развивается резкое нарушение кислотно-основного состояния крови и её электролитного состава. В пресной воде это изменение приводит к явлениям гиперволемии, гемолизу и падению концентрации белков плазмы. В морской воде происходит обратный процесс — концентрация электролитов возрастает и возникает гиповолемия. При вскрытии трупа отмечается мелкопузырчатая пена у отверстий рта и носа (тот самый «признак Крушевского», который упоминался выше), легкие большие, тяжелые, на их поверхности хорошо прсматриваются следы вдавления рёбер. Легкие распирает вода и при разрезе лёгкого стекает большое количество жидкости. В отечественной судебной медицине для их описания даже используется специальный термин — «большие мокрые лёгкие». В пазухе клиновидной кости обнаруживается жидкость, попадающая туда в последнюю минуту жизни, уже в состоянии агонии утопающего. Кроме того присутствуют неспецифические признаки быстрого умирания.
— асфиксический: смерть наступает в результате раздражения рецепторов гортани и обусловленного этим непреодолимого ларингоспазма. Вода в лёгкие не попадает и захлёбывания не происходит. Голосовая щель утопающего оказывается закрытой, человек рефлекторно совершает дыхательные движения, но ни вода, ни воздух в легкие не попадают и возникает явление т.н. гипераэрарии лёгочной ткани с узнаваемыми повреждениями её структуры. В частности происходит массовый разрыв межальвеолярных перегородок, который часто дополняется разрывами мелких сосудов в альвеолах. Поэтому почти всегда развивается воздушная эмболия левого отдела сердца. Анатом при вскрытии увидит признаки смерти от асфиксии, а именно — полнокровные внутренние органы, переполненную кровью правую половину сердца, точечные кровоизлияния в оболочку глаз. Лёгкие сильно увеличены в объёме и на вид они сухие. Если лёгкие, характерные для аспирационного типа утопления врачи называют «большими мокрыми», то лёгкие, наблюдаемые при асфиксическом утоплении называют «большими сухими». В них нет того объёма жидкости, который должен быть при захлёбывании человека. При микроскопическом исследовании асфиксический тип утопления определяется легко, поскольку разрывы перегородок между альвеолами и точечные кровоизлияния не заметить невозможно.
— рефлекторный: рецепторы слизистой оболочки верхних дыхательных путей провоцируют первичную рефлекторную остановку сердца в первые же секунды с момента попадания человека в воду. Обычно этот тип утопления наблюдается у людей с выраженными патологиями сердца или лёгких (реже — иных внутренних органов). Судебная медицина не до конца определилась с тем, считать ли такой тип утопления «истинным», некоторые специалисты относят его к «смерти в воде от иных причин», т.е. не связанных с утоплением. При этом все судебные медики сходятся в том, что для рефлекторного типа не существует специфических признаков и он труден для диагностирования. Вскрытие показывает лишь признаки быстро наступившей смерти, а своё заключение эксперт выносит на основании наличия признаков пребывания трупа в воде, следственных данных и исключении иных причин смерти.
А теперь посмотрим, как состояние трупа Элизы Лэм соотносится с изложенным выше? Очевидно, что аспирационный тип утопления никак не подходит к данному делу — ничего похожего на «большие мокрые лёгкие» судмедэксперт не описал. Также не отмечен «признак Крушевского», а между тем, без него аспирационное утопление никак не обойдётся. Асфиксический тип утопления также мало соответствует той картине, что описал судмедэксперт при вскрытии. Если точечные кровоизлияния могут быть скрыты далеко зашедшим аутолизом, то разрывы межальвелярных перегород представляют собой намного более зримые повреждения. В принципе, лёгкие довольно быстро подвегаются разрушению при утоплении, считается, что если вода находилась в лёгком более 14 дней, то лёгкое утрачивает свою структуру и узнаваемый рисунок (иногда преподаватели судебной медицины, дабы студенты их лучше поняли, сравнивают такое лёгкое с большим куском мокрой ваты. Сравнение, конечно, грубое и с научной точки зрения некорректное, но оно очень точно передаёт суть посмертных изменений — потеря органом своей внутренней структуры). Очевидно, что в случае Элизы Лэм ничего похожего не наблюдалось — судмедэксперт зафиксировал некоторое вздутие тканей, подчеркнув их посмертный характер, и зафиксировал отсутствие тромбоэмболии лёгочных артерий. Кроме того, вскрытием не зафиксирована эмболия левого отдела сердца, т.е. наличие в сердце воздуха. Это признак асфиксического утопления если и не обязательный, то всё же довольно широко встречающийся. Рефлекторный тип утопления то же мало подходит к случаю Элизы Лэм. Прежде всего, погибшая не имела патологий внутренних органов. То есть, вообще никаких! Если рассматривать физическое состояние Элизы, то её можно назвать абсолютно здоровой, а потому совершенно непонятно, что именно могло спровоцировать первичную остановку сердца. Температура воды в лишённом подограва баке не могла сильно отличаться от среднесуточной температуры воздуха, а нам известно, что в конце января-начале февраля 2013 г. она в Лос-Анджелесе колебалась в районе 11-12°C. Но даже если допустить, что она вдруг упала до, скажем, +5°C, всё равно непонятно, почему погружение в такую воду должно было иметь фатальные последствия? Люди совершенно спокойно переносят кратковременное пребывание в такой воде и даже не заболевают тривиальной простудой.
Таким образом, утопление никак не подходит к случаю смерти Элизы Лэм. Как же была сформулирована причина смерти по результатам судебно-медицинской экспертизы?
Было объявлено о гибели Элизы Лэм в результате утопления. Особо было отмечено отсутствие на теле следов травматических воздействий, а также следов приёма наркотических препаратов и алкоголя. Буквально в третьем предложении своего заключения судмедэксперт «съехал» на тему биполярного расстройства, что, вообще-то говоря, никоим образом не входило в его компетенцию. Судмедэксперт делает заключения исходя из наблюдаемого им состояния трупа и объективных данных об обстоятельствах и месте его обнаружения (температуре, влажности, среде обнаружения и т.п.), но биполярное расстройство никак не изменяет ни состояние нервной системы, ни мозга и уж тем более не оказывает воздействия на окружающую труп среду. Интересно и то, что Джейсон Товар, работавший с телом Элизы Лэм и делавший заключение о причинах её смерти, указал в своём выводе о консультации с другими специалистами, которые подтвердили его заключение.Т.е получалось, что судмедэксперт сомневался в своих выводах и для их проверки обратился к более компетентным товарищам.
Таким образом, сметь Элизы Лэм, которая не являлась утоплением, всё же была объявлена именно «утоплением». Заключение судмедэкспертизы было подписано 14 июня 2013 г., но уже гораздо ранее этого срока основной вывод этого прелюбопытнейшего документа стал известен общественности. И разумеется, вызвал массу вопросов.
Прежде всего, было непонятно, означает ли такое заключение самоубийство Элизы Лэм или, всё же, допускается возможность её утопления? Если следствие будет настаивать на самоубийстве, то имеются ли хоть какие-то объективные данные о суицидальных настроениях Элизы? Если же допускается возможность её утопления в силу неких преступных действий, то кто мог совершить столь изощрённое убйиство? Вопросов возникало множество, но полиция Лос-Анджелеса поставила в своём расследовании жирную точку 21 июня, распространив заявление, согласно которому Элиза Лэм покончила с собою в силу обострения биполярного расстройства.
Правоохранительные органы выбрали путь наименьшего сопротивления, свалив вину за непонятный до конца инцидент на саму жертву и тем избежав расследования «глухаря» с весьма небольшими шансами на успех. В принципе, логика лос-анджелесских стражей порядка довольно очевидна — они имеют дело (по крайней мере в своей основной массе) с убийствами явными и жестокими. Организованные преступные сообщества делят город, а наркоманы пускают в ход оружие без долгих размышлений, потому в Лос-Анджелесе много стрельбы, крови, «расчленёнки». А тут — голая студентка в баке с водой… ну кто же так убивает?!
Признаем на минуту официальную точку зрения и согласимся с тем, что Элиза Лэм имела суицидальные наклонности, которые реализовала на крыше отеля «Сесил». Насколько же такое допущение соответствует современным представлениям суицидологии, науки, изучающей аутоагрессивную (направленную на самого себя) активность человека? Наука это очень интересная — она сложилась на границе социологии, математической статистики, психологии, психиатрии, криминологии, искусствоведения, танатологии и некоторых других прикладных дисциплин.
Суицидология уверенно доказала, что самоубийство (или серьёзное самотравмирование) человек не совершает безмотивно. Подобному акту предшествует некоторый период «вызревания» — размышлений и фантазий на тему собственной смерти. Подобный период психологической подготовки к предстоящей попытке самоубийства находит выражение в поведении человека даже в том случае, когда он пытается его скрыть. Одной из задач суицидологии как раз и является выработка алгоритмов распознавания такого рода тревожного поведения и эффективного влияния на него с целью предотвращения попытки самоубийства. Существует довольно большое число значимых для специалиста признаков суицидального поведения. Назовём основные из них и посмотрим, как же эта «тревожная симптоматика» проявлялась в случае Элизы Лэм:
1) Самоубийцы делятся своими мыслями об уходе из жизни с окружающими. Подавляющее большинство лиц с суицидальными наклонностями — а таковые в зависимости от пола и возраста составляют 70-90% общего числа предпринявших попытку самоубийства — сообщают своим родственникам, друзьям или врачам о том, что думают о самоубийстве. Независимо от поло-возрастных различий примерно 40% самоубийц заводят такие разговоры в последнюю неделю своей жизни. В случае Элизы Лэм никто не сообщал о разговорах подобного содержания — ни родители, ни товарищи по университету, ни наблюдавший Элизу опытный психиатр.
2) Подавляющее большинство самоубийц перед совершением попытки свести счёты с жизнь ищут понимание и сочувствие, они склонны жаловаться на несправедливость и жестокость мира, людскую злобу и т.п. Элиза могла искать понимание и сочувствие не только дома и у врача, но и среди заочной интернет-аудитории, благо, она была довольно активна в Сети и участвовала в разных сообществах. Тем не менее, никто из её адресатов или «сетевых френдов» не сообщил о переживаниях Элизы и её жалобах на тоску, печаль, пониженное настроение и т.п. в последние недели перед поездкой.
3) Современные прикладные психиатрия и психология выработали множество диагностических признаков надвигающегося самоубийства пациента (не станем их здесь перечислять, дабы не вводить определенную категорию читателей в соблазн симулировать оные в военкомате или после ДТП). Доподлинно известно, что Элиза наблюдалась у психиатра и тот не зафиксировал такого рода признаков.
4) Суицидальные попытки женщин и девушек редко приводят с первого раза к наступлению смерти (в зависимости от страны, возраста и наличия смертельного заболевания этот процента колеблется в диапазоне 12-20% от общего числа женских суицидов. Для сравнения: у мужчин этот процент составляет примерно половину или чуть менее общего числа попыток.). Подавляющее большинство женщин совершают самоубийство в ходе второй или третьей попытки, но многие упражняются в этом намного дольше. Например, смерти Мэрилин Монро предшествовали не менее четырёх «пробных» суицидальных акта, а Энн Николь Смит умерла с шестой или седьмой попытки. О «пробных» суицидальных попытках Элизы Лэм ничего неизвестно.
5) Абсолютное большинство самоубийц хотят не смерти (т.е. физического прекращения бытия духа и плоти), а избавления от переполняющей их психической или физической боли. Однако, даже если Элиза Лэм и испытывала по какой-то причине эмоциональные и физические страдания, то она знала, как справиться с ними. В её распоряжении имелся прекрасный набор необходимой фармакопеи, о чём мы ещё скажем далее. Элизе не надо было убивать себя, дабы уйти от страданий, она могла их избежать иначе и знала, как правильно это сделать.
6) Хотя достоверно известно, что суицидальные наклонности не наследуются, однако статистические исследования показывают, что самоубийства чаще совершают лица, родственники которых (либо предки) кончали жизнь самоубийством. О такого рода «отягощениях» генеалогического древа Элизы Лэм ничего неизвестно, хотя вопрос о «наследственных проблемах», подниматься в ходе расследования и был должным образом изучен.
7) Более 2/3 самоубийц в США и Канаде не обращались к врачам с сообщением о депрессии и никогда от неё не лечились. Другими словами, люди не сознавали степень тяжести тех переживаний, в плену которых они оказались. Между тем, Элиза Лэм получала профессиональную психологическую помощь, причём не только консультационную, но и медикаментозную. Этот пункт отчасти перекликается с п.5) и чуть ниже мы подробнее остановимся на этом вопросе.
8) Значительный процент самоубийц (от 30% до 60% в зависимости от страны) являлись алкоголиками. Процент алкоголиков-самоубийц стабильно превышает процент психически больных, совершающих суицидальные попытки. Элиза Лэм, однако, не имела проблем с алкоголем и таким образом не попадала в эту, самую многочисленную группу риска.
9) Заметный процент суицидальных попыток — как завершившихся смертью, так и без её наступления — связан с потребностью самоубийцы добиться изменения отношения окружающих к себе. Эта потребность зачастую находит выражение в особом поведении, которое психологи называют «демонстративно-шантажирующим». Для него характерна имитация готовности к самоубийству, а также словесные угрозы совершить акт суицида в наиболее травмирующей окружающих форме, скажем, путём самосожжения во время праздника, прыжка с большой высоты на глазах родителей и т.п. Нередко такие имитации, если только «шантажист» переходит от слов к делу, заканчиваются самым печальным образом. По разным оценкам доля таких «демонстративных шантажистов» составляет примерно 13-15% от общего числа самоубийц. Причём, если среди лиц мужчн пожилого возраста она составляет считанные проценты, то среди девушек до 20 лет вырастает до 30% и более в зависимости от национальной и религиозной принадлежности. Другими словами, «демонстративно-шантажирующее поведение» обуславливает весьма значительную долю завершённых самоубийств среди молодых женщин. Однако, нет никаких данных о том, что подобное поведение (как в кругу семьи, так и среди друзей, и в интернет-сообществах) было когда-либо присуще Элизе Лэм.
Известно, что Элиза наблюдалась у психиатра Сары Элизабет Скарф (Sarah Elizabeth Scarfe). Это довольно известный в профессиональном сообществе специалист, которая не только ведёт обширную практику, но и преподаёт в Университете провинции Британская Колумбия. В рамках проводимого расследования Скарф была допрошена относительно лечения, назначенного Элизе Лэм, а история болезни последней была полностью скопирована и приобщена к материалам следствия в качестве улики. Понятно, что в силу необходимости соблюдения врачебной этики и тайны следствия многие специфические детали болезни Элизы не могут быть преданы огласке, но для нас в данном случае важно, что никто ни в США, ни в Канаде никаких претензий Саре Скарф не предъявил. Это означает, что диагноз, который поставил психиатр, и выбранная ею методика лечения были сочтены совершенно правильными.
Что это означает в контексте рассматриваемой нами вероятности самоубийства Элизы Лэм? Это означает, что никаких суицидальных проявлений в поведении пациента Сара Скарф не усматривала — это во-первых. И не потому, что не смогла их распознать, а потому, что их объективно не существовало (напомним, историю болезни Элизы проверяли американские судебные медики и они никаких претензий к врачебной компетентности Сары Скарф не высказали). Во-вторых, общее состояние Элизы психиатр оценивал как вполне благополучное. Сара Скарф была настолько уверена в адекватности и вменяемости Элизы, что не возражала против самостоятельной поездки девушки в другую страну.
Если бы Элиза Лэм не наблюдалась у Сары Скарф, то можно было бы строить предположения относительно того, что родные и близкие погибшей не распознали грозной симптоматики надвигающегося суицида. Но все предположения на этот счёт полностью отметаются тем фактом, что Элиза получала вполне компетентную и высококачественную специализированную помощь. Это была такая помощь, о которой миллионы больных по всему миру могут только мечтать.
Но может быть состояние Элизы резко ухудшилось в поездке? Может быть, некие объективные факторы вывели её из равновесия и свели на нет все успехи проведённой в Ванкувере терапии? Нет, этого быть не может. На людей с диагностированным биполярным расстройством негативно влияет смена времён года, иногда врачи даже говорят о сезонной депрессии, связанной в осенне-зимний период с понижением темпертаруты и ухудшением освещённости. Чтобы преодолеть такую депрессию больному даже назначают курс фототерапии — пребывание в солярии с уровнем освещенности от 2500 до 10 000 люкс. Лос-Анджелес находится много южнее Ванкувера, там намного теплее, да и условия инсоляции (освещенности солнечным светом) несравнимо лучше. Поэтому поездка на юг Калифорнии объективно не только не могла ухудшить психосоматическое состояние Элизы Лэм, но прямо напротив, должна была нормализовать его (если только оно было ненормальным). В этом отношении гораздо более опасным было возвращение в Ванкувер — там она могла бы почувствовать себя хуже.
Но если объективные факторы — климат и погода — не могли способствовать разбалансировке психики погибшей девушки, то может быть, подобная «разбалансировка» оказалась спровоцирована факторами субъективными? Известно, что симптмоматика биполярных расстройств усугубляется приёмом алкоголя и наркотиков, быть может, Элиза позволила себе нечто из этих удовольствий?
Известно, что Элиза не имела пристрастий ни к алкоголю, ни к наркотикам, да и результаты токсикологического анализа вполне однозначно указывают на то, что по крайней мере в последние сутки своей жизни она не употребляла ни того, ни другого. Но могли ли повлиять на неадекватность её поведения лекарства? Ведь в вещах Элизы Лэм было найдено довольно много различных лекарственных препаратов.
Этот момент представляется неоднозначным и на нём следует остановиться.
Из материалов расследвоания известно, что в спортивной сумке, остваленной погибшей в номере, находилась косметичка, а в ней следующие лекарства:
— 11 таблеток адвила (advil). Это анальгетик, жаропонижающее средство, отпускаемое без рецепта.
— 70 таблеток ламотриджина (lamotrigine). Это противоэпилептическое средство, применяемое также и при лечении биполярных расстройств. Рецепт на ламотриджин выписан психиатром Сарой Скарф 11 января 2013 г. По рецепту Элиза Лэм могла купить 60 таблеток, однако, при ней найдено 70. Данное превышение объясняется довольно просто — Элиза могла принимать данное лекарство по субъективной оценке самочувствия, если она чувствовала себя хорошо, то к помощи ламотриджина не прибегала. Тот факт, что у неё остался «запас» таблеток, полученных по предыдущему рецепту, однозначно указывал на то, что Элиза не злоупотребляла лекарством и всю вторую половину января чувствовала себя вполне нормально. Этот вывод косвенно подтверждается и токсикологическим анализом — в крови Элизы не было ламотриджина и лишь небольшое количество этого лекарства оказалось найдено в печени. А это указывает на то, что лекарство принималось задолго до смерти и к моменту смерти уже находилось на этапе выведения из организма.
— 20 таблеток кветиапина (quetiapine). Кветиапин — это психотропное средство из разряда т.н. нейролептиков (это довольно интересная группа психотропных лекарств, которые по словам врача Делая Деникера, впервые применившего их в психиатрии, создают «психомоторное безразличие», т.е. уничтожают чувство тревоги, агрессии и возбуждения.). Рецепт на покупку этих таблеток выписан Сарой Скарф 11 января 2013 г., назначено 30 таблеток. То, что за 20 дней Элиза Лэм израсходовала 10 таблеток, свидетельствует о её хорошем самочувствии. Следов приёма кветиапина по результатам судебно-медицинской экспертизы не найдено, а это означает, что в последний раз Элиза Лэм принимала данное средство задолго до смерти и его активные компоненты были полностью выведены из организма.
— 64 таблетки венлафаксина (venlafaxine xr) в дозировке по 150 мг и 60 таблеток в дозировке по 75 мг. Это хороший, эффективный антидепрессант, назначаемый при очень широком круге заболеваний. Рецепты на венлафаксин также выписаны Сарой Скарф 11 января 2013 г., причём интересно то, что Элизе были назначены таблетки различной дозировки. Это означает, что психиатр предоставил пациенту возможность «точного дозирования» приёма по самочувствию. Элиза могла принимать и бОльшую дозу, и меньшую, и не принимать лекарство вообще, если не чувствовала в нём потребности. По рецептам она могла купить по 60 таблеток в дозировке 150 мг и 75 мг, однако, как видим, таблеток по 150 мг оказалось даже больше — 64 штуки. Это означает, что Элиза не израсходовала полностью таблетки, полученные по предыдущему рецепту. А это в свою очередь заставляет сделать единственно возможный вывод — Элиза не злоупотребляла антидепрессантами и в последние недели своей жизни чувствовала себя отлично.
— 2 таблетки декседрина (dexedrine spansule). Это лекарство амфетаминовой группы, его главный действующий компонент — декстроамфетамин, действующий как мощное тонизирующее средство. Препараты такого типа называют «рекреационными наркотиками», они дают чувство лёгкости и высокого тонуса, как будто принявший их хорошо выспался. Как и все амфетамины, декседрин отпускается по рецептам, но Сара Скарф не выписывала такой рецепт Элизе Лэм и в вещах погибшей рецепт на декседрин найден не был.Т.о. непонятно, каким образом упомянутые таблетки попали к Элизе. Вместе с тем, важность данного факта для понимания случившегося с Элизой Лэм переоценивать не следует: найденные у неё 2 таблетки имели минимальную дозировку из всех возможных (по 10 мг). Кроме того, декседрин довольно мягкое средство, его можно назначать даже детям в возрасте 3 лет. И наконец, самое важное — токсикологический анализ включал себя проверку на наличие в крови следов амфетаминов и показал, что таковых нет.Т.о. если даже считать, что Элиза Лэм в ходе своей поездки нелегально приобрела декседрин и даже принимала его в опасных дозах это никак не могло повлиять на её решения и поступки в последние часы жизни, поскольку к тому времени амфетамин оказался полностью выведен из организма.
— 57 таблеток велбутрина (vellbutrin xl). Это психотропное лекарство из группы анксиолитиков (широкого успокаивающего действия). Сара Скарф 11 января выписала Элизе Лэм рецепт на 60 таблеток, из которых за три последних недели жизни были использованы три.Т.о. весьма умеренный расход велбутрина ещё раз подтверждает отмеченную выше осторжность Элизы Лэм в использовании лекарственных препаратов и её хорошее самочувствие.
— 2 таблетки синутаба (sinutab). Синутаб — это тривиальное противопростудное лекарство, снимающее заложенность носа и горла. Отпускается без рецепта.
Т.о. изучение аптечки Элизы Лэм приводит к довольно неожиданному выводу: погибшая располагала теми лекарствами, что были ей прописаны лечащим врачом, но количество таблеток однозначно указывает на то, что этими лекарственными препаратами девушка не злоупотребляла. Этот вывод прекрасно согласуется с заключением токсикологической экспертизы, зафиксировавшей в печени лишь самые незначительные следы предписанных медикаментов (т.е. на этапе их выведения из организма). А это означает, что пик воздействия на мозг данных препаратов миновал за много часов до смерти — примерно за сутки и более.
Здесь самое время сказать несколько слов и о самом действии психотропных препаратов. Лекарства, прописанные Элизе Лэм, относились к трём большим группам — т.н. анксиолитикам (транквилизаторам), антидепрессантам и нейролептикам (вообще, психотропные лекарства согласно российской градации делятся на шесть больших групп, три из которых были представлены в аптечке Элизы). Транквилизаторы — это лекарственные препараты широкого расслабляющего действия, их иногда называют «атарактиками» (от латинского «ataraxia» — невозмутимость). Несмотря на пугающее заумное название ничего особо страшного в транквилизаторах нет, достаточно сказать, что самый первый из них — мепробамат, открытый в 1950-х гг. — назначался пожилым людям при полиартирах различной природы. Старички его спокойно пили и ничего страшного с ними не происходило. С нейролептиками ситуация ещё забавнее, основная задача лекарств этой группы — блокировать нейровегетативные реакции: потливость, тремор, непроизвольное мочеиспускание… Сейчас мало кто знает, но самый первый нейролептик — аминазин — поначалу использовался в хирургической практике для подготовки пациента к предстоящей операции в качестве «эмоционального тормоза». Чтобы человек не впадал в панику, ему за 40-50 минут до хирургической операции делали инъекцию аминазина, причём никаких противопоказаний не существовало, т.е. кололи всем. И всем помогало. Антидепрессанты, пожалуй, остаются ныне одними из самых загадочных лекарств, поскольку тут мы наблюдаем «колдунство чистой воды» — эти препараты помогают человеку, но за счёт чего и как именно до сих пор непонятно. Существует несколько теорий, объясняющих их эффективность, но каждая из них имеет ряд непреодолимых противоречий. Ясно лишь, что антидепрессанты помогают человеку преодолеть затяжной спад настроения и физической активности посредством влияния на определенные рецепторы в разных отделах мозга. Медицинский аспект этой проблемы нас в данном случае не интересует совершенно, нам важна практическая сторона воздействия на человека лекарств этой группы. А это воздействие выражается в том, что личностные реакции пациента на различные стрессовые ситуации резко улучшаются — человек устойчиво демонстрирует хорошее позитивное настроение, крепко спит, полностью восстанавливается во время сна, не испытывает волнений, уровень тревожности резко снижается.
Т.о. сам по себе приём психотропных лекарств отнюдь не свидетельствует о ненормальности человека. Можно даже утверждать прямо обратное: принимающий такие препараты зачастую более адекватен и более нормален, чем тот, кто пытается преодолевать стресс без этих волшебных таблеток. В случае с Элизой Лэм главное, конечно, не наличие или отсутствие каких-то лекарств, а объективная оценка самочувствия девушки, сделанная профессионалом. А профессиональный психиатр Сара Скарф разрешила Элизе самостоятельную поездку в США — это вернейшее свидетельство того, что специалист не находил в поведении пациента ничего угрожающего. И после этого вывода все рассуждения на тему о «россыпях психотропных таблеток в косметичке» можно закончить ввиду бесцельности дальнейших словопрений.
В связи с изложенным выше нельзя не сказать несколько слов о предполагаемых или приписываемых Элизе Лэм прсихиатрических проблемах, т.е. биполярном расстройстве, которое было диагностировано у неё. Об узко медицинских аспектах и проявлениях этого расстройства любой может прочесть самостоятельно, благо интернет предоставляет массу связанных с данной темой материалов. А потому особенно углубляться в эту тематику здесь вряд ли следует. Тем не менее, нельзя не сделать акцент на очень важном нюансе, связанном с биполярным расстройством, который зачастую многие упускают из вида: в отличие от настоящих душевных болезней при биполярном расстройстве нет бреда и галлюцинаций. Даже если человек неадеквтен, т.е. его поведенческие и эмоцинальные реакции не соответствуют окружающей обстановке, он всегда прекрасно отдаёт себе отчёт в том, кто он, где находится и что с ним происходит. Сейчас возможно автор выскажет крамольную и даже обидную для кого-то мысль, но положа руку на сердце вряд ли будет большой ошибкой признать, что под симптоматику биполярного расстройства подпадают более половины ныне здравствующих половозрелы женщин. Уж больно это «заболевание» лукаво, точнее, лукавы психиатры, готовые лечить любого, согласного им платить. Так и хочется напомнить известный анекдот: «вы не здоровы, вы просто недообследованы!»
Сейчас все записи Элизы Лэм в «Тамблере» удалены, однако, автор при подготовке этого материала сумел ознакомиться с тем, что успела написать погибшая. Литературное творчество душевнобольных обычно распознаётся без особых затруднений; даже не зная точного диагноза, по прочтении написанного можно безошибочно понять, что у автора «проблемы с головой». Письменная речь таких лиц имеет многочисленные и притом весьма своеобразные «маркеры»: неспособность сформулировать главный тезис, «соскальзывание» автора на темы, не имеющие непосредственного отношения к повествованию, зацикленность на разъяснении совершенно несущественных деталей и т.п. Письменная речь Элизы Лэм свободна от такого рода изъянов. Можно привести высказывания, самые «неблагоприятные» с точки зрения выставленного Элизе диагноза: «Я провела в постели около двух дней, ненавидя себя» (дословно: «I spent about two days in bed hating myself»); «Эта усталость загоняет меня в тупик» («It is a weariness that keeps me at a standstill»); «Я не могу контролировать собственные эмоции. Я буду гневаться пару минут, а затем опять грустить. Я буду радоваться полчаса и потом опять переживать». («I have no control over my emotions. I will be angry for two minutes and then sad again. I will be happy for half an hour and then emotional again»). Подобные глубокомысленные откровения можно увидеть в «подзамочных» записях доброй половины гламурных девушек соответствующего возраста. Всё это выглядит довольно невинно, никакого намёка на суицид или хотя бы минимальную агрессию. Даже немного странно слышать, что человека, написавшего такое, всерьёз подозревают в «ненормальности» и готовности покончить с собой в высшей степени экстравагантным способом. Так и хочется воскликнуть: дамы и господа, да вы сами стократ безумнее Элизы!
После этого вынужденного, но необходимого отступления, вернёмся к изложению хроники событий.
Работа службы коронёра с останками погибшей (и найденными в баке вещами) продолжалась более месяца. Итоговый токсикологический отчёт был подписан старшим криминалистом Дэниелом Андерсоном лишь 1 апреля 2013 г.
Родители погибшей девушки — Дэвид и Йюнна Лэм (David and Yinna Lam) — прибыли в Лос-Анджелес 25 февраля в т.ч. и для того, чтобы забрать тело дочери и перевезти его в Ванкувер. От каких-либо интервью средствам массовой информации они отказались, хотя за ними постоянно следовали репортёры.
На протяжении всей весны 2013 г. интрига вокруг полицейского расследования сохранялась и гибель Элизы Лэм оставалась в эпицентре общественного внимания. Особенно бурно из-за этой истории кипел интернет: оно и понятно — в США и Канаде проживают большие китайские диаспоры и китайская молодёжь энергично обсуждала таинственную смерть своей соплеменницы. Летом 2013 г. на самых разных интернет-площадках начались однотипные информационные вбросы, по-видимому, срежиссированные и исходившие из единого центра. Тональность их была примерно одинакова, а содержание сводилось к незамысловатой логической схеме: Элиза Лэм была полусумасшедшей и неадекватной, а потому незачем искать логику там, где её не может быть по определению. Обоснование этого довольно топорного штампа было предельно простым — поскольку сестра Элизы признала в одном из своих комментариев, что Элиза пережила в начале зимы депресиию, а кроме того, в вещах погибшей оказалось множество психотропных таблеток, то и ломать голову не над чем, девушка явно была не в себе.
Синхронное появление множества такого рода комментариев кажется заказным ещё и потому, что сразу после них в середине июня 2013 г. появилось официальное заявление Департамента полиции Лос-Анджелеса, согласно которому смерть Элизы Лэм признавалась некриминальной. Трудно отделаться от ощущения, что интернет-комментарии заблаговременно готовили почву для весьма спорного полицейского решения. Заявление полиции действительно вызвало некоторое замешательство своей неожиданностью и ощущение странности происходящего только усилилось после того, как журналисты получили в своё распоряжение некоторые из документов следствия. Не могло не вызвать удивление то, как в считанные дни дважды изменялась оценка причин смерти судебными медиками. До 15 июня они считали, что причина смерти не может быть установлена, 15 числа вдруг вдруг признали смерть «случайной», а уже 18 июня (т.е. через три дня!) опять её квалифицировали как последовавшую по «неустановленной причине».
Что такого произошло в умах судебных медиков службы коронёра во второй декаде июня 2013 г., что повлияло на двукратное изменение оценки результатов собственной же экспертизы, непонятно. Никаких официальных комментариев по этому поводу журналистам получить не удалось.
Тем не менее, полицейское расследование было остановлено под формальномым предлогом отсутствия события преступления. Родители погибшей девушки, убедившись в том, что американские правоохранители расписались в собственном бессилии (или нежелании заниматься столь мутным делом), заявили гражданский иск владельцам отеля, указав на непринятие руководством и персоналом должных мер по обеспечению безопасности проживающих. В принципе, «логическая вилка», положенная в обоснование иска, представлялась вполне оправданной: если смерть Элизы Лэм обусловлена некриминальными причинами, то трагический инцидент стал возможен только в силу халатности работников гостиницы, допустивших проникновение постороннего лица на крышу (конкретные причины, сделавшие такое проникновение возможным уже вторичны, для суда важен важен сам факт). По непотвержденной информации, сумма денежной компенсации, на которой настаивали родители, достигала 700 тыс.$. До суда, однако, дело не дошло: представители владельцев гостиницы в ходе переговоров с родителями Элизы Лэм, затянувшихся более чем на год, решили вопрос о досудебном урегулировании претензий. В 2014 г. по-видимому с целью избавиться от мрачной славы отеля «Сесил», его переименовали в «Стей он Мэйн» («Stay on Main»).
Такова вкратце общая канва событий вокруг смерти Элизы Лэм. Несмотря на формальное завершение полицейского расследования, согласившегося по умолчанию с тем, что причина смерти девушки не может быть определена, нельзя не признать того, что слишком многое в этой истории указывает на чей-то злой умысел и преднамеренное сокрытие следов. А там где есть злой умысел и уничтожение улик, уместно подозревать преступление (хотя на самом это далеко не факт, такого рода действия могут явиться, например, следствием паники).
Пойдём по порядку и рассмотрим основные странности, связанные со смертью Элизы Лэм. Начнём с места обнаружения трупа, ибо в нём самом скрыта самая очевидная странность. Если считать, что Элиза действительно покончила с собою, то мы не видим на крыше отеля ничего, что хоть в малейшей степени соответствовало бы сцене самоубийства.
О чём идёт речь?
Для самоубийцы уход из жизни — важнейший шаг, мысли о котором начинают занимать воображение задолго до первой попытки реализации намерения. Даже если самоубийсво и выглядит со стороны спонтанным и немотивированным, ошибочно думать, будто это намерение действительно созрело в голове самоубийцы внезано. Потенциальный самоубийца тщательно обдумывает то, как именно он уйдёт из жизни, что должно предшествовать этому и что последует после. Женщины-самоубйицы много размышляют над тем, как их найдут, в какой обстановке это произойдёт и как они при этом будут выглядеть. Женщины перед самоубийством не обнажаются полностью, поскольку не хотят, чтобы их похотливо рассматривали разного рода зеваки и случайные свидетели.
Чтобы понять, как это данное наблюдение реализуется практически, можно привести массу известных и не очень случаев примеров женских самоубийств. В этом смысле показательна история смерти американской киноактирсы Клары Блэндик (Clara Blandick). Она покончила с собою в знаменитом номере отеля «Шелтон» в Голливуде, который прославился тем, что в нём ранее убила себя знаменитая танцовщица Дженни Долли. Клара перед смертью пригласила парикмахера и визажиста, сделала причёску и наложила макияж. Она облачилась в своё лучшее платье и дабы не повредить уложенные волосы, надела на голову полиэтиленовый пакет (согласитесь, завидная предусмотрительность). Смерть пожилой актрисы наступила 15 апреля 1962 г. от передозировки барбитуратов — женщина просто запила снотворное щампанским и уснула, дабы более не проснуться. Подобную картину можно наблюдать в очень многих случаях женских самоубийств, например, французской певицы Далиды, киноактрисы Роми Шнайдер, фотомодели и актрисы Энн-Николь Смит и пр. Даже в тех случаях, когда смерть оказывается связана с безусловно криминальными событиями (как в случае самоубийства Роми Шнайдер, из дома которой пропала большая сумма денег) общая обстановка на месте обнаружения трупа, факт его одетости, заключение судебно-медицинской экспертизы и наличие суицидальных наклонностей, позволяют уверенно доказать имевшее место самоубийство.
В тех случаях, когда тело умершей женщины обаруживают полностью нагим (как в случае с Мэрилин Монро, которую нашли полностью раздетой с телефонной трубкой в руке), вполне уместно усомниться в самоубийстве. В таком случае можно допустить смерть по неосторожности, скажем, от случайной передозировки лекарственных препаратов или их кумулятивного воздействия, но добровольный уход из жизни рождает массу вопросов и представляется малодостоверным. Даже те трагические случаи, которые весьма похожи на самоубийства, как скажем, утопление в ванной Кристины Онассис, богатейшей женщины планеты, или аналогичное происшествие со всемирно известной певицей Уитни Хьюстон, при тщательном расследовании оказываются, всё-таки, не самоубийствами, а именно несчастными случаями. В том числе и потому, что погибшие были найдены совершенно раздетыми. Факт полного обнажения трупа очень важен при проверке предположения о возможном суициде — женщины-самоубийцы стараются избегать обнажения (в тех случаях, когда самоубийц удаётся спасти, они предельно откровенно объясняют причину этого: «не хотела, чтобы посторонние мужчины видели меня голой»).
Вместе с тем, есть классический вид самоубийства, при котором человек частично раздевается. Речь идёт о прыжке в воду с большой высоты, как правило моста. Во многих странах мира есть свои печально знаменитые достопримечательности, прыжком с которых отметили свой уход из жизни многие тысячи людей. Однако и в этом случае самоубйицы не раздеваются донага, а лишь снимают верхнюю одежду, причём это действие преследует сугубо утилитарную цель: в одежде обычно оставляют документы и предсмертные записки. Кстати, люди неслучайно предпочитают прыгать с мостов в воду — делается это в расчёте на то, что тело будет унесено далеко от места прыжка и в конечном итоге не будет найдено. Самоубийца не хочет, чтобы его тело стало объектом посмертных манипуляций, и таким вот радикальным способом решает для себя эту задачу.
В случае с Элизой Лэм мы видим действия глупые и нелогичные с точки зрения женщины-самоубийцы. Если на секунду поверить официальной версии, то получается, что Элиза сначала полностью разделать (сняла даже трусики!), бросила в бак с водой одежду, а потом бросилась туда сама (либо сделала это с одеждой в руках, что не суть важно). Женщины с собой так не кончают: во-первых, это страшно, во-вторых, крайне мучительно и неприятно, а в-третьих, так вообще невозможно покончить с собой.
Тут мы подходим к следующему важному элементу суициальной инсценировки. Если поверить в версию самоубийства, то приходится признать, что инструментом смертельного воздействия должна была стать вода из бака. Всё, казалось бы, логично, но так кажется лишь на первый взгляд. Дело в том, что в том баке, в который Элиза Лэм якобы прыгнула, утонуть довольно проблематично. Для того, чтобы лучше понять, о чём ведётся речь, рассмотрим 3 варианта заполненности бака водой: 1) бак полностью пуст, 2) бак заполнен наполовину, т.е. до уровня 1,3 м., и 3) бак заполнен полностью до уровня 2,6 м.
Итак, в первом случае утонуть нельзя по определению. Прыгнувший в такой бак человек оказался бы в своеобразном металлическом мешке и умирал бы в нём долгое время от недостатка воды и пищи. Кстати, для физически развитого человека покинуть подобный бак не составило бы особых проблем: 2,7 м. — это высота потолка в рядовой советской квартире, достать до которого рукой способен в прыжке даже ребёнок. Любой, кто способен подтянуться на руках, смог бы вылезти наружу без посторонней помощи через люк, расположенный на высоте 2,7 м. от дна бака.
Во втором случае, при заполнении бака водой наполовину, проблема утопления также не находит приемлемого с точки зрения самоубийцы решения. Дело в том, что вода на уровне 1,3-1,4 м. едва достигает груди взрослого человека. Он стоит на дне и понятно, что простоять таким образом может очень долго. Ни о каком наступлении скоротечной смерти при прыжке в такой бак говорить не приходится. Конечно, теоретически можно утопиться даже в ведре с водой, но вот только в реальности самоубийцы не пытаются предпринимать такие продолжительные и мучительные попытки. Кстати, вылезти из наполовину заполненного водой бака даже проще, чем из пустого — выталкивающая сила помогла бы допрыгнуть до люка с меньшей затратой сил (обратите внимание, как выпрыгивают из воды ватерполисты, а ведь они вообще не касаются дна ногами!). Ни о какой быстрой смерти в баке с водой, заполненном наполовину, даже и говорить не приходится — глубина для утопления слишком мала. Если бы Элиза Лэм попала в такой бак и не смогла бы самостоятельно покинуть его, то умерла бы она, скорее всего, от переохлаждения. Смерть это долгая и мучительная, а потому неудивительно, что самоубийцы себя не обрекают на такое. Кстати, никаких признаков гипотермии судебно-медицинское исследование не выявило.
Третий вариант — полное заполнение бака водой — вроде бы, лучше всего соответствует чаяниям потенциального самоубийцы. При глубине 2,6 м. можно погрузиться в воду в полный рост с поднятыми руками. Правда, умеющий плавать, не утонет и в этом случае. Нырнуть и сделать вдох под водой намного сложнее, чем глубоко погрузиться в толщу воды при падении с большой высоты. Во втором случае не надо преодолевать рефлекторный страх захлёбывания, всё сделает сила притяжения. Именно поэтому самоубийцы предпочитают прыгать в воду с мостов, а не спускаться в волны прибоя по пологому пляжу… Человек, умеющий плавать, будет оставаться на поверхности и в какой-то момент, устав и замёрзнув, попросту вылезет из бака. При заполненности бака водой под самый люк сделать это будет очень просто. Известно, что в тех случаях, когда самоубийцы не умирают быстро, они предпринимают попытки самоспасения. Делается это с целью прекратить затянувшиеся страдания, которые человек не в силах более переносить. Висельники пытаются ослабить узел верёвки и причиняют глубокие царапины и осаднения кожи; те, кто наносил себе удары ножом, предпринимает попытки остановить кровотечение; тонущие начинают звать на помощь и пр.
Итак, подведём итог: если Элиза Лэм не умерла сразу же при попадании в бак, она должна была принять меры по самоспасению. Если бак был заполнен водой, то никаких проблем с его покиданием не возникло бы. В этом случае самоубийство вообще не состоялось бы и мы ничего об этом случае не узнали бы. В том случае, если в баке воды было сравнительно немного, скажем, 3/4 или половина, девушке оказалось бы сложнее вылезти наружу просто в силу того, что она не смогла бы подтянуться на руках. Но даже в этом случае Элиза могла бы дотянуться до люка (её рост, не забываем, 167 см.!) и предприняла бы неоднократные попытки спасти себя. В этом случае на её руках остались бы соответствующие следы — прежде всего, обломанные ногти с микроследами эмали, в которую был выкрашен бак. Помимо обломанных ногтей, на ладонях и пальцах остались бы осаднения, связанные с захватом и долгим удержанием закраины люка. Ничего этого на руках погибшей отмечено не было, а значит, Элиза Лэм не пыталась схватиться за край люка, из чего можно сделать вывод, что она не принимала меры по самоспасению.
Как видим, утопление в баке с водой — крайне неэффективный способ самоубийства. Надо понимать, что самоубийца тщательно обдумывает желаемую модель ухода из жизни и выбирает оптимальную с его точки зрения. Самоубийство должно быть быстрым, безболезненным, эффективным и по возможности комфортным. Бак на крыше не удовлетворяет ни одному из этих требований. Можно утверждать как раз обратное — та смерть, которой умерла Элиза Лэм была одна из самых ужасных и мучительных, какие только можно себе представить. Разумеется, в том случае, если девушка попала в бак с водой, находясь в сознании.
В следственных материалах есть косвенные указания на нюансы, способные подтолкнуть к самой радикальной переоценке официальной точки зрения. Честно говоря, даже немного странно, почему это интернет-сообщество, всегда такое бдительное и критически настроенное к правоохранительным органам, не обратило на них внимание.
Начнём с того, что Элиза Лэм на самом деле исчезла вовсе не 31 января, как это всеми признаётся ныне безоговорочно, а… 1 февраля, т.е. в тот самый день, когда ей надлежало покинуть отель. Это очень важный момент, который полностью меняет устоявшуюся оценку событий тех дней и мы сейчас увидим почему.
Когда при чтении следственных документов автор впервые увидел указание на то, что датой исчезновения Элизы Лэм является 1 февраля, то счёл это банальной опиской. Кстати, ничего удивительного в разного рода мелких фактических ошибках нет и люди, работающие с большими массивами текстовой информации знают, что избежать их очень сложно. Тем более, что и в упомянутых документах лос-анджелесской полиции подобные ошибочки попадаются регулярно, например, в рапорте одного из полицейских сообщается, что бак, в котором находилось тело Элизы Лэм, имел объём 1000 галлонов, что на самом деле неверно (все 4 бака на крыше отеля имели объём 2000 галлонов). Однако, дата исчезновения — 1 февраля 2013 г. — неоднократно возникала в документах, происходящих от разных лиц, и стало ясно, что действительно, Элиза в последний раз была замечена в отеле именно в тот день, а отнюдь не 31 января. Очевидно, что полиция умышленно сообщила средствм массовой информации неверную дату исчезновения девушки, дабы использовать эту деталь в качестве «маркера правдивости» любых свидетельских показаний. Как известно, во всех сенсационных расследованиях большой процент свидетелей оказывается разного рода мифоманами и выдумщиками, которые либо явно выдумывают свои «воспоминания», либо искренне заблуждаются насчёт их точности. Знание свидетелем правильной даты исчезновения Элизы Лэм должно было стать критерием истинности сообщаемых им сведений.
Это разумно и такого рода искажения деталей правоохранители практикуют постоянно. Однако, это открытие подтолкнуло к другим.
Прежде всего, оно обесценило свидетельские показания Кэти Офран, продавщицы книжного магазина, рассказавшей о якобы неадекватном поведении Элизы Лэм. Рассказ Офран относился к 31 января, а поскольку Элиза благополучно пережила этот день, значит, всё сказанное ею не имеет прямого отношения к последним часам жизни погибшей девушки.
Но не это открытие является главным. Мы помним, что полиция передала средствам массовой информации видеозапись, сделанную видеокамерой в лифте на последнем жилом этаже отеля. Если представленная видеозапись действительно была последней, запечатлевшей Элизу Лэм живой, значит, настоящее время видеосъёмки — 1 февраля. Элиза проживала на 4 этаже и вряд ли ходила по лестницам. Если она выходила из номера 1 февраля (а она выходила, раз её достоверно видели в тот день!), то чтобы попасть на 14 этаж, она неизбежно должна была воспользоваться лифтом. Поэтому можно почти не сомневаться, что известная видеозапись сделана не в интервале между 14 и 15 часами 31 января — как это было объявлено официально — а в первой половине следующего дня. Расчётный час в отеле — полдень — поэтому до полудня Элиза должна была с вещами спуститься к администратору. Поскольку на видеозаписи в лифте она без вещей, стало быть, 12 часов дня ещё не наступили и она рассчитывала вернуться в номер. Но туда она, как мы точно знаем, не вернулась, потому-то её вещи остались в гостинице.
Итак, где-то задолго до полудня 1 февраля Элиза Лэм находится на 14 этаже отеля и не спускается оттуда (по крайней мере, лифтом). Её перемещения по этажу мы реконструировать не можем, поскольку видеокамеры на последнем жилом этаже в тот день не работали (хотя физически они там находились). Но в 12 часов дня горничная должна была подняться в номер Элизы, дабы осуществить его приёмку и приступить к уборке. Однако выяснилось, что девушки в номере нет, а вещи её должным образом не уложены. Горничная сообщает об этом администратору и далее начинается самое интересное, то, о чём правоохранительные органы в силу неких причин сообщить средствам массовой информации не пожелали.
Администратор позвонил на сотовый телефон Элизы Лэм и осведомился о её намерениях: желает ли она продлить проживание или намерена освободить номер? Как известно, Элиза ещё в Сан-Диего потеряла мобильный телефон, взятый перед отъездом у знакомого, но купила в Штатах новый. Известна её фотография, сделанная этим телефоном уже в стенах отеля «Сесил», кроме того, 29 января с этого телефона Элиза загрузила на «Тамблер» свою последнюю запись. Наличие сотового телефона у Элизы не подлежит сомнению и можно быть уверенным в том, что администратор отеля позвонил, когда узнал, что Элиза не освободила номер к назначенному времени. Факт этого разговора никогда не признавался правоохранительными органами, точнее говоря, они просто обходили эту деталь молчанием, но можно не сомневаться, что уже после 12 часов дня 1 февраля Элиза разговаривала с администратором и ничего плохого с нею в тот момент ещё не происходило. Если бы Элиза Лэм не ответила на звонок, то администратор вполне обоснованно мог заподозрить неладное и тогда бы шум вокруг исчезновения девушки поднялся бы отнюдь не потому, что встревожились родители девушки в Канаде, а потому, что отель столкнулся с фактом исчезновения постояльца.
Итак, девушка ответила и её ответ оказался вполне адекватным ожидаемому. Скорее всего, она сказала, что продлевать проживание не станет, но именно сейчас за вещами вернуться не может, а сделает это позже. Администратор в свою очередь уверил её, что всё, оставленное клиентом в номере, будет надлежащим образом сохранено и возварщено Элизе по первому её требованию — это обычная практика в гостиницах. Вопрос, таким образом, оказался урегулирован к обоюдному удовлетворению и весь этот разговор вряд ли занял более минуты, вполне возможно, что здесь мы ему посвятили даже больше слов, чем было сказано тогда.
Предположение об имевшем место после полудня 1 февраля 2013 г. разговоре прекрасно объясняет все те странности, которые впоследствии журналисты и интернет-мыслители усматривали в цепи последовавших событий. Кому-то казалось странным, что работники отеля вынесли вещи из номера Элизы Лэм и не поставили в известность об исчезновении девушки полицию. Однако, эта странность сразу перестаёт быть странной, если только мы допустим, что разрешение на вынос вещей по телефону дала сама Элиза. Кто-то возмущался тем, что администрация отеля велела провести уборку номера Элизы и заселила туда другого постояльца, тем самым уничтожив возможные следы преступления, но в действиях гостиничных работников не окажется ничего подозрительного, если мы предположим, что сама же Элиза отказалась от дальнейшего проживания. Менеджеры гостиницы, заселяя в этот номер нового жильца, были полностью в своём праве.
Итак, вплоть до 5 февраля администрация «Сесиля» не усматривала в происходившем ничего подозрительного и даже странного. Вещи девушки были вынесены и сложены в служебном помещении, сама она пообещала вернуться за ними в ближайшее время — видно, просто загуляла в «Городе Ангелов»!- но… тут как снег на голову свалились детективы Уоллес Теннел и Грегори Стернз со своими вопросами об обстоятельствах проживания и отъезда Элизы Лэм. Работники отеля бодро рассказали о событиях 1 февраля и именно с этой даты полицейские начали свой розыск. Просмотрев записи видеокамер первого этажа за тот день, они быстро выяснили, что Элиза не выходила из «Сесиля» 1 февраля. А вот когда стали просматривать записи видеокамер из лифтов, то тут-то удивительные открытия и начались. Всплыла та самая запись, что впоследствии была выдана за якобы сделанную днём ранее (т.е. в интервале 14-15 часов 31 января). И стало ясно, что Элиза Лэм не только не выходила из отеля, но даже вряд ли спускалась с 14 этажа (если только сделала это по внутренней лестнице, но та предназначена для персонала и постояльцам гостиницы пользоваться ею не рекомендовано, хотя, разумеется, полностью запретить это невозможно). Именно после этого открытия в отеле была проведена поисковая операция с использованием служебных полицейских собак, в ходе которой были осмотрены не только жилые и служебные помещения, но и технический этаж и даже крыша.
Теперь, пожалуй, самое время перейти к тому, что именно запечатлела видеокамера из лифта, оставившая нам последние изображения живой Элизы Лэм. На этом совершенно необходимо остановиться, поскольку с этой видеозаписью связано слишком много странностей, которые никак не могут быть случайными. Итак, пойдём по порядку. Запись начинается с того, что девушка входит в открывающуюся дверь лифта на 14 этаже, самом верхнем из жилых этажей отеля «Сесил» (камера автоматически включается при открытии двери пустого лифта и выключается при закрытии в том случае, если лифт остаётся пустым. Если же на пол лифта действует нагрузка, камера работает без выключения и при закрытой двери.). Видно, что Элиза заходит в лифт с левой стороны, если смотреть из кабины наружу. Войдя, она наклоняется к пульту и нажимает кнопки правой рукой, при этом оказывается нажатой кнопка удержания лифта (т.е. спускаться девушка не намерена). Понятно, что поскольку ввод команд на движение лифта заканчивается нажатием кнопки «удержание», лифт никуда поехать не мог. Он и не поехал.
Далее становится интереснее. Закончив с кнопками, Элиза встаёт в углу, противоположном двери, словно бы дожидаясь появления следующего пассажира. Однако, проходит секунда-другая, в лифт никто не входит, и тогда Элиза, подойдя к двери, быстро выглядывает в коридор, но смотрит при этом не влево (откуда она подошла сама), а направо, как будто предполагаемый пассажир находится именно там. После чего быстро возвращается в лифт и прижимается в стенке почти в том же месте, где стояла ранее. Но через секунду девушка совершает неожиданное действие — она резко шагает в сторону пульта управления лифтом, прижимаясь спиной к стенке, словно бы желая оказаться в зоне невидимости для того, кто захочет посмотреть в кабину лифта, не входя внутрь. Ну, т.е. вроде бы как спряталась, хотя, разумеется, спрятаться в лифте нельзя в принципе, а потому данный манёвр выглядит скорее шутливо, нежели тревожно.
Однако, в лифт так никто и не заглянул. Элиза, после некоторого ожидания, приближается к раскрытой двери и осторожно выглядывает в коридор. Причём, наблюдает она за той его часть, которая находится от двери справа (напомним, она подошла к двери лифта слева — это важно!).
Однако, в том секторе, который она хотела бы контролировать, никого не оказывается и Элиза бросает быстрый взгляд налево, очевидно, предполагая, что неизвестный мог пройти мимо за то время, которое она пряталась в углу лифта. После чего выпрыгивает из лифта, приземлившись на обе ноги (надо сказать, получилось у неё это довольно неожиданно и игриво).
Далее девушка, оставаясь в коридоре, переместилась к левой стороне двери и на секунду вышла из области обзора видеокамеры. Впрочем, затем она стала таким образом, что край её юбки и часть плеча оставались видны. На кадрах видеозаписи можно видеть, как Элиза неспешно подняла руки за голову и как будто поправляла волосы секунд восемь-десять.
После этого она вернулась в лифт с широко расставленными руками. Она вновь наклоняется к пульту и начинает нажимать кнопки двумя руками. Последовательность нажатых ею кнопок такова: «14 этаж», «10 этаж», «7 этаж», «4 этаж», «этаж М», «hold (удержание лифта)». После нажатия этих кнопок девушка делает секундную паузу, после которой следует серия повторных нажатий: «12 этаж», «9 этаж», «6 этаж», «3 этаж», «1 этаж» и опять «hold (удержание лифта)».
Закончив с кнопками, Элиза спокойно выходит из лифта, неспешно поправляя волосы за ушами, и вновь встаёт с левой стороны дверного проёма. Хорошо видно, как она наклоняется вправо, как будто разговаривает с кем-то, находящимся в той стороне. При это девушка начинает активно жестикулировать. Продолжается это немое действо довольно долго и заканчивается тем, что Элиза полностью выходит из поля видимости видеокамеры (уходит влево, т.е. в сторону противоположную той, где находился её таинственный собеседник).
После этого запись продолжается и видно, что дверь лифта дважды закрывается и открывается — это означает, что кто-то нажимал кнопку вызова, находясь всё на том же 14 этаже.
Обсуждение этой видеозаписи заняло умы большинства интернет-активистов из многих стран, вытеснив из поля их внимания все прочие нюансы данного дела. Особо впечатлительные персонажи сообщали, что запись кажется им «ужасной», «мистической», «таинственной» и даже «несущей печать смерти». Подобное восприятие довольно невинной 4-минутной видеозаписи, лишённой к тому же аудиодорожки, лишь укрепляют в высказанной уже в данном очерке уверенности в том, что многим из «обсуждантов» гибели Элизы Лэм помощь психиатра была бы нужна в большей степени, чем самой Элизе. Ничего особо пугающего в видеозаписи нет, если зритель не будет знать, что это последняя прижизненная съёмка девушки, которая погибнет через несколько часов, то воспримет увиденное совершенно спокойно. Некоторые моменты выглядят, вроде бы, подозрительно, но в этом виновато скорее наше восприятие и отсутствие звука, нежели объективные причины.
Все, пытавшиеся анализировать видеозапись, принимали как бесспорный исходный посыл отсутствие у Элизы Лэм спутника. Мол, девушка была одна и то, что она столь странно бегала туда-сюда и размахивала руками, доказывает её неадекватность. Однако, этот посыл неверен — второй человек рядом с Элизой Лэм был, он попал в поле зрения видеокамеры на 53-54 секундах. Известно, что это был мужчина, который вне всяких сомнений знал о наличии в лифте системы видеонаблюдения и постарался остаться ею незамеченным. Кроме того, он был осведомлён о том, что видеонаблюдение на этаже не работает, а потому без опаски общался с Элизой в коридоре 14 этажа. Все кадры, связанные с этим неизвестным мужчиной, были удалены лос-анджелесскими криминалистами в том варианте записи из лифта, который был передан средствам массовой информации в феврале 2013 г. Информация об этом была сообщена автору очерка криминальным репортёром из Австралии, самостоятельно занимающимся расследованием обстоятельств смерти Элизы Лэм. Ни подтвердить, ни опровергнуть это сообщение автор не может, однако, благодаря этой детали многое в этой истории встаёт на свои места. Становится понятным, почему в обнародованной записи криминалистами скрыты не только число и месяц, но и показания таймера — если бы они были оставлены без изменения, то исчезновение фрагмента продолжительностью в 1,5-2 сек. моментально было бы установлено зрителями. Также становится понятен скрытый смысл изменения скорости отдельных фрагментов — удалив из видеозаписи 30, 40 или 50 кадров (из расчёта 24 кадра в секунду), криминалистам пришлось компенсировать их отсутствие, воспроизведя повторно некоторые кадры (так что их общее число до и после этой операции не изменилось).
Помимо этого, присутствие рядом с лифтом второго человека, хорошо знакомого Элизе, прекрасно объясняет её поведение на видеоазписи. Она входит в лифт, демонстрируя намерение уехать с этажа, но при этом уезжать явно не хочет. В силу этой причины во время своих манипуляций с кнопками девушка всякий раз нажимает «hold (удержание лифта)». И соответственно, никуда не уезжает. Она явно поддерживает вербальный контакт с мужчиной в коридоре и при этом не только не испытывает страха, но напротив, словно бы кокетничает с ним. Все многочисленные невербальные сигналы — поправление волос, поднятые к голове руки, жестикуляция с растопыренными пальцами, выпрыгивание из лифта, выглядывание в коридор — это свидетельство флирта, а вовсе не страха. Те, кто говорят, будто Элиза Лэм ведёт себя на видеозаписи «как сумасшедшая» скорее всего никогда не видели, как же на самом деле ведут себя настоящие сумасшедшие, находящиеся в плену галлюцинации. У них совершенно другая моторика, движения цикличны, как правило с небольшой амплитудой, но энергичные и быстрые. Если Элизу Лэм и можно с кем-то сравнить, так скорее с резвящейся маленькой девочкой, но никак не с человеком, одержимым галлюцинанией.
Помимо всего, изложенного выше, данная видеозапись несёт ещё один крайне важный для нас сигнал, всю ценность которого не сразу можно оценить в должной мере. Речь идёт об очках Элизы, вернее, отсутствии таковых. Элиза страдала миопией (близорускостью) высокой степени и пользовалась очками. Очки ей шли, придавали лицу утончённость и привлекательность, а потому в отличие от многих очкариков Элиза неприязни к ним не испытывала. Ни очков, ни контактных линз девушка в лифте не имела — это хорошо видно по тому, как ей пришлось нагибаться для того, чтобы рассмотреть кнопки лифта. И хотя кнопки там не только большие, но и подсвеченные, Элиза видела их плохо.
Итак, очков девушка в лифте не имела. Их не оказалось и в баке, в котором был обнаружен труп. И тут нельзя не вспомнить про мобильный телефон, который Элиза Лэм должна была иметь при себе 1 февраля, но который также не был обнаружен ни в вещах погибшей, ни в баке с водой. В связи с исчезновением сотового телефона следует упомянуть об одной весьма интригующей истории, которая первоначально связывалась именно с его исчезновением. Речь идёт о записях в «Тамблере», сделанных от имени Элизы Лэм уже после её смерти.
Записи были короткими и ничего не значащими. Первоначально было высказано мнение, что они появляются в силу предустановленной опции в настройках, позволявшей осуществлять автоматическое добавление заблаговременно загруженного текста. Однако после того, как число записей, сделанных после смерти владелици аккаунта, превысило десяток, правоохранители встревожились всерьез. Появилось новое предположение, которое в тот момент показалось очень перспективным: от имени Элизы Лэм пишет человек, связанный с последними часами её жизни. Быть может, это и не убийца (поскольку, сам факт убийства не доказан), но в его распоряжении каким-то образом оказался телефон девушки, через который он и подключается к её аккаунту. Были предприняты необходимые меры по выявлению мест подключений к интернету, откуда производилась загрузка посмертных записей. Оказалось, что делалось это из Ванкувера, что сразу навело на мысль о возможной причастности к подозрительным событиям родственников или знакомых Элизы. В скором времени предположение это подтвердилось: оказалось, что группа друзей Элизы Лэм решила поддерживать её аккаунт в «Тамблере», дабы таким вот необычным образом почтить память погибшей. Что и говорить, идея эта выглядела несколько двусмысленно, но в оправдание её инициаторов можно сказать, что Сара, сестра Элизы, была поставлена в известность относительно этих планов и всемерно их одобрила. Когда все эти детали прояснились, правоохранители предложили аннулировать учётную запись Элизы Лэм в «Тамблере» и закрыть её дневник, дабы предупредить его возможный взлом каким-либо хакером или сумасшедшим и тем самым избежать в будущем рецидивов описанной выше ситуации. Летом 2013 г. это пожелание было исполнено.
Разумеется, в рамках обсуждения возможного убийства или самоубийства Элизы Лэм, немалое внимание интернет-аудитории было уделено тому, насколько сложно (или, наоборот, просто) добраться до бака с водой на крыше отеля? В зависимости от защищаемой точки зрения участники таких обсуждений занимали диаметрально противоположные позиции. Полемика вокруг того, тяжело ли проникнуть на крышу? представляется несколько надуманной и беспочвенной, поскольку независимо от ответа Элиза Лэм на крыше оказалась и в бак с водой попала. А категории «сложно»-«просто» или «тяжело»-«легко» являются субъективными и никак не влияют на конечный ответ.
В отеле имелись две пожарные лестницы, расположенные внутри здания (ещё три лестницы располагались снаружи и имели небольшие балкончики, т.е. являлись незадымляемыми), Из двух внутренних лестниц выход на крышу имела одна, вторая заканчивалась на техэтаже (под крышей). Выход на крышу запирался электронным замком, закрытие двери контролировалось магнитоконтактным датчиком, подавашим сигнал на пульт службы безопасности отеля. Дверь нельзя было оставить открытой сознательно или случайно — охранники отеля узнали бы об этом моментально.
Рассуждая гипотетически, можно предположить, что злоумышленник, рассчитывавший заманить жертву на крышу отеля, мог заблаговременно вывести замок из строя, но в это не очень-то верится. Во-первых, потому, что подобный инцидент немедленно привлёк бы внимание службы безопасности, после чего замок бы сменили в кратчайшее время и о случившемся стало бы известно во время расследования. А во-вторых, особого смысла ломиться в запертую на замок дверь не было: на крышу можно было без особых проблем подняться по наружным лестницам, которых, напомним, имелось аж даже 3 штуки. Люков, препятствовавших такому подъёму, во время гибели Элизы Лэм не существовало, как не существовало их и спустя несколько месяцев. Известны по меньшей мере два видеоролика, снятые в отеле «Сесил» в мае и июне 2013 г., на которых хорошо видно, что никаких преград для подъёма на крышу по наружным лестницам нет.
Единственное, что требуется для такого рода восхождения — желание…, ну и наверное, чуть-чуть смелости. Совсем немного. Если относиться к залезанию на крышу как к романтическому путешествию, то будет даже весело!
Т.о. мы видим, что особых проблем с проникновением на крышу не существовало. Но данный вывод никак не подтверждает предположение о самоубийстве Элизы Лэм и не опровергает версию о криминальной подоплёке её гибели. Девушка могла подняться наверх в обществе будущего убийцы абсолютно добровольно, считая, что прогулка по крыше есть не что иное, как неординарное продолжение её романтического приключения. Тут мы подходим к довольно щекотливому и неочевидному предположению о существовании некоего друга, у которого она и была в гостях на 14 этаже гостиницы. Именно этот человек осуществил с Элизой половой акт незадолго до её смерти и явился если не убийцей, то по крайней свидетелем смерти девушки. Это именно он похитил её фотоаппарат, очки и деньги. И это именно он поместил обнажённое тело Элизы Лэм в бак с водою, растворившей и смывшей с трупа все значимые для криминалистов улики.
Если суммировать все, изложенное выше, то какими доводами можно обосновать предположение о существовании такого человека? Пойдём по порядку:
— Полное обнажение противоречит классической картине самоубийства в воде, при которой утоплениик раздевается лишь частично либо не раздевается вообще. Полное обнажение тела наилучшим образом устраняет с кожи и деталей одежды жертвы все следы, происходящие от убийцы (пото-жировые выделения, волосы, сперму, кровь, если убийца был ранен в ходе борьбы). Также вода смоет улики, указывающие на детали, связанные с местом совершения преступления (ворсинки мебельной обивки, шерсть животных и пр.).
— Женщины-самоубийцы избегают полного обнажения в момент смерти. Они обустраивают сцену самоубийства таким образом, чтобы их тела были найдены в благопристойном виде и хотя бы в нижнем белье.
— В случае самоубийства Элизы Лэм её одежда и ключ от гостиничного номера не оказались бы в баке с водой. Даже если бы девушка решила полностью раздеться перед прыжком в бак (что само по себе маловероятно!), она бы не бросила туда снятую одежду. Подобное поведение противоречит наблюдениям за суицидальной активностью и рассказам выживших самоубийц (которые предусматривают возможность самоспасения в последние секунды).
— Способ самоубийства посредством утопления в баке с водой представляется крайне неоптимальным с точки зрения эффективности и быстроты наступления смерти. Если бы Элиза Лэм действительно думала о самоубийстве, она бы предпочла бы гораздо более быстрый и надёжный прыжок с крыши, тем более, что из окон отеля «Сесил» самоубийцы уже выбрасывались. Выбор способа самоубийства является принципиально важным для любого потенциального самоубийцы. Невозможно представить, чтобы Элиза Лэм не размышляла на эту тему, если только она действительно имела суицидальные наклонности.
— Куда исчезли мелкие вещи девушки: телефон, очки, наличные деньги? По показаниям продавщицы из книжного магазина, Элиза в середине дня 31 января имела до 100$ в мелких банкнотах и монетах. Эти деньги не найдены ни среди её вещей в номере, ни в карманах одежды, оказавшейся в баке с водой. В принципе, нельзя исключать того, что Элиза потратила эти деньги на какие-то покупки, сделанные в последние сутки жизни (это тем более вероятно в том случае, если смерть девушки последовала во второй половине дня 1 февраля, как мы предположили ранее). Тем не менее, трудно вообразить, что потрачена оказалась вся наличность, а кроме того, исчезновение телефона и очков всё равно не находит приемлемого объяснения. Между тем, в случае убийства телефон надо было уничтожить обязательно — там могли находиться опасные для преступника фотографии.
Как было осуществлено убийство? До определённого момента отношения Элизы и будущего убийцы были очень лояльны и даже игривы. Вполне возможно, что девушка была не прочь затеять интрижку в поездке — об этом никто бы из друзей и родственников не узнал и, соответственно, не осудил бы. А небольшое сексуальное развлечение помогло бы Элизе переключиться на более позитивную волну, ведь за полтора месяца до этого она рассталась со своим «бой-френдом» (мужчины по поводу таким мимолётных интрижек шутят: «новая встреча — лучшее средство от импотенции», но это правило работает и в отношении женщин тоже). По-видимому, 31 января или уже утром 1 февраля Элиза познакомилась с будущим убийцей и тот её чрезвычайно заинтересовал как объект флирта. Вряд ли знакомство состоялось ранее, скрыть его от видеокамер и гостиничного персонала не удалось бы. Можно предположить, что этот человек проживал в «Сесиле» на 14 этаже, но равновероятно, что это был вовсе не клиент отеля, а кто-то из его обслуживающего персонала. Этот человек знал, что система видеонаблюдения на 14 этаже неисправна. Именно поэтому он постарался не попасть в сектор обзора видеокамеры, установленной в лифте, хотя всё-таки, допустил оплошность и на протяжении примерно 1,5 сек. исходной видеозаписи он (либо его тень) всё же виден.
После того, как Элиза осталась на 14 этаже, она добровольно согласилась на половой акт с будущим убийцей. И точно также добровольно согласилась подняться вместе с ним на крышу отеля. Трудно сказать, случилось ли это в светлое время суток или уже после заката, в любом случае вид на Лос-Анджелес с высоты птичьего полёта и «селфи» на его фоне соблазнили бы любого блоггера. Что именно произошло на крыше сейчас не сможет сказать никто, кроме убийцы, мы можем лишь догадываться, что некий инцидент спровоцировал резкий и неожиданный для Элизы конфликт. Серийные убийцы решаются на преступление отнюдь не во всех удобных для этого случаях; очень часто их агрессию провоцирует некие действия или слова жертвы, которые преступники считают недопустимыми (например, американский серийный убийца Артур Шоукросс нападал на тех женщин, которые позволяли себе шутить по поводу маленького размера его пениса, длина которого в состоянии эрекции не превышала 6-7 см. Свои, довольно специфические «инициаторы агрессивности» имел и другой известный серийный убийца Гэри Риджуэй. И Шоукросс, и Риджуэй активно общались с проститутками, были хорошо известны в их среде и не вызывали подозрений именно потому, что нападали отнюдь не на каждую возможную жертву, а совершали убийства с большими перерывами и без понятной на первый взгляд системы. Между тем, такая система всё же существует в каждом из преступлений с неочевидиным мотивом. Очень часто агрессию провоцирует именно то, как преступник трактует поведение потенциальной жертвы. Если он считает, что это поведение недопустимо и оскорбительно, то принимает решение о нападении.).
Итак, что-то спровоцировало гнев преступника. Возможно, это был отказ от повторного полового акта, возможно, что-то иное. Убийца перешёл к нападению внезапно для жертвы и действовал эффективно. Возможно, если бы напряжённая ситуация обострялась постепенно, хотя бы на протяжении нескольких минут, Элиза поняла бы к чему клонится дело и успела бы предпринять какие-то меры самозащиты. Но по-видимому, девушка плохо понимала, с каким опасным человеком оказалась на пустой крыше, а потому его агрессия застигла её врасплох. Преступник не пытал Элизу и не издевался над нею сколько-нибудь продолжительное время, на это с достаточной очевидностью указывает отсутствие заметных телесных повреждений (в т.ч. и повреждений половых органов, поскольку агрессия сексуальных преступников очень часто направляется именно на половые органы жертвы). Скорее всего, злоумышленник быстро провёл удушающий захват предплечьем, моментально обнулив возможности Элизы обороняться. Упомянутый захват, позволяющий сдавливать шею между мощными мышцами плеча и предплечья, приводит к кислородному голоданию мозга и быстрой потере сознания. Причём опасность применения этого приёма двоякая — он даёт возможность не только душить жертву, но и сломать ей шею при энергичном выворачивании головы вбок или вперёд. Очень немногие люди сумеют противостоять этому коварному и чрезвычайно опасному приёму, хотя объективности ради, отметим, что мастера-рукопашники эффективно это делают (именно поэтому такой вид удушения весьма редко можно видеть во время спортивных соревнований. Борцы равного уровня подготовки как правило не позволяют «поймать» себя на такой болевой приём.). Даже взрослый мужчина, попавший в такого рода захват, теряет сознание при сдавлении шеи уже к 15 секунде.
В контексте этого повествования нас мало интересуют борцовские особенности данное приёма, интерес представляют только две его важных особенности: а) он не оставляет видимых следов сдавления шеи и б) его применение приводит к потере сознания уже через четверть минуты «удержания». Это важный для нас нюанс — преступник не задушил Элизу Лэм до смерти, он, выражаясь по-русски, её просто «придушил», довёл до 2 или скорее до 3 стадии асфиксии (потери сознания), а потом принялся раздевать. Полностью обнажив девушку, преступник поднял её на руках на крышку бака. Для этого он воспользовался стремянкой, которая всегда хранится на крыше (этой же самой стремянкой потом пользовались пожарные при извлечении трупа). Далее убийца через люк опустил бесчувственное тело в воду. Элиза не была мертва в тот момент, более того, нельзя исключать, что она могла даже прийти в сознание и отчасти понимала, что с нею происходило… Но её физические возможности в части оказания сопротивления убийце были крайне ограничены. Тот, кто хоть раз в жизни терял сознание, переживал нокаут или грогги, поймёт, что имеется в виду. Если говорить предельно просто — человек, пришедший в сознание, очень плохо себя чувствует: ему надо лежать на диване и отдыхать, а не драться насмерть с более сильным противником… На то, что Элиза подвергалась душению, указывают точечные кровоизлияния на внутренней стороне век и в склерах, зафиксированные в ходе вскрытия тела. При этом её рот не закрывался насильственно (иначе на внутренней стороне губ отпечатались бы зубы, а это нет!), а в лёгкие не попала в заметных количествах вода (это означает, что глубокого рефлекторного вдоха под водой не последовало, девушка попала в бак либо уже без дыхания, либо с крайне ослабленным, поверхностным дыханием). Далее убийца проверил снятую с жертвы одежду, оставил себе деньги убитой, её телефон и очки. Если от телефона он должен был впоследствии избавиться, а деньги — потратить, то вот очки могли стать «трофеем», предназначенным для длительного хранения. После обыска одежды Элизы, преступник бросил её в тот же бак, в который несколькими минутами ранее отправил тело.
Убийца вряд ли намеревался имитировать суицид — он просто оптимальным для себя образом скрыл тело Элизы Лэм и, возможно, впоследствии немало удивился тому, как неожиданно следствие согласилось с версией самоубийства.
Очевидно, что человек, способный таким образом убить другого человека, не только хладнокровен, расчётлив и физически силён, но и обладает некоторым опытом в этом ремесле. Другими словами, убивал Элизу Лэм опытный преступник, совершавший ранее аналогичные деяния и имеющий представление о том, как полиция будет искать тело и улики и как ему, убийце, надлежит поступать с наибольшей выгодой. Этот злодей должен был совершать подобные преступления как до февраля 2013 г., так и после. Задумаемся на секундочку, какими отличительными качествами должен обладать такой преступник?
Помимо криминального опыта, физической силы и хладнокровия, этот человек должен обладать ещё одним интересным качеством — способностью устанавливать контакт с девушками-азиатками. Нюанс этот, возможно, не совсем понятен, поэтому тут требуется небольшое пояснение. Даже индустриально развитые азиатские страны, такие, как Япония, Южная Корея, Китай, Тайвань, сохранили во многом традиционную культуру, уклад жизни и специфические клановые традиции. Именно благодаря этому выходцы из азиатско-тихоокеанского региона даже в демократичной и толернатной европейской среде демонстрируют крепкие узы семейственности, круговую поруку, а круг общения обычно не выходит за пределы общины соплеменников. Азиатские диаспоры имеют свои рестораны, клубы, магазины, церковные приходы и члены их общин мало контактируют с инородцами. Это не означает, что азиаты враждебны к представителям других рас, правильнее сказать, что они держатся настороже и не спешат распахивать дружеские объятия посторонним. Подобная закрытость заметна даже в студенческой среде, в которой культурные и этнические различия обычно игнорируются и быстро стираются. Всё это означает, что Элиза Лэм представляла собой трудную мишень для любого, кто попытался бы втереться к ней в доверие, преследуя преступные цели. И если убийца действительно сумел обмануть доверие девушки, вызвал её интерес и заморочил голову, то можно с уверенностью сказать, что это был тонкий психиолог, хорошо знакомый с менталитетом азиатов и скорее всего, сам связанный каким-то образом с Юго-Восточной Азией.
Это мог быть как этнический китаец, так и человек, родившийся в смешанном браке. Нельзя исключить и ещё неявный, но значимый для этнической китаянки нюанс — её новый знакомый мог быть даже представителем европеоидной расы, но при этом он демонстрировал искренний интерес к китайской культуре и, скорее всего, изучал китайский язык. Эти нюансы могли сразу расположить Элизу к малознакомому, но симпатичному и обаятельному мужчине. Другими словами, такое необычное убийство мог совершить именно необычный преступник.
Итак, можно ли отыскать примеры необычных убийств — как по методу совершения, так и сопутствующим деталям — которые подтвердили бы предположение об убийстве Элизы Лэм опытным серийным преступником?
Через месяц с момента убийства Элизы Лэм — если быть совсем точным, то в 9 часов утра 4 марта — на пляже в районе Ньюпорт-бич в районе спасательной будки №71 было обнаружено частично раздетое тело 20-летней Тины Хоанг (Tina Hoang). Тина происходила из смешанной семьи, отец был ирландцем, мать — вьетнамкой. Тина несколько лет промышляла проституцией и задерживалась за это полицией трёх штатов, но за полтора месяца до смерти она родила и решила порвать с дурным прошлым. В марте ей предстояли три судебных процесса по незначительным обвинениям в различных городах Калифорнии за правонарушения, совершенные годом ранее, но эти процессы не должны были повлечь серьёзных приговоров. Интересы Тины представлял адвокат Дэвид Ниссон, который был довольно хорошо знаком с погибшей и защищал её в общей сложности на 10 судебных процессах. После обнаружения трупа своей клиентки, Ниссон заявил полиции, что Тина твёрдо встала на путь исправления, не имела намерения скрываться от закона и её смерть явилась полной неожиданностью для всех, знакомых с нею. После рождения дочери Тина отказалась от занятий проституцией, стала носить скромную одежду, сделал самый простой маникюр, перекрасила волосы в строгий черный цвет. Чтобы больше походить на «зубрилку» она даже стала носить очки, хотя имела прекрасное зрение.
Изучение трупа на месте обнаружения явного криминала поначалу не выявило. Тело лежало примерно в 10 м. от линии прибоя, волосы и одежда Тины были мокрыми, что наводило на мысль о пребывании тела в воде. Погибшая была частично раздета — отсутствовал бюстгальтер, а хлопчатобумажная мужская рубашка была расстёгнута до пупа. Погибшая была облачена в шорты, под ними находились трусики, отсутствовал один из ботинков, но носки оставались на ногах (возможно, ботинок был унесён водою). Ничего ценного в карманах женщины не оказалось, для идентификации трупа его пришлось дактилоскопировать. Были отмечены незначительные телесные повреждения, вроде осаднения колен и ладоней, но они могли быть следствием хаотичного движения трупа в воде и не указывали однозначно на прижизненную борьбу с нападавшим. При внешнем осмотре судебно-медицинский эксперт затруднился с установлением причины смерти.
Однако, последующее вскрытие привело к неожиданному выводу — Тина Хоанг была задушена, но задушена очень аккуратно: на её шее не остались отпечаки рук, позвонки повреждены не были, неповреждёнными также остались трахея и подъязычная кость. Скорее всего, женщину задушили подушкой или посредством удушающего приёма с использованием плеча и преплечья — оба способа не оставляют явного следа сдавления, при этом эффективно лишая жертву способности дышать.
Полиция опстаралась восстановить события последних дней жизни убитой. Тина Хоанг была арестована 24 февраля по давно открытому ордеру за правонарушение, совершенное более чем восемью месяцами ранее. Ниссон добился её освобождения до суда и Тина вышла на свободу 27 февраля. Вечером 3 марта она ушла из дома и не вернулась.
Как легко заметить, многими деталями убийство бывшей проститутки напоминает то, что случилось месяцем ранее с Элизой Лэм (возраст и азиатское происхождение погибших, способ умерщвления, отсутствие мелких вещей. Нельзя не обратить внимание и на то, что тело Тины Хоанг погружали в воду, очевидно, с целью устранения биологических следов и тут напрашивается прямая аналогия со случаем Элизы Лэм.). Интересна следующая неочевидная на первый взгляд деталь: труп Тины был найден на пляже, а на одежде Элизы, извлеченной из бака, оказался песок (это наводило на мысль, что канадская студентка также побывала у океана незадолго до смерти). Кстати, параллели между убийством Тины и тем, что мы видим в случае с Элизой Лэм, вовсе не являются авторскими идеями — об этом писали в своё время американские журналисты. Остаётся добавить, что по состоянию на март 2015 г., т.е. по прошествии двух лет, убийство Хоанг остаётся нераскрытым.
Однако этим убийством перечень эпизодов, вызывающих ассоциации с историей Элизы Лэм, отнюдь не исчерпывается. В сентябре 1998 г. в новозеландском городе Окленд была убита 29-летняя японка Кайо Матсузава (Kayo Matsuzawa) и история этого преступления настолько необычна, что её следует изложить здесь по возможности полно.
Кайо прожила год в Австралии, работая и изучая английский язык в протестантском колледже. Получив сертификат об успешном окончании курса и имея на руках заработанные деньги (чуть более 3 тыс.$), она решила отправиться в туристическую поездку Новую Зеландию. В Окленд она прилетела в пятницу 11 сентября. Как впоследствии выяснило следствие, она планировала провести в городе 3 дня и в понедельник отправиться далее по заблаговременно разработанному маршруту. Для проживания Кайо предусмотрительно забронировала недорогую гостиницу в центре города, буквально в одном квартале от Куин-стрит. Интересная деталь — Кайо уговаривала отправиться с нею в эту поездку подругу, с которой проживала в одной комнате в протестантском общежитии, но та в последнюю минуту отказалась. Другими словами, Кайо изначально не планировала путешествие в одиночку. Известно, что она приехала в гостиницу, получила там ключ и поднялась в номер, там впоследствии был найден неразобранным рюкзак с её вещами. Никаких следов длительного пребывания в номере Кайо не оставила — она не принимала душ, не ложилась в кровать и даже не бросила в мусорный пакет обёртки от конфеты. Это наводило на мысль, что Кайо в скором времени после заселения покинула номер, отправившись на прогулку по городу.
Тут, правда, имеется одна загвоздка — полиция впоследствии не сумела отыскать в записях камер уличного видеонаблюдения кадров, на которых можно было бы увидеть Кайо Матсузава без рюкзака. Были обнаружены кадры, на которых японская туристка идёт с рюкзаком от автобуса к отелю, т.е. сделанные до её заселения, а вот после выхода из отеля — нет! Впрочем, как мы скоро увидим, это не самая большая загадка данной истории.
Итак, Кайо Матсузава исчезла неизвестно куда, когда и по какой причине. В понедельник 14 сентября 1998 г. оплаченный срок пребывания в гостинице истёк и рюкзак туристки был перенесён на склад. Полиция была оповещена об исчезновении гражданки Японии и Кайо принялись искать. Необходимо пояснить, что район, в котором исчезла женщина являлся без преувеличения деловым центром Окленда, буквально в сотне метров от гостиницы в доме №131 по Куин-стрит находился Центральный суд округа, а рядом с ним по одну сторону — отделение банка, а по другую — фешенебельный торговый центр. Весь район просматривается десятками видеокамер, т.е. казалось бы, мышь не могла проскочить незамеченной, но… Кайо Матсузава, повторим, сумела остаться незамеченной.
Убедившись, что изучение записей видеокамер за 11 сентября и последующие дни неспособно дать нужный результат, полиция пошла по району «мелким бреднем». Начали, разумеется, с самой гостиницы, провели опросы персонала и жильцов, оперативники негласно, под видом сантехников, осмотрели здание, в т.ч. и заселенные номера. Они искали следы крови или борьбы — поломанную мебель, разбитые стёкла, подозрительно оторванные (или наоборот, наклеенные) обои и т.п. Трудно сказать, насколько дотошным и профессиональным был этот осмотр, анализируя ситуацию задним числом нельзя исключить того, что полицейские, всё-таки, пропустили нечто важное. Как бы там ни было, осмотр гостиницы и изучение лиц, с нею связанных, никаких результатов не принесло.
Пока одна группа полицейских работала по месту проживания Кайо, другие детективы ходили по всем заведениям в округе, предъявляя фотографии пропавшей японки и задавая вопросы всем, кто мог её видеть. Особое внимание, разумеется, уделили японской языковой школе, расположенной в соседнем от гостиницы квартале. Там допросили поголовно всех — и учеников, и учителей (впоследствии их допросили повторно!). Ничего… Особое внимание полицейские обратили на большой книжный магазин, расположенный также на Куин-стрит совсем рядом со зданием Центрального суда. Было известно, что Кайо имела привычку посылать из каждого города, в который приезжала, открытку родным и друзьям, а потому книжный магазин с большим отделом открыток и художественных альбомов она просто не могла миновать. Но — опять ничего! Кайо в магазине не видели.
Ситуация с розыском исчезнувшей японки становилась не просто безвыходной, а прямо-таки мистической. По мере того, как проходили дни, полицейскими стала обсуждаться версия о возможной причастности к изчезновению Кайо спецслужб. Было известно, что северокорейские разведывательные службы одно время вели настоящую охоту за молодыми японцами и японками, организуя их похищения на Тайване, Филлипинах, Малайзии, в самой Японии. Делалось это с целью последующего вывоза молодых людей на территорию КНДР, где их насильно привлекали к подготовке разведчиков (прежде всего языковой) и технических специалистов самого разного профиля. Правда, подобные пиратские действия были характерны для 60-х и 70-х гг. и вроде бы остались в далёком прошлом, но может быть корейцы решили вернуться к тактике прошлых лет? Уж больно ловок и высокопрофессионален оказался похититель японской туристки… 20 сентября — на девятый день с предполагаемого момента исчезновения Кайо — информация о подозрительном инциденте была сообщена средствам массовой информации. Нельзя не признать, что аналогия с историей розысков Элизы Лэм напрашивается сама собою.
Сообщение об исчезнувшей японке дало быстрый результат, хотя и не тот, на которой рассчитывали в полиции. 21 сентября муниципальный рабочий, занятый вывозом мусора из центральной части Окленда, сообщил, что ещё пятью днями ранее (т.е. 16 сентября) в мусорном баке на углу Альберт-стрит и Миллс-лэйн он обнаружил дамскую сумочку, а в ней множество мелких вещей, среди которых находились японский паспорт на имя Кайо Матсузава, страховой полис и банковская карта на это же имя, косметичка, билет на самолёт и пр. Уборщик непременно попал бы под подозрение полиции, но его спасло то, что он работал в компании с ещё двумя такими же работягами и те полностью подтвердил его слова. Денег в сумочке не было и работники мусорного промысла здраво предположили, что сумочку похитили у владелицы, которая пожелает вернуть её, минуя полицию. В общем, они решили сохранить найденные вещи и стали следить за газетами, рассчитывая обнаружить объявление с просьбой возвратить паспорт и другие документы за вознаграждение. Когда же мусорособиратели узнали о том, что владелица сумочки пропала без вести, то сразу сообразили, что дело принимает скверный оборот и на всех парах помчались в полицию.
Понятно, что обнаружение сумочки и документов рождало самые мрачные предположения относительно судьбы Кайо и подтверждение этому пришло очень скоро. Уже в 9 часов утра 22 сентября в полицию поступило заявление об обнаружении обнаженного женского трупа в шкафу в подсобном помещении, расположенном на пожарной лестнице в охраняемом здании Центрального суда Окленда.
До такого сюжетного зигзага не смог бы додуматься даже самый сумасшедший режиссёр детективных сериалов. Тело разыскиваемой японки оказалось в охраняемом здании суда на запираемой электронными замками лестнице в закрытой на ключ комнате в шкафу! Вот вам и «правило Оккама»! (В русскоязычном интернете разного рода малолетние балбесы, никогда не читавшие английского теолога 14-го века Оккама очень любят к месту и не к месту поминать пресловутое «правило» его имени. Согласно этому правилу «незачем делать посредством большего усилия то, что может быть сделано посредством меньшего». Оккам, говоря это, имел в виду принцип мышления, а вовсе не мотивацию и практические действия человека. На самом деле человеческая жизнь и эволюция человеческого общества прямо свидетельствуют о постоянном усложнении наших поведенческих моделей и институтов, регулирующих наше поведение. Однако полудурки из «поколения ЕГЭ», воспитанные на шаблонных тестах и примитивной школьной программе, всерьёз считают, что все в жизни «надо упрощать настолько, насколько это возможно» — именно так они интерпретируют «правило Оккама». Бедный ангилйский философ, должно быть, в гробу переворачивается от невежества своих придурковатых адептов, ведь ему приписывают то, чего он никогда не говорил и даже не имел в виду! К сожалению, криминальное поведение людей — как и всякое другое поведение — имеет тенденцию к усложнению и «правило Оккама» ни в каком виде к нему неприменимо.
Труп Кайо нашёл подсобный рабочий, который решил проникнуть в подсобку по весьма прозаической причине — там находились банки с краской, которые ему понадобились для завершения мелокого ремонта, которым он занимался в другом конце здания. Ключа от этого помещения у рабочего не было — всеми ключами заведовал менеджер, который с 10 сентября заболел и на рабочем месте не появлялся (эта деталь, кстати, очень интересна! сразу ясно, что на режимном объекте поддерживался порядок и за ключами следили). Устав ждать, когда же появится менеджер с ключами, подсобый рабочий решил поступить просто и без затей — вооружившись отвёрткой он отжал заветную дверь и по специфическому запаху сразу заподозрил неладное. Правда, внешне в помещении ничего не указывало на преступление — женский труп и его одежда были спрятаны в старый платяной шкаф, стоявший в дальнем от двери углу. Эта деталь, кстати, тоже чрезвычайно любопытна — дело в том, что выключатель света в кладовке располагался в очень неудобном месте, за дверью. Для того, чтобы им воспользоваться, надо было, во-первых, знать, этот нюанс, а во-вторых, развернуться к входу, сделать шаг в нужном направлении, а потом в темноте нащупать кнопку. Это обстоятельство навело детективов на мысль, что убийца либо прекрасно ориентировался в помещении, либо… имел при себе фонарик. Впрочем, тут мы немного забежали вперёд.
Рабочий быстро нашёл источник запаха и сразу же вызвал полицию.
Последующий осмотр показал, что тело мёртвой женщины полностью обнажено. Женская одежда находилась здесь же, в шкафу. Это была та самая одежда — широкие черные брюки и футболка — которая была на Кайо во время поселения в гостиницу 11 сентября. Тут же находилось и нижнее бельё.
Судебно-медицинское исследование подтвердило правильность предварительной идентификации трупа. Это была действительно Кайо Матсузава и убита она была примерно за 10-12 дней до момента обнаружения, т.е. в день прилёта в Окленд. Это значило, что преступник не удерживал её в заложниках. Причина смерти — удушение, однако, убийца не пользовался верёвкой, скорее всего, он сдавливал шею жертвы рукой или закрывал рот подушкой. Кайо была изнасилована, однако, биологических образцов, пригодных для выделения ДНК-профиля убийцы, специалистам получить не удалось.
В ходе тщательного изучения подсобного помещения, криминалисты пришли к выводу, что преступление совершалось в другом месте. Это означало, что убийца принёс сюда уже труп и вряд ли провёл в кладовке много времени, хотя ему и пришлось сюда вернуться 15 или 16 сентября, чтобы забрать сумочку жертвы. Остаётся добавить, что расстояние от угла на Миллс-лэйн (где была выброшена сумочка Кайо) до здания суда составляло примерно 220 м., т.е. они находились в шаговой доступности.
Могло показаться, что обнаружение трупа должно было резко продвинуть вперёд розыск. В самом деле, здание суда надёжно охраняется, учреждение это работает по жёстко соблюдаемому графику, допуск персонала строго персонифицирован и тщательно отслеживается. Даже если за десять дней в суде побывала тысяча или две тысячи человек, убийца обязательно окажется в их числе и от разоблачения ему не уйти! Но… гладко было на бумаге, да забыли про овраги!
Изучение объекта показало, что вход и выход из здания возможен только через главный подъезд на Куин-стрит и гараж с противоположной стороны здания. Всё! Пожарная лестница выходила на Куин-стрит, но пользоваться ею без объявления тревоги запрещалось. В случае открытия этой двери на пульте охраны срабатывала сигнализация. Все работники суда, обслуживающий персонал и охрана здания имели персональные электронные ключи, так что время входа и выхода каждого фиксировалось компьюерной системой охраны. Поэтому отследить кто когда входил и выходил из здания, казалось вполне возможным.
Когда сотрудники полиции обратились в отдел охраны суда с требованием предоставить распечатки протоколов срабатывания замков в период с 11 по 22 сентября 1998 г. их ожидало то, что с полным основанием можно назвать ударом ниже пояса. Оказалось, что протоколы за период с 11 по 16 сентября отсутствуют… Причин для того, что компьютер не сохранил эту информацию могло быть несколько, причём злой умысел представлялся отнюдь не самым вероятным. По крайней мере на том этапе.
Но в процессе сбора информации о работе персонала суда всплыли в высшей степени неожиданные нюансы. Стало известно, что двери между зданием суда и торговым центром постоянно открывались. И происходило это по весьма прозаической причине — работники суда ходили на обед, ланч и ужин в ресторанный дворик, расположенный в торговом центре. По инструкции, они должны были выходить на Куин-стрит и уже с улицы заходить в торговый центр, но кто может запретить судье пройти из здания в здание прямиком? Охранник схватит его честь за фалды мантии, что ли? Или секретарша сорвёт парик? Нет, конечно, никто судье не сможет помешать своевольничать… В самом деле, у судьи имеется собственный электронный ключ, он выходит на пожарную лестницу, минует её, открывает дверь и… оказывается прямо в ресторанном дворике! Блин, да каякая же сила заставит судью шагать лишние сто метров по улице, ежели можно идти напрямик и не топтать ноги?! Понятное дело, что глядя на судью, прямиком через пожарную лестницу пёрлись секретари и секретарши, референты, приставы, адвокаты, охранники… Причём, все они вышагивали сначала в одну сторону, а потом в другую, когда возвращались на рабочие места.
Объективности ради надо сказать, что на пожарной лестнице напротив двери, ведущей в ресторанный дворик, был установлен датчик движения, который (теоретически!) передавал на пульт охраны здания суда сигнал о движении на лестнице, но… за сутки таких сигналов проходило несколько тысяч, а потому — ясен пень!- никто их не отслеживал. По крайней мере, рабочее время…
Когда работники следствия узнали, что в здание суда можно было проникать из здания торгового центра, они решили поближе познакомиться с системой его охраны. Оказалось, что здание оснащено системой электронных замков во всём аналогичной той, что использовалась в Центральном суде. Такие замки стояли и на дверях, ведущих из здания торгового центра на пожарную лестницу.Т.е. получался двойной контроль: как со стороны технических средств охраны суда, так и торгового центра. Если убийца занёс труп в подсобку со стороны торгового центра, то время открытия двери должен был зафиксировать компьютер службы безопасности именно торгового центра. А потому имело смысл изучить записи об открывании замков на пожарную лестницу в нерабочее время именно со стороны торгового центра.
Каково же было изумление детективов, когда они узнали, что эти протоколы за период 11-16 сентября из памяти компьютера службы безопасности удалены! Случилось то же самое, что и с компьютером охраны суда — за тот период времени, что интересовал следствие, записей не оказалось! В случайность двух сбоев поверить было трудно, тут явно напрашивалось предположение об умышленном удалении данных. В обоих случаях — и в здании Центрального суда, и в торговом центре — компьютеры находились в помещениях, в которых сотрудники охраны не несли круглосуточного дежурства, другими словами, злоумышленник, имеющий нужные ключи, мог без особых затруднений открыть нужные двери и получить физический доступ к компьютерам. Разумеется, это не мог быть случайный человек, поскольку ему должна была быть известна не только планировка зданий, но и специфика их охраны.
Уничтожение данных на разных компьютерах резко осложнило работу по идентификации убийцы. Теперь становилось ясно, что подойти к подсобке на пожарной лестнице можно было как из здания суда, так и со стороны торгового центра.
В конечном итоге правоохранительные органы пришли к выводу, что убийца Кайо Матсузава действовал примерно так: вечером 11 сентября (или в ночь с 11 на 12) он убил японскую туристку и спрятал тело в подсобном помещении на пожарной лестнице, после чего принялся ждать, когда труп будет обнаружен. Однако, проходили дни, а этого не происходило… Тогда убийца решил наведаться к месту сокрытия трупа и ещё раз проверить насколько хорошо ему удалось уничтожить улики. Произошло это во второй половине дня 16 сентября. Во время этого визита преступник прихватил с собою сумочку Кайо с её документами и в тот же вечер выбросил её в урну на углу Миллс-лэйн и Альберт-стрит. Именно поэтому сборщики мусора, в тот день уже дважды проезжавшие по маршруту, обнаружили её лишь во время третьей «ходки» около 22 часов. Следствие посчитало, что убийца не имел автомашины (или не пользовался ею в тот период), поскольку неподалёку от того места, где он выбросил сумочку жертвы в сентябре 1998 г. делали остановки автобусы по меньшей мере восьми маршрутов. Полицейские решили, что преступник избавился от сумочки на пути к месту посадки в автобус. Чтобы максимально расширить круг подозреваемых и сбить розыск со следа, убийца в последующие дни уничтожил данные компьютеров служб охраны Центрального суда и торгового центра. Преступник явно был каким-то образом связан с этими объектами, возможно, работал в их охране или обслуге.
Полиция Окленда сосредоточилась на проверке персонала, как постоянно занятого на работе в Центральном суде и торговом центре, так и привлекаемого по временным договорам. Считалось, что преступник выдаст себя попыткой сменить места работы и жительства, кроме того, его выявлению должен был способствовать разработанный при помощи американских криминалистов «психологический профиль». Сразу скажем, что результат усилий оклендских детективов оказался воистину ничтожен — убийца не только не был назван, но в рамках расследования не было даже ни одного задержания подозреваемых. И сейчас, спустя более полутора десятилетий, полиция по-прежнему не знает где же именно была убита Кайо Матсузава, каким образом убийца доставил её тело в подсобное помещение на пожарной лестнице, где и с кем погибшая провела последний вечер своей жизни и почему видеокамеры не зафиксировали японскую туристку на улицах города после того, как она вышла из гостиницы.
Нельзя не отметить того, что история трагической гибели Кайон по-настоящему неординарна и сама по себе заслуживает отдельного очерка. Читатель сам может убедиться в том, что даже беглый пересказ фабулы заставляет признать чрезвычайную ловкость, сноровку и криминальный опыт убийцы. Он не просто смел, он — отчаянно смел, он совершил крайне сложное преступление под самым носом многочисленной и хорошо технически оснащённой охраны, оставаясь всё время на виду, однако, сумел при этом сохранить инкогнито.
Подводя итог рассказу об оклендском убийстве, нельзя не добавить следующее: новозеландские правоохранители явно недооценили того, с кем им пришлось столкнуться в невидимой схватке. Очень вероятно, что вывод следствия об отсутствии у убийцы автомашины глубоко ошибочен, причём преступник, просчитавший наперёд полицейскую логику, умышленно запутал глубокомысленных детективов. Если допустить, что убийца, вопреки выводам полиции располагал, всё-таки, автомашиной, то многие загадки этой истории получают простое и логичное объяснение — Кайо, познакомившись с будущим убийцей, была увезена из центральной части Окленда и убита, возможно, за много километров от Куин-стрит. Именно поэтому она и не попала в объективы видеокамер после 14 часов 11 минут 11 сентября. Точно также в автомашине убийца доставил её тело в здание суда вечером (необязательно, кстати, что это произошло 11 сентября, он мог это сделать и в любой другой день). Из гаража преступник мог без особых затруднений перенести труп в подсобку. Кроме того, есть основания думать, что следствие слишком сосредоточилось на отработке версии о принадлежности убийцы к персоналу Центрального суда в ущерб другим предположениям. Вообще, планировку зданий суда и торгового центра могли знать не только работавшие там на момент совершения преступления, но и лица, работавшие там прежде, их родственники, а также сотрудники архитектурного бюро, разрабатывавшего проект торгового центра.
А теперь попытаемся взглянуть на трагические истории Элизы Лэм, Тины Хоанг и Кайо Матсузава, исходя из допущения об убийстве всех троих одним и тем же серийным убийцей. Что можно сказать о modus operandi (манере преступных действий) этого человека?
Во-первых, налицо довольно специфичный выбор жертвы. Таковыми оказывались женщины-уроженки стран Юго-Восточной Азии, молодые (возраст 20-29 лет), миловидные, стройные, стреднего роста. У всех трёх — исправленный прикус, все пользовались очками, все они брюнетки с волосами средней длины (до лопаток).
Во-вторых, все три известные нам жертвы на момент своей смерти находились вдали от дома, в непривычной или малознакомой им обстановке (Элиза Лэм и Кайо Матсузава совершали развлекательную туристическую поездку и впервые оказались в тех городах, где были убиты. Тина Хоанг родилась во Флориде, долгое время жила в Орегоне и Неваде и приехала в Калифорнию за восемь месяцев до убийства. Она знала лишь небольшую часть Лос-Анджелеса и плохо ориентировалась в городе).
В-третьих, преступник явно отдаёт предпочтение такому способу умерщвления, который не оставляет на теле жертвы явных следов. Смерть Тины Хоанг и Кайо Матсузава явилась следствием применения удушающего приёма, не оставляющего явных следов сдавления шеи. Вполне возможно, что точно такой (или аналогичный) приём был использован и для душения Элизы Лэм, во всяком случае кровоизлияния в склеры и веки обоих глаз указывают, отмеченные судмедэскпертизой, являются значимыми признаками далеко зашедшего душения. Вместе с тем, использование подобного борцовского приёма не означает наличие у преступника специфической подготовки — такого рода приёмы могут использовать люди вообще никогда не занимавшиеся борьбой или рукопашными единоборствами (яркий пример — американский серийный убийца Гэри Риджуэй, задушивший такого рода сдавлением шеи почти полсотни женщин. Риджуэй никогда не занимался борьбой, но это не помешало ему подсмотреть эффективный удушающий приём во время телевизионных трансляций боёв по рестлингу).
В-четвёртых, дозированное использование убийцей грубой силы свидетельствует о высокой степени его самоконтроля на всех этапах совершения преступления. Это хладнокровный и расчётливый человек, по криминалистической классификации его можно отнести к категории организованных несоциальных серийных убийц (подробнее о такой классификации можно прочесть здесь). Для таких лиц характерно тщательное продумывание деталей предстоящего нападения, изучение мест совершения преступления и последующего сокрытия трупа.
В-пятых, преступник умеет входить в контакт с выходцами из Юго-Восточной Азии и располагать их к себе. Женщины-азиатки явно входят в его «диапазон приемлемости жертвы». Преступник, как уже отмечалось выше, выбирает в качестве жертв «трудные мишени». Поведение Элизы Лэм и Кайо Матсузавы по воспоминаниям знавших их людей можно было характеризовать как скромное и сдержанное. Их ни в коем случае нельзя назвать вульгарными и легкодоступными. Тина Хаонг на первый взгляд была женщиной другого типа, но по утвержеднию её адвоката, к моменту своего убийства её поведение подверглось значительной коррекции, так что и в её случае мы видим подтверждение сделанному предположению. Весьма вероятно, что убийца был как-то связан с азиатскими странами или этносами, скажем, происходил из семьи азиатов или долгое время проживал в одной из стран Юго-Восточной Азии. Данное предположение выдумано вовсе не автором очерка. Одна из версий убийства Кайо Матсузава, которая отрабатывалась оклендскими детективами, заключалась как раз в том, что японка по приезду в город познакомилась с японскими туристами и провела всю вторую половину дня 11 сентября в их обществе.
В-шестых, преступник хорошо разбирается в технике и умеет обходить технические средства охраны. Уничтожение записей в компьютерах служб охраны суда и торгового центра в Окленде говорит само за себя. Неисправность системы видеонаблюдения на 14 этаже отеля «Сесил» в контексте нашего предположения также выглядит весьма подозрительной (интересно было бы узнать, что именно и когда приключилось с видеокамерами на этаже и были ли отмечены такого рода неисправности на других этажах отеля? К сожалению, автор не нашёл ответов на эти вопросы.).
В-седьмых, нельзя не сказать несколько слов о возрасте предполагаемого преступника. Криминальные психилоги сходятся в том, что «комплекс серийного убийцы» обычно формируется у мужчин к 25 годам. К этому возрасту они уже получают представление о том, что сексуальное насилие позволяет преодолевать фрустрацию и потому осознанно решаются на убийство. Элементы криминального поведения, продемонстрированные преступником в случае с убийством Кайо Матсузавы, свидетельствуют о его опытности и наводят на мысль, что этот эпизод был для него далеко не первым. Тем не менее, даже если считать, что в 1998 г. преступнику было 25 лет, то это означает, что сейчас ему уже за 40 (скорее всего, далеко за 40). В этой связи нельзя не отметить, что его физическая форма достаточно хороша для того, чтобы он мог поднять по приставной лестнице бесчувственное тело Элизы Лэм к крышке бака с водой и затем протиснуть его в люк. Косвенным подтверждением его хорошей физической формы является и то обстоятельство, что этот человек показался привлекателен намного более молодой женщине (трудно поверить, что Элизу заинтересовал бы какой-нибудь плешивый пень с пивным брюхом и щербатым ртом). Так что нельзя не признать: убийца следит за своей внешностью и поддерживает отличную физическую форму.
Хочется сказать несколько слов о возможном месте проживания убийцы. Напрашивается предположение о его проживании в 1998 г. в Новой Зеландии, но на самом деле этот вывод несколько поспешен. То же самое можно сказать и о постоянном проживании в Лос-Анджелесе. Понятно, что преступник как-то связан с Калифорнией и Оклендом в Новой Зеландии, но из имеющейся информации невозможно сделать определенный вывод о месте его проживания. В принципе, и в Окленде, и Лос-Анджелесе он мог бывать эпизодическими наездами, скажем, приезжая к родственникам. Если такие поездки совершались регулярно на протяжении многих лет то не покажется удивительным, что преступник хорошо изучил оба города.
Ещё одним любопытным нюансом, требующим пояснения, является отказ полиции Лос-Анджелеса от возбуждения уголовного расследования по факту смерти Элизы Лэм. С одной стороны, всё кажется понятным: по официальному заключению судебно-медицинской экспертизы «причина смерти не может быть установлена», явного криминала нет, так что тут расследовать? Но с другой, ясно, всё же, что ситуация совершенно неординарная и смерть менее всего похожа на суицид. Это понятно прежде всего специалистам, так неужели же детективы лос-анджелесской полиции летом 2013 г. это не понимали?! Думается, что они всё прекрасно понимали, но полиция Лос-Анджелеса, как и всякий бюрократический механизм, работает по законам целесообразности и минимизации собственных затрат. Логика у принимающих решение о невозбуждении уголовного расследования была довольна тривиальна и предельно прагматична: если есть пуля, должен быть пистолет; если есть ножевой порез, должен быть нож; если есть видеозапись нападения, должен быть нападавший… А если есть нечто смутное, непонятное и недоказуемое, то надо закрывать возню вокруг этой чепухи на этапе дознания и не терять на розыск непонятно чего и кого силы и время. Даже если действительно имело место убийство, совершенное серийным убийцей, надлежит ждать новых эпизодов и уж потом искать систему и повторение «модели действия» преступника. В Лос-Анджелесе и без Элизы Лэм хватает убийств женщин, так неужели ресурсы полиции должны расходоваться на расследование, имеющее минимальную вероятность завершиться судебным приговором?
Статистика требует повышения раскрываемости не только от полицейских России, но и США тоже. И с этим, кстати, даже не поспоришь, в статистических критериях оценки качества работы полиции есть здравый смысл безо всяких оговорок. Бюрократия, однако…
Мы не знаем, кто именно убил Элизу Лэм… хотя довольно хорошо представляем то, каким должен быть человек, сделавший это. Истории убийств Кэти Хоанг и Кайо Матсузава нам в этом очень помогли. Детективная история, завязавшаяся на крыше отеля «Сесил» вечером 1 февраля 2013 г., далека от завершения и у нас нет гарантий, что она вообще найдёт справедливое разрешение. Как говорится, гарантии есть только у Господа Бога, а у человека — только надежды. Но автора не оставляет вера в то, что убийца будет в конечном итоге назван и наказан и эта драматическая история получит своё логичное завершение. Пусть даже через 10, 20 или 30 лет. Да когда угодно…! В конечном итоге, вера в справедливость и воздаяние — это именно то, что отличает всех нас от животных.
4 995
Очень интересно. Почему же не раскрывают преступления
Ну такая у нас полиция