Часть 1.
Моё ложе — вот истинная мера!
Прокруст.
Мы специально объединились с недоразвитыми. Чтобы больше голосов было. Он же у нас глупенький. что мы говорим, то и он.
Диалог политиков во врачебных халатах, выпуск «Куклы», «Минздрав предупреждает». Из-за этого и закрыли передачу в итоге. Вся суть политики в этой фразе!
Путешествие по лабиринтам подземных коммуникаций было опасным и даже самим странником считалось тщетным. И правда, найти секретную подземную лабораторию, как в шпионских боевиках низкопробных, что может быть глупее? Если бы не его помешанный дед, парень бы не пытался ничего искать в сырых безднах под городом, но тот привил жажду поиска неизведанного и ему. Работа спелеологом помогает при определённом везении иметь доступ к многим тайнам и иногда ценностям, а заодно и первоклассную возможность избавляться от некоторых улик за ряд тёмных делишек. и теперь он искал некий прибор, улучшенную версию детектора лжи, которая была тут же запрещена к производству КГБ СССР, ибо при массовом производстве вскрылись бы многие тёмные детали из жизни самих служащих сего заведения.
Автор же скромного изобретения был вроде как убит через день, но успел запрятать пару машинок и методичек по ним в подземных коммуникациях недалеко от театра. Не веря в сказки и рассчитывая поживиться старыми деталями, спелеолог зашёл в один из тоннелей и начал простукивать их, там, где никто не лазил. КГБ бы первыми такое на практике и применяли, когда реально допрашивать надо, очевидно, а все тёмные дела своих прячут явно не так, как в шпионских романах. Убийства-то тоже привлекают лишнее внимание, так что это не вариант! Каково же было удивление спелеолога, когда одна большая пустота в осклизлой стене всё же нашлась, и пара сильных ударов киркой открыли нечто вроде затхлой каморки со старым столом. Вот это да, подумал трудяга и сфотографировал всё это для отчёта, вот ведь сюрприз откопал.
Вскоре, со всей силой молодого организма он перекопал всё и обнаружил нечто вроде стального термометра с белой ручкой на верхнем торце и алой лампочкой около него. Оно лежало на столе в ящике с какой-то запылённой в хлам книжицей. Прокашлявшись и побрызгав всё от плесени, себя в первую очередь, парень тут же прочитал серые буквы: «Истиномер, модель первая». По этой странной книжице прибор измерял… некую Чистую Истину, а именно процент этой самой истины в суждениях и мыслях, ибо при произношении любым образом чистой правды некое информационное поле вибрирует синхронно с каким-то элементом этого прибора, и на шкале начинает показываться «ноль» при чистой, объективной правде. Даю. у кого мозги работают наоборот, что у него ноль это верх, а «девятка — низ? А ручка запускала прибор, работавший, как анероид, от атмосферного давления. Для полноценной работы надо было брать его в руки или прислонять к телу. посмеявшись, парень повернул эмалированный рычажок. Неказистый прибор натужно включился, что вмиг показала загоревшаяся кровавым оттенком лампочка. Поначалу он сухо щёлкнул, только и всего. Парень фыркнул, недоверчиво глядя на это якобы чудо техники, которое явно напоминало «обманку» для отвлечения внимания от настоящих разработок.
Его единственная шкала играла цифрами, показывала значение «5-4-5-7-9-3-1-2-1-3-1». Всё больше было единиц и меньше более высоких значений. Тут парень взял прибор в руки, и на тусклой шкале осталась лишь единица. Что же, неужели чистая Истина существует и может быть измерена так же, как температура и атмосферное давление? Ответ словно прозвучал в голове вспышкой. Ответ был: да, всё постижимо и надёжно измеряемо. Шкала на приборе резко показала ноль и устойчиво на нём осталась. Только стоило положить прибор на стол, так шкала сразу вернулась к бывшей ранее пятёрке. Так вот оно что, лишь правда даёт «ноль», понял новый обладатель прибора. Он действительно меряет процент истины во всём и везде, и лишь готовый познать всё, не считающий, что это невозможно, и даёт «ноль», ибо он тут завсегда прав! Читая инструкцию по сборке истиномеров, парень разобрался, как поставить их производство на поток и уничтожить всю ложь на свете.
Он снова и снова брал сей прибор в руки, вспоминая прошлое, всю философию и верования, смотря на деления, что же и как покажет прибор? Как и ожидалось, в религиях истины не оказалось совсем, в Большой Науке — очень немного, во всяких культах и моде — нисколько, лишь в редких трудах малоизвестных и намеренно забытых коллегами настоящих учёных процент правды рос до единицы и лишь при суждениях о всепостижимости мира и безграничном росте могущества — в «ноль». И теперь нашедший эту заброшенную горе-лабораторию на радостях взял с собой и сам прибор, и инструкцию, теперь-то Чистая Истина была у него в кармане, а знание — в разы дороже всего прочего вместе взятого!
Часть 2.
Взвесь ситуацию — с появлением нашего аппарата война становится невозможной. Если у каждой страны, у каждого человека будет такой аппарат, все будут равно защищены. Но если он будет принадлежать одной какой-то стране, то остальные не смирятся с этим. Может быть, мы действовали неправильно. Но, бог свидетель, мы сделали все, что могли, чтобы помешать человечеству попасть в эту ловушку.
Томас Шерред, Попытка.
Сегодня парень, он же юный диггер Сергей Львович, гордо шёл к инженеру Владу, он же Владимир Иванович, которого хорошо знал по причине сбыта ему интересного оборудования и кое-чего ещё. Его прибор, который он нашёл и теперь прочно считал своим, да и заначенная там на всякий случай инструкция тоже помогала ему поднимать уровень уверенности в себе на уровень звёзд и комет. Компромат на колег тоже был, благо те частенько баловались не спиртным и не табаком, а образцы и фото у него были, прикормленный человек из одного места — тоже надёжный, за нераскрытие факта хождения по борделям. Уж за бутылку-то коньяка хорошего БОМЖи всё о многих проходящих мимо них людях рассказывали подробно, классика разведки, блин!
Как же обрадовался трудовику подземелий старик, когда выпили коньяка доброго, обсудили условия очередной сделки и назначили встречу для обмена сведениями вне заведения по ряду вопросов! Обнял со смехом сердечно и сказал, что лучшего человека он не видел за всю жизнь. Понятное дело, что он всем так говорил, кому надо было, чтоб стимулировать человека работать нелегально за меньшие деньги, но радовался он искренне, хоть и не выдал причины. Идея истиномера была ему понятна и близка, а пустить такой прибор на рынок он планировал сам, но не попадалось до этого дня никого, кто мог бы подарить что-то новенькое. Но вот оно, это золотая жила для всякого толкового человека, никаких проблем до конца жизни!
Когда Серёга ушёл, Владимир позвонил диггеру, которого знал и отмазал от мест не столь отдалённых. за что тот был ему обязан по гроб жизни:
— Пётр Михайлович, встретимся по вопросам доставки документов через час после закрытия заведения!
— Всё ясно, Владимир Иванович. Место то же?
— Как обычно, дорогой мой, всё, как обычно, без задержек!
— Будет сделано, безопасность гарантирована.
Вскоре встреча состоялась, Петя получил все указания и поспешил их потише и без лишнего шума выполнить. За немалые деньги, на это специально выданные, он добросовестно подменил заболевшего днём ранее коллегу Сергея на пол-дня, сообщив остальным диггерам под видом засланца из инстанций, коим отчасти и был, про всё ряд вещей, после чего с некоторой тревогой ушёл. Все договорились сказать друг другу и не посвящённым в эти дела, что «юношу сверху» уже послали работать «на другой участок», что в немалой степени было правдой, а сами пошли по ненадёжным подземельям. Стали привычно направлять, инструктировать с договором о доле всех, кого и как надо.
Сергей, идя по очередному подземелью, чувствовал, что что-то не так. Слишком приветливые лица коллег, чуть больше обычного уступчивость при делёжки трофеев. Так-так подумал он, что же они задумали? Если что, компромат на них уйдёт, куда следует, и их всех заметут, и они об этом прекрасно знают. Но почему же такая на душе тяжесть, почему «очко играет», как в тот раз? Тут случилось ужасное: стены тоннеля за ним почти бесшумно схлопнулись и обрушились, сочась водой. Звонки по рации коллегам из-за подземной толщи не возымели совсем никаких результатов.
Но хуже всего было то, что некоторые камни треснули слишком… Да, они подпилены и заранее замаскированы землёю, и опора одна распорочкой сломанной тоже ослаблена! Они всё-таки решились, в панике подумал свою последнюю мысль диггер, это же из-за этого, чёрт его подери, прибора-правдомера! Далее вода и земля вкупе с обрушившимся сводом тоннеля прервали его мысли и жизнь, а старая линия электропередач угостила полным искрящегося веселья током всё это место…
По улице, где недавно делали ремонт, шли две старушки. Они дошли до лавочки, согнав молодёжь, едва не применив трости, и стали привычно охать-ахать над ещё одной газетной заметкой, ведь что пенсионеркам без газет обсуждать? Кроме детей и их развратного поведения. Забывая намеренно, что сами были не лучше, а одна и вовсе так зарабатывала на платье, в котором вызывала зависть коллег.
— Эх, Маша, что сейчас творится? В наше время не было такого, чтобы человека откопали, что они там делают, что их так заливает! Руки-ноги им оторвать бы!
— Эх, подруга, мы гуляли по болотом и в лес с мужьями, но под землю лезть — это с головой непорядок явный! О том, что Маша, ой, медсестра Мария Семёновна, сама часто в подземном переходе принимала горячительное, бабушка вспоминать не стала, неприлично такое говорить на людях, что ещё подумают?
— А инженера этого бородатого, Вову, кажется, замели за контрабанду этой дури? старик., а мозгов нет, в криминал лезть! — Ой, всегда такие в обществе были, Клава, вот говорят, что какой-то детектор лжи какой-то выдумали новый, не врущий никогда. Раскрываемость стала лучше, сын мой мне сказал, его за это на звание повысили и премию. На море хоть поехал, как следует, нормально с женой! Хоть человеком стал, не то, что этот, засыпанный. Ну их всех!
58
