Высоко высоко в горах.
— [ ] «Это было в конце апреля, начале мая, 1959 год, оттепель конкретно плавила еле еле не расстаявший снег на каменных предгорьях, из подмерзшей земли еле еле прорастает зеленая, немного подсохшая от жары трава. Я, как ни в чем не бывало, совсем один сидел в столовой шахтерского городка, убивая время, лишь бы не возвращаться за кирку, стукам металла о камень, и трупам товарищей задохнувшихся от токсичных пещерных газов, некоторым в буквальном смысле разъедало легкие, страшно было представить что они до сих пор живы, и что они чувствуют как каждое волокно их легких расщепляет облако каких-то молекул… Но я тогда думал о другом, это были последние мои дни когда я работал на шахте, вот вот наша бригада должна отправиться в долгожданный отпуск. Новых оборудований нам не завозили, канареек соотвественно тоже, что повышало шансы на гниение в пещере часами, днями, а то и неделями, никогда не знаешь что ждет тебя за этой черной как нефть жилой. В последние ночи я только и успокаивал себя мыслями о встрече с семьей, морем, и заслуженном отдыхе. Вот настает день икс, мы с коллегами полные энтузиазма вооружаемся кто чем может, фонари, кирки, лопаты, дрели, что угодно, этот день должен быть отработан на полную катушку. Наши руки уже дрожали и синели от псевдо-Рейно синдрома, пот изливался литрами каждую минуту из любых мест наших изнуренных трудом тел. Ноги не держали наши туши, и под вечер мы передвигались только ползком, ведь никто даже и не думал идти на обеденные перерывы, нами всеми движило чувство предвкушения, кинутые во время работы фразочки про отпуск сливавшиеся с шумом бурящих дрелей и летящих осколков действовали как граммовая доза героина. Уже растворяясь в эйфории мечт мы были грубым образом вытянуты в реальный мир, неожиданно из другого конца тоннеля послышался грохот… нет, не грохот упавших вещей… инструментов, как будто тысячи валунов обрушились в одно место, лишь через пару мгновений мы осознали что там выход из шахты, конечно мы сразу взялись за разгребание и дробление камней, но их сыпалось больше и больше.. попытки вызвать подмогу по рации привели только к разбитым надеждам товарищей. Однако, никто не собирался сдаваться, у нас оставалось пару шашек динамита, и их вполне должно было хватить, их и хватило.. даже более чем. Один из шахтеров провел провод от рычага к взрывчатке. Кто бы мог подумать что именно тогда из руд начнет просачиваться газ. Пламя мгновенно охватило большую часть тоннеля, и оно стремительно увиляло в дырочку откуда произошла утечка. Передо мной, успевшим укрыться за ближайшим поворотом, открылась ужаснейшая картина, облезлая, даже не окровавленная кожа когда то пригодная для ношения теперь просто болталась вокруг конечностей шахтеров. Больше всего жаль тех, кто в тот момент делал уже последние в своей жизни вдохи… повезло тогда лишь мне, и еще паре тройке ребят, которые были далеко от взрыва. Похоже что газ начал распространяться когда обрушились колонны на которых стоял выход из шахты, и в тот момент мы весьма быстро среагировали, ведь замедлившись на минуту с лишним, выживших бы не осталось вовсе. Я отделался легким ожогом руки, в то время как кто-то потерял руки и ноги. Из-за такой оплошности наш отпуск перенесли… перенесли на 7 дней вперед, никогда не понимал нашего начальства, но что нам остается, кроме как подчиниться, и мирно ждать своего часа? Нас перевели на более высокие слои горы. Где до сих пор царила мерзлота, а снег был тверже наших костей. На третий день, я, старые выжившие после инцидента соратники, и пара новобранцев уже знатно так сходили сума, каждый по своему злился, кому то слишком холодно, кто-то потерял сапоги, а у кого то от мороза плоть липнет к деревянной ручке кирки, и тот от изнеможения ничего сказать не может. Словами тот ужас не передать, тогда еще не отошедшие от произошедшего и оставшиеся в живых завидовали мертвецам, и я в том числе, повсюду обвисшие тряпки, напоминающие ткань от курток, наконечники топоров, кирок, лопат и колий все напоминали о том, что некогда работавшие здесь мужики обитают тут лишь в обличии пыли, воздуха и праха, страшнее не то, что мы можем пополнить их ряды, страшнее всего то-что мы понятия не имеем каким образом это произойдет, страх понемногу овладевал нами. Что бы усмирить суматоху после вспышки среди шахтеров, нас по одному начали переводить в другие группы, только я и какой то молодой паренек лет 20-25 остался в той шахте куда перевели нас. Никто и подумать не мог что это действительно немного сбавит остановку, мы часами напролет говорили просто ни о чем, обсуждали трагедию на нижнем ярусе, травили анекдоты, и рассказывали байки кто о каких знал, и как нельзя точно он рассказал, как в послевоенное время, когда немцы отсюда только убегали, кучка солдат и ученых все же осталась, их привлек газ из этих пещер, мол им понравилось как люди мучаются, и умирают в агониях днями без внешних воздействий. И честно сказать, я бы поверил, если б он в ту же секунду не начал хохотать во весь голос и бить меня по плечу, пока я где то витал в облаках и обдумывал сказанное им. Он извинился, и сказал что сходит набрать воды в флягу.
— [ ] -конечно..-,Сказал я, это ж весьма обычное, обыденное дело,-ты давай только быстрее, а то может я чего и покрепче воды найду.. хехе…
И вот, через пару мгновений он растворяется в тумане пещеры.
-кхе, даже фонаря с собой не взял… хриплым голосом прошептал я, и поплёл за ним.
В миг мое сердце остановилось, как чья то рука крепкой хваткой сжало его, и вот вот вырвет. Кровь бурлила, адреналин зашкаливает, но организм был будто парализован, вышел из под контроля… передо мной стояло худощавое тело, метра два ростом, в оборванной шахтерской одежде, с босыми ногами и серой как металл кожей. Медленно постукивая тонкими длинными пальцами по колонне оно резко обернулось на меня, смотрело своими выпученными черными глазами с узенькими просветами по середине, разорванный рот, и блестящий, грязный жетончик с именем моего товарища. Я не мог ни слова вымолвить, ни закричать, я слышал собственное сердцебиение, и походу оно тоже, опустив свою маленькую голову к моей груди, я краем глаза заметил как из его рта волочилось еле еле видневшееся зеленое облако дыма, будто бы он не выходил оттуда, а наоборот заползал, он плавно растекался у моих ног. Сознание тогда ко мне вернулось не сразу, резко убрав руку с его спины я почувствовал тяжелый удар по груди, обрушившись на густое облако газа мне еле еле удалось разглядеть его мерзкую рожу, огромные черные бездонные глаза составляющие больше половины от всей головы и маленькие красно-белые точки, маленький узкий приплюснутый нос, так же широко растянутый рот и обнаженные грязные острые зубы, ударив это уродище топором по морде я бросился к выходу, опрокидывая все назад себя что бы затруднить погоню этого чудища за мной, обернувшись я понял что оно только догоняет меня, его легкие ярко выражались среди костной массы будто в миг лопнут, в то же время они были настолько вялыми что и подумать было трудно как с такой скоростью бежит мой бывший товарищ. Света в конце тоннеля я не наблюдал, за то рев монстра слышится все лучше и лучше. Я поменял направление в первом же повороте, и сел в вагонетку укрывшись каким то куском ткани, с каждой секундой животный страх сковывал всего меня больше и больше, а рычание доносящееся из тоннеля громче и громче, глянув из под укрытия я увидел снег… снег! Я смотрел жизнерадостными глазами на долю секунды позабыв о чудище, поджидавшее меня сзади, я почувствовал как его тонкие пальцы вонзаются в мое солнечное сплетение через спину. Мне стало холодно, будто вся кровь выливалась через эту маленькую щель между моим телом и его когтями. Я вооружился лежащей близ киркой и с криком со всей звериной дури разбил его хрупкий череп, но вдруг… я услышал не менее громкий рев доносящийся из других тоннелей, их была чуть ли не сотня… сотня костлявых чудовищ с обвисшими, гнилыми на ружу легкими. В ту же секунду я услышал голоса людей к выходу из шахты и побежал в выходу…»
Наша шахтерская бригада стояла в ступоре прослушав запись с диктофона, наблюдая как мерз кровяной след тянущийся по тоннелю.
39
