Начало этой истории о сне. О самом жутком, и в то же время реалистичном сне в моей жизни, когда просыпаешься от собственного крика в холодном поту и с диким биением сердца в груди. О сне, вскрывающем далёкое прошлое, в котором произошла давно позабытая в памяти трагедия, где был косвенным участником. Просто маленьким зрителем, живущим в своём радужном мире, не отдающим отчёт, за своё поведение. Но! Разве то, что происходило во сне – может проявляться на яву?..
Я стоял на перроне подземки. Видимо, мне надо было куда-то ехать, но не понимал не только куда, а и зачем спустился в метро. Так и стоял, бестолково разглядывая царивший вокруг меня полумрак. В растянутых минутах, скрытых редкими грязно жёлтыми светильниками, до меня понемногу начало доходить, что с этим местом что-то не так. Не должно быть в метро такой обильной сумеречной зоны, как и… Я, оглянулся, задев взглядом окружающее меня пространство. Длинные туннели в одну и в другую стороны завешены чёрным непроницаемым пледом. Серость пустого перрона цеплялась за блеклые ряды круглых колон и тишина. Гробовая тишина.
Вдруг поймал себя на мысли, может, нахожусь на какой-то промежуточной станции, где всё это мною перечисленное не имело особого значения. Тогда вновь возникал один и тот же вопрос:
« — Чего я тут делаю?!»
Может если бы покинул это странное место, то оборвалось неприятное сновидение, и очутился бы в другом отрывке сна, где так всё печально не выглядело. Всё может быть, если б не услышал через громкоговоритель монотонный женский голос. Я не сразу обратил внимание на смысл голосового оповещения, потому что сам голос показался мне знакомым. Был уверен, когда-то его слышал, но памяти мешал непонятный металлический скрежет или что-то вроде этого. Голос звучал так, будто на него была наложена звуковая дорожка с явно механическим созвучием. Словно робот пытался подражать людской речи определённо взятого человека.
— Через пять минут прибудет поезд. Пассажиров желающих прокатиться в нём, просьба приготовиться! Не шуметь, не бегать по вагону, ни с кем не задираться, и может тогда опасность минует вас!
Я не верил своим ушам. Какой бред, засевший в её голове, несла диспетчер. И тут меня заинтересовало слово — пассажиров. В момент уловил ещё одну особенность окружавшей меня обстановки, которой до этого не предал значения. Перрон был абсолютно пуст, вернее, кроме меня на нём никого не было…
Голос повторил оповещение. Во второй раз, прослушав объявление о прибытии, краем сознания определил, что звучавший между строк скрытый смысл, то же был знаком. И явно просматривающаяся в конце предложения угроза, имела непосредственный характер.
Почти бесшумно прибыл объявленный состав, но почему-то лишь с двумя вагонами, да и сам поезд не выглядел нормальным в полном понимании слова. Ведь подземные составы должны быть изящными, обтекаемыми с ярко выраженным тем или иным цветом. И уж точно не в два вагона! А тут прибыло нечто похожее на детские поезда в парках аттракционов и развлечений, только увеличенное до размеров современных составов. Электропоезд, питающийся электроэнергией от третьего контактного рельса, предстал как дикая смесь технологических инноваций и старинной диковины с двумя трубами. Из той, что побольше валил густой дым, да и вагоны не блистали дизайном нынешнего времени. Ровный прямоугольный каркас, расписанный разноцветными узорами, без стёкол на окнах и створок на дверях. Но в этой обстановке одно обрадовало, если, конечно, так можно выразиться – порядком надоевший гнетущий полумрак был разбавлен ярким внутренним освещением вагонов. Без особого труда разглядел одного тучного, килограмм под сто тридцать мужчину в первом вагоне от поезда, ещё одного и двух женщин во втором.
В третий раз прозвучал странный голос диспетчера, и словно подталкивая меня к действию, засвистел невидимый гудок. Из второй трубы повалил пар, поезд или паровоз запыхтел. Мне крайне не хотелось снова оставаться одному, тем более с самим перроном начали происходить жуткие вещи. Еле видимые серые пятна обоих выходов куда-то исчезли, взамен их появилась чернота, которая как мне казалось, двигалась. Она, как чёрная космическая дыра поглощала в себя всё, к чему прикасалась – стены, потолки, колонны. А яркий свет внутри вагонов так и манил…
« — Какую бы бредятину не несла диспетчер, но в вагонах более безопасней, чем…» — снова с опаской посмотрел в две стороны. Тьма сгущалась, шевелилась и неумолимо продолжала поглощать различимые участки перрона.
Я быстро зашёл во второй вагон, и этот выбор был логичен – во втором то больше людей! Зашёл и сразу присел на заднее сидение. Поезд сильнее запыхтел, тронулся, разогнался и… Совершенно бесшумно понёсся по туннелю. Через пару минут опять мысленно накопал две несостыковки. Он двигался в тёмных лабиринтах подземки, но никакого сквозняка, никакого потока воздуха внутри вагона не ощущалось. Он напрочь отсутствовал, хотя по идеи с такой скоростью и не имея никакого остекления, меня должно было в прямом смысле сдуть с сидения.
Не знаю, сколько мы ехали, и какое расстояние преодолели, как вдруг состав ощутимо повернул, въезжая в другой туннель. В кромешной тьме замерцал жуткий фиолетовый свет светильников, ёлочной гирляндой встроенной в сводах потолка.
« — Это место!.. Я точно был здесь! Но когда?! – усиленно напряг память. – Парк развлечений, мне тогда было семь лет! Блин и в таких же разноцветных вагонах, без стёкол и дверей, только в гораздо меньших размерах катался по детской железной дороге, с туннелями, возвышенностями, среди лесопарка и станций с мультяшными названиями».
Я пытался ещё что-нибудь вспомнить из посещения и поездки по экскурсионному маршруту, но моя память, будто нарочно блокировала воспоминания, выдавая не всё и не сразу.
— Следующая станция – На холодец! Они уже рядом!
« — Вот умора! Вот приколы то!» — мне аж стало весело.
Поезд остановился у пустого перрона. Кратковременное поднятие настроения угасло в фиолетовом свете. И было отчего! Я глазел на тот самый перрон, на котором стоял, прежде чем вошёл в вагон. Это был точно он, только освещение другое. Остановка длилась минут десять, и чтоб развеять нехорошие мысли мне захотелось пройтись по вагону. Но вспомнив предупреждение, хотелка перестала хотеть. Как-то само собой внимание переключилось на пассажиров. Сглотнул тошнотворную слюну, ведь они не двигались. Будто!.. Будто усаженные манекены, играли свою немую роль. Я так и не успел развить страшные предположения, как поезд тронулся. Ещё какое-то время ехали в червоточинах туннелей.
— Следующая станция – Айк-дзукури! Они уже рядом! – послышался всё тот же скрипящий голос диспетчера, вот только каким образом он звучал в динамиках вагона?! Но мою озабоченность решительно накрыл интерес к названию станции, ведь Айк-дзукури это редкое японское блюдо! Искусный японский шеф-повар может разрезать рыбу и ошпарить её кипятком таким образом, что она всё ещё будет в полуживом состоянии, когда вам принесут ваш заказ. Бедная рыба будет лежать на вашей тарелке, хватая ртом воздух, пока вы будете есть её. Это ужасно, но в Японии, это считается самым искусным деликатесом.
— Зачем такое название дали станции?! Впрочем «На холодец» тоже попахивало неприкрытым пафосом, – прошептал я.
На этом бесконечные удивления прекратились. А когда открылась дверь тамбура, застыл между исчезнувшими удивлениями и проникавшим в меня нехорошим предчувствием! В наш вагон зашли два карлика в масках лепреконов. В момент, когда насторожено, рассматривал их, память услужливо выдала очередную порцию воспоминаний.
« — Боже! Неужели?! – я не мог поверить, что видел!.. Да, да! Те самые карлики, один с серым париком другой с рыжим в масках лепреконов, что бегали по вагону в качестве сказочных персонажей, пытаясь развеселить своим присутствием пассажиров! Такие себе волшебники, исполняющие на словах детские желания!.. И мы все дружно смеялись, только не от их приболуток, а с издевкой, мы – сидевшие в вагоне дети, унизительно тыкавшие в карликов пальцами, обзывая их уродцами и другими обидными словечками. А в разгар неудержимого веселья один из нас, самый старший пацан толкнул рыжего, когда тот беспечно подошёл к задире. Рыжий упал, с его лица слетела маска и на его глаза накатила слеза, отчего мы, правда уже лишь некоторые ещё сильнее залились смехом. Он неуклюже поднялся с пола, и на повороте задира вскочил с сидения и ногой ударил карлику в живот. Потеряв равновесие, рыжий выпал из вагона и насадился телом на металлические прутья ограждения. Тогда почему их двое?!»
Я внимательно присмотрелся, от ужаса начал покрываться испариной. Маски! Их маски лепреконов, они!.. Они в самом прямом смысле вросли в кожу лица и стали неотъемлемой частью. А ещё увидел, что было в их руках! Карлик с серыми волосами держал ведро с кипятком, рыжий сжимал рукоять увесистого разделочного ножа. Когда они подошли к мужчине, сидевшему первым на их пути, тот, наконец, зашевелился. Но! Он не вскочил и не убежал, только замотал головой и задвигал пальцами, будто остальная часть его тела была атрофирована, либо скованна невидимыми путами. А дальше сплошной ужас…
Облив его кипятком, рыжий вогнал в живот мужчины нож и без особого усилия лезвием дошёл до паховой кости. Из огромной раны тошнотворным ляпом вывалились на пол кишки. Карлики готовили его так, как готовит шеф-повар Айк-Дзукури!
Отвратительный запах крови и выпотрошенных кишок наполнял воздух, а человек всё кричал, переходя на хрип. Он задёргался в конвульсиях, когда они уже вытаскивали кровавые органы из его тела и разбрасывали их по всему вагону.
Огненный шар подпрыгнул к пищеводу, меня скрутило, сжало тисками и я блеванул, задыхаясь в металлическом осадке вытеснявший кислород. Сквозь заслезившиеся глаза смог выхватить, как зашевелились и две женщины.
« — Всё, хватит с меня!»
Я попытался вскочить с места, но не смог. Смог только двигать пальцами и головой, до усрачки погружаясь в немыслимый театр ужасов.
Поезд тронулся, карлики ушли в первый вагон, а мужчина, сипя какое-то время, как рыба глотал ртом воздух.
До следующей объявленной станции этим грёбаным механически женским голосом, кстати, вспомнил, кому он принадлежал – старой вечно ворчливой билетёрше – я отчаянно старался встать с сидения. Но как обычно бывает во сне, когда стремишься убежать от опасности, а топчешься лишь на одном месте, так и в моём случае, чтоб не делал, задница никак не отрывалась.
— Следующая станция — Весовое мороженое! Они уже рядом!
Я застыл и напрягся. В вагон открылась дверь тамбура, и вновь появились карлики – лепреконы. Урод с серыми волосами держал две стеклянные чашки, рыжий столовую ложку с острыми зубчатыми краями. Женщина, сидевшая за уже мёртвым телом мужчины, голосно завопила, и чем ближе подбирались к ней садисты в растянутых хищных улыбках, тем бедняжка усиленно мотала головой. Я даже не заметил, как рыжий с лёгкостью акробата заскочил жертве на колени и вонзил в глаз ложку. Резко провернув и вычерпав ею глазное яблоко, скинул его в первую чашку. Затем проделал тоже и со вторым глазом. В диком крике боли женщина осунулась, а рыжий напоследок встромил ложку ей в грудь. Спрыгнув на пол, оба из карманов достали чайные ложки и как мороженное мелкими кусочками начали поглощать содержимое чашек. Поезд тронулся, карлики скрылись в тамбуре…
— Следующая станция – Отбивная! Они уже рядом!
Мой мозг так тупил, плавясь от проникавшего в меня всё глубже и глубже ужаса, что я не заметил растворившегося времени в очередной поездке от станции к станции. Уже не стоило надеяться на чудо, и это понимал не только я, но и вторая женщина, заёрзавшая на сидении в двух метрах от моего недвижимого тела. Она так несвойственно для человека крутилась и извивалась, что её звериный страх цепкими отростками тянулся ко мне, будто искал спасения в затаившемся во мне ужасе. На проходе появились карлики. Оба в корявых ручонках держали по одному бучарда — большому молотку для отбивания мяса. Серый сплав ударных набалдашников в ярком свете вагонного освещения грозно ощетинился тупыми зубьями. Я больше не мог видеть нового зверства и закрыл глаза. В паническом круговороте обезумевших мыслей, в начавшихся ударах молотков по телу женщины, в истошных воплях, рвущихся нескончаемым потоком изо рта жертвы, как мог, жмурился, до боли сжимая веки, чтоб не позволить безумию сквозь зрачки добить моё и так ополоумевшее сознание. Внезапно всё стихло, подозрительно быстро стихло. Желание убедиться что всё закончилось, и даже может, быть… Может, быть я… Я уже в другом месте – пересилило протестовавший разум. Разлепил веки и поперхнулся всё той же металлической вонью, которую источала кровь – море крови!..
Незамедлительно мой взгляд впитал окровавленные маски-морды лепреконов, и изуродованное кровоточащее тело пассажирки. Вдруг совершенно неожиданно женщина повернула ко мне голову, будто я чем-то мог ей помочь. Оставшаяся в её теле кровь прильнула к её вспотевшему лицу, раздувая вены на шее. Она страшно захрипела, надувая носом кровавые пузыри…
Липкий душный воздух прорезал мой крик отчаянья, а грубые тяжёлые мысли, тараня виски, заставили меня проснуться.
Я вскочил с кровати и на мгновение замер в нерешительности, опасаясь сделать неосторожное движение. Темнота тягучей плёнкой накрыла глаза, горло жгло от бешеного крика, сердце гремело молотом, а с глаз лились слёзы, больно щипая потрескавшиеся губы горячей солью. Через время до меня, наконец, начало доходить, что тупо стою в непроглядной темени и пялюсь на размытый квадрат оконного проёма. Внутренне передёрнулся, тем самым избавляя себя от осевшего во мне страха. Прошёл на кухню, по ходу шаря рукой по стене, вновь и вновь убеждаясь, что нахожусь в своей квартире. Включив свет, в котором растворился последний остаток неприятного ощущения, прямо из-под крана отпил воду и умылся. Чувствуя прохладные нити капель, стекавшие по шее и ниже, заварил кофе и присел у стола. Уже совсем придя в себя, пропустил через память все действия жуткого сновидения. Немного удивляясь чётко выраженному сну, представшему перед глазами от начала и до конца во всех мельчайших подробностях, осознал проявившуюся закономерность. Все всплывавшие во сне, казалось бы, глупые сравнения, нашли неопровержимую реальность на яву!
Событие одного дня из прошлого на детской железной дороге, где присутствовали безобидные карлики в масках лепреконов, вечно недовольной билетёршей и в то же время гидом, объявлявшим причудливые мультяшные остановки – воплотились ночным кошмаром в моём спящем сознании в иной, искажённой форме. Скорее всего, из-за глупого случая в смерти одного из карликов. Наверное, вот так прошлое решило напомнить о себе. Но тут я задумался:
« — Я ведь всего-навсего смеялся над выходкой пацана. Ну, да, тогда смеялся не только я, но когда карлик упал на пол, многие замолчали. От следующей выходки мальчишки, имевшей уже агрессивный характер со смертельным исходом, притихли и остальные. Внезапно меня прошиб пот от удручающей мысли, что пассажиры во сне, именно те уже выросшие дети, которые были на одной волне с задирой, включая и мою персону. А! А тот распотрошённый мужчина… Ни кто иной, как есть сам задира!.. Та блин, Гриша, успокойся – ты не в чём не виноват! А ночной кошмар, это всего лишь ночной кошмар и не более. Они у всех бывают, даже такие ярко выраженные, реалистичные!»
Прошло два года. Ночной кошмар давно позабыл. Однако однажды вечером я заработался в офисе. Был напряжённый день, и я очень устал. Я откинулся в кресле и закрыл глаза, мгновенно провалившись в короткий, но достаточно глубокий сон.
Всё снова приснилось, придерживаясь страшной последовательности, только в ускоренной перемотке. Жуткие кадры замедлились в момент поворота головы женщины в мою сторону. Окровавленная, с разорванными свисавшими кусками кожи, с переломанными, торчавшими из плоти костями, угасавшими глазами, в белках которых шевелились красные червячки лопнувших сосудов, она умоляюще смотрела на меня. А затем последний удар по её голове молотком, нанесённым рыжим уродом. В ту минуту, когда при мне испустила дух изувеченная женщина, прозвучал тот же донельзя противный голос:
— Следующая станция – Нарезка! Они уже рядом!
Но почему-то карлики как обычно не убрались с вагона, а поезд продолжал движение. С хищными ухмылками потрошителей, бросив бучарда, из карманов вытащили длинные с узким лезвием ножи, походившие на медицинские скальпели…
Всё произошло так быстро и предсказуемо, ведь из живых пассажиров в вагоне остался только я, что рвущийся из груди крик застрял в горле. Но когда сверкнуло лезвие у моего живота, крик вырвался, усиленный жгучей болью.
Собственно не совсем понимая, что произошло, лихорадочно выхватывал глазами окружавшие меня бытовые предметы. Я встал с офисного кресла, чувствуя, как кровь устремилась в затёкшие мышцы неприятным покалыванием. Но стоило мне распрямиться, та самая жгучая боль в низу живота, проявившаяся в коротком миге сна, заставила меня застыть на месте. Опустив к белой футболке взгляд, увидел красное пятно. Низ футболки потянул до грудной клетки, оголяя живот. Порез вновь наполнился кровью, и тяжёлая густая капля поползла к пупку. За ней ещё одна, и ещё.
После того, как обработал рану, заклеив её медицинским пластырем, при этом убедившись незначительному порезу, прибывал в шоке. Как?! Как это возможно?! Как вообще такое может быть?! И только сейчас, отдавая себе полный отчёт, что это я, живой, настоящий я, который находится в своём кабинете, реально ходит, при касании ощущает предметы, слышит посторонние звуки, осязает запахи, да мать твою — видит, что должен видеть на яву – меня охватил ужас. Во-первых, если спросят, откуда и как появился порез, я не мог сказать правду, так как не знал её, как и не мог ни у кого узнать, что за хрень со мной происходит. Это во вторых!..
Прошёл ещё год. Естественно тогда рана быстро затянулась и от пореза осталась еле заметная бледно розовая полосочка. Память давно зарубцевала этот до сих пор необъяснимый для меня случай. Со временем перестал верить в реальность произошедшего, и была ли она таковой на самом деле?! Как и должно быть, мозг всегда найдёт любое опровержение тому, чего не существует. Но!..
Прошлой ночью опять очутился в том самом вагоне. На этот раз, стоило мне провалиться в сон, передо мной таращась кровавыми глазами, предстали карлики. В мгновении двух сверкнувших лезвий, увидел, как маски уже абсолютно не выделялись частью маскарадного элемента. Они являлись одним целым ужасных рож – лепреконов.
Не было никаких особых усилий выйти из сна – просто проснулся. Вновь появившиеся сразу два пореза оказались достаточно ощутимыми по глубине. Прорезана кожа и задеты мягкие ткани в области первых пар рёбер. Я пролежал в больнице, раны сшили. Но как только всё зажило, произошло очередное сновидение. Следующая пара ребер получила повреждение, раны становились длиннее и ещё глубже. Полтора месяца реабилитации, и опять провал во сне. Следующая пара – ещё длиннее и ещё глубже раны…
Каждый раз мне становилось всё труднее и труднее оказывать себе первую помощь, останавливая льющуюся кровь. Каждый раз обращался в разные больницы, и с каждым разом прибегал к изощрённым объяснениям, откуда брались такие хирургически точные и пропорциональные порезы, шедшие чётко через каждые два ребра не задевая кости. В глазах хирургов, смотревших на предыдущие затянувшиеся шрамы, возникало недоумение, а особенно нездоровое подозрение по поводу моей личности. Я глубоко чихал на их мнения, и даже если б меня засунули в психушку, был бы этому рад, лишь бы закончился этот ужас! Но он не заканчивался. Я уверен, в следующий раз у меня не получится выжить…
Я умоляю вас люди – помогите! Может, кто знает, как избавиться от этого безумия и никогда не возвратиться в зону сна, которой ну ни как не должно быть в реальности этого МИРА!
675
Заварил себе сейчас кофеёк ☕ , взял бетербродик 🥪 в руки и начал читать вашу историю 😊 .
Если это не стеб, то просто потрясающе!
I
………………………….
?