Мотор в последний раз рявкнул и “копейка“ остановилась на краю озера.
Вокруг раскинулся лес, который впал в зимнюю спячку. И заснул крепко, потому что практически ни одного звука не доносилось до слуха Андрея Петровича. Он открыл дверцу и вышел наружу в зимнее утро.
Вокруг, куда не глянь, стояли древние исконные деревья, одетые зимой в белую одежду. Мрачные и молчаливые, словно старые деды, которые уже немало повидали на своем веку. Без единого облачка небо холодно наблюдало за человеком, который в самом разгаре зимы, один, осмелился прийти вглубь леса.
Водитель открыл задние дверцы и вытащил металлический ящик с мягким сиденьем, полным рыбацкой снасти, черпак и льдобур. После потопал к озеру, скованному льдом, присыпанным последним снегопадом.
Андрей Петрович направлялся к северной оконечности озера. Там, как раз напротив поникшей ольхи, в метрах двадцати от берега была прекрасная местность для зимней рыбалки. Клевало там довольно неплохо. Иногда домой он приезжал с таким уловом, что вызвал зависть у всех сельских рыбаков. Хотя иногда рыбы ловилось немного.
Сегодня праздник – Василия или Старый Новый Год. Его радостно и хмельно отмечает вся Ольшаница, а молодежь и еще совсем сопливые дети рано начинают ходить и засевать по домам. Однако Андрей Петрович мало на это обращал внимания. День как день, а праздников у нас ой как много.
Он обычно любил этим днем порыбачить в тишине, наедине, ведь все рыбаки весело гуляют. Правда старые люди ворчат, что святки опасное для этого дела время, потому что Иисус еще не крещен, и нечисть может делать все, что пожелает. Она очень опасная в эту пору для каждого, но особенно для детей и пьяниц. Но он не верил в эти байки. Старческие глупость и предрассудки.
Иногда порыбачить в этот день с ним ездил товарищ и верный напарник Фома Аист. Но еще вчера он узнал, что тот неожиданно приболел гриппом и не сможет составить ему компанию. Это было странно, ведь несколько часов перед тем они виделись, и ничто не предвещало такой неприятности.
Однако и не такое бывает. Сначала решил не ехать, все же одному на льду крайне опасно, но любовь к рыбалке взяла верх и он оказался здесь. Надеялся, что возможно еще кто-то присоединится, но никого не было.
Жена ругала и обзывала его последними словами за эту халатность, но он не обратил внимания на шум, спокойно собрался и попытался успокоить Марусю, заверив, что берет с собой мобильник и в случае чего перезвонит.
Как-никак, он опытный рыбак, а не любитель, которому, наедине, действительно нечего ловить на льду. Дал газу, оставил позади семейное гнездо и поехал на любимое место рыбалки.
Андрей Петрович остановился и вырвался любимый скрип снега под немецкими сапогами на натуральной овчине, теплыми, дорогими, купленными недавно в специализированном рыболовном магазине за бешеные деньги. Но удовольствие, как известно, дорого стоит.
Зимняя рыбалка — класс! Взял в руки ледобур и начал сверлить лунки, насвистывая куплет народной песенки.
Сделал лунку, черпаком выбрал лед, затем отошел на пару метров и начал сверлить следующую.
Почему-то вспомнился эпизод из Ералаша про юного неудачника-рыболова и знаменитое “Здесь рыбы нет!“ от директора стадиона. Засмеялся.
Закончив делать лунки, он подошел к самой первой, уложил себе седлище, или как любил говорить — “гнездо“. Вытащил бутылку водки, налил себе в стаканчик и выпил за удачную рыбалку. Внутри взорвался вулкан и разнес тепло по телу.
— Хорошо, — крякнул он.
Вытащил краюху хлеба с куском сала. Закусил.
— Можно начинать.
Надел на крючок мотыля и зимняя рыбалка началась.
Сначала клева не было. В течение получаса – ни одной поклевки. Андрей Петрович даже дважды поменял место дислокации. Никакого результата. Выпил еще раз за то, чтобы рыба не проходила его наживки.
За десять минут вытащил первого окуня. Небольшого, граммов на сто. Но зачин был сделан. Полосатый немного поистрепался на снегу и замер, вылупив на рыбака свои большие мертвые глаза.
И опять ничего не клюет.
— Бляха-муха! У меня уже давно такого не было, — в сердцах плюнул он.
В этот миг тишину зимнего утра разорвала мелодия мобильного.
— Да, Маруся.
— Как ты там? Не замерз? Еще кто-то есть?
— Все хорошо. Есть ребята из соседнего села, — соврал, чтобы не переживала. – Так что не волнуйся. Правда рыбы почти не поймал, но есть надежда, что клев вот-вот начнется.
— Смотри осторожно там.
— Хорошо, хорошо. Дети встали?
— Нет, еще спят.
— Пусть спят. Хоть на каникулах отдохнут.
— Мне перезвонить или сам?
— Не звони, — засмеялся, — а то всю рыбу перепугаешь. Я сам.
— Пока.
— Пока.
Снова терпеливое ожидание и полное затишье. Нет клева хоть тресни. Андрей Петрович перебрался к последней лунке. Вытащил “снаряд“.
— Ловись рыбка большая и маленькая, — словно заклинание произнес он и принял “допинг“.
Взял в руки удилище, прицепил мормышку. Мотыль, подо льдом, был явно не по вкусу рыбе.
Он сидел как раз напротив ольхи, над довольно глубокой ямой, где часто извлекал немалые экземпляры сазана, карася. Несколько раз попадалась ему здесь и щука-разбойница.
Изнутри его грела водка. Морозец был легкий, не колючий и трескучий. Солнце забавлялся лучами пуская ему в глаза солнечные зайчики. Вокруг стояла лишь свойственная зимнем лесу тишина.
Первую плотву он вытащил минут через пять. Небольшую, которая соответствовала его рыбацким аппетитам. Потом начался такой клев, что Андрей Петрович едва успевал вытаскивать рыбу. Плотва и окунь, мелкие пескари, даже пару карасиков, устроили возле лунки свой смертельный, последний в своей жизни танец.
Вот это зимняя рыбалка! Рыбак аж вспотел. Такого бешеного клева он не припоминал. С какого такого чуда рыба начала неосторожно бросаться на всю его наживку.
За час он изрядно устал.
Вот на льду повис хороший килограммовый окунь, который еле пролез через лунку. Рыбак снова забросил наживку. Не прошло и десяти секунд, когда что-то сильное схватило мормышку и потянуло ее в глубины. Он попытался было помериться силами с неизвестной рыбиной, но мощный рывок оборвал леску, которая громко звякнула, не выдержав в самый ответственный момент.
Андрей Петрович выругался. Ему жаль было добычи, которая выскользнула из рук, но он прекрасно осознавал и то, что не вытащил бы ее через лунку – рыба, судя по всему, была слишком большой.
Он починил свое орудие лова и решил допить остаток водки, которая соблазнительно болталась в бутылке.
Выпив водки, он неожиданно почувствовал острую боль в ноге.
— Что за… — глянул вниз и замолчал пораженный увиденным.
У ног возились маленькие, величиной с кулачок, существа, которые напоминали людей. Одетые в пеструю одежду, в остроконечных шапках, они напоминали игрушечных гномов. Если бы не ряд отличий.
Лица у них были жесткие, злые. Глаза и зубы неестественно блестели. В руках они держали железные крючки. Их писклявые, с легким скрипом, голоса вдруг оборвали утреннюю тишину монотонным бормотанием:
“Шуе, шуе, шуе! Шулюки! Шулюки! Шулюки! Мы слуги Шульгана! Шульгана! Шульгана!“
Одно из этих созданий забило в сапог крюк, добравшись до тела, что и вывело Андрея Петровича из состояния медитации с водкой. Его шокировал вид этих карликов и поврежденных дорогих сапог. Не успел он прийти в себя, как события начали разворачиваться с невероятной скоростью.
С лунки, с которой он только что таскал рыбу, выскочили один за одним несколько миниатюрных железных саней, полных этих чудовищ, запряженных соответствующей величины лошадьми, бока которых отдавали металлическим блеском.
С гиком и свистом они начали ездить вокруг лунки, с каждым новым витком ускоряя ход. Из-под саней, черт знает от чего, летели искры. Постепенно лед начал таять и образовалась приличных размеров полынья.
Андрей Петрович наблюдал за этой диковинкой, а в голове витала одна мысль.
“Ну все! Допился! Прискакала ко мне белочка!“.
Тем временем карлики высыпали на снег и бросились к шокированному рыбаку.
Тот понял, что сейчас будет туго, отфутболил недомерка, который забил крюк ему в ногу, развернулся и бросился наутек.
Позади послышался мелкий топот и голоса, которые начали отдаляться. Он бежал, но тяжелая и неудобная одежда, боль в раненной ступне, доза спиртного сыграли свою решающую роль. Андрей Петрович успел добежать только до половины озера, когда ноги заплелися он полетел в снег, который присыпал озерный лед. Через мгновение, сверху по нему уже топтались преследователи и над самым ухом раздавалось зловещее:
“Попался! Попался! Попался! Теперь не уйдешь! Не уйдешь! Не уйдешь!“.
Он почувствовал, как в икры, словно пиявки, впиваются десятки крючков, и взвыл от невыносимой боли. Услышал тихое ржание и почувствовал, что его тянут назад. Маленькие лапы этих карликов, волокли его к только что сделанной проруби.
Душераздирающий вопль о помощи разорвал лесную тишину и разнесся вокруг. Но рыбака невозможно было услышать. Его родная Ольшаница была далеко отсюда, а вокруг не было ни одной живой души. Он потянулся за мобильным телефоном, попытался позвонить, но забитый в руку крючок прервал эти бесполезные потуги, и единственная надежда на спасение отлетела в сторону.
—
А-а-а-а! – разносилось над озером.
Он попытался за что-нибудь схватиться, но руки бесполезно скользили по льду.
“Шуе, шуе, шуе! Шулюки! Шулюки! Шулюки! – бубнели над ухом, а чей-то писклявый голос командовал. – Еще немного! Давай братки! Поднажми!“.
Прорубь была уже близко. Андрей Петрович выбился из сил и почти не оказывал никакого сопротивления, лишь зачарованно смотрел на кровавый след, что тянулся за ним и удивлялся откуда у него внутри столько крови.
Крик над ухом вдруг стих. Его перестали тянуть.
Подняв голову и, борясь с тьмой, что подступала к сознанию, он увидел, как на лед озера выезжают сани, запряженные в серого жеребца, и несутся прямо на него. Рыбак уже приготовился встретить свою смерть, но они проехали мимо. Позади раздался треск и писки боли.
Через силу он оглянулся.
Сани, как сумасшедшие, на удивление метко вертелись вокруг проруби, давя маленьких тварей, как гнилые яблоки. Спасаясь, те бросались врассыпную и прыгали в темную воду.
Темень заволокла ему глаза и он полетел куда-то вниз.
* * *
— Полундра! – завопил чей-то глухой голос над ухом.
Андрей Петрович вскочил на ноги, оглянулся и не увидев вокруг никаких следов баталии, начал себя осматривать и ощупывать руками. Он был нисколько не поврежден. От сердца отлегло и он взглянул на незнакомца, что так неожиданно прервал кошмар.
Перед ним стоял невысокий мужичок с длинной, до груди бородой и пристально всматривался в лицо. Принюхался.
— Пил, — не обвинял, а просто констатировал факт. – Заснул и едва не замерз. Хорошо, что я проезжал рядом и заметил. Захотел поинтересоваться как клюет, — сокрушенно покачал головой. – Ай-яй-яй!
Рыбак молчал, внутри коря себя за беспечность, и последние граммы приняты на грудь.
— Вижу у тебя хороший улов.
— Да, — спохватился Андрей Петрович. – Не помню, когда последний раз столько наловил. Может вы хотите?!
— Нет-нет, — замахал тот руками. – А тебе я бы посоветовал ехать домой. Устал, выпил лишнего, — присмотрелся. – Может мне тебя самому отвезти?
— Да нет! Что вы! Я сам! Я уже протрезвел! Спасибо, что разбудили! Я только на минуту задремал!
— Ну хорошо, — сказал тот и пошел к саням. Таким же, которые только что приснились.
— Надо бросать пить, — пробормотал Андрей Петрович.
Потом собрал всю рыбу и снасти, загрузил “копейку“ и вскоре озеро скрылось за поворотом лесной дороги.
2 054
