Город Кан, во Франции, прекрасен. Кругом дворцы и замки, а так же, аббатства. В одном из монастырей и находился Николя. Сейчас он сидит в ночном саду, раздумывая о чём-то.
— «Здравствуй, сын мой.» — сказал, только что подошедший, Отец Никон. — «Ты пропустил сегодня все служения, а сейчас, как ни в чём не бывало, с таким смирением любуешься ночным садом?» —
— «Прошу прощения, Отец Никон, я не заметил, как вы подошли.» —
— «Не похоже, что ты усердно молишься, вот я и подошёл. О чем же ты вздыхаешь, сын мой?» —
— «Сегодня особенный день. Я чувствовал, что должен был сохранять молчание в затворе, в течение всего дня. Я молился мысленно о грехах моих, я благодарил господа за шанс, нести добро и пользу. И за шанс, полюбить жизнь заново. Благодарил, за сохранение моей души.»-
— «Все мы — рабы божие и все мы обязаны ему спасением. Но, зачем так поздно сидеть в этом месте, полном тьмы? Зайди же в опочивальню, и помолись со всеми ко сну. Во тьме лукавый кроется, не дело дразнить его.» —
— «Может вы и правы, Отец Никон. Но я не боюсь тьмы, пока в душе моей свет, ни одна тьма не навредит рабу божьему.» —
Николя и Отец Никон, уже покинув ночной сад, зашли в монастырь.
— «Кстати!» — Сказал Отец Никон. – «Тебе же утром почту принесли.»
Отец Никон, подошёл к шкафчику, достал оттуда письмо и передал Николе.
— «Возьми. Я хотел отдать тебе его ещё утром, но не смог тебя нигде найти. Там наверно что-то важное.» —
Николя был в шоке. От кого ему могло прийти письмо? У него же нет родственников. Получив письмо и открыв его, Николя сразу стал читать.
Отец Никон все это время стоял неподалеку. Он видел, как некогда спокойное лицо Николя, сменяется на испуганное. Спустя несколько минут, Николя онемел от страха и письмо выскользнуло у него из рук и упало.
— «Что случилось, дитя моё?» —
Николя, ничего не ответив, рванул со всех ног из монастыря. Он бежал, тяжело дыша, почти падая в обморок.
— «Нет! Нет! Как такое могло произойти?!» – крутилось у него в голове. И давно забытые воспоминая, вернулись к нему вновь. Воспоминания, которых он так боялся.
Воспоминания Николя.
Я никого не любил в свои 14. Мой график прост: непонятно зачем, но обязательно появляться в школе, и после отсиженных уроков — исчезнуть (так я это называю). И когда совсем стемнеет, идти спать в дом своей покойной матери и моего, к сожалению, живого отчима. Друзей у меня нет, да и одноклассники меня недолюбливают. Они считают, что я мрачный и странный, даже жутковатый. Другие дети, считают меня противным: вечно грязная одежда с терпким несвежим запахом тела и чёрт знает чего ещё; черные длинные волосы; грязные руки и отсутствующий взгляд. Сначала надо мной даже издевались, но позже, стали брезговать даже обращаться ко мне, так я стал невидимкой.
Сегодня, я отсидел все 6 уроков, до сумерек еще несколько часов. Мне не хотелось торопиться домой, поэтому я побрел в «свой сад» — это тихое место глубоко в парке, города Версаль.
В парке, как всегда, все общаются, смеются и улыбаются, так и светятся назойливыми лучиками света. Хочется плюнуть на них, чтобы замолчали, утихли, погасли. Но я, молча продолжал идти, пока совсем не отдалился от потока счастливых школьников.
Осень, еще тепло, но дожди уже бывают чаще, и вот, судя по влажному чистому воздуху, по мелким лужицам и черной дорожке парка, совсем недавно прошел дождик. Лес сырой и темный, но зато такой тихий и благоухающий. Дойдя до своего любимого сада, я вижу знакомую деревянную скамью, покрытую облезлой краской и немного мокрую от капель дождя. Как всегда тихо, даже слишком. Обычно тут «шумят» разные птицы. Видимо из-за непогоды, решили где-нибудь укрыться.
Я тут теперь совсем один, это чувствуется блаженно, «вот бы так было вечно» – пришла мне в голову мысль. Минуты сменяются часами, пара простеньких книжек, которые всегда были с собой, уже наскучили. И теперь, я просто мечтательно смотрел на лес впереди.
Начало темнеть, тени парка заиграли по новому, они больше двигались и шелестели, они были все более жуткими, росли будто хотели забрать меня, а я ждал, надеясь что в этот раз у них всё получится. Я знал, глубоко в душе, что этого никогда не произойдёт. Никто меня не заберёт, никто мне не поможет. И мне придётся возвращаться туда. В место, которое когда-то я мог называть домом, пока мама ещё была жива и здорова. Пока не вышла замуж за этого монстра. А ведь раньше он мне нравился, он производил впечатление порядочного, доброго человека. Теперь мамы нет. И я понял, что этот человек с самого начала был фальшивым, он не навещал маму, когда она была в больнице, не хотел тратить деньги на операцию для нее. Он жаден. Всё, что ему нужно было, это отобрать имущество у мамы. Наивная, верила ему до конца, и это стоило ей жизни.
Это место. Сюда мы приходили с ней, чтобы поесть круассаны. Я скучаю по этим временам. Мне её не хватает. Не в силах больше сдерживаться, я дал волю своим слезам.
— «Хочу чтобы всё это закончилось!» — Сказал я, не в силах больше держать мысли в голове.
— «Буум!» — резко и неприятно громко в такой тишине, кто-то прокричал схватив меня за капюшон на голове и отдернув его вниз. Голос какой-то «не живой»? Странный, явно женский, но какой-то хриплый, но при этом, звонкий, мелодичный.
Я затаился. Неужели, мои мысли материализовались и теперь кто-то заберет меня отсюда? Страх и надежда боролись друг с другом: выигрывал страх, он говорил «молчи и не делай резких движений!»
Я чувствую кого-то за своей спиной, он продолжает стоять, будто ожидая чего-то.
Сад совсем безлюден и сегодня нет даже зверья. Я вновь беспомощен и одинок, только теперь, я сам завёл себя в эту ловушку.
— «Хотел этого?» – закончил кто-то мысль за меня — «Хотел чего? Чего ты хотел, крошка?»
Наконец, этот кто-то продолжил двигаться. Ее движения полные грации иногда ломались мертвенной неуклюжестью, она обошла меня со стороны и стоя передо мной теперь уже не так близко, как раньше. Я подумал, что на таком расстоянии, у меня есть шанс резко встать и убежать, но мои ноги не хотели меня слушаться и я остался на скамье. Эта странная особа была такой яркой, ее одежда похожа на форму клоуна акробата, я пытался рассмотреть её, но в темноте это давалось с трудом, а рядом, как на зло, не было фонарей. Однако, в темноте, алым ярким цветом сиял ее бант на шее. Он давал небольшие отблески на своего носителя, и я смог разглядеть ее силуэт. На вид, она казалась, взрослой стройной девушкой. Мой страх потихоньку стал отступать.
— «Кто ты?» – наконец-то решил спросить я, не смея отвести свой взгляд от странной особы в клоунском костюме.
— «Ну, крошка… я первая задала вопрос!» — девушка качнулась в бок головой и замерла, уставившись на меня, на пару секунд будто уснула и вновь резко задвигалась. Она зашагала на месте как солдат, а потом, повернувшись боком, со странной позой в полу присед, пошла уткой, развернулась и теперь изображала походку дикой кошки. Все это время её лицо озаряла счастливейшая улыбка, она будто просто дурачилась, совсем позабыв обо мне.
— «Вуаля! Кошка совершила сальто назад, вуаля!» — клоунесса прошла два круга кольцом, ловко опираясь то на руки, то на ноги. Удивительно, как она держала траекторию и как у нее при всём этом не кружилась голова. Но вдруг на последнем кольце она замерла стоя на руках и тут же упала, будто они отказали.
Клоунесса упала на голову и ее шея прогнулась странным образом, но даже не прохрустела. Я подумал что шея, должно быть, и не такое пережила и кости целой там не осталось, наверно поэтому и не хрустит.» Возможно, она даже может ей вертеть как сова, интересно она может вообще снять свою голову? »
Девушка плавно начала выходить из такой позы. Сначала установила ноги по бокам от головы, потом подобрала свисающие руки, которые медленно перестали волочиться и она, оперившись на них, начала подниматься всем туловищем, голова еще свисала как на толстой шейной верёвке. Поднявшись, девушка развернула свою свисающую голову с исказившейся гримасой ко мне и спросила второй раз горловым голосом.
— «Чего ты хочешь, крооошка?» — голова стала потихоньку подниматься. И тут я увидел её лицо. У нее были красные глаза с черными зрачками, серая кожа и широкая оскалившаяся улыбка.
Страх вновь стал ко мне подступать. Но я не мог пошевелиться. Я никогда не могу пошевелиться и дать отпор, ни своему отчиму, ни этой жуткой клоунессе.
— Я.. я хочу уйти, мне не нравятся твои выступления! – выкрикнул я, что есть сил. В надежде, что эти слова спасут меня.
— «Не нравятся?» — сказала она так жалобно, что мне даже на мгновение стало стыдно за свои слова.
В ночной темноте, клоунесса почти изящно приблизилась ко мне, наклонившись к моему лицу так, что я мог почувствовать запах из её рта. Он был до тошноты, приторно сладким. Она высунула язык и провела им по моей щеке, и наклонившись к моему уху, шепнула:
— «Тогда я развеселю тебя поздней!» — положив свою руку мне на плечо, она обошла меня и вновь встала за моей спиной. Вдруг я сразу почувствовал дуновение ветра в затылок. Я резко развернулся, но уже не увидел клоунессу. Она будто испарилась.
Я в шоке, и не думал задерживаться здесь дольше, аккуратно встав, я стал удаляться от этого места. Мне уже всё равно, что это было, я просто хочу поскорее закрыться в комнате, лечь в свою кровать и укутаться тяжелым одеялом. Я собираюсь помолиться сегодня, попросить помощи у того, кто не смог помочь моей матери и в кого я никогда не верил. Но сегодня, я помолюсь. Помолюсь и.. и что дальше?
С такими мыслями, я добрался до дома, в окнах горел свет. Во всех. Он не спит. Он меня ждёт. Я на мгновение замер, взявшись за ручку и подумал, не убежать ли мне? Не улизнуть ли куда угодно, может даже в полицию? Но мамина покорность судьбе передалась и мне. Я беспомощен и всегда таким буду. Никто мне не поможет, даже бог. Я лишь взял с собой палку, которой в жаркие дни подпирал дверь. Зашёл. Знакомый запах дома. Одноклассники бы сказали, что здесь воняет жутко. Я бы с ними не спорил, запах перегара отчима бьет похлеще, чем изо рта клоунессы.
ТУ-ДУМ ТУ-ДУМ — Сердце почти остановилось. Он стоял передо мной, и он весь красный от спиртного. Его хитрый взгляд не переставал зудеть на моем теле.
— «А вот и ты, ребёнок. Опять задерживаешься допоздна? Ты вечно тусуешься с кем то, непонятно где и плохо учишься. Посмотри на себя, одет как свинота, такого как ты никогда приличным парнем не назовут. Я плачу за твою еду, одежду, за твою гребаную школу, которая тебе на хрен не сдалась! А ты даже притвориться нормальным ребёнком не можешь.»
Я замер. Я всегда замираю, когда отчим меня отчитывает. Если я хоть чуть-чуть двинусь, получу по-настоящему.
— «Мразота!» — крикнул отчим, схватив меня за плечо.
— «Когда-нибудь, мои уроки дадут плоды, когда нибудь, знания вобьются в твою головешку тупую!» —
— «Я больше так не буду! Не трогай меня, пожалуйста, я буду хорошим!» – кричал я, пытаясь вырваться.
— «Конечно будешь, вот сейчас я тебя изобью хорошенько, и посмотрим какой ты будешь хороший.» —
Отчим бросил меня с силой на стол и я ударился об угол стола локтем и ребрами. Я не успел встать, когда отчим, одним ударом, повалил меня наземь. Мой тиран уже снимал ремень со своих брюк, когда свет в доме стал в разы тускней, по полу пошел сквозняк. Отчим тоже это почувствовал. И он также почувствовал кого-то за своей спиной. Я увидел костяшки пальцев на его шее.
— «Теперь понятно, что нужно крошке!» — уже знакомый мне силуэт, нависал над отчимом. Рука страшной клоунессы не позволила отчиму снять ремень до конца. Клоунесса обеими руками взялась за ремень и начала его затягивать с такой решимостью и силой, что отчим не успел среагировать, а когда он все же начал пытаться вывернуться из собственного ремня, затягивающего его жирный живот — было уже поздно. Ремень был уже диаметром с талию молоденькой девушки, живот под этом ремнем так сильно стягивался и казалось что вот-вот ремень порвется, но он не рвался, ремень продолжал натягивать жирную талию отчима. И теперь, у того уже хлестала кровь изо рта, его глаза были выпучены от боли, шока и ужаса и казалось, что они вот-вот вылезут из глазниц. Я смотрел, не в силах подняться с пола, капля крови, изрыгаемая отчимом упала мне на лицо, и только тогда я очнулся, и сразу услышал жуткий вопль и нечеловеческие стоны издаваемые пока еще живым родственником и какими-то неразличимыми звуками, будто ломающихся костей и рвущейся живой ткани. Увидев это, я сорвался на громкий раздирающий крик, который наверно было слышно до самых дальних уголков Версаля. А клоунесса, вдоволь насладившись уменьшением талии жирного ублюдка, вновь поднесла руку к шее страдальца и проткнула ему горло, своим костяным пальцем. Кровь отчима брызгала как фонтан, а клоунесса раскрыла свою пасть, и не упуская момента, стала жадно глотать кровь, при этом приговаривая — «Ммм… вкусная кровь, грязная кровь, кровь испорченной души!» — От такого зрелища, мне стало дурно. Живот скрутило, в глазах помутнело и я отключился.
Проснулся я уже в больнице. Рядом со мной стояла капельница, а за дверью разговаривали врачи.
Позже, я узнал, что соседи услышали мой крик и прибежали к нам в дом. К счастью, дверь была распахнута, и они увидели меня без сознания, перепачканного кровью. Отчима же, нигде не нашли. Долго шли разбирательства, меня допрашивали. Но, я не собирался говорить правду про клоунессу-убийцу. Знал, что в это всё равно никто не поверит, и меня возможно отправят в психиатрическую лечебницу. По этому, я рассказал версию про обычного грабителя, который ворвался к нам в дом и напал на меня и отчима. Однако, полиция так и не смогла найти ни одной улики, обыскивая мой дом. Какое-то время, я даже был в числе подозреваемых.
Позже об этом деле стали забывать, меня оставили в покое и отправили в приют. В приюте мне было спокойно, и на удивлении хорошо. Воспитатели приюта, были добры ко мне, одну из них я даже стал называть мамой. Она помогла мне оправиться после всего пережитого.
Шли дни, недели, месяцы. В приюте, я стал другим человеком. Даже нашёл хороших друзей — ими были мои соседи по комнате. С ними я решил всё таки поделиться своим секретом. Я рассказал правдивую историю убийства своего отчима. Сначала, я боялся, что друзья мне не поверят и примут за идиота, однако, взглянув на испуганное выражение их лиц, мне стало ясно, что им что-то известно. Один из них спросил, как именно выглядела та клоунесса и я подробно описал все детали которые запомнил. Ещё минуту они стояли оцепеневшие, но потом один из моих друзей всё же заговорил. Он рассказал мне о некой Рене, которая очень подошла под моё описание. Эта девушка, раньше выступала клоуном в цирке. Но потом, произошёл случай, из-за которого, она погибла.
После этой информации, я решил зайти в библиотеку и покопаться в интернете в одном из компьютеров. Я нашел старые новости о выступлении «Весёлой Рене». Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. На фотографиях была именно та клоунесса, которую я видел. Но она выглядела, конечно же иначе, здоровая, ухоженная, полная жизни.
Что же с ней случилось? Я стал искать дальше, и наконец нашёл нужную мне информацию.
Эта была девушка 28 лет. По словам её зрителей, она была лучшей клоунессой во Франции, и все дети её любили. Но 25 августа, во время антракта, она была убита каким-то мужчиной. Позже, я нашёл интервью одной девушки — свидетеля данного преступления.
Интервью свидетельницы преступления.
Меня зовут Мария, мне 16 лет. Когда мне было 12 лет, к нам в Штаты приехал французский цирк. Я пошла туда вместе с мамой и папой. Но во время антракта, мне захотелось в уборную. По пути туда, на меня напал какой-то мужчина. Он схватил меня и куда-то потащил. Он пытался запихнуть меня к себе в машину. Кричать я не могла, так как он крепко держал мне рот. Но неожиданно, к нам подошла клоунесса Рене. Похоже заметив что-то неладное, она поинтересовалась всё ли в порядке? Мужчина стал врать, что он мой отец и мы просто собираемся поехать домой. Но я, всё же сумев вырваться закричала — «Это не мой отец!» — Рене, тут же напала на мужчину. Кое-как, она вырвала меня из его рук, однако мужчина, так просто сдаваться не хотел. Он вытащил нож и напал на Рене. Она же, схватив его руки, пыталась повалить здоровяка, что плохо у неё получалось, ведь противник был сильнее. Всё ещё держа руки мужчины, Рене велела мне бежать и позвать подмогу. Я бежала изо все сил, зовя на помощь. Наконец-то увидев меня, несколько сотрудников цирка, побежали вместе со мной на помощь, я показывала дорогу. Однако, прибыв на место, не было уже ни мужчины, ни его машины. Лишь только Рене лежала на земле, с торчащим в горле, ножом. Спасти её не удалось. Она спасла меня ценой своей жизни, и мне жаль что я даже не смогла прийти на её похороны, ведь её тело увезли на родину.
Прочитав это, мне стало очень жаль Рене. Она просто хотела спасти ребёнка. Однако, вспомнив события той ночи, ко мне вернулся весь мой страх.
— «Получается, Рене мертва? Но я же её видел. Она что, восстала из мёртвых?»- Я пытался найти побольше информации о том, что происходило после смерти Рене. Спустя несколько попыток, мне всё же удалось найти сайт посвящённый паранормальным явлениям, в котором я нашёл пару человек, которые поделились своими историями. Один рассказал о том, как возвращаясь поздно домой, к нему пристали пьяные мужики, но вдруг, откуда ни возьмись, появилась страшная кровавая клоунесса, и перерезали мужикам глотки, выпивая при этом их кровь. А другая пользовательница, рассказала как её домогался собственный дядя, и в одну ночь, к ним в дом пришла Рене, но девочка так и не смогла увидеть её расправу над дядей, так как, только завидев мёртвую особу, потеряла сознание от страха. Очнувшись, дяди уже не было и больше никто его не видел. Ещё, она добавила, что знала Рене еще при жизни, и часто ходила на её выступления. Поэтому, увидев у себя дома её живой труп, не смогла держать себя в сознании. Конечно же, этим двоим никто не верил, все писали, что они врут, что это чепуха, однако, я знаю, что они говорят правду.
Так же, я нашёл новости, о том, что похороны Рене, так и не были проведены. Потому что, её тело пропало из морга.
Вернувшись в приют, я решил поспрашивать информацию у других обитателей приюта. И от одного из них, я узнал, что он и ещё несколько детей из этого приюта, видели Рене. Она приходила к каждому из них, по этому они все и оказались в приюте. Рене пришла именно к тем, у кого была похожая на мою, жизнь. И убила их родителей.
Как говориться «Меньше знаешь, крепче спишь», так вот, узнав обо всём, я наверно теперь никогда не смогу спокойно спать. Мне кажется, что, стоит мне закрыть глаза и Рене схватит меня своими костлявыми пальцами. Я знаю, что она убивала только взрослых, которые нападают на детей. Но, так ли это на самом деле? Я слышал об этом от детей, что пережили встречу с ней, читал об этом на сайтах со страшными историями, но где гарантия, что это все, кто видел её. Я не верю, что Рене нападает только на педофилов. Мне кажется, что только выжившие дети, считая её своим спасителем, поведали миру о ней, но что если, мы просто не знаем о других детях, которых она всё же не стала оставлять в живых? А что, если она на самом деле, просто оставила нас на десерт, пока мы не повзрослеем? Что если, она вернётся за мной? С этими мыслями, я и провел остаток своего взросления в приюте. А когда мне исполнилось 18, я не хотел оставаться один. Я боялся, ведь я уже взрослый и Рене может добраться до меня. Приют, был моим убежищем, но теперь, я на улице, я без защиты. Мне нужно где-то укрыться, где-то спрятаться. Где-то, где зло меня не найдёт. Так я и попал в монастырь Святого Стефана. Здесь, я наконец-то чувствую себя в безопасности. Здесь — мой дом.
Так было, до сегодняшней ночи. Когда я и Отец Никон собирались пойти спать, но внезапно, он вспомнил про письмо, пришедшее для меня, которое я сразу же начал читать.
— «Bonjour, месье Николя. Вас беспокоит отдел полиции. Сегодня 25 августа 2022 года, мы нашли тело вашего пропавшего отчима, в парке в городе Кан.» —
Дальше я читать не стал. В смысле «в городе Кан»? Это же, именно тот город, в который я переехал из Версаля, где сейчас нахожусь в монастыре. Не может быть! Это она! Это Рене! Она выследила меня и подкинула тело моего мёртвого отчима! Она меня найдет, а возможно уже нашла!
Я рванул с места, не слыша, что кричит мне Отец Никон. Я выбежал из монастыря на улицу и бежал куда глаза глядят. Мне нужно поскорее убраться с этого города, возможно даже из страны. Куда угодно, в Штаты, в Китай, да хоть в Россию! Куда угодно, лишь бы она до меня не добралась.
Не заметив камень, я споткнулся и упал. На улице уже глубокая ночь, а я вдали от монастыря, лежу на земле. Дышать тяжело. Что же я делаю не так? Может, зря я убежал? Может, стоит вернуться? Или всё же сбежать из страны? Я не знаю что мне делать. Как говорил Отец Никон — «Если не знаешь, что делать, молись.» Я сел на колени и стал молиться. Молиться о том, чтобы я стал смелее и перестал бояться. О том, чтобы прошлое больше не терзало мою душу. О том — «Чтобы мои страдания наконец-то закончились!» — Последнее, я случайно выкрикнул вслух. Снова вслух. Прям как тогда, когда я сидел на лавочке в парке, будучи трусливым мальчишкой. В тот вечер, когда впервые встретил её.
— «Крошка!!!!» — Снова этот голос. Давно знакомый мне, голос. Прямо у меня за спиной. — «Я же говорила, что развеселю тебя позже, кроооошка!»
120
