Я НЕ ВЕРЮ

Я не верю, не верю ей. Я чувствую, что с ней что-то не так. Главное, чтобы она не узнала. Не увидела меня, сидящим за дверью в темноте и следящего за ней. Я уже не боюсь, я готов пойти на все. Мне нечего терять…

Сначала? Вы хотите, чтобы я начал сначала? И зачем вам это? Вы всё равно не поверите, назовете меня сумасшедшим, накачаете таблетками и запрёте в камере. Вам проще сделать все это, чем поверить, так зачем же вы хотите услышать всё с самого начала? Пусть. Но я уже не боюсь, я готов рассказать вам всё. Мне нечего терять.

Обычный осенний вечер, на улице омерзительный промозглый моросящий дождь. Ненавижу. Эля отправила меня за мороженым. Чего только не захочется беременной женщине в двенадцатом часу ночи? Пересилив свою лень, я неторопливо оделся и вышел на улицу. Боже! Как же я не-на-ви-жу осень и этот отвратительный дождь! Мелкие капли дождя разбиваются об моё лицо, я накидываю капюшон и поглубже забираюсь в толстовку, чтобы не чувствовать этого гадкого дождя. Торопливым шагом я направился в магазинчик неподалеку от нашего дома. Да, пожалуй, в такое время я встречу там толпу местных пьяниц, да и только. Шаркая по мокрым листьям на асфальте, уже через несколько минут я оказался рядом с этим забытым богом магазином, который превращался по ночам в пристанище для местных отбросов общества. Рядом со входом, на улице, стоял уродливый пластмассовый столик с двумя стульями. Их местная пьянь просто обожала, поэтому гарнитур этот был покрыт толстым слоем грязи, которая, по всей видимости, придавала особый шарм обстановке.

Заходя в магазин, я по привычке огляделся вокруг, район у нас не самый дружелюбный. Вот чёрт! В подворотне рядом как раз стояла парочка таких не дружелюбных — в спортивках и чёрных куртках. Хорошо, хоть мобильник не взял. Сжимая в руке сторублёвую купюру, я вошёл в магазин. В помещении были большие витрины от пола до потолка, которые выходили как раз в эту подворотню. Судя по всему, парочка эта тоже меня заприметила, но когда я на них уставился, один из них вдруг отвернулся и сделал вид, что болтает с другим. Ну, всё понятно… Я достал брикет пломбира из холодильника и подошёл к кассе. Продавца разумеется не было на месте, я постучал по монетнице и из бытовки послышался шорох. Невольно я оглянулся назад — парочка всё ещё делала вид, что общается. Из бытовки вывалился заспанный продавец, “пикнул” мороженое и утащил с прилавка мои деньги. Щёлкнул кассовый аппарат и под грубыми пальцами зазвенели монетки — продавец набирал мне сдачу. Вывалив груду монеток на прилавок, продавец буркнул что-то вроде “пожалуйста” и направился обратно в бытовку.

С недобрым предчувствием, я обернулся и направился к выходу. На прежнем месте теперь уже остался только человек. Прекрасно! Значит, второй уже поджидает меня у выхода из магазина, надеюсь, не обнаружив у меня ни денег ни телефона, они не решат мне за это отомстить. Уже заготовив ответ в духе “ребята, у меня ничего нет”, я вышел на улицу. К моему удивлению, снаружи меня никто не встретил, и я быстрым шагом направился в сторону дома. Вдруг я услышал сзади звук шагов и обернулся. Следом за мной быстрым шагом двигался тот мужик из подворотни. У меня не осталось ни малейшей тени сомнения — меня хотят ограбить. Не раздумывая ни секунды, я ломанулся вперед. К моему ужасу, мой преследователь тоже перешёл на бег. Я бежал так быстро, как мог, но грабитель не отставал, на полной скорости я пролетел через кусты у подъезда и подбежал к двери. Трясущимися руками, торопясь, я набрал номер квартиры на домофоне и обернулся: мой преследователь остался стоять в тени, перед кустами. Видимо побоялся грабить меня прямо около моего подъезда. “Саш, ты?” — я услышал Элин голос из динамика… “Я, я, открывай!” — почти криком ответил я и бегом поднялся домой.

Заполучив долгожданное мороженое, Эля уселась за ноутбук и продолжила общаться вконтакте, а я не раздумывая ни секунды завалился в кровать и провалился в сладкий сон. Мне снилось, что я опять в армии, причём ещё на курсе молодого бойца. Нас гоняет по плацу злобный сержант и слышно как с лютым скрипом открывается дверь в казарму. Я резко просыпаюсь и никак не могу понять, что прервало мой сон. Всё как в тумане — я ещё толком не проснулся и перед глазами пелена. И тут я услышал скрип, исходящий со стороны окна. Чёрт, окно открыто настежь! Но тут я увидел то, что напугало меня гораздо сильнее чем открытое окно. В углу комнаты неподвижно стоял тот самый преследователь, он был в тёмном углу, в который не проникал свет луны, и был различим только его силуэт. Но я будто почувствовал, что это он. Он вдруг вышел из угла и начал стремительно приближаться ко мне. От страха я оцепенел: теперь-то мне уже некуда убежать. Сейчас, когда тёмная фигура уже вышла на свет луны у меня не осталось никаких сомнений, что это он, но когда я начал разглядывать лицо дикий ужас пронзил меня: на меня смотрели два пустых белых глаза без зрачков. Вдруг фигура резко прыгнула в нашу с Элей сторону, я заорал нечеловеческим голосом и вдруг резко обо что-то ударился головой. Тумбочка… я оказался на полу, а Эля смотрела на меня вытаращенными глазами: “С тобой всё нормально, а то орёшь как умалишенный?” Постепенно всё возвращалось на свои места, я приходил в себя: “Всё нормально, просто кошмар приснился”.

Ещё пару часов я все ещё никак не мог отойти от произошедшего, но со временем остатки страшного сна рассеялись и я забыл о нём. Да и тем более от вчерашней мерзопакостной погоды не осталось и следа: за окном сияло прохладное осеннее солнце, а деревья шумели остатками пожелтевшей листвы. Всё-таки суббота это мой самый любимый день недели. Составив список необходимых кушаний для моей любимой, я направился в супермаркет. Прекрасная погода! Лужи усыпаны опавшими листьями, везде по мокрому асфальту бегают солнечные зайчики. Набрав два пакета еды, я вышел из магазина, но вдруг путь мне преградил мой вчерашний преследователь:

— Закурить не найдется? — спросил он.

— Н-н-не курю, — ответил я дрожащим голосом и чуть было не выронил пакеты от ужаса — мой преследователь смотрел на меня такими же белыми пустыми глазами, которые я видел во сне. Я попятился, но мужик отвернулся и пошёл прочь как ни в чём не бывало. Я обомлел и не мог пошевелиться, в моей голове проносились десятки мыслей: “Что это? Я схожу с ума? У меня галлюцинации?” С этими мыслями я и вернулся домой. Я не мог не думать о случившемся, перед глазами у меня стояли эти глаза: пустые, безжизненные белки, в которых не было даже красных сосудов, бездонная пустота, как будто бы густой туман. Что же со мной происходит… Весь день я провёл в какой-то полудреме, мой мозг тщетно пытался найти объяснения моим галлюцинациям.

Вечером, разумеется, я отправился за орехами в тот самый магазин. Надо признать, что паранойя уже победила меня. Я шёл, постоянно оглядываясь, пытаясь в темноте разглядеть моего спутника. Магазинчик встретил меня закрытой дверью, мигалками и людьми в форме. Ошеломлённый, я втиснулся в небольшую группу зевак и пытался понять, что происходит. По той самой подворотне, которая сейчас сияла маяками полицейской машины, неторопливо в развалку расхаживало трое полицейских. Мимо прошёл врач и сел в карету скорой помощи, не включая маяков и сирены, автомобиль завёлся и уехал. Через несколько минут приехал другой автомобиль — газель тёмно-синего цвета. Из неё вышли двое мужчин в синих комбинезонах, один из них держал в руках носилки, другой — большой чёрный пакет. Они остановились около мусорных баков, развернули на земле чёрный пакет, наклонились, подняли с земли тело и переложили в пакет. Дрожь пробежала по моему телу. Это был он. Мой преследователь. “Видимо, добегался” — подумал я. Люди в комбинезонах застегнули пакет, переложили его на носилки, подняли и унесли в машину. Через несколько минут она уже скрылась в темных городских улочках. Сразу после этого полицейские оперативно сели в машину, включили сирену и укатили. Толпа молниеносно исчезла и около магазина остался только я и продавец из магазинчика.

Медленными, размеренными шагами он направился к двери, вставил в замок большой ключ; раздался щелчок замка и дверь открылась. Таким же спокойным шагом продавец зашёл внутрь и вслед за ним в магазин зашёл я. Я сразу пошел к полкам с орехами, чипсами и прочими закусками — не хотелось долго напрягать работника своим присутствием. Наверняка он сразу завалится спать. Полка с орехами находилась в своеобразном закутке, её обзор закрывал большой стенд с журналами и газетами. Порывшись в орехах и выбрав крупную пачку жареного миндаля, я вдруг услышал щелчок. Похоже, что продавец уже собирался снимать кассу и щелчком кассового аппарата напоминал мне об этом. Я направился к прилавку и поставил на него пачку орехов, но продавца за ним не оказалось. Я постучал по монетнице и из бытовки вышел недовольный мужик. Я заблаговременно положил на монетницу пару купюр и горсть мелочи, чтобы было без сдачи. Я смотрел на деньги и ждал, когда продавец их наконец-то возьмёт, чтобы со спокойной совестью уйти домой, но, он медлил: его рука лежала рядом с монетницей, но не торопилась сгрести деньги. Я поднял свой взгляд и ужаснулся. Опять, опять на меня смотрели эти белые глаза. Продавец улыбнулся и спросил: “Что-то не так?” Медленно пятясь к выходу, я захлебывающимся голосом сказал: “Д-да нет, там без сдачи”. Я рванулся к двери и отчаянно вцепился в ручку. Нет! Она закрыта! Это не кассовый щёлкнул тогда! Я прижался к двери спиной и с ужасом смотрел на продавца, он улыбнулся ещё шире: “Не бойся, ты от нас уже никуда не денешься”. Неторопливыми медленным шагами он двинулся ко мне. “Не приближайся ко мне!” — дико заорал я, всё сильнее вжимаясь в дверь и схватил с со стенда первое, что попалось под руку. В ту же секунду то, что раньше было продавцом, кинулось на меня, я в ужасе выставил вперед руки стараясь закрыться…

Я рухнул на пол под тяжестью навалившегося на меня тела. Что-то мерзко булькало и я почувствовал, как струйки теплой жидкости текли по моей шее и груди. Я с отвращением сбросил с себя продавца, захлебывающегося кровью. Ртом он надувал кровавые пузыри, а из его шеи торчали голубые ножницы, улыбающиеся морды смешариков на которых омывались ручьями алой крови. С трудом переборов рвотные позывы, я медленно поднимался на четвереньки с кафельного пола, по которому уже расползалось тёмно-красное пятно. Перед глазами всё плыло, мозг вяло давал команды моим конечностям обыскать карманы трупа, мне нужны ключи. Я ничего не нашёл, у него нет ключей. Скорее… Они, наверное, в бытовке! Я с трудом встал и неуверенным шагами двинулся в бытовку. Ещё из дверного проема я увидел ключи, лежащие на столе, и более уверенными шагами двинулся вперёд. Схватив ключи, я чуть было не потерял сознание — мой мозг просто не мог больше вынести этого: на полу в бытовке лежал продавец. Какого чёрта здесь происходит? Боже мой! Кто это? Мой взгляд ненароком упал на монитор видео наблюдения, в нём было отчетливо видно, что происходит в магазине и даже в подворотне: через витрины было всё прекрасно видно. Мне конец! На этой записи наверняка видно, как я убиваю человека. Я судорожно начал искать, где находится носитель с записанным видео, выдрав с проводами винчестер, мой взгляд вдруг устремился на монитор.

То, что я увидел меня просто добило. Труп около двери начал барахтаться в луже крови, размазывая жижу по кафелю. Этого просто не может быть… Но мои глаза утверждали обратное: тело начало подниматься на руках, поскальзываться и опять падать лицом в лужу крови. Когда оно упало третий раз, сзади на шее вылезли кончики ножниц. Ужас и оцепенение сменились жаждой жить, я рванул наружу, схватил со стенда ещё одни такие ножницы и стал со всей силы бить в шею то мерзкое существо, которое теперь находилось подо мной. После десятков ударов голова этой твари держалась только на позвоночнике, я остановился и начал восстанавливать дыхание. Мозг начал активно работать: я весь в крови, мне нужна одежда. Я не смогу идти в такой одежде по улице и уж тем более зайти домой. В бытовке мне удалось найти сменную одежду продавца, я быстро переоделся, засунул свою одежду в пакет, достал первую попавшуюся тряпку и начал судорожно протирать всё до чего дотрагивался. Нет, конечно, я не верил, что смогу остаться безнаказанным, наверняка где-нибудь я оставлю улики, но что мне оставалось делать? Звонить в полицию и говорить, что я превратил шею человека в кровавое месиво ножницами со смешариками? Я открыл дверь магазина, протёр ручку и ключи и побежал прочь, плотно держа в руке винчестер и пакет с одеждой.

На улице сгущался плотный туман, это хорошо, меньше вероятность что меня кто-нибудь увидит. Я забежал в соседний двор, кинул одежду в один из мусорных контейнеров и направился домой. Страх заставил хаос в моей голове исчезнуть и на его месте начали выстраиваться логические цепочки. Мне нельзя бояться, я слишком сильно влип. “Саш, ты? Что так долго-то?” — заговорил домофон. Эля открыла мне дверь с изумленным лицом: “И откуда ты эти шмотки-то достал, самому не стыдно так по улице ходить” — сказала, она оглядев меня с головы до ног. Хорошо, что она не видела в чём я уходил — мелькнуло у меня в голове. Я уже начал придумывать оправдание, но она не дала мне времени сказать ничего: “Так, я не поняла, где мои орехи?” Я ужаснулся. Орехи! Нет! Они же все в моих отпечатках, стоят на прилавке рядом с деньгами, усыпанными все теми же следами. Мне конец, завтра за мной уже приедут. Наспех рассказав историю про труп и все остальное я закончил тем, что магазин так и не открыли после этого. Ну да, а потом она подтвердит на суде, что я ходил в тот магазин. Вот и свидетель. Мне конец.

Эля расстроилась и вернулась за ноутбук, я же мигом оказался за своим компьютером в другой комнате. Подключив винчестер, я тут же открыл его содержимое. Файлы разбитыми по часу и подписаны соответствующими тайм-кодами, в папке один за одним начали появляться миниатюрные изображения файлов. Что это? А, это же я вчера в этом магазине, я автоматически открыл файл. Вот я зашел, взял мороженое, вот плачу на кассе. Боже мой… За моей спиной, в той самой подворотне стоят те двое, видно что один из них вроде бы говорит о чем-то с другим, но вдруг второй человек резко падает за мусорные баки, а я уже выхожу из магазина. Как такое возможно… Кто они? Зачем они все это делают? Я закрываю файл. Мозг активно выстраивает догадки: то, что я видел на записи… Эта тварь убивает человека и становится его двойником. Это его я видел около супермаркета, это он бежал за мной вчера. И он не один. Я убил его сородича сегодня в магазине. Пожалуй, он этому не обрадуется. Скорее даже разозлится.

Не находя себе места, я подошёл к окну. Дом был окружён плотным кольцом тумана, сквозь который ничего не было видно. Что же мне делать? Ответом на этот вопрос стала фигура человека, которая неторопливыми шагами выходила из тумана. Она смотрела на меня пустыми глазами. Практически сразу я увидел и других. Из тумана показался целый десяток этих тварей. Все они смотрели белыми как туман глазами прямо на меня. Туман стал переливаться багровыми цветами, он как будто бы пропитался кровью.

Из оцепенения меня вывел голос. Это была Эля. Она пела… колыбельную. Кому? До родов был ещё месяц! Она пела таким тихим, спокойным голосом:

Спи, дитя моё, усни!

По моей коже пробежал холодок…

Сладкий сон к себе мани.

Я не верю, не верю ей. Я чувствую что с ней что-то не так.

В няньки я тебе взяла…

Главное, чтобы она не узнала.

Ветер, солнце и орла.

Не увидела меня, сидящим за дверью в темноте и следящего за ней.

Улетел орел домой.

Я уже не боюсь, я готов пойти на все.

Солнце скрылось под водой.

Мне нечего терять…

Ветер после трех ночей…

Да и в этот раз я не один, в руке я плотно сжимал рукоять кухонного ножа.

Мчится к матери своей.

Она покачивает кого-то на руках. Я знаю кого. Знаю. Это та тварь. В руках у нее маленький ребенок. Он смотрит на меня. Пустыми белыми глазницами. За дверью я слышу крики и грохот. Они уже здесь, рядом. Они пришли за мной. Я не позволю сделать из моего ребенка одного из них. Только не это!

Я бросаюсь вперед с ножом и быстрым движением пронзаю шею этой твари, сидящей в кресле моей жены, а маленькому монстру, лежащему у нее на руках, я отрезаю голову. Кровь течет ручьем и стекает на ковер под стулом. Я опускаюсь на колени. Сзади, с треском вылетает дверь. Они уже здесь, они рядом.

Молодой человек, закончил свой рассказ и посмотрел на сидящего перед ним доктора.

— Это всё? — спросил его доктор.

— Да. Ну что, теперь пришло время накачать меня лекарствами и отправить в изолятор? — спросил он.

— Зачем же? Я верю вам.

— Вы? Мне? Верите? Смешно.

— Ну почему же? Ваша история звучит правдоподобно, мой друг. Но кое-где вы все же приврали, — хитро улыбнулся доктор.

— И где же?

— Ну как где? Вот вы говорите, что вам нечего терять. Это же наглая ложь.

— В каком это смысле? — удивленно спросил Саша.

— В прямом. Вам ещё есть, что терять: рассудок и жизнь, — доктор расплылся в улыбке, — вот с первого и начнем, — доктор посмотрел на Сашу белыми безжизненными глазами.

— Нет! Этого не может быть! Неееет! — заорал Саша.

— Санитары! — крикнул доктор и в кабинет вошли двое, они застегнули на Саше смирительную рубашку и потащили из кабинета прочь.

— Нет! Отпустите меня! От-пус-ти-те! Он же чудовище! Нет! — вопил Саша.

— Ничего, скоро увидимся, мой друг, — улыбнулся доктор.