У Нинки, девчонки на побегушках, живущей в большой помещичьей усадьбе, начали трястись пальцы рук. А все барыня, которая Нинку гоняла больше других, то принеси, то подай, то причеши, то часами вышивать ее заставляла. И вот, от беспрерывной работы пальцы у ней, в 9 лет, стали как у старой бабки трястись. Слава богу, хоть возле себя барыня ее не держала, а отправила около лестницы в каморку спать. Из всей челяди был у малолетней Нинки только один человек, кто по-доброму к ней относился, наемный работик Кузьмич. То хлеба ей принесёт, то калач припрячет. Но, Кузьмич дед помочь ничем не мог, только глядел как носиться Нинка туда-сюда, кусок в рот затолкает и бежит по первому зову к барям, да как патлы выдранные у неё на затылке развеваются. Любила барыня волосы драть, до того довыдералась, что у многих девок на затылке и волос то уж не было, ну и Нинка такая же ходила. Вздыхал Кузьмич, шёл работу работать, чтоб поменьше видеть всего и всякого..Из-за пальцев своих непослушных стала Нинка бояться, чтоб не наказали ее, как в том году сенную девку Глашку. Уж чем она провинилась, а облили ее по приказу барыни вареньем , связали и в сарай, к навозу. А там мухи ей лицо объели и личинок понасажали, и лицо у нее стало все в страшных язвах. Нинке ночью теперь та Глашка сниться стала. Увезли Глашку со двора, куда увезли, не знала Нинка, может , чтоб глаза рожей своей людям не мозолила. Являлась теперь Глашка во сне, пальчиком грозила говорила-смотри, допрыгаешься, возьмёт барыня тебя как вареньем обольёт , и в сарай привяжет , а там мухи лицо тебе съедят. Как мне съели. И тут же грустнела Глашка и мухи, жирные, мясные, вокруг неё кружиться начинали, облепляли всю рожу ей и на этом моменте Нинка обычно в поту с ужасом просыпалась. Было у Нинки счастье, весною захворала барыня, никого не подпускала к себе, кроме лекаря да аптекаря. Нинку и подавно вон из дома велела гнать, так как кашляла девка и соплями увесилась. В кладовой Нинка сидела , вечерами на заросший пруд ходила. Там судьба ее вокруг пруда в старый домишко и привела. Дом тот, Матвейчихин, давно пустовал, одни вороны на крыше каркали. Сама бабка Матвейчиха сгинула невесть куда ещё в том году. Мужики из ближайшей деревни все этот дом собирались сжечь, нехороший дом был, порой слышались внутри звуки какие-то, то свист, свет в окне горел, люди видели. А Нинка не боялась, и в нем книгу нашла, интересную. Зашла в дом, любопытства ради, да и провалилась ногой в прогнивший пол, а в полу тайник был.В том тайнике книга самописная, Нинку как повело взять и открыть. Словно за руку взял ее кто-то и направил. Читать конечно, не умела девка, но многие буквы знала, даже их могла одну с другой сложить. Насмотрелась на барчука, как ему уроки учителя преподают. Хотя, Матвейчиха та, небось, и сама не грамотная была. Мало слов у неё написано было на страницах. Зато, все в картинках. Картинки страшные, духи всякие, лешие. Перемежалось с отрубленными руками, ногами, головами. Травы всякие нарисованы были ещё..Больше же заинтересовало ее существо одно. Долго , не один вечер пыхтела девка над книгой, пока не сложились у неё слова-«Дух водный, дух болотный, мясца поешь, да мне помоги». Дух этот исполнял одно желание, но нужно его было выростить в мутной воде и кормить..костьми животных. Мешочек с травой, указанной в книге, нашла девка в кухонном шкафу, где дверка, на одной петле висевшая, отвалилась прям Нинке на ногу. Ну да не беда. Вскоре раздобыла и кости, что собаке во двор вынесли, взяла немного и в сарафан завернула. Поплюхала Нинка к пруду, кинула те кости в воду, слова сказала, бабкину траву пахучую из мешочка высыпала. Постояла, ничего не увидела. На другой день выкроила минутку, прибежала к пруду. Пятнышко появилось, там где кости бросила вчера. Нинка тогда ещё костей в мусоре порылась, нашла, ещё ему кинула. Пятнышко понемногу стало рости. Лишь потом поняла Нинка, что не те кости ему кидала. Нашла в книге слово «головы», слово «птицы». Птичьи головы нужно было, а не кости старые. В те дни барыня Нинку стала реже выпускать, чаще по поручениям гонять. То зашить, то заштопать, то чаю, то кофею, то веером помахать, то да се, не давала девке сесть ни на минуту.-
-Словно видит она, как я присяду, сквозь весь дом видит!-жаловалась Кузьмичу Нинка.Тогда девка реже цыплячьи да гусячьи головы кидала в пруд. Но, все ж удавалось ей, пруд то вон, со двора, вдоль поля да направо.Сбегала , поглядела в воду и назад обернулась. Ноги у ней гудели и пальцы тряслись. Но пятно теперь хорошо росло.Из воды скоро выйдет, поняла Нинка, вспомнив Бабкину книгу. Ещё вспомнила, когда душила первый раз цыплёнка, ревела вся, до утра сидела с ним, себя жалела да его.А перед рассветом враз свернула ему шею. И дальше легко дело пошло. Пятнышко то зелёное стало быстрее увеличиваться, шевелилось, цыплячьи бошки утаскивало, жрало там в пучине и все росло, росло. А Нинка до зимы успеть хотела, пока вода не замёрзла.Дед Кузьмич Нинкины эти ее походы видел, но молчал. Цыплят, гусят и прочих в большом хозяйстве много было, пока не замечал никто пропаж.
-Барыня барыня, сударыня, гусыня толстая-думала зло Нинка, день за днём тычки да подзатылины получая-скоро узнаешь, где раки зимуют. Пятнышко зелёное, тем временем разрослось, один раз голову из воды показало. Глазищи белые у него, голова в ряске, да длинных водорослях. Запах от него, мёртвый такой, тяжелый дух. В доме Барчук совсем распоясался. Пока матушка не видела, мог девок сенных за косу схватить, жаловался на что ни попадя. И Нинке доставалось, то щипнёт ее, то толкнёт. Знает же, что не может ответить. Злилась девка, но терпела, куда деваться. Иначе нажалуется, прийдут Федор да Потап, под белы ручки и в сарай. Девок малых, как Нинка, барыня плетьми не велела стегать, иначе, помереть, бывало могли. Да и крики не нравились ей. А к столбу привязать или без воды оставить-это запросто. Нинка ждала, когда выйдет дух из воды. А что потом будет, не задумывалась. Мала ещё была, наперёд думать. Только чтоб барыня ее больше не трогала, работать с утра до ночи не заставляла и косы не драла ей. Да и никого чтоб не трогала. Такой Нинкин шепоток был, когда помощи у водного просила. В одну ночь, в начале осени уже, светила ярко луна. Спала Нинка беспокойно, а тут и вовсе проснулась. Будто почувствовала. Кинулась к окну, увидела: в ночном тумане катиться-перекатывается по дороге от поля ком большой. Он ли, дух водный? Все в доме спали давно. Нинка затаилась в каморке, слушала, как открываются медленно двери, чуяла носом земли запах, и мертвечины. Приникла к щелочке меж дверью и стеной, и только слышала -шлеп, шлеп-мокрые шаги к лестнице , шлеп этот поднимался наверх, по ступеням, к хозяйскими покоям. Зажала Нинка сильно уши, ито, казалось ей , даже сквозь заткнутые уши, хруст костей слышен. Утром видела: выносили барыню, глаза у той выпученные. Удушили барыню, словно куренка , едва голову ей не оторвали. Барчук помешал, на шум выбежал. Видел он в комнате нечто зелёное, грязное, на сноп травы похожее. Свернуло оно хозяйскую шею, зыркнуло на барчука злобно, и в окно открытое сигануло. С тех пор барчук заикаться стал. Но, не поверил никто ему, кто ж в такое поверит?!Стали думать, кто барыню порешил? Старый Кузьмич Нинку за шкирку взял и во двор выволок.-Твое -говорит-рук дело?Видел я-говорит, как ты в пруд цыплят таскала, шептала там, что за бесовское отродье вызвала? Нинка стоит ревет-
Я-говорит-дедушка, думала, оно барыню накажет как нибудь!-
Ага, наказал уже, -выругался Кузьмич, шею ей свернул! А вместе с ней и всех нас наказал. Приедут становые разбираться, всех отправят куда следует!-
Сошлют всех , чтоли?-закрыла испуганно рот ладошкой Нинка.—
Ато!-Кузьмич вздохнул-Не холопа убили, а целую барыню!
-Целую барыню..-Нинка за ним повторила, вспомнив, как у ныне покойной глаза чуть из орбит не вываливались , когда ее из комнат выносили. А где сейчас оно, зелёное, водное, могилой пахнущее? Вдруг и за Никой теперь прийдет? Ойкнула она, об этом впервые подумав, убежала от Кузьмича, не слова ни сказавши. Тот только головой покачал. Ночью не спалось опять девке, снилась то Глашка, то становые, то барыня покойная. Летала по каморке, за косу ухватить хотела, рожу кривила зло, грозила кулаком в перстнях-ох накажут тебя, Нинка! Нинка проснулась от стука в окно. Не проснулась, а полусон-полуявь у ней ещё были. Видит, лезет кто. Следы грязные за ним тянуться. А пролезть не может, глазами белыми таращит страшными, раму дергает оконную! Кинула шапкой в него, молитву зашептала, и совсем проснулась: а ничего и нет. Но, следы грязные остались. В тот же день прилетели в помещичий дом вести, что будут расследовать убийство барыни , весь дом на ушах стоял. Барчука родня, все одетые в чёрное, с охами и ахами увезла подалее. Тетушки, дядюшки какие-то крутились, учитель с учительшей свои бумаги, книжки учебные спешно собирали, слуги суетились, дворовые перешептывались, мол, ой, что будет теперь, что будет! Ждали из города аж из самого разбираться приедут. Кузьмич стоял курил, шапку в руках крутил, Кузьмич вольный давно, никто б его не хватился. Девку Нинку увидел :заспанную, зареванную.
-Что-говорит-ещё ты, девка, натворила?-Ничего -говорит, только боюсь прийдет оно за мной, отродье то!И в рёв.
-Так сама ж вызвала-говорит Кузьмич.-А ты лучше не его бойся, а как прийдут да плетей не оберёшься. Вот их и бойся!
Нинка услышала и сникла совсем, стоит молчит. Кузьмич подумал, подумал.-Ладно, -говорит-не пропадём, не боись. В кухне услышал он разговоры об арестах, дворовые судачили между собой, что будет расследование. В одну ночь увёл он Нинку из дома, подались они в город. Тряпками замотались, как нищие, хлеба взяли в дорогу и ушли. Дальше след их теряется. Насчет убийства барыни, искали кого сделать виноватым, да так и не нашли, кто ближе всех к барыне был, тех выпороли как следует, да под суд повели, надо ж виноватых сделать. А существо ещё около месяца приходило в тот дом, и следы грязные не раз находили в комнатах, землей пахнущие, и удушить пыталось ночью кого-то из прислуги. Потом так же, неожиданно, резко пропало, может, Нинку искало и не нашло.
24
