Мёртвый рыбак.
Борис Аркадьевич вскинул ружьё, целясь в утку, что находилась в паре метрах от него, плавая возле островка с камышами. Та неожиданно появилась, когда мужчина вышел случайно из-за громадного валуна, лежавшего здесь бог знает сколько десятилетий. И птица даже не испугалась, по-прежнему занимаясь своими утиными делами. Лишь только голову повернула, как-то уж совсем лениво, с небрежностью.
«Вот уж встреча».
Селезень даже не подозревал, что ему оставалось жить всего лишь пару коротких мгновений, после чего его никчёмная жизнь прекратится. Но каким-то образом опытный охотник промахнулся, и заряд картечи ушёл выше, прямо в камыши, а птица, громко крякая, благополучно взлетела, исчезая где-то в бескрайних плавнях.
— Да что же за невезение! — в сердцах произнёс мужчина, сплёвывая себе под ноги, переламывая ружьё, доставая гильзу.
«Вот же я дурак, — мелькнула неприятная мысль. — Видать старею. Голова совсем перестала варить».
Он считал себя опытным охотником, и имел целых три ружья, каждое на свой случай. Но именно сегодня, дурная башка, взял то, с которым обычно ходил на крупного хищника. С неподходящей 8,5мм картечью.
«Ну надо же так опростоволоситься? Кому скажи, засмеют».
Впрочем, в последние месяцы голова действительно подводила. Как-никак, давно уж не мальчик. То пытается включить телевизор с телефона, не понимая, отчего не загорается экран, то целые куски памяти исчезают в неизвестность, оставляя после себя пустоту. А буквально на прошлой неделе сел в автомобиль сына и поехал, не обратив внимания на то, что машина не его. Посмеялись потом конечно, но тревожные звоночки всё чаще и чаще стали о себе напоминать. И вот сегодня, как он мог перепутать ружьё с патронами, если ходил на охоту более сорока лет, не пропуская сезонов, каждый раз покупая путёвки. Уму непостижимо.
— Что за чёрт! — вырвалось из него, чувствуя, как руки стали чужими, непослушными.
В этот момент из камышей раздался некий странный звук, то ли стон, то ли хрип. Борис Аркадьевич направился на шум, уходя в воду по колено в своих забродах, но вскоре выходя на островок суши, который располагался прямо за камышами. Он вначале даже не поверил своим глазам, когда увидел весь этот ужас. Перед ним на земле лежал рыбак, в тёплой одежде, в сером дождевике…
— Боже, — вырвалось из охотника. — О боже!
Незнакомый мужчина царапал пальцами землю, а его нижняя челюсть оказалась напрочь снесена выстрелом. Окровавленный язык шарил по осколкам зубов, а из горла вырывались влажные булькающие звуки. И лишь выпученные глаза смотрели с обвинением.
«Неужели это сделал я?» — пронеслась шальная мысль.
Больше некому было. Ведь стреляя в утку, Борис Аркадьевич даже не подозревал, что в камышах находился рыбак. И кто мог даже предположить, что всё закончится таким вот кошмаром.
Подумав о том, наверное, ему следует вызвать помощь, дабы бедняге помогли, охотник вдруг остановил себя, вспомнив о последствиях. Для него лично в будущем больше не было ничего хорошего. И не следует ли ему позаботиться о том, чтобы никто не узнал о содеянном? Плавни просто огромные, а людей больше поблизости не видно. Никто не найдёт тело. Рыбы и раки хорошо обглодают труп.
«А ещё шакалы, если вдруг тело всплывёт каким-то образом».
Сказано-сделано. Схватив истекающего кровью рыбака, Борис Аркадьевич вытащил его с островка суши, после чего притопил на глубине, в очередных зарослях камыша. Здесь уж точно не отыщет труп… А тем более под таким количеством тяжёлых камней.
Затем вернувшись на место преступления, с брезгливостью взял оторванную нижнюю челюсть, и отправил в воду, как и некоторые ошмётки, что валялись здесь. Следы крови остались, но небо было тяжёлым, так что в скором времени должен начаться дождь. Так и случилось, впрочем. Как только Борис Аркадьевич добрался до своей машины, погода ещё больше ухудшилась, а доселе спокойные воды заволновались от поднявшегося ветра. Небеса разродились хорошим ливнем, которого не было давно.
Несколько последующих дней прошли в тревоге. Супруга Бориса Аркадьевича, Василина Андреевна, поглядывала на изменившегося мужа, и даже пыталась допытываться, но тщетно. Благоверный замкнулся в себе, отмахиваясь от всех попыток жены как-то помочь.
— Да отстань ты от меня, — отвечал супруг. — Не лезь ты ко мне со своими бабьими разговорами. Знаешь ведь, не люблю я всё это…
За обедом и ужином, Борис Аркадьевич стал себе позволять по три рюмашки, чего раньше за ним не замечалось. Только по праздникам, да и то не всегда. Как-никак, возраст, давление…
— Да ты в своём ли уме, старый? — набрасывалась на него Василина Андреевна. — Накидался уже к обеду! А кто по хозяйству будет работать? Корм скотине и птице надо задать, а ещё…
Отмахиваясь, мужчина уходил в сарай, где проводил большую часть времени, ковыряясь, что-то перекладывая, но все-таки по большей части просто сидел, уставившись в одну точку неподвижным взглядом, в котором читалась тревога. Да, власти к нему так и не пришли, видимо не отыскав тело, но вот нечто другое заставляло нервничать мужчину…
Хрип мертвеца, а ещё скрип половиц слышался ему каждую ночь. От покойника несло застоялой водой и кровью. Просыпаясь в ужасе, Борис Аркадьевич долго курил, одну папиросу за другой, прислушиваясь к звукам снаружи. Но всё вроде бы казалось спокойным, хотя на вторую неделю, вскакивая с дивана от ночных жутких звуков, мужчина один раз увидел влажные следы на полу. Они цепочкой тянулись от запертой двери к комнате, останавливаясь на пороге.
«Да быть такого просто не может! Мертвецы не возвращаются».
Пока он бегал за тряпкой, чтобы вытереть всё это, следы успели пропасть, оставив лишь чистый пол. К счастью, его жена, Василина Андреевна, ничего не замечала.
— Будь я проклят, — бормотал он себе под нос покрасневшими от недосыпа глазами.
Супруга наблюдала за ним со стороны, и только покачивала головой, не понимая, что случилось в последние недели с её мужем. Он сильно поменялся, став нервным. А его тревожный сон…
— Ох, не к добру всё это, не к добру.
Борис Аркадьевич замечал покойного в запотевшем зеркале, когда брился после приёма ванной. Тот мерещился вместо него самого, глядя из-под капюшона выпученными глазами, вытаскивая красный от крови язык, пытаясь нащупать свою оторванную нижнюю челюсть. Но смыкая веки, а потом вновь их открывая, мертвец исчезал, а на месте него было испуганное лицо мужчины с опасной бритвой у горла.
— Ахххх — послышалось у него за спиной.
Резко развернувшись, мужчина увидел в другом зеркале, более большом, что находилось за стиральной машиной, мертвеца. Тот вытянул вперёд руку, из пальцев которой торчали рыболовные крючки, вонзил их в щёку Борису Аркадьевичу, начиная подтягивать к себе, словно хороший улов, огромную рыбу. Мужчина дико закричал, пытаясь вырваться, разрывая кожу, не обращая внимания на хлещущую кровь.
Схватив с полки флакон с жидкостью после бритья, мужчина со всей мощи запустил его в зеркало, и то разлетелось сотней мелких осколков, а рыбак исчез, будто его никогда и не существовало. Лишь голая цементная стена на том месте, где секунду назад находилось окно в мир кошмаров.
Вывалившись из ванной, Борис Аркадьевич наткнулся на супругу. Василина Андреевна попятилась от безумного взгляда мужа, который отчего-то держался за щёку.
— Помоги, — прохрипел муж, тряся головой, разбрызгивая во все стороны тёмную кровь.
— Что случилось, Боря? — спросила благоверная дрогнувшим голосом, всё ещё не решаясь приближаться.
— Надо остановить кровь.
— Кровь? Какую?
— Да глупая же ты баба! — вскрикнул Борис Аркадьевич, отнимая руки от лица. — Сама что ли не видишь?
Василина Андреевна не видела абсолютно ничего, кроме пены для бритья на щеке и подбородке, о чём и поведала супругу.
— Не говори чушь! Он меня подцепил своими крючками, прямо за кожу…
— Кто крючками? И кого?
— Эх! Дура ты, дура!
Громко топая ногами и стеная, муж промчался в комнату, падая на диван, корчась от боли. Василина Андреевна испуганным зверьком проследовала за ним, останавливаясь на пороге, с тревогой поглядывая на всё происходящее. Она не могла найти оправдания такому поведению, кроме сумасшествия.
— Принеси бинты! Много бинтов! А ещё ружьё! Мне оно понадобится! Тащи немедля всё сюда!
«Так быстро люди не сходят с ума», — тут же одёрнула она себя.
С другой стороны, женщина не подозревала, каким образом и сколько времени понадобится человеку, чтобы потерять свой собственный разум. Да и за последнюю неделю, если поразмыслить и вспомнить, поведение мужа сильно переменилось.
— Он здесь! — вдруг взвизгнул благоверный. — Этот рыбак снова здесь! Ружьё мне! Ружьё!
Василина Андреевна быстро перекрестилась, наблюдая за бесноватым поведением мужа, который вопил, брызгая слюной, дёргая руками и ногами, выгибая спину дугой. Глаза медленно стали вылезать из орбит, покраснев.
— Божечки ты мой. Да что же это происходит?
Женщина зашептала молитву, лихорадочно соображая, что делать далее. Позвонить детям? Но пока те приедут, пройдёт около часа, так как путь из города до села не близкий. Или в скорую помощь? Аналогично, как и с первым. Тем не менее, действовать следовало, а не просто стоять на одном месте, наблюдая за всеми этими ужасами.
Уже повернувшись, чтобы направиться к телефону, Василина Андреевна, вдруг в зеркале, что находилось на противоположной стене от дивана, увидела супруга. Тот по-прежнему бесновался, дрыгая конечностями, а над ним склонилась согнутая фигура в сером дождевике. Этот некто наносил удары по Борису Аркадьевичу, с яростью, размашисто. Ещё женщина заметила, как из пальцев у незнакомца торчат рыболовные крючки, словно громадные когти.
— Боже милостивый, спаси и сохрани нас грешных…
Василина Андреевна вновь часто закрестилась, бормоча испуганно молитву себе под нос. Она поглядела вначале на мужа, где кроме него не увидела больше ничего, а после на зеркало, в котором отражался весь кошмар и ужас происходящего. Лицо и тело Бориса Аркадьевича оказалось изорванным, окровавленным. Супруг уже не кричал, а хрипел, задыхаясь, так как сильные руки рыбака стали его душить, выдавливая из старческого тела остатки жизни.
«Как это такое может быть, когда в реальности ничего, а в зеркале происходит кошмар?»
Борис Аркадьевич перестал биться, обмякнув на диване. Рыбак же, медленно встав с колен, поглядел из-под капюшона на дрожавшую от страха женщину тяжёлым мёртвым взглядом. Изо рта у того сочилась кровь.
Василина Андреевна закрылась от напасти ладонями, простояв так какое-то время, а когда вновь решилась взглянуть, то ничего уже не было, кроме её мёртвого мужа.
После вскрытия стало ясно, что с Борисом Аркадьевичем случился сердечный приступ. Но вдова не отнеслась к этим словам никак. Она ведь знала правду. Зеркало всё ей показало в тот злополучный день. Да и залитая кровью комната по-прежнему никуда не делась. Бурые пятна виднелись на стенах и диване, на полу и даже потолке. Поэтому, дабы не видеть всего этого, Василина Андреевна сняла все зеркала в доме, убрав их в сарай. А вскоре и сам дом продала, переехав к дочери в город, так как на месте убийства просто не могла жить.
877
Спасибо! Очень интересная история!