Давно я не писал, и вот выдался случай. Эта история случилась не так давно, а точнее, ровно 5 дней тому назад. Хотел бы вам пояснить — я сам строитель, руководитель одной из известнейших строек Москвы, а именно — реставрация гостиницы «Минск» что на тверской, но речь не обо мне, а о моем друге, с которым мы вместе учились в университете, вместе проходили, сдавали сесии, и вот что он мне поведал.
Денис, именно так зовут моего друга, пошёл работать в метро отряд 22, который тянет сейчас ветку с Юго-Заподной в Ново-Переделкино. По проекту у них проход через кладбище, которое расположено рядом со МКАДом, гробы и кости которого буквально сыпятся на голову строителям. Дело обычное, но то, с чем пришлось столкнуться Дену и его людям, не поддается никакой логике.
— Мне пришлось остаться в ночь на работу, со мной 6 человек, не считая крота (крот — это мини-экскаватор, который работает под землей). Где-то в час ночи слышу вопль машиниста, и вижу, как он несется прям на меня — глаза бешеные, речь разрывная. Пытаюсь понять, в чем дело, а он пальцем тычит в туннель и орет как ненормальный. В этот момент гаснут временные осветители, и крановщик отталкивает меня и несется к поверхности. Я — за рацию, и бригадира спрашиваю:
-Миш, что с генератором?
Ответом мне была тишина и мирное шипение рации.
Я — снова, и тоже самое — никого не слышно, только шипит и все. У меня уже очко на минус, сам трясусь как ненормальный. Думаю, надо к выходу валить, поймать Мишу и вставить ему то, чем детей делают. Я фонарик с пояса сдернул, включил. Он, как-бы моргая, стал показывать мне дорогу. Светя себе тусклым лучиком, пошёл вверх по туннелю, и тут как на зло гаснет фонарь. Я его бью — никакого эффекта вообще. Я опять за рацию, уже срываюсь на крик:
-Миша!!! Ответь м…. я вас вые…..
Рация опять мне ответила шипением, и тут слышу, что голос как-бы прорывается из рации, такой тонкий и нечеткий, но голос, и различаю только слово «вон»…
Тут у меня вообще все упало. Я: «Прием, прием, прораб такой-то!» И ничего, тишина. Начинаю тупо орать в туннеле как резаный, ничего не видно вообще, а надо мной — кладбище. Был бы свет, можно было бы различить гробы, которые торчат между опалубкой свода туннеля. Начинаю читать молитвы, которые знал и не знал, все перебрал — от «Отче наш» до собственного произведения, сочиненного прям на ходу. Выбраться из туннеля в кромешной темноте нереально, рабочии наверху в бытовках, и когда должны спуститься — черт его знает. Думаю, все, кончена жизнь… и тут вижу боковым зрением, как что-то сверкнуло в туннеле. Поворачиваю голову — вроде темно, но тут я отчетливо вижу, как ко мне движутся люди. Я подумал, может, мои рабочии идут. Но их, мало того, что больше, так и идут с тупика. Там еще не прорыто ничего, и без фонарей они. Сами светятся тускло-зеленым светом. Остановились от меня, ну может, в шагах 30 и стоят как-бы. Я им:
-Эй, вы кто?!
И слышу за моей спиной шорох какой-то. Я голову повернул и смотрю: фонари сверкают, моргают, и видно, что рабочие, мои ребята! Я от радости чуть с ума не сошёл, обратно голову поворачиваю — а там никого, как и не было толпы. И тут же загорелся свет в туннеле, послышался гул генератора с поверхности, и меня отпустило. Я — за рацию, и Мише ору:
-Где тебя носило?!! Я тебе …..
-Ты со мной не связывался! Это мы тебе орали, и вот решили спуститься, думали, мало ли что, а то Серега весь дрожит в бытовке и водку глушит и ничего не говорит.»
1 078
