Несколько лет назад, на мои летние каникулы, пришёл к нам в гости мой старший брат. Ему на тот момент было уже солидных тридцать два года. Дело было вечером, и наша мама приготовила нам суперский зелёный суп с фрикадельками, за которым все решили (моего слова, конечно, никто не спрашивал), что послезавтра я и брат едем в тайгу, так как я много сидел за компом.
Мне тогда было семнадцать лет, и я был, как вы догадались, заядлым геймером. В тот же вечер я собрал нужные вещи и отправился ночевать домой к брату. Да, я сибиряк, так что не нужно удивляться.
Хотя отрываться от непрерывных забегов на европейские паблики второй дотки было довольно болезненно, целый день подготовки к поездке пробудил во мне интерес, так как за всепоглощающим желанием играть на компе теплился пытливый ум искателя приключений. Днём мы поехали по магазинам и покупали всё то нужное, чего у нас не было для похода. Оставшийся день мы провели за планированием маршрута по спутниковым картам и отправили по мейлу родителям наш путь — необходимая мера предосторожности. День был довольно выматывающим для меня и, как брат сказал, что пора ложиться, так я и вырубился.
Подъём был в шесть утра и, проверив снаряжение, мы двинулись в путь на нашей Ниве-крокодиле, машине отечественной, но благодаря усилиям брата более надежной и комфортной, чем обычный тазик. Через полчаса мы с полным баком выехали за черту города, и воздух стал гораздо более приятен для вдыхания, нежели городской смог. Когда мы, наконец, подъехали к опушке леса, я сразу почувствовал своей отсиженной задницей, что мы теперь там, где такие как мы, то есть небольшие группы людей, уже не могут быть до конца спокойны за свою безопасность. Пальцы тут не погнёшь, так сказать. Согласно обычаю, мы привязали несколько разноцветных ленточек к большому дереву, положили копейки на алтарик из камней и побрызгали молока в качестве подношения духам. Шаманизм, если кому интересно, это своеобразная сделка с духами местности, как в магазине, например. Помните, как в детстве: дайте, пожалуйста, булку хлеба. А продавец вам: пять рублей! А вы: вот! А потом домой с огрызком приходите. Так же и с духами, вы им подношение и просьбу, а они её выполняют, если всё было чинно. Вот некоторые скажут, мол, что за архаизм, а я вам скажу, что это, наверное, и спасло нас в последнюю ночь. Но пугающие странности произошли ещё в первую ночь.
Приехали мы на назначенное место и начали раскладываться. Я помог брату разложить палатку и по поручению пошёл собирать дрова. Нет, я случайно не заблудился, а вернулся с внушительным грузом различных веточек, прутиков и хороших сухих палок. Брат уже заканчивал обустройство нашего лагеря, а это значит, что подошло время для несправедливо забытого мной супа из картошки, мяса и лука. Ценители меня, думаю, поймут, ведь даже сейчас слюни текут.
После изысканного супа брат, взяв удочку, пошёл к реке, которая была буквально в двух кустах от нас. Я же остался сидеть на стуле и играть во всякий треш на своём смарте. Спустя десять минут я почувствовал чьё-то присутствие неподалёку. Я быстро поднял глаза и осмотрелся, мой взгляд зацепила одна панорама — настолько странная, что я отложил свой андроид подальше и попытался разглядеть что-либо необычное, но безрезультатно. Напряжённую тишину нарушил мой брат, вернувшийся с добычей. На вечер у нас была, опять же, необычайно вкусная уха. Надо сказать, что тишина была действительно необычная, ведь не было даже пения птиц.
Дело шло к вечеру, и у нас с братом завязался простой вечерний разговор. Сначала я замялся, но потом привык, и мы закончили часам к одиннадцати ночи, попутно прерываясь на горячий чай с печёной картошкой.
Закончив разговор, мы затушили костёр и отправились спать. Но внезапно, открыв палатку, брат дёрнулся, словно его током ударило. Быстро оправившись от шока, он направил фонарик внутрь палатки, но там ничего страшного не было. Он сказал, что увидел что-то, но это оказался просто спальный мешок вперемешку с тенями от деревьев в лунную ночь. Тем не менее, мы подожгли засушенный можжевельник и, предварительно затушив, прошлись тлеющей веточкой внутри и вокруг палатки. Считается, что её дым изгоняет злых духов и очищает пространство от их ауры. Понимаю, звучит в стиле РЕН-ТВ и прочей чуши, но если РЕН-ТВ — это рептилоиды и сущности гномиков, то есть полнейшая нелепость, то то, что я вам описываю — заложенное в народы Сибири с древнейших времён знание, которое не было прервано даже во времена СССР. После этого мы легли спать, и комары нас не тревожили. Однако через несколько часов мы проснулись из-за подозрительного звука.
Лишь только я открыл глаза, шум прекратился. Брат был встревожен. Он показал мне жестом лежать спокойно. Судя по тени, что-то приближалось к палатке. Оно встало так, что относительно отчётливо можно было судить по его тени, проецируемой на палатку, что это было что-то в каких-то лохмотьях или шкурах. Не сильно широкий, не сильно высокий. Метр пятьдесят, может. Оно стояло так перед палаткой, казалось, минут десять. Хотя за время в таких ситуациях обычно не ручаются. Вдруг оно повернуло своё туловище влево и быстро убежало на четвереньках прочь. Выходить было страшно и, коль скоро адреналин отступил, так быстро мы и отключились, ну я, по крайней мере.
На утро мы осматривали наш лагерь. Выходить было страшно, надо сказать. Ничего не было тронуто, но первое и единственное, что мы заметили — мёртвая сорока, лежащая посреди лагеря. Пока брат продолжал осмотр, я, поддев палкой мёртвое тельце, отнёс его подальше и снова ощутил потустороннее внимание на моей персоне. Положив труп с палкой на землю, я не стал вглядываться в гущу леса, а лишь поспешил обратно к разводимому костру, чтобы попить чай. Мы решили, что это был просто дикий зверь.
Конечно, это было глупо. Какой дикий зверь мог стоять на задних лапах так долго? И на кой чёрт ему делать это перед палаткой? Но примитивный страх заставлял нас верить в этот вариант. Мнимая уверенность в собственной безопасности позволяла нам не думать о поспешном возвращении домой, и мы остались на ещё одну, последнюю ночь. Весь день прошёл довольно насыщено, насколько это возможно в тех условиях, хотя тёмная мысль не покидала мою голову и брата, как казалось, тоже.
Перед сном мы опять прошлись можжевельником по округе, но не успели мы затушить костёр, как брат внезапно скомандовал быстро собирать самое нужное и садиться в машину. Сразу после этого он достал палку из костра и направил её в сторону леса, вдалеке я увидел слабые очертания лошадиного черепа, висящего в воздухе, но, как я понял мгновением позже, череп был на ком-то, кто был одет в грязные шкуры и держал труп птицы, сороки, судя по произошедшему днём. Кроме этих деталей я не разглядел ничего более, он стоял метрах в десяти от нас, и огня палки хватало лишь чтобы слегка осветить его, как раз настолько, чтобы я понял, что теперь пора садиться в машину. Брат неспешно отходил к машине, лицом к этому безмолвному существу. Он бросил палку у самой двери, быстро сел в машину, завёл двигатель, свет фар осветил лес, и лишь одного понимания того, что мы видим перед собой сраную дюжину таких же существ хватило, чтобы брат втопил по газам по обратной дороге. Пока мы петляли в лесу, то тут, то там мелькали эти фигуры, но ничего более, кроме как смотреть в нашу сторону, они не делали. Выбравшись на более-менее просёлочную дорогу, мы с облегчением выдохнули, но как только брат посмотрел в зеркало заднего вида, я понял, что ещё не всё кончено. Сзади были они, висевшие в воздухе чудовища, шкуры которых трепались на ветру, пустые глазницы лошадиных, козлиных и коровьих черепов смотрели прямо в окно заднего вида.
Это продолжалось еще некоторое время, но как только мы выехали на асфальтированную дорогу, они остановились над одиноким мерцающим фонарём закрытой заправки и провожали нас своими чёрными взглядами.
Мы приехали домой в пять утра. Последние два часа вёл я, а брат, измождённый, спал на соседнем сидении. Мы оставили там палатку и ещё некоторые вещи. Подъезжая к городу, мы поменялись.
По приезду мы поехали к родителям и всё им рассказали. Через два дня мы поехали в глухую деревню к шаману, который, как только мы вошли в его юрту, лишь сказал, что хорошо, что мы сделали подношение. Вот прямо сходу, прикиньте? Мы спросили о тех чудовищах, но он лишь сказал, что в Тайге есть не только духи, а духи спасли нас от других. На этом он закончил, мы поблагодарили его, и родители оставили ему гостинцы и подношения. Говорят, что лишь единицы — настоящие шаманы, и они живут изолированно от других, а все эти сертифицированные центры шаманизма — шарлатаны. Говорят, что этот уже умер.
Сейчас мне уже двадцать два, я студент, у меня есть девушка и кое-какой заработок, так что всё идёт в гору. Мы всё же иногда собираемся с братом в Тайгу, но не так глубоко, и всегда делаем подношения духам местности. Иногда я вспоминаю это перед сном. Те черепа животных. Если бы всё сложилось иначе, то сейчас мы с братом тоже бы носили лошадиные черепа и шкуры. А может и нет, мы так и не узнали, кто это были. И наша палатка всё так же стоит там, в глубине Тайги, брошенная на произвол судьбы, окруженная неизвестностью и безмолвным трупом сороки, которая была брошена за соседним кустом.
823
