В тот вечер я ползал по полу комнаты, разбирая журнальный столик, и тщательно обматывая плёнкой его отдельные части. В квартире не жили уже более года. Минувшим летом, погрузив только самые необходимые вещи в авто и сдав квартиру под сигнализацию, мы уехали в поисках лучшей жизни в другой город. В другую страну. Эйфория от переезда закончилась очень быстро. Столь же быстро наступило разочарование. А ещё через два месяца все поняли, что ошиблись с выбором. И только спустя год я смог покинуть город, который так и не стал родным.
И вот, спустя год, я вновь оказался в своей старой тёплой квартире. Где все вещи лежали на своих местах, словно никто никуда и не уезжал. Под целлофановой плёнкой, защищавшей вещи от пыли, стояла мебель, готовая и дальше служить верой и правдой своим хозяевам. Кстати, пыли практически не было. И даже паучьих тенёт, коими всегда щеголяют бесхозные помещения, не было видно.
Я разбирал журнальный столик, намереваясь погрузить его в машину и увезти к себе в новый дом. Это был сложный год. Мы вновь переехали в новый город, который был нам ближе по духу и душевнее. Приходилось снимать квартиру-студию – в одночасье своим жильём не обзаведёшься. Потихоньку перевозили вещи, разбирали и увозили мебель. Квартиру выставили на продажу.
Я открутил ножку от столика и потянулся за рулоном стрейтч-плёнки, когда краем глаза заметил кошачий силуэт, грациозно прошмыгнувший в соседней комнате. Неожиданно. Кошка у нас была. Но сейчас она жила в тысяче километрах отсюда, и уж явно со мной не приезжала. «Утомился, наверное», – подумал я, покосившись на часы. Стрелки показывали начало десятого часа после полудня. Обернув ножку в три слоя, я убрал деталь в общую стопку. Выпрямляясь, опять заметил силуэт животного. На этот раз кошка сидела возле двери, выглядывая из-за косяка и рассматривая меня одним глазом. Понимая, что я её вот-вот замечу – отвернулась и шмыгнула за кровать.
– Что за чертовщина? – удивился я. Включив в комнате свет, я обшарил каждый угол, заглянул под кровать – никакой кошки нигде не было.
Вернувшись к работе, я очень увлёкся парой гаек, которые никак не хотели откручиваться со своих мест. Спустя четверть часа, вытирая испарину со лба, вновь из-под ладони мне почудилась кошачья тень. Теперь гостья осмелела и кружила вокруг меня по комнате, всегда оставаясь на границе зрения. В этакой сумеречной зоне: когда вроде бы и видно, а деталей рассмотреть не можешь.
«Привет, чем занимаешься?» – свистнул телефон.
Я отправил фото штабелированных досочек, которые некогда являлись предметом интерьера. «А чем занимается наша серая бестия?» – отстучал я в ответ. В ответ получил фото, где «Серая Бестия» (так я звал нашу домашнюю кошку) с аппетитом уминала очередную порцию «Вискаса». «Значит, это точно не она», – подумал я, стараясь рассмотреть силуэт, сильно скосив глаза и не поворачивая головы: «а у меня ни молока, ни печенья нет».
Будучи махровым атеистом, тем не менее в домовых я верил. Наверное, потому, что мировые религии не такие уж и древние на фоне деревенских преданий и поверий.
– Здравствуй, Дедушка, – уважительно произнёс я. – А мне тебя и угостить нечем. Сам видишь: который день с делами управиться не могу. А сегодня, как на грех, ни печенья, ни конфет купить не успел. А молоко я не употребляю.
Силуэт пропал, переступив с лапы на лапу. «Обиделся, что ль»? – подумал я, а вслух продолжил:
– Только ты не подумай, что мы тебя здесь позабросили. Просто сам посуди: куда тебя с собой забирать, если мы и сами не знали, где окажемся?
В этот момент, почему-то, вспомнилась кошка Макака, что жила в моём детстве в доме у бабушки: дом продали, хозяева уехали. Кошку и кота с собой брать не стали. Кот Васька сразу же сбежал от новых хозяев. А Макака уходить не стала. Последний раз я её видел сидящей на остывшей печке, с поникшей головой.
– Никто тебя здесь не оставил бы, – возразил я, понимая, что этот образ я не вспомнил бы просто так. Кошка не проявлялась.
– Я, собственно, к тебе и так хотел обратиться: мы новую квартиру купили. В ипотеку, правда. Но – всё равно своя. Только хозяева в ней жили – те ещё неряхи. Так что извини, не могу я тебя в такой срач позвать. Там ещё ремонт вовсю идёт – бардак невообразимый. Ты потерпи немного. До осени. Потом я тебя с почётом приглашу и перевезу на новое место. Тебе там понравится: там тихо, рядом река протекает, а ночью слышно, как лягушки в затоне кракают.
Зыбкий силуэт проявился за моей спиной – верти головой, не верти головой, а всё равно в поле зрения не попадает.
– Я завтра с утра куплю сгущёнки, конфет и печенья. Говорят, ты это любишь. Аккуратно на столе сложу – угощайся. Сам же уеду к родителям на огород – это на весь день. А вечером опять вернусь. Наверное, тебе было очень тоскливо весь год.
Я отряхнул колени, поднимаясь с пола: столик был полностью разобран и упакован. Опять на краю восприятия мелькнул серый хвост, скрываясь на кухне.
Вечером следующего дня я смотрел на угощение, оставленное мною для домового. Чего я там хотел увидеть? Обмусоленных фантиков? Надкусанных печенюшек? Сам не знаю. Вроде бы, всё осталось на своих местах: конфеты, печенья. В блюдечке – засахарилось и покрылось твёрдой корочкой сгущённое молоко. Иногда я с этими конфетами и печеньем пил чай, предварительно положив на блюдечко свежих. Говорят, это самый правильный подход – Домовые очень рачительные хозяева и не любят, когда продукты просто выбрасывают.
Так прошло две недели. Я отправил все крупногабаритные вещи транспортной компанией. Надо было возвращаться в новый дом: получать груз, заканчивать ремонт. За два дня до отъезда я взял просторную дорожную сумку, положил в неё мягкие тёплые кофты и покрывала, сказав:
– Дедушка, я уезжаю в новый дом. Сюда вернусь ещё один раз – отдать ключи будущим хозяевам. Ты – очень хороший Хозяин. Поедем со мной в новый дом? Там будет уютно. И есть большая электрическая духовка, и плита. Думаю, тебе будет очень тепло и уютно. Если согласен – я приготовил тебе место в дорогу. Если не хочешь – я зла не держу, спасибо тебе за заботу.
Сумку же оставил открытой и лёг спать. Уже проваливаясь в сон, я почувствовал, как в ногах на одеяло запрыгнула кошка и, скрутившись, плюхнулась на бок. «Откуда здесь кошка…» подумалось мне, и я провалился в сон.
… Через сутки, ночью, я подъезжал к своей ипотечной квартире. Устал безмерно, но вынес все сумки из машины, а ту, которую приготовил Домовом – внёс в комнату, расстегнул и сказал:
– Вот, теперь это твой новый дом. С новосельем, дедушка!
Проснувшись, первым делом потопал на кухню: надо было приготовить угощение Гостю. Я не знал, принял он моё приглашение, или нет, но угощение – это святое. Перед духовым шкафом сидела Серая Бестия и заинтересованно таращилась в просвет между полом и кухонным гарнитуром, высматривая что-то, видимое ей одной. Коротко мяукнув кошка, царапая когтями линолеум, полезла под гарнитур. «Знакомьтесь», – буркнул я и потопал в ванную. Совершив положенный моцион, я вернулся в кухню. В это же время из-за гарнитура выбралась кошка, щуря довольные маслянистые глаза, и принялась вылизываться. Видимо, переезд состоялся. Народ говорит, что кошки и Домовые – наилучшие друзья и при встрече обязательно рассказывают друг другу новости и делятся впечатлениями.
PS. Как я упоминал, вновь в квартире мне пришлось побывать спустя два месяца – окончательно оформить сделку о продаже, забрать последние вещи и отдать ключи новым хозяевам. Кошку было оставить не с кем. Поэтому взял с собой. Удивительное произошло потом, на пороге нашей, уже – бывшей, квартире: открыв дверь и пустив первой Бестию она развернулась и бросилась обратно из квартиры, явно чего-то испугавшись. Все дни, которые пришлось проводить в квартире кошка ни на шаг не отходила от людей, совершенно не признавая дом, который 10 лет был для неё родным.
1 075
Мне очень понравилась этакая <>.Автор молодец,продолжай в том же духе)))