В ранней своей молодости работала я парикмахером в военном госпитале, — рассказывает Ирина. — Девчонка я была словоохотливая, и вот как-то зимой после работы заговорилась со своим знакомым на КПП и не заметила, что пропустила последний автобус, шедший ко мне в поселок. А на дворе почти десять часов вечера! Хорошо, мимо проходил главврач госпиталя. Сердечный оказался человек. Узнав о моих трудностях, он вызвал своего водителя и приказал ему доставить меня на «газике» до подъезда моего дома. Водитель посмотрел на меня как-то хитро и сказал, что подъедет минут через тридцать.
…В машине на заднем сиденье горой были навалены матрасы. Не придав этому особого значения, я устроилась рядом с солдатиком и первую половину пути, видимо согревшись в кабине, продремала, потому что, когда снова обратила внимание на дорогу, не могла сразу сообразить, где мы находимся. А когда поняла, мне стало дурно. Мы ехали совершенно в другую сторону от моего дома, а именно к городскому кладбищу.
Заметив мое замешательство, водитель с нескрываемой издевкой в голосе произнес: «Поздно проснулась, дурочка!», а затем, криво ухмыльнувшись, положил свою руку мне на колено. Я с ужасом поняла, что влипла в скверную историю. С отвращением сбросив с колена ладонь извращенца, я лихорадочно стала думать, что предпринять в этой дурацкой ситуации.
А машина уже въезжала на территорию кладбища. Почему именно сюда привез меня похотливый водитель, я не знаю. Да и не это волновало меня в те минуты. Я сосредоточенно ждала, когда машина, наконец, остановится. И когда это произошло, я, не долго думая, выскочила из нее и, крича во весь голос: «Помогите! Помогите!», побежала обратно к воротам кладбища. Но не успела сделать и двадцати шагов, как водитель догнал меня и, зажав рот рукой, потащил обратно к «газику», одновременно пытаясь расстегнуть на мне пальто.
И тут произошло неожиданное. Дверцы «газика» открылись и из него вылезли еще два солдата! Они все это время прятались под матрасами! Я почувствовала, как ноги наливаются свинцом. От полной безысходности из глаз у меня брызнули слезы, колени подкосились, и я беспомощно рухнула в сугроб.
В дальнейшее я до сих пор верю с трудом. В неярком свете луны я увидела, как со стороны могил появились два больших газообразных облака, силуэтами очень похожие на людей. Они были белого цвета и на фоне темных деревьев и крестов выделялись довольно отчетливо. Солдаты, тоже заметившие странных пришельцев, остановились как вкопанные, а затем, не обращая больше на меня никакого внимания, бросились наперегонки к машине. А я, ощутив необычайный прилив сил, вскочила на ноги и, никем не преследуемая, побежала что было духу с кладбища вон…
На следующий день, во время обеденного перерыва, когда я писала в милицию заявление о попытке изнасилования, ко мне заглянул главврач госпиталя и попросил зайти к нему в кабинет. Если бы я заранее знала, что меня там ждет — галопом бы поскакала!
Переступив порог кабинета, я сразу узнала своих давешних обидчиков. Один из них, водитель, при виде меня с каким-то нездоровым возбуждением закричал: «Это она, она, ведьма, наслала на нас мертвецов!»
Я поразилась. Но не столько брошенным в мой адрес словам, сколько внешнему виду обвинявшего. Лицо его за несколько часов кардинально изменилось, покрывшись сетью глубоких старческих морщин, а волосы на голове полностью поседели. Не лучше выглядели и его подельники. Оба еще прошлой ночью такие здоровые и наглые, теперь смотрелись, как доходяги из дурдома. У одного нижнюю челюсть каким-то необычайным образом перекосило так, что и придумать было невозможно. Другой беспрерывно дергался всем телом, словно марионетка, и периодически издавал резкие лающие звуки. Рядом с этими инвалидами сидели командир части и главврач и ждали моих объяснений. Вместо этого я передала им написанное мною заявление. Прочитав его, главврач отправил неудавшихся насильников в палату и поведал мне, чем закончилось для них ночное приключение.
Оказывается, мои призрачные спасители загнали парней в машину и всю ночь напролет раскачивали ее из стороны в сторону и пытались проникнуть внутрь. При этом в головах у солдат творилась какая-то жуткая и невообразимая какофония, парализующая их тело и волю. Каждый из них слышал одно и то же: смесь из колокольного звона, женского плача, церковного пения и непереносимого визга пилорамы. Призраки оставили свои жертвы только под утро».
…Заявление в милицию Ирина порвала. Обидчикам ее было сторицей отплачено. В призраков, естественно, никто не поверил. Все списали на какой-то психологический стресс в экстремальных условиях. Да Ирина была и не в обиде, так как сама в призраков не верила.
2 226
Ну так себе
Не веою