Шесть лет я прожила в поселке Черемухово Свердловской области. Когда я переехала сюда из Екатеринбурга, была очарована красотой тайги. Там великолепные, неповторимые пейзажи, кристально чистый воздух, много зверья и птиц. Тайга щедро делится с людьми своими дарами.
Однажды мы небольшой компанией пошли в тайгу за кедровыми шишками. Кедры в тайге достигают исполинских размеров. Крепкие мужчины стучат по их стволам специальными деревянными лопатами. Шишки осыпаются, потом их собирают в мешки. На следующем этапе добывают уже сами орешки. Шишки — в смоле, чтобы не измазаться, их варят в больших ведрах с травой.
Так вот, пока мужчины сбивали шишки, женская часть компании собрала хворост, развела костер и стала кашеварить. Мне не нравится, когда сразу несколько человек занимаются готовкой. Сколько хозяек, столько и мнений. Обязательно будут склоки и обиды друг на друга. Я подумала, что и без меня еду сварят, подхватила корзинку и пошла за грибами.
Я набрала полную корзинку грибов, сняла с головы платок, его наполнила тоже, а все не могла остановиться. Очнулась я только тогда, когда меня стало засасывать в болото. А я и не заметила, как оказалась в трясине! Удивительно, но страха я при этом не испытывала. Наоборот, почему-то ощущала умиротворение. Болото неторопливо засосало меня сначала по колено, а потом по пояс. Тут я закричала, но меня никто не услышал. Вспомнился кадр из фильма «А зори здесь тихие», как тонула в болоте Лиза Бричкина. Подумала: «Вот так и я сейчас утону в болоте в расцвете лет». Мне стало очень жалко себя. А потом вспомнился лозунг: «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». И я стала усердно крутить головой во все стороны, решая, как мне выбраться.
На мое счастье, по всему болоту раскинула ветки плакучая ива. Я слышала, что барахтаться нельзя. Нужно собраться в комок, ухватиться за ветку и вытягивать себя на поверхность. Так я и поступила. Выбрала ветку покрепче, стала подтягиваться и вытянула себя на кочку. Потом, перескакивая с кочки на кочку, оказалась на сухом месте.
Я стала отдирать с себя мерзких пиявок, снимать вонючую тину. Потом обнаружила, что оставила в трясине резиновые сапоги и корзину с грибами. Только тут пришло осознание того, что я могла погибнуть. Я сидела на кочке и тряслась от холода и пережитого ужаса. Вдруг налетел ветер. Небо затянуло тучами. Стал накрапывать дождь. Комары превратились в монстров. Это были не маленькие городские комаришки, а настоящие таежные кровопийцы. Они стаями налетели на меня. Идя за грибами, я, конечно, опрыскалась спреем от насекомых, однако болотная жижа смыла его. Я поняла, что кровопийцы просто сожрут меня заживо. Надо убегать с этого страшного места. И тут я с ужасом поняла, что не знаю, в какую сторону двигаться.
Я умею ориентироваться по солнцу, но оно скрылось за тучами. Криков моих никто не слышал. Я решила, что буду сидеть на пеньке до тех пор, пока меня не найдут. И вдруг почувствовала едва различимый запах дыма и подгоревшей каши.
Обоняние мое обострилось до предела. Я пошла на запах. С каждым шагом он усиливался, и наконец, я увидела костер и компанию людей вокруг него. Поначалу обрадовалась, но, посмотрев на себя, устыдилась. Деревенским только дай повод для насмешки. Естественно, они меня засмеют. Скажут: «Татьяна, наверно, с лешим спуталась. Он ее в кикимору болотную превратил». И я побрела к ручью. Там привела себя в порядок. Потом пошла к машинам, на которых мы приехали. В одной из них я нашла сухой теплый свитер, в другой — кеды 45-го размера. Переобулась, переоделась, села с народом около костра. Моего отсутствия никто и не заметил. Все подтрунивали над горе-поварихами, у которых подгорела каша.
Потом я по секрету рассказала про этот случай своему мужу. Он не поверил. Я же, размышляя о том, как избежала смерти в болоте и как чудесным образом по запаху нашла путь, уверена — сам ангел-хранитель не оставил меня в те минуты.
1 286
