«ИНФЕРНАЛЬНЫЙ ОХОТНИК». (Военно-мистический хоррор)

От автора:

Одна из небольших моих повестей из всех написанных.
Повесть на военную и мистико-эзотерическую тему.
В сущности, выдумка, как в целом любой другой рассказ, повесть или роман у всех авторов данной тематики.
Сюжет повести, положенный на современную реальную основу событий. И на события сегодняшнего дня.
Затронута тема войны. Идущей, в настоящее время в Сирии.
Ненужно слишком серьезно углубляться в данную выдуманную мною навороченную событиями потустороннего мира тематику. Это всего лишь выдумка, рожденная внезапно и как-то неожиданно. И доведенная до окончательного результата. Подогнанная под некоторые реалистичные действия и события, что происходили совсем недавно. С политической подоплекой. И не в пользу запада.
Это просто выдумка. И для кого-то может, будет выглядеть фантазией идиота. Но, через несколько лет, это будет восприниматься естественно и не принужденно, как похожие рассказы в стиле первой и второй мировой войны. Как, например, подобные фильмы. Такие, как «Белый тигр» и «На страже смерти». Кто скажет, и, наверное, и точно, что идиотская повесть. Отвечу сразу, если бы тот же «Белый тигр» или «На страже смерти», писался или снимался в те же военные годы. То, выглядел бы так же. Вероятно, по идиотски.
Еще раз повторяю, данная повесть, просто, авторская выдумка. Хотя доля истины здесь, тоже имеется.
Не стоит глубоко обсуждать данную тему.
Данная повесть не требует от читающего ее досконального обсуждения. Просто, прочтите и все.

С уважением автор Киселев А.А.

Пролог

Главное сумка. Эта дорожная большая походная смахивающая на баул торгаша сумка. В ней взрывчатка. Главное донести ее до пункта назначения. Это важное задание. Задание особой важности.
Сейчас самое главное, решить поставленную главным ВКС задачу.
Здесь в самом сердце самой Сирии. В мире, о котором не знает никто из мира живых. Не знает никто, кто находится на той стороне в мире живых. В этом же месте, лишь обитают демоны и духи умерших в этой адской длящейся уже порядком более шести лет войне.
Проклятое место Алеппо. Место, куда нет доступа живым, а только демонам да духам. Инфернальный мир, внутри самого Алеппо.
Там, в том реальном мире здесь идет война, и гибнут и мирные и военные. Там, куда падают самодельные бомбы из газовых баллонов и летят мины игиловцев, но они не падают здесь, в мире усопших навечно так и не нашедших выхода из замкнутого тупика мертвецов.
Алеппо, внутри другого Алеппо.
И главное, эта сумка. Сумка с инфернальной взрывчаткой способной, уничтожить поставленную цель.
Уничтожить врагов в этом возникшем здесь адском потустороннем месте. В кровавом адском саду на окраине призрачного Алеппо. В аду, куда вход только демонам и духам зла. Где бывает каждую ночь этот Рахмад Куиб Дель Рахиб. И где его подручные Мехмед Рафаров и Вагиз Мемилихан. Они, тоже там всегда с ним на кровавом ночном пиру. Месте, и во сне, где пируют и радуются смерти демоны и их тени.
Этих тварей объединило общее зло и смерть ими убиенных Сирийцев. И их души прокляты вечно и тоже заключены во сне в этот потусторонний адский мир. Мир между жизнью и смертью. В мире мертвых.
И он идет среди них по следам мертвецов.
Есть цель.
Цель, Рахмад Куиб Дель Рахиб. Главарь отряда Игила засевший на окраине Алеппо. Там, в том живом мире и не знающий, что он уже идет. Он несет этой твари смерть. Смерть от самого полковника Корнилова.
Здесь его сопровождает мальчишка. Мальчишка, которого убили палачи умеренных и Джабхад ан-Нусры. Мальчишка жизнью заплативший за то, что не признал этих тварей и не захотел им подчиниться.
Он встретил его там, в городе мертвецов на той стороне и передал ему сумку. Особую сумку. С особым содержимым. Этот мальчишка знает маршрут и где-то самое место, куда нужно идти.
Он родился здесь и жил здесь в этом городе там. В реальности и когда был еще живым. Теперь он ведет его. Ведет по улицам призрачного потустороннего города мертвецов. Населенного, только мертвецами и демонами, которые следят за ним и мальчишкой призраком. Следят из толпы мертвецов стоящих или бредущих по обочинам и дорогам между руинами и пустыми мертвыми каменными домами мертвого Алеппо. Иногда по одному. Иногда по двое, трое. А, иногда группой в несколько особей. С черными злобными и кровожадными глазами.
Здесь теперь их мир. Мир, где твориться зло. Идет там, в реальном мире за стеной этого мира война. И где поток мертвых душ является их источником жизни и пищи. Так везде бывает и всегда, где идет война. Так было и у него, в его стране, когда напали фашисты. Так теперь и здесь. И этот Рай принадлежит только демонам и такой твари как Рахмад Куиб Дель Рахиб и его помощники.
Он инфернальный охотник. Киллер подготовленный Российским ВКС. ВСК, действующим на территории реальной Сирии. Подготовленный полковником особого отдела мистических потусторонних исследований ФСБ полковником Корниловым. Крайне засекреченная организация на особом обеспечении и под особым присмотром всех спецструктур контрразведки России.
И даже здесь в Сирии все засекречено от врага из-за океана, который тоже занимается, такими же разработками и создал этого монстра Рахмада Куиб Дель Рахиба.
Их отделы спецструктур давно, тоже занимаются такими опытами и контачат с потусторонним как и наши. И это противостояние случится и здесь и очень уже скоро.
Все теперь зависит от него. И от этого сирийского шестнадцатилетнего мученика мальчишки.
Это надо сделать еще до удара наших ракет со Средиземного моря калибром. Удар должен совпасть с этим ударом.
Он сам не знает, почему полковник Корнилов не говорил почему, но он должен сделать это.
Он должен дойти и избежать любых встреч с бродячими мертвыми духами и черными, пожирающими всех в этом мире. Мире, загробных адских теней. Они преследуют их двоих. Его и Хусаима.
Его обезглавили. Да, обезглавили эти звери. Служители черных. Служители сионистов из проклятой всеми Богами Америки. Этих черных сектантов, несущих миру только смерть и разрушение. За всем этим стоят черные евреи хасиды. Банкиры Запада. Рокфеллеры и Ротшильды и прочая мразь из-за океана. Но концы уходят в Англию. В семью королей и разведку евреев Масад и Ми-6. Черные кровожадные сектанты, служащие своему кровавому демоническому Богу, расплодившие зло по всей Земле. И здесь в Алеппо, в Сирии.
Хусаим знает дорогу. И он ведет его туда закоулками мира мертвецов. Среди погибших солдат и мирных жителей Алеппо.
Но главное, эта сумка. И то, что в ней.
Он лучший из всех избранных. Корнилов поручил это ему. Поручил, потому, что это не могут сделать там в том мире. Мире живых. Там идет война. И падают бомбы. Свистят пули.
А здесь другая война. Незримая никому. И никто не знает из всех живых наших и сирийцев, что он тут. И не только он один.
Есть еще воины умеющие проникать в эти миры. Миры за пределами живого мира.
Но, он лучший. Чтобы не стряслось он дойдет. Дойдет, чего бы мне это не стоило. Он выполнит задачу. Даже ценой смерти. Даже, ценой этого погибшего от рук бандитов шестнадцатилетнего мальчишки.
Его душа застряла здесь как души многих погибших не найдя выхода из мира мертвых и выхода из этого призрачного города. Города наложенного на настоящий город. Когда, враги казнили его на глазах всех, совершая свой кровавый ритуал смерти. Запугивая других жителей разрушенного и измученного долгой войной сирийского города.
Главное, выполнить поставленную задачу. Главное, уничтожить тварей этих здесь. Тварей продавших души дьяволу. И сами ставшими чертями. В этом потустороннем мире.
Эти твари и сами не знают, кто они. Их души это уже не души. Когда, они засыпают и выходят из тела. Их не видят живые. Но, он их всегда видел. Всегда. Когда, еще с детства погружался во сне в эти миры. Миры за пределами живого реального мира.
Он и сам не знал, откуда у него это и эти возможности. Эти способности вот так свободно гулять с самого детства по иным потусторонним призрачным мирам. С самого раннего детства. Он чувствовал в себе нечто необъяснимое им самим. Но, он чувствовал, что он пришел не из Божественного этого мира. А куда из более древних миров. За пределами любого сознания и времени. Полковник Корнилов нашел его. И выбрал как лучшего из всех пятерых на этой базе Хаймин. Он словно знает, кто он. Он смотрел на него так, как будто знает. Но, никогда не говорил ему. Говорил, что это даже никто из них знать не должен. Но, Корнилов, почему-то более к нему относился трепетно, чем к другим его коллегам по секретной службе.
Кто он? И откуда?
Но, ему еще предстояло это узнать. Очень скоро. Корнилов ему это сказал, когда прибыли на эту базу под Алеппо. Под особым спец охранением и прикрытие боевых самолетов и вертолетов. Сразу под конвоем. Ни с кем, не входя в контакт. Прямиком в секретный глубокий бункер. Под замок и охрану.
Ровно пять человек со своими способностями и возможностями. В черной форме без знаков отличия. И сразу после продолжительного отдыха с перелетом из России в Сирию к подготовке и к своему заданию.
И вот, он здесь. В этом призрачном мире. В городе мертвецов. В потустороннем Алеппо. Посреди настоящего полуразрушенного войной Алеппо. Как за занавесом от мира живых. И никто из живых о нем не знает. Никто. Кроме мертвых, смотрящих на него и мальчишку покойника. Мальчишку связного. Мальчишку жаждущего мести врагам его и его страны.
Он несет им этот подарок от живых с того реального света в этот нереальный инфернальный за пределами реального мир.
Его готовил ФСБ ГРУ России. Особый отдел. Засекреченный диверсионный разведывательный отдел. Его и еще немногих владеющих такими потусторонними навыками.
Полковник Степан Геннадьевич Корнилов. Сам владеющий такой техникой вхождения в параллельные миры. Но таким, владеют, только от рождения посвященные. Но, он особый и он этим владеет лучше других. Лучше самого Корнилова. Корнилов больше теоретик, а он больше практик. И он способен проникнуть туда, куда многие из его группы не смогут. Никогда. Но это было не сложней, чем просто прогулка. С той лишь разницей, что ту было опасно, чем там, где он бывал до этого. Это место просто насыщено злом и ужасом. Он на войне за пределами самой войны.
Эта война, война иного плана. И война иного мира. И не менее опасная, чем реальная, где-то там за пределами этого мира война. Где взрываются начиненные взрывчаткой террористами проспонсированные Америкой и Пентагоном машины.
Он инфернальный охотник. И он, сделает то, что поручил полковник Корнилов. Подготовивший его как самого лучшего и самого способного, сделать поставленную военными России задачу.
Он смотрит в спину идущего перед ним мальчишки и думает
— «Хусаим, мальчик мой. Душа, ты моя несчастная. Ты отомстишь за всех и за себя. А я отомщу за вас всех погибших, что вижу здесь в этом потустороннем аду и протягивающих ему путнику с этой большой сумкой свои руки. Молящих спасти вас. Но, он не мог ничем сейчас вам помочь».
Ему нельзя отвлекаться ни на минуту.
Демоны кругом и тени в этом призрачном Алеппо. Алеппо в другом Алеппо. И он, уже на половине дороги и должен достичь своей цели.
Цель на окраине города. Там, в живом воюющем мире солдаты Сирии так и не могут добиться успеха.
Этот Рахмад Куиб Дель Рахиб. Головорез, лично казнивший сотню сирийцев и солдат, сегодня умрет.
Ночью, когда будет спать. А его мерзкая демоническая сатанинская душа будет отделена от его мерзкого в штатовской униформе живого тела. Он сдохнет, как собака и все его рядом такие же головорезы.
Главное, миновать кордоны из демонов и злых сущностей этого потустороннего мира. А они преследуют его и Хусаима. Идут по пятам и пытаются загнать в угол.
Они в своем Адском Раю. Они пожирают и издеваются здесь над умершими. И он это видит, почти на каждом углу этого инфернального загробного города. Города наложенного на живой город. Город, охваченный войной и смертью. Города, по улицам которого также текут реки крови и бегают сумасшедшие смертные жители. Только, что погибшие солдаты, попавшие сюда. И он, старательно и ловко обходит с Хусаимом эти места городскими мертвыми закоулками.
— «Мальчик мой, веди меня к цели» — говорил про себя он – «И мы сделаем то, что не могут там живые. Мы спасем много живых с тобой и закончим эту войну в Алеппо».
Гребаная Америка. Решающая все свои проблемы войной. И совершающая кошмарные жертвоприношения демонам. Питая их душами погибших сирийцев. Демоническая Америка. Под властью одержимых демонами. Один из них был здесь в призрачном городе Алепо. В городе, наслоенном на живой, охваченный войной Алеппо.
— Мы сделаем это, мы сделаем – произнес он мальчишке Хусаиму.

В ГОРОДЕ МЕРТВЕЦОВ

Валерий был действительно особенным. И он это знал.
Он свободно перемещался в инфернальных мирах и способный был контачить с мертвецами и их душами. Даже порой разговаривать с ними.
Это не всякий мог и умел. Даже из медиумов. И полковник Корнилов это знал. Он особо уделял внимание Валерию Любушкину.
Валерий Любушкин, обычный русский человек. Но, необычный своим особым внутренним Я. Теперь, привлеченный, из-за своих необычайный способностей в группу особого засекреченного отдела ФСБ Российских ВКС.
Он Валерий единственный, кто мог делать это. Мог превращаться в кого угодно. В случае опасности там. В тех запредельных мирах. И, поэтому считался Корниловым особенным. Из всех пятерых своих военных коллег. Он, единственный не военный эксперт и практик по исследованию паранормального и инфернального. Он из гражданских. Просто медиум от природы и способный шарахаться во снах по любым местам запредельного мира. Только он, мог делать такие вещи, осознавая, что делает. И это было необходимо в случае опасности. Это было важно. И Корнилов и еще ряд офицеров разведки из особого отдела ФСБ, сделали именно ставку на него.
Валерий Любушкин, сам не знал до особого момента в своей жизни, что способен на это. И все это развилось в нем постепенно. В процессе прогулок по иным мирам. Где он научился это делать. А, может он это мог всегда. Все это, оказалось, возможным, в силу его с детства и рождения необычайного духовного внутреннего строения и особой одухотворенности. Подвластного его такой вот зависимости и одержимости, чем-то сверхестественным разуму, что порождало сверхестественные просто невероятные способности. Все это было врощенно и неотделимо от его особой чувствительности души. Как было записано в его личном засекреченном деле, носитель или сосуд невероятной очень сильной онфернальной силы. Его тело, тело мужчины лет тридцати, принадлежало с рождения еще кому-то, и о силе этого чего-то или кого-то он сам не ведал в полной мере. Оно проявляло себя, но не до конца. Буд-то пряталось внутри Любушкина Валерия и выражалось лишь в очень сильных сверхспособностях. Даже глубокий гипноз, примененный к нему, не выявил того, кто сидел в нем.
Любушкин сам не знал, до конца, кто он. Но, стал чувствовать, что он не совсем человек еще с ранней молодости. Что обладает необычайными способностями. И жуткой мощной силой.
То чем он владел, проявлялось у него, даже в реальном мире. Время от времени. Как произвольный ужасающей силы и мощи телекинез и способность левитации. И еще, он Любушкин Валерий, не до конца чувствовал, что он мужчина. И вот это было особенно странным.
Да, да, не удивляйтесь. Это было так. И именно это и вероятно, было его основой. Он чувствовал в себе оба пола. И мужской и женский. Женский, даже больше.
Он скрывал это. Но, именно это и привело его Любушкина Валерия в отдел ФСБ, по изучению паранормальных явлений. И сделало очень важным членом группы военных. Не будем рассказывать как, но так вышло, что он, оказался, кстати, в этом особом засекреченном отделе. Засекреченных военных под командованием полковника Корнилова изучений и разработок.
Он, Валерий никогда не служил в армии. По своему здоровью. Все тонкости слабого болезненного от рождения здоровья Валерия Любушкина можно опустить. Это было сейчас уже не важно, но ему из-за этого иногда было неловко среди военных коллег. Хотя, обстановка была в группе в принципе терпимая. Но, не все его уважали. И иногда подкалывали и даже издевались, не боясь получить по рогам. Но, получали от самого полковника Корнилова затрещины. И, вообще, полковник ценил Любушкина за его способности, а не за то, что он обладал очень мягким, почти женским совсем не военным, а уж тем более мужским характером. И очень близко все воспринимал к своему невероятно чувствительному мужскому сердцу. Но, это лишь делало Любушкина сильнее. И терпимей к окружающим его людям. Он был иногда вообще, как женщина. Любую боль. Обиду. Воспринимал до слез. Почти как женщина. И сопереживал любой боли и страданиям до слез любому обиженному. Так что странным он был, Любушкин Валерий. И это делало и давало повод смеяться другим над ним. Особенно военным.
Любушкин Валерий любил всех и особенно любил детей. Больше жизни и любил любую жизнь во всех ее проявлениях. Он не обидел в жизни ни одной букашки. И таким он был в реальной жизни. Может, поэтому был одинок. Хотя, ему уже было за тридцать. С женщинами у него не ладилось. Женщины не любят мягкотелых. Если можно, считать натуру Любушкина Валерия мягкотелой. Так вот, сложилось у него, но это сейчас было не главным. А главным, то, что в инфернальном мире он проявлял себя совсем иначе. Он там был как дома. Чего нельзя было сказать о реальном мире.
Кто он был? Кто мог вот так в нужный момент, видоизменяться и уничтожать своих врагов в ином мире. Именно там, он, проявляя себя как никто другой. С духами и демонами. Там, он чувствовал зло и опасность. И вел себя уже иначе. Не как в реальном мире. Он мог маскироваться под кого угодно. И даже, менять там при необходимости полностью пол. С мужского в женский и обратно.
Кто был он? Он и сам не знал. Но ощущал, что его душа поделена с кем-то на двоих. А возможно, он и есть то существо, а не тот, кем привык себя считать. Так вероятно считал и сам его командир полковник ФСБ Степан Геннадьевич Корнилов.
— Хусаим? – произнес Валерий — Долго нам еще идти по этому городу?
Он произнес в спину идущего перед ним шестнадцатилетнего мальчишки призрака.
— Нам надо дождаться светлого времени – произнес, не оборачиваясь Хусаим – Тогда, можно будет идти смелее. Тогда, эти все твари менее активны. Они здесь все спят. Я знаю. По городу шарахаются только тени, и стоит туман, из которого они появляются и исчезают.
— Как и ты Хусаим — произнес в спину мальчишки Валерий.
— Как и я – произнес Хусаим – Нам лучше прятаться в темное время, где-нибудь в самом безлюдном месте и ждать светлое время.
— Понятно – произнес Валерий – Я был бы не против такого, но нужно успеть сделать то, что поручено. И время не ждет, Хусаим меня.
— Понимаю – Хусаим, произнес и понуро посмотрел в пол каменного укутанного дневным призрачным туманом городского здания.
Наступал рассвет. Рассвет в мире призраков. Странный рассвет. Где воздух становился густым. И все затягивало этим белесым туманом. Сразу становилось значительно холоднее.
Валерий посмотрел в лицо призрака мальчишки. Его лицо было без каких-либо эмоций. Холодно и бледно. И эти его мертвые большие сирийца черные глаза, смотрели также пронзительно и холодно на Валерия.
Хусаим был мертвец, как и все в этом городе призраков. Городе, где не было войны, но сюда поступали из реального мира и реального Алеппо мертвецы. Сейчас, он был уже порядком перенасыщен живыми ходячими и бродячими смертными душами. Что становились поживой здесь же живущим демонам. Особенно в темное время. И особенно не зная этого и куда надо прятаться.
Хусаим нашел выход и понял, как избегать встреч с ними.
Он не мог покинуть этот город. Место своей трагической жуткой смерти. Как и многие здесь в отличие от живого пришельца в этот мир Валерия. Пришельца из мира живых, проникшего сюда живым своим менталом в принудительной летаргической и гипнотической отключке призраком. Отделившись от своего живого человеческого тела. Привлекая настоящих здесь к себе мертвецов и демонов низшего порядка. Которые здесь создали свои кордоны и дозоры за этим миром. Миром мертвых и своей постоянной пищей. Эти демоны существовали везде в инфернальных мирах разных уровней. Особенно низшие. На нижних этажах мироздания. Как и теперь здесь. Там, где шли войны, и текла ручьями кровь. Живая кровь. Живых людей. Пища постоянно поступала на эти уровни, и они эти черноглазые хищные с острыми зубами инфернальные твари поедали эти упавшие с реального мира к ним человеческие души.
Валерий мог, просто исчезнуть и выйти из мира мертвецов. Просто принудительно, проснувшись в случае опасности. Порой с помощью полковника Корнилова, что держал его под постоянным контролем и следил за ним в реальном мире. С помощью, которого, он и погружался в свой странствующий по иным мирам инфернальный глубокий беспробудный сон. Слежка велась еще по приборам в самой передвижной лаборатории. И целой кучи ученых, приставленных следить за этими путешествиями.
В случае опасности и если иного пути не было, его могли вывести из практически смертного состояния и мира мертвых, если сон опасно затягивался больше положенного времени с применением специальных медицинских средств, вколов дюжину специальных препаратов из особых тоже секретных разработок.
Но, существовало одно но. Он мог погибнуть, как и Хусаим. Его ментал и душа была здесь не менее, уязвимы и даже смертны. Если, на них все же нападут. То, выжить у него шансы точно такие же, как и у Хусаима. промедли он хоть немного и не дай об этом знать наверх. Но это надо было еще успеть сделать. Если бы он погиб здесь, то смерть его была бы и там, в реальном мире. Он, просто превратился бы в хладный человеческий там в том в ангаре и бункере на аэродроме Хеймин труп. И это был бы полный конец. И никто не смог бы помочь ему. Так уже погибли при потусторонних опытах несколько человек. Их просто, сожрали демоны и черные духи инфернального мира. Он мог погибнуть если сработала бы внезапно во т эта бомба в сумке, что способна была, уничтожить все инфернальное и даже часть самого этого мира в радиусе полукилометра.
— Значит, будем ждать дня — произнес Валерий Хусаиму – У нас еще есть время. Мы быстро достигли середины города, прячась по углам. И теперь, можно, отсидеться до светлого времени.
— Ты быстро бегаешь, живой человек – произнес тихо мальчишка мертвец.
— Я еще летать умею. И плавать в этих мирах, где угодно и на любой глубине — ответил Валерий – И еще много чего. Могу превратиться в огромную с когтями хищную птицу. В небесного ангела, например. Или кошмарное жуткое чудовище. Но не люблю такое. Все же лучше ангелом или птицей.
— Этому учили в вашей школе потустороннего? – спросил, тихо и еле слышно Хусаим.
— Нет, я, просто, сам умею. Умею менять обличия – произнес, также тихо Валерий – Умею с детства Хусаим. Этому в школе полковника Корнилова не научат. Это от природы Хусаим. Откуда это у меня, я не знаю, но я так умею. И делал уже не раз, гуляя по сновидениям и иным мирам даже за пределами этого мира мертвецов.
— Почему, тогда тебе не превратиться в демона и обойтись без моей помощи – произнес как-то мрачно мальчишка призрак – Если ты на такое способен. Например, приобрести крылья и долететь до цели.
— Не получиться Хусаим. Именно здесь, и именно сейчас — произнес Валерий – Это нужно, только тогда, когда нужно. Они чуют меня и кто я Хусаим. Что я живой пришелец в этом вашем мире мертвых. Этот мир не такой, как те, где я был. И я не просто на прогулке. Я на задании. Секретном задании, мальчик мой, дорогой. И без тебя не обойтись.
Там в реальном Алеппо, тоже наступал рассвет и снова слышны были раскаты выстрелов. Как за стеной. Они, гулким эхом разносились здесь.
— Только бы этот палач не покинул своего места обитания – произнес Валерий — И не исчез из того живого Алеппо. Чтобы наши усилия не были напрасны. Чтобы не поменял своего места положения. И вообще наши и ваши его не выбили из той окраины. Мне он самому очень нужен. Сам Хусаим, мой мальчик, не знаю почему. Не могу, объяснить сейчас. Самому себе. Но нужен – произнес русский солдат – Нужен мне. Тому, что внутри меня. И, что разговаривает со мной об этом.
— Там, на окраине Алеппо есть кровавый сад – произнес Хусаим – Это его собственный сад. Сад плоти и крови. Это нашим всем в инфернальном ликвидационном отделе известно. Мы ведем его и всех с ним уже какое-то время.
Хусаим занервничал, говоря об этом.
— Эта тварь утащила душу моей матери и отца. Я знаю, где это – он продолжил – Там его и надо искать. Это сад жертвоприношений главному их Шайтану. Я знаю.
Хусаим задергался и его дух заколебался в сдавленном плотном воздухе внутри каменного полуобрушенного здания.
– Я был возле этого места однажды. Я знаю, как в него войти. Там есть вход. Один единственный узкий похожий на каменный ворота вход с южной стороны. И оттуда вытекает кровавый туман. Внутрь ведет каменная тоже кровоточащая тропинка. Прямо к логову этой адской твари. Этот сад, это его мир. Мир и сон. Сон ненасытного мерзкого рогатого отвратительного демона.
— Вот, поэтому ты мне и нужен, Хусаим – произнес Валерий – Только ты и можешь сейчас помочь мне.
— Этим новым вечером, мы там будем – произнес Хусаим — Будем до начала новых сумерек. Уже недалеко осталось и нам никто уже не помешает. Мы проскочили все уже главные охранные кордоны демонов. И здесь уже нет никого из них. Здесь кончается граница владения темных тех, что в городе. И начинается земля Рахмада Куиб Дель Рахиба и его помощников. Там эта тварь получает распоряжения от своих хозяев с реального мира. Совершаются ритуальные манипуляции евреев хасидов и жертвоприношения черным богам. Они творят свои мерзостные кровавые неописуемые по жестокости пакости там, а этот демон со своей сворой здесь. Демон рожденный в теле кровожадного преступника и убийцы. Он сотворен жутким своим Божеством, которому служат хасиды фашисты. Они хотят уничтожить все миры на земле. Даже мир мертвецов.
Этот твой палач, Рахмад Куиб Дель Рахиб, может просто, почуять угрозу – произнес Валерий — Его внутри сидящий демон. И, он, может сбежать или предпринять что-либо против меня. Натравить на нас всех в городе этом своих демонов. Нам нужно все сделать незаметно и тихо. Как только возможно. Подобравшись к тому месту, где он сейчас находится. Все может оказаться бесполезным, если мы обнаружим раньше положенного срока себя и будем сражаться с низшими демонами, он проснется и улизнет в реальный мир. Назад в тело этого бородатого игиловца немца. И придется начинать все заново. И искать эту кровожадную адскую тварь, где-нибудь в ином месте. Так, что поспи, пока будем ждать светлое время.
— Я не могу спать – произнес призрак мальчишки мученика – Мы тут не спим. Никто не спит. Мы из не упокоенных лишены навсегда такой возможности. Мертвец не способен спать. Только чистая душа, умершая своей положенной смертью способна на такую милость Аллаха. Упокоение вечное. Мы мертвецы все тут и в этой чертовой ловушке – он нервно и громко прокричал — В этом нашем мертвом Алеппо. Все мы только и знаем, прячемся и идем на прокорм этим черным, слугам шайтана. И время здесь идет не так как там у вас у живых.
— Тише! – проговорил, успокаивая душу мальчишки Валерий – Тише, мальчик мой! Что ты делаешь! Тише!
На глазах Хусаима появились слезы и быстро испарились, когда он поднялся на ноги. Он замолчал и опустил голову и свой взор мертвых мальчишеских глаз в каменный пол дома. Видно было, как он страдал, запертый здесь со всеми в этом мертвом Алеппо за чертой реальности и реального. Для него и, таких, как он здесь, нет ни Рая, ни Ада. Только вот этот теперь вечный для него город. Город призрак. Город тюрьма им всем трагически умершим тут. Все равно, что Ад.
Это новое чистилище, появившееся на территории его города и вплоть до границ с Турцией и Ираком. Там тоже все наводнено демонами. Темными из низших миров и они вечно голодные так и рыщут по округам этого мира. Поедают души попавшие сюда после скоропостижной своей гибели.
— Пора уже рассвет — Хусаим произнес.
Действительно уже наступил рассвет. Первый рассвет, который увидел Валерий здесь в этом мертвом инфернальном городе.
— Так быстро?! – произнес Валерий и был удивлен.
— Да, так здесь все вот так и все время, как я попал сюда после своей казни — произнес мальчишка Хусаим.
— «Время искривлено» — подумал Валерий – «И течение его идет быстрее обычного времени. Там оно как-то должно согласоваться с реальным временем, но как? Возможно, что там, в реальном мире, все еще стояла ночь. Зато здесь уже прошли сутки. Удивительное место, как и все подобные потусторонние места».
И никто этого не знал. Из мира живых. Никто. Только такие как Валерий и те, кто тут, хоть раз побывал.
Его всегда подгоняли и догоняли в этих мирах. Везде оно протекало по-разному. И когда быстрее, когда медленно до не переносимости. Иногда, просто нельзя было дождаться конца дня или ночи. И казалась ночь та вечной.
Но, сейчас наступил рассвет. Странный рассвет. Рассвет багрового оттенка. И закутал все кругом туман. Непроглядный и холодный. Очень холодный, чем был в темное время.
Призрачный Алеппо стал другого уже вида. Поменяв свои краски и оттенки.
Стали слышны, где-то вокруг взрывы. Это там, на той стороне в живом городе, падали, снова по жилым районам города минометные мины со стороны боевиков Игила и Джабхад ан-Нусры.
Возможно, полетели снаряды, начиненные химией. Тогда, еще будет больше мертвецов в этом призрачном городе. Боевиков выдавливают из настоящего Алеппо. И они творят такие вещи. Им все равно, чем бомбить мирных жителей.
Это все с поощрения Запада. Запад делает все это их кровавыми руками.
Когда они воюют на территориях подчиненных Западу, там они террористы. Но, когда они здесь воюют с мирным населением и с армией Асада, они повстанческое освободительное движение. Борцы за кровавую свободу и палачи женщин детей и стариков. Мразь западная. И сброд отовсюду. Со всего преступного света.
Где-то сильно ухнуло. И по небу над призрачным Алеппо поплыли в густом наполненном багровой краской воздухе круги. Как в воде. Разгоняя медленно плывущие густые призрачные облака.
— «Снова, сейчас появятся покойники на улицах этого города» — подумал Валерий – «Новое пополнение душ убитых. И новое пиршество черных».
Он смотрел, не отрываясь на стоящего напротив его у стены в доме мальчишки мертвеца Хусаима. Он смотрел в его, снова смотрящие на него Валерия глаза, а тот в его. Они смотрели друг на друга, словно заново, изучая. И рассматривая друг друга.
В темноте было плохо видно. А, теперь, они четко видели друг друга. И сидели, напротив. Окутанные заплывшим в окна каменного дома облаком белого тумана. Что, полз по полу и закручивался клубами, подымаясь вверх.
Хусаим произнес — Они здесь.
— Кто здесь Хусаим? – произнес Валерий и, увидел, как из тумана вышли люди.
Сразу много и столпились у стоящего у стены дома мальчишки Хусаима.
— Все наши – произнес Хусаим – Ты видишь их как я тебя?
— Вижу – произнес Валерий.
Он их видел, стоящих и смотрящих на него. Полупрозрачных призраков мертвецов, рядом с призраком мальчишки Хусаима.
Женщины и их убитые мертвые призраки дети. И призраки мужчин. Военные и гражданские. Гражданских значительно больше. Старики и старухи. Все сирийцы.
Они стояли и молча, смотрели на Валерия. Они знали, что он из мира живых. Их лица были холодны как у мертвецов. И ничего уже не выражали кроме страха и лишений.
Он видел их в полумраке темноты на улицах этого города призрака, но как-то вскользь и мимолетно. Но, сейчас он их видел хорошо. В багровеющем рассвете. Который пробивался сквозь такой же ледяной призрачный. Подымающийся от пола дома туман.
— Хусаим – спросил Валерий Любушкин – Что им нужно от меня?
— Ничего – произнес холодно Хусаим. И встал рядом с ними.
— Просто, пришли посмотреть на того, что хочет спасти еще живых и их страну – произнес он Валерию — Отомстить тем убийцам и палачам, даже здесь в этом мире.
— Знаешь, Хусаим – произнес Валерий – Я вот, не заметил душ ваших врагов здесь. Не видел ни одного. Они, ведь, тоже погибают там в том живом Алеппо. Как же по вашему Корану, прекрасные там, в Раю красавицы, гурии и все небесные там блага.
— Их души уходят прямиком в Ад и, даже здесь не задерживаются. Аллах таких не прощает — кто-то ответил из толпы мертвецов сирийцев. Кто, он Валерий не успел понять. Казалось, это ответили сразу разом все пришедшие сюда призраки города.
— Понимаю — произнес Валерий. И голос его приобрел звучание эха. Разносящегося по сторонам внутри каменного дома – Они рассчитывали на райские кущи и благословение их лживого Беса, а не истинного Аллаха. И, ушли прямиков к чертям. Там им и место.
— Там им и место – произнесли человеческие стоящие перед ним призраки.
– Но, демонам мало их душ – произнес все тот же голос какого-то призрака мертвеца мужчины — Они питаются и нами. Они пришли сюда из самого Ада и питаются нами. Помогите нам.
— Я как раз здесь для этого – произнес Валерий.
Ему вдруг самому стало жутковато. И именно, почему-то сейчас. Здесь был, наверное, весь город. Все мертвецы его. Все его теперешние заключенные сюда жители. Из мира живых в мир мертвых. И было действительно жутко стоять перед такой толпой, уходящей куда-то через саму стену этого каменного полуразрушенного призрака дома в сам ледяной до жути туман. Живой и одновременно мертвый багрового оттенка. Холодную вязкую и липкую пелену.
Из толпы призраков вышел мужчина.
— Ты идешь убивать его – он спросил Валерия.
— Его? Кого? — спросил Валерий Любушкин.
– Этого Рахмада Куиб Дель Рахиба? – произнес тот призрак мужчина.
— Да — произнес Валерий мертвецу мужчине, удивленный, что про это тут уже знаю чуть ли не все. И это настораживало не на шутку. А если демоны тоже уже в курсе, что к ним несут инфернальную бомбу в сумке. И секрета никакого уже нет. Все Алеппо знает о нем и Хусаиме.
— Тогда убей его за моего родного брата – произнес мужчина.
И тут же из толпы мертвецов вышла пожилая женщина и произнесла Валерию – Убей эту тварь за мою изнасилованную и растерзанную его ублюдками боевиками дочь.
Из толпы вышла мать, держащая на себе мертвого, как и она сама ребенка. И произнесла ему — Убей его за моего мужа. И за вот этого сына — она, произнеся это, протянула призрак малыша не старше одного года на руках к Валерию. И, произнесла еще – И отомсти за меня и всех нас здесь стоящих.
— Отомсти за нас. Отомсти за всех нас – пронеслось громким эхом из толпы призраков и мертвецов. И из самого ледяного багровеющего на рассвете в густом спертом, и сдавленном холодном воздухе тумана.
— Пора идти – произнес Хусаим. И Валерий потрясенный такой встречей и приемом, забыл спросить, как у Хусаима оказалась эта сумка. Кто ее ему дал и как?
Он просто, оглядываясь постоянно на мертвецов призраков, осторожно поднявшись на ноги, пошел быстро за проводником Хусаимом, от которого сейчас в его сторону дуло ледяным холодом. И это отвлекло Валерия от разных возникших вопросительных странных и опасливых мыслей. Он забыл, про что хотел спросить мученика призрачного мертвого мальчишку.
***
Хусаима он нашел как-то случайно. Точнее, тот нашел его сам. Просто, он шел мимо мертвых душ сирийцев, протягивающих к нему свои ледяные призраков руки на улицах мертвого Алеппо. И тот схватил его за руку.
Он сказал ему, что он пришел совсем недавно из мира живых и, что он поможет ему.
Хусаим сказал, что они, демоны, знают, что он прибыл сюда. И уже следят за ним. И надо быстро уходить и ни в коем случае не стоять на одном месте.
— Я и так это знаю – произнес русский мужчина и скрылся вслед за Хусаимом в тени и белом тумане. Среди блуждающих по улицам мертвого Алеппо человеческих неприкаянных напуганных и потерянных душ.
Так они и познакомились тогда.
— Я ожидал тебя встретить в другом месте – произнес мальчишка мученик Хусаим – Вот сумка.
Он подал в руки большую сумку Валерию.
— Ты знаешь, как этим пользоваться? – произнес Хусаим.
— Знаю – ответил призраку негромко Валерий – И давай тихо и не шуми. Веди меня туда, куда мне нужно.
Командование сказало Валерию при переходе в инфернальный режим, что состоится эта встреча. Это, мол, подарок Сирийцев. Там свои люди работают, и они все приготовили. Но, чтобы вот так.
Эта сумка и внутри бомба. Кто ее изготовил и переправил сюда, он был без понятия. Но обязательно узнает. Потом, когда вернется.
Мальчишка призрак. Из мертвецов потустороннего военного Алеппо.
Как они смогли такое сотворить?! Кто работал сейчас на этой стороне инфернального мира, кроме Валерия?
Он даже с опытом хождения по запредельным потусторонним мирам, и то этого понять сейчас не мог. Может, это все полковник Степан Геннадьевич Корнилов организовал. Но, как?!
Чтобы задействовать мертвеца в деле! И такого, кто может общаться даже!
Это все спиритические сеансы. Медиумы, работающие на секретные службы России. За этой операцией стояли целые свои магические организации. И глубоко вдаваться в это не стоило. Нужно было выполнить порученное ответственное задание. Секретное задание за пределами реального мира.
Валерий и сам заметить не успел, как уже шел, буквально дыша в спину мертвецу мертвого города. Застрявшей в этом призрачном мире душе шестнадцатилетнего мальчишки. Казненного палачами этого Рахмада Куиб Дель Рахиба.
Этот призрак мальчишка, словно читая его мысли. Мысли живого ментала, знал, куда надо было идти. Он все время шел, молча впереди. А он Валерий шел сзади и нес эту большую сумку. Он шел именно туда, куда было приказано Валерию Любушкину идти.
Складывалось ощущение, что он все вообще знал и знает и специально его ждал здесь на улицах этого города мертвецов. По ту сторону реальности. И как-то сам уже знает уже, кто он. Знал его имя. Да и время течет не так как там, в мире живых. Здесь, вообще нет течения времени. Он не знает теперь, даже, сколько он времени в этом мире. Он и эта сумка с взрывчаткой. И этот мученик не так давно врагами убийцами казненный молодой сириец мальчишка.
Воздух здесь был необычен. Он был жутко холоден и словно загустел.
Мир мертвецов и мир мертвого города призраков Алеппо. Они идут мимо него. Сотнями идут и смотрят на него. Они видят среди своих живого. Прибывшего сюда, оттуда. Из мира живых.
Валерий видит то стариков бредущих по улицам в белесом медленно текущем тумане. То, молодых. То, солдат сирийцев в военной форме, то детей и матерей с ними и несущих их на руках. Некоторые из них протягивают к нему свои руки и касаются Валерия, чтобы потрогать живое. Да живое. Но необычное живое. То, кем они когда-то, тоже были.
И там же те, черные. Пришлые сюда из черного мира демоны. Рожденные не самим Адом, а страстями и страданиями самих людей. Рожденные войнами и болью умирающих. И их проклятиями. И питающиеся их душами здесь. В мире мертвых. Их реальные формы не могут существовать в мире живых, как есть. Но, они могут жить в таких, как Рахмад Куиб Дель Рахиб и ему подобных. В живом теле носителя. И того, кто продал им себя. Проповедуя зло и насилие. Только именно так. И жить вот тут среди мертвецов как есть. Они следят за ними. Из толпы человеческих душ призраков. Время от времени устраивая пиршество и забой своих жертв. Когда становятся голодными. Вылавливая тех в переулках разрушенных призрачных домов в том кровавом багровом тумане.
— «Это ли не Ад на Земле?» — подумал Валерий Любушкин.
Они следят сейчас и наблюдают. Но, почему-то не нападают на них. Словно, им интересно, куда они идут. И дойдут ли сами.
Валерий видит их. Искоса поглядывая из-под капюшона своей черной надетой на тело ментала куртки.
Вот один, смотрит своими черными как уголь звериными не моргающими глазами и зрачками. А, вот, уже и несколько сразу. Образуя группировку. Из трех, четырех особей. Но они почему-то медлят и не нападают. Почему?
Они его бояться. Но опять почему? Кто он такой, что его боятся эти черти? Кто живет в нем и спрятался в его душе, одарив такими возможностями и способностями?
***
Америка на грани краха и катастрофы. Она рушится и тянет весь мир за собой в эту образовавшуюся глубокую экономическую яму. Она обречена со своим черным президентом Бараком Обамой. Она давно была обречена еще с тех времен, когда встала на путь войны и попав под власть Рокфеллеров и Ротшильдов. Ее теперешний путь решения своих проблем путем вооруженных конфликтов в других странах. Им нужна война. Война в период перевыборов нового президента.
И вот. Сначала Ирак, потом Ливия. И вот, теперь Сирия.
Раньше был Корея и Вьетнам. И до нее проклятая Вторая Мировая война.
Эта бесконечная гонка вооружений. В которой, все стремятся переплюнуть в технологиях друг друга. И все ради войны. Ради убийства. Человек стремился всегда во все века убить друг друга. И стремился всю жизнь захватить чужие земли и ресурсы. Он создает, орудия истребления себе подобных.
Все, что только не делали, все было, только для убийства.
Вот и здесь в Алеппо. Там в том реальном мире, что был отделен как ширмой от этого призрачного Алеппо. Там рвались снаряды и мины. Падали бомбы на головы людей. И применялись новые технологии во имя войны.
Отмывались колоссальные деньги и резались госбюджеты стран на вооружение и те самые высокие технологии. И это все ради войны, а не технологического развития. Человек сам создает себе свой Ад.
Он знал. Знал всегда это. Надвигаются глобальные перемены. Гибель всех религий и самого Ватикана, как прислужника сионизма. И силы нет присущей никакой земной силе. И это не заслуга падших ангелов. Не заслуга Люцифера. Это заслуга самих людей. Их порождение. И их собственное зло воцарилось в лицах этих Игиловских уродов. И это зло разрушало все миры. Упивалось кровью и творило свои демонические кровавые культы. Служители черных сект поклоняющихся дьяволу. Их собственный Сатана воцарился на престоле. В их помешанных на погибельной религии умах. Они совершенно сами не ведают что творят, принося человеческие жертвы сами не зная кому. Ища всякие религиозные артефакты для власти над миром и себе подобными. Куча всяких набожных религий. А результат один. Война. Вот она эта война. В самом своем ярком проявлении. Здесь теперь в Сирии. Гибнут солдаты и мирные жители. Дети женщины. Старики.
Вот оно лицо новой религии. Под почерневшим резко зеленым знаменем доблестного ислама. И весь этот мир поглотила окультика.
Колдуны и ведьмы. Знахари и знахарки. Все сюда лезут. Даже, отдаленные от этих миров. Все лезут. Бояться, но лезут.
Одни злые. С этими, и так все понятно. Другие добрые, вроде бы колдуны и даже занимаются просвещением неких потусторонних скрытых тайных знаний. Во имя как бы добра. Но, сами блуждающие в сумерках и реально не знающие ни черта. Но, лезут в эти дебри, помогая злу в его кровожадной охоте за душами. Невежды во всем. Эти самоучки ведьмы и самоучки целители и медиумы.
Их много порасплодилось последнее время. От чего и трясет весь этот мир. Все это перемешано с мировой религией и завязано на Ватикан. Так или иначе, и сейчас мир на пороге саморазрушения. Нового саморазрушения. Разрушения вослед за исчезнувшими в прошлом цивилизациями. Вся эта война созданная Западом и порожденный ими же религиозный терроризм. Все ради войны и уничтожения целых стран и народов. Запад просто разорил себя на противостояние всему миру и нашей стране. Он тратил колоссальные деньги на все свои базы вокруг нашей страны и в Европе. Разорилась вся Европа и разоряется США. И вот им нужна эта война. Нужна. Иначе им всем конец. Им нужна война, война чужими руками. Все эти наемники. Служители темных культов. И о каком Люцифере нам талдычит Ватикан?
Им, просто необходимы все эти колдуны и ведьмы. Все эти черные секты. Все переплелось. Все виды религий. И все не в пользу жизни на земле.
Поклонение порожденному своему же злу. Злу, воцарившемуся здесь в Ираке Ливии и Сирии. Во власти их стоят те самые колдуны и ведьмы. Все эти черные или светлые колдуны и ведьмы. Все лезут на экраны телевизоров и объявляют себя спасителями мира. Лезут в политику и во власть. Якобы борются со злом. Сами, становясь им. Реально не видя реального. Реальной силы и реальной религии. Весь мир погряз в своем же порожденном зле.
И он сейчас здесь из-за этого. Именно из-за этого. И он должен нанести удар по этому злу. Одному отродью из порожденных этим злом. Злу, что прижилось в этом призрачном военном городе. На его окраине.
Гребаное ведьмачество и религиозное поповство по всему грешному земному реальному миру отражается этим отголоском, даже здесь в загробном мире смертных душ в этом городе, городе призраков.

САД ДЕМОНА НОЧИ

Рахамад Куиб Дель Рахаб, был не просто полевой командир одного из отрядов Джабхад ан-Нусра и Игил. Как многие из воюющих на территории по указке Пентагона боевики.
Это был настоящий служитель черного культа дьявола. Сектант и законченный проповедник культа Сатаны. Как объяснял ему и всем пятерым в их особом отделе полковник Степан Геннадьевич Корнилов. Еще в Европе, будучи по рождению немцем, он сначала проповедовал нацизм и сионизм. И руководил культами приверженцев сатанизма. Позже, приняв черный ислам, он, воевал везде. И в Ираке и в Ливии. И прибыл сюда, чтобы проливать кровь и жертвовать главному демону Ада души Сирийцев. Он теперь, верный служитель воюющей и сеющей по всему свету смерть и разрушения доблестной в своих демократических начинаниях Америке.
Но, Валерий, почему-то и без этого знал, кто этот демон Рахмад Куиб Дель Рахиб. Кто этот типа человек европейской внешности с длинной седой бородой. И в одежде НАТО. Ему в отличие от товарищей по его школе инфернальных охотников, не нужно было это знать. Он это, просто сам знал.
Откуда?
Он, пока этого сказать не мог и сам. Это говорила с ним внутри его душа. Та, женщина больше, чем мужчина внутри самого Валерия. Она, говорила с ним откуда-то изнутри его самого с его мужским разумом. Даже порой за него самого. Именно она вела его по всем коридорам и закоулкам иных миров. Как у себя дома. Предупреждая об опасностях, таящихся в тех мирах и за каждым углом.
Эта его душа порой разговаривала с самим Валерием Любушкиным во сне, когда его ментал летал, либо плавал там. Или, просто скитался, и бродил там. Где-нибудь среди звезд и других миров. И он чувствовал присутствие, кого-то еще в себе. Куда более сильного, чем любой демон Ада. И когда началась Сирийская эта кровопролитная война, душа его позвала на эту войну. А он, будучи не военным и не служившим, вообще до этого в армии пошел на эту войну. Добровольцем. И попал сюда в группу охотников за демонами. Инфернальными охотниками.

***
Они шли снова по улицам призрачного города. Несли эту сумку. Прячась в клубах белесого густого тумана и в тени от руин домой среди, порой, целых гор из поломанных битых кирпичей или стоящих отдельных стен.
Они приближались к своей намеченной цели.
Валерий Любушкин, его ментальная проекция. Созданная его спящим, там, в реальном мире живом человеческом теле на аэродроме Хаимин. В бункере авиационного военного ангара. В широком специальном кресле. Он полулежал под проводами и капельницами. Это была его душа, отделенная от его живого тела. Живая душа человека в мире мертвецов. В мире призраков умерших.
Он первый раз убил. Уничтожил демонов закрывших им с Хусаимом дорогу и проход к их цели. Своими руками. И силой. Он даже не предполагал, что способен на такое. Что те, кто успеет унести от него свои когти и копыта, будут теперь шарахаться от него по закоулкам мертвого города в кошмарном ужасе и страхе, столкнувшись с такой силой с какой им вообще никогда не совладать..
Всему виной недавний прецедент на посту демонов. Где он, буквально разорвал своих врагов голыми руками. Они хотели его пленения и мучительных пыток. Но, просчитались со своими возможностями. А он их, просто убил. Убил, спасая еще двоих заблудших и пойманных в ловушку мертвецов. Первой была та, странная в короткой юбке европейка девица в наручниках, которая, мгновенно исчезла, как только он освободил ее. Второй был еще какой-то в возрасте в черной одежде, как и те демоны с капюшоном одежде. Кто это был, он понятия не имел. Толи какой-то колдун, медиум из мира живых. Толи даже его коллега только с другой стороны. Он, тоже пропал. А Валерий, схватив покрепче свою сумку, просто выскочил из призрачного узкого с вертушками проходной помещения. Больше похожего на какой-то городской метрополитен. На проходе среди узких высоких стен и чего-то похожего на турникеты.
Часть пути он, прошел в одиночку. Прячась в тумане и тени домов.
Он мог, замаскироваться внешне под такого же призрака, но, похоже, это мало прокатывало здесь. И, похоже, его видели, кто он. И он боялся, что именно это выдаст его и в конце маршрута. Именно живая его суть все портила в мире мертвых. Они все чувствовали, что он живой. Живой, среди мертвецов. В кого бы он, не превратился. Хоть в ангела с крыльями. Хоть в гниющий, напичканный червями опарышами воняющий тухлятиной и смертью труп. Они чувствовали его и того, кто был он. И кто был в нем еще. Ту вторую суть его Я. Человеческого Я. Суть, живущую в нем Валерии с рождения. Его женскую вторую сущность. Ту женщину в нем и, которую, он видел. И, даже кем мог быть на самом деле. Некую Айелет. Дракона Раоха, мира Хаоса. Дочь самой Тиамат. Однажды она явилась к нему во сне и трахалась с ним. А потом, потом сказала, что она это и есть он. Она завладела им и вошла в него слилась с его душой мужчины.
Но зачем?
Он, представлял себя ею. И чувствовал внутри себя. Но, думал, что это, просто такие у него сказочные яркие потусторонние эротические странные видения. Он не особо придавал этому значение. И даже, порой забывал о них. Но теперь каждую, почти ночь, она напоминала о себе и своем в нем присутствии. Именно она и теперь то, что было в нем, помогало делать любую маскировку. Другие так не умели. Не умели вообще. А, он умел. И это делала именно в нем она. Он мог превратиться в инфернальном мире даже в молодую потрясающей живой убийственной красоты женщину или мужчину. Все зависело от специфики дела и задач. Вообще даже копируя и ловко маскируясь под кого угодно.
Это у него получалось лучше других. Сбивая со следа черных, там, в инфернальных мирах. Далеких отсюда от этого призрачного Алеппо. В своих глубоких межпространственных снах. В междумирье, между жизнью и смертью. Где нет порой вообще никакой жизни. Или одни черные. И порой даже нет времени. Где миры меняются порой поминутно. Как занавес в театре. Открываются и закрываются за спиной. А он пришелец. Как с другой планеты. Но, он там чувствовал себя куда привычнее, чем в реальном даже мире. Ощущая огромную силу. И не боясь никого. Ему порой приходилось общаться с некоторыми темными. А с некоторыми ему приходилось биться. И даже, насмерть. Особенно теми, кто к нему вел себя крайне агрессивно. Как и в этот раз. Те, кто напал, даже не представлял на что, он способен. Что он, не просто мертвец призрак. Он способен постоять за себя.
Да, они перехватили его. Но, один, только раз. Устроив нападение на мертвых призраков в одном узком в проходе месте. Избивая тех, безжалостно. И это отвлекло Любушкина Валерия в сторону. В обход по другому маршруту. Он напоролся на патруль. На троих черных с черными хищными глазами. В черных одеждах, похожих на монашеские в капюшонах балахонах.
Обходя очередной блокпост чертей. Ему не удалось избежать этого. Он обошел один блокпост черных, но наскочил на второй, когда, испугавшись, мальчишка Хусаим исчез. И он, тогда попался прямо с этой сумкой. И все могло рухнуть в секунды.
Они остановили его и толкнули грубо на какие-то ящики. Вместе с тем еще одним мужчиной в черной тоже одежде.
Тот смотрел на него, и о чем-то его спросил. Но, он Валерий ему, что-то ответил. Но, что он уже не помнил. Он, смог сбежать и скрыться в тумане, как и Хусаим.
Операция Инфернальный охотник была снова продолжена. Операция, разработанная секретным специальным отделом ФСБ ГРУ. Под руководством полковника Степана Геннадьевича Корнилова.
Он, снова нашел Хусаима. Тот вышел из тени одного из зданий. Прямо из тумана. И присоединился, снова к Валерию.
Валерий, молча, пошел следом за Хусаимом. Ни о чем его не спрашивая. Они вместе приближались к западной окраине призрачного Алеппо.
А, где-то, далеко со всех сторон слышался грохот выстрелов и раскаты взрывов снарядов, и еще какой-то громкий гул.
Это гудела сама земля и само пространство между двумя мирами. Миром живых и миром мертвых.
Там далеко, на улицах живого реального города шли, снова бои и горели машины и танки. Летели американские ракеты ТОУ. Летели газовые баллоны из самодельных труб минометов. И взрывались полоумные под наркотиками фанаты боевики камикадзе смертники.
Там гуляла смерть с косой и уносила сюда души погибших мирных жителей и солдат сирийцев. И этот призрачный Алеппо был переполнен мертвыми и не нашедшими себе, пока еще покоя. Застрявшими надолго в этом призрачном междумирье душами трагически погибших людей.

***
Валерий Любушкин чувствовал, что что-то вырывалось из него наружу. Именно здесь в этом потустороннем инфернальном призрачном мире. Именно здесь. Где блуждали призраки и этот чертов белесый ползущий и цепляющийся за ноги туман.
Что-то или кто-то живущий в нем. Тот, кто с ним в его снах, часто разговаривал. И он, даже видел его со стороны.
Женщина. Очень молодая, невероятно красивая женщина. Ее красивое черноглазое лицо. Очень красивое лицо. И она говорила, что он это она.
Он видел только ее лицо перед собой как в отражение зеркальном. Очень близко. Ее безупречной красоты лицо. Черные вьющиеся длинными локонами как змеи волосы. И украшения из золота. Большие бриллиантовые сверкающие сережки и венценосную на голове бриллиантовую корону. Надетую на ее голову, на те, черные как смоль волосы. И ее глаза. Глаза невероятной красоты. Пробирающие до дрожжи внутри и заставляющие сердце биться часто. Глаза под изогнутыми черными тонкими девичьими бровями.
Она назвалась Айелет и сказала, что она это он. И он это она.
Почему, он это она. Он не знал, но присутствие внутри чего-то женского было у него всегда. Он родился с этим. И оно или она развивалась в нем.
И она водила его по тем снам и мирам. И он видел то, что, наверное, никто вообще не видел. Он побывал не только в инфернальной зоне призраков и демонов. Но, был гораздо дальше. Он был в мире самой Тиамат. В мире драконов Раоха. Мире Хаоса. И он видел тот мир ее глазами.
Он созерцал себя со стороны и видел себя этой женщиной. Или она была внутри его. Она ему даже нравилась как мужчине. Она была Богиней. Он это понял и оценил. Эта женщина была одной из самых древних. Равноценных самому Богу. И она говорила Любушкину, что Бог ей родной брат. Старший брат.
Иногда во снах, больше похожих, даже на реальность, Любушкин Валерий ощущал себя огромной дикой змеей. Черной с шипастыми плавниками и зубастой головой. И его тело извивалось, где-то в черноте космоса. Где-то, среди звезд. Далеко от этой Вселенной. Далеко за пределами Мироздания. И там было много таких черных как он змей. Ими, просто был нашпигован космос. Они летали там, практически сталкиваясь и шоркаясь, друг о друга. Свивались в клубки, когда занимались любовью. Даже, поедали друг друга. Но, снова воскресали из ничего. Из самого черного пространства Раоха. Они были все бессмертны.
Левиафаны. Сыны и дочери великой Богини Тиамат. Великого дракона самого Хаоса.
Валерий с трудом все это понимал, но все же понимал. И его звали там Айелет. И он это была она. И именно теперь, она стояла теперь возле этого кровавого демонического сада. Стояла с мальчишкой призраком. Наконец у своей заветной цели. Намеченной уже давно цели. Оставалось теперь только последнее. Уничтожить того, за кем она пришла. И кого она люто и смертельно ненавидела.

БЕССМЕРТИЕ ДАНО НЕ ВСЕМ

Они стояли возле полуразрушенного каменного с высокими стенами сада. На самом краю призрачного Алеппо. Там за стенами этого большого адского сада демонов, сочилось кровью все. Даже камни.
Там стелился туман кровавого цвета. Из которого, тоже текла кровь. И окрашивала все под ногами того, кто был там и веселился всю ночь напролет. Там гремела восточная музыка. И стучали барабаны. И это было слышно на большом расстоянии. Но, найти этот дьявольский сад было практически невозможно. Но, вот Хусаим знал, как и где. Он бывал здесь и не раз. Рискуя попасться демонам. Но мальчишка оказался смелым призраком. И умел прятаться от демонов. Он привел Валерия Любушкина к этим каменным стенам демонического сада.
Они стояли уже у стен этого жуткого адского сада.
Видно было, как Хусаим все-таки боялся. Его мертвая, не нашедшая после убийства душа не находила покоя.
— Мы должны это сделать, Хусаим — произнес Валерий – Должны. Иначе смысл нашего загробного путешествия ничтожен.
Сириец Хусаим, молча, смотрел на русского своими мертвыми глазами призрака. И даже в глазах мертвеца был виден реальный страх.
Он боялся идти дальше. Хусаим боялся идти в этот жуткий демонический сад. Туда он не заходил. Он был только у этих каменных стен. Но не больше.
Валерий стоял и держал сумку в руках. Он смотрел на мученика мальчишку призрака из мира мертвых и боялся, что может все сейчас пойти не так, как должно было быть по задаче.
Он мог все дальше сделать и сам. Но, мальчишка был ему сейчас более чем необходим. Без его участия может не получиться то, что задумал сейчас он.
Он прошел полгорода. Под надзором мертвецов и демонов. По потокам крови под ногами. Через горящие руины зданий.
Вырвался через блокпост демонов. В момент побоища и охоты на души смертных. И он всегда ждал нападения их отовсюду. В любую минуту. И вот он уже у цели. Но Хусаим. Он боится. Теперь боится.
Хусаим сбежал и бросил Валерия. Там еще тогда, в той мессиловке на дьявольских блокпостах черных. Через которые, было невозможно, просто так пройти. Никто не проходил. А он прошел. Только один. Порвав нескольких тварей с черными глазами и холодными хищными рожами в черных монашеских балахонах там в клочья.
Прорвался один. Без Хусаима.
Он просто вырвал им всем сердца и разбросал остатки по сторонам. Попутно освободив какую-то девицу. Толи, американку на вид, толи европейку и еще одного неизвестного вообще загадочного мужчину. Может, она и тот мужчина из подобной инфернальной охоты или разведки. Только откуда?
Она, просто исчезла, растворившись в воздухе, как только он снял с нее наручники. Ни слова не произнеся, просто исчезал и все, как и он.
Он Валерий мельком видел ее лицо. Симпатичное миленькое лицо. Но она исчезла.
Девица явно была не из мира мертвых. И это точно. А, Хусаим попросту сбежал и спрятался, весь дрожа от страха. И теперь мальчишке было видно стыдно. Но он все равно боялся.
Удивительно, как ему передали в сохранность эту в его руках теперь сумку. Как и кто? И из мира живых в мир мертвых? Еще до его появления среди мертвых и призраков. Может, вот такая же девица.
Валерий простил мальчишку мученика за этот поступок. Ему живому пришлось перенести жуткую казнь. Собственную казнь. И это смягчало его поступок в глазах Валерия.
Он нашел его потом далеко уже за демоническим блокпостом черных. В тени городских руин. Стоящего в одиночку. Трясущегося от страха.
— Ты поможешь мне, Хусаим? – произнес русский солдат.
Хусаим отошел назад и молчал. В его глазах стоял дикий страх. Страх в глазах призрака. Ледяной страх смертника. Итак, уже мертвого и прикованного к этой местности. Но, жуткий страх. Непреодолимый страх сирийского шестнадцатилетнего мальчишки пожертвовавшего жизнью за правление Башара Асада. И Хусаим, просто прирос ногами призрака к земле.

***
За оградой в глубине сада демонов за полуразрушенной каменной стеной гремела, не переставая, восточная музыка. По-прежнему не умолкая стучали барабаны и играли флейты. Эта музыка лилась, прямо из самого кровоточащего кровью ползущего под ногами тумана. И казалось, звучала отовсюду. Она была порождением души спящего в реальном мире Рахмада Куиб Дель Рахаба. И все, что там происходило в том демоническом саду. Где была настоящая кровавая жертвенная черная вакханалия. И там, похоже, не подозревали о надвигающейся для всех, кто там скорой смерти.
— Хусаим, я понимаю тебе страшно – произнес Валерий сирийскому призраку мальчишке – Мне тоже, признаюсь не весело здесь в вашем мире, среди мертвецов призраков и демонов. Но, нельзя отступать Хусаим. Нельзя. Вспомни, Хусаим тех палачей, что отрезали тебе голову. Вспомни сирот и калек этой жуткой войны. Вспомни эту войну, длящуюся, уже пять лет в твоей стране. Там в живом мире. Вспомни убитых горем сирийских матерей. Сирийских погибших солдат. Хусаим мы должны это сделать.
Призрак мальчишка бросился в объятья, вторгшегося в их мир призраков Алеппо инфернальный живой души русского солдата. Он прижался к нему, обняв его. И заплакал снова.
Валерий Любушкин прижал его к себе. К своей душе и своему призрачному ментала сердцу, звучащему громко и звуком доносящемуся до живого на той стороне спящему в глубоком летаргическом и гипнотическом сне телу живого человека.
Он прижал его, как будто, он был его родным сыном. Как родитель и сам заплакал, но взял быстро себя в руки.
— Я прощаю тебе, Хусаим за твою трусость – произнес он – Трусость перед демонами и темными этого мира. Прощаю, тот побег на том блокпосту демонов, где ты бросил меня. Прощаю. Но, не прощу, если сейчас ты, сделаешь, тоже, Хусаим. Не прощу. Хоть я и добрый и жалостливый.
Он оторвал от себя прилипший к нему ледяной сгусток инфернальной энергии. То, что было шестнадцатилетним сирийским мальчишкой Хусаимом.
— Ты не убежишь, как тогда, Хусаим – произнес инфернальный охотник и русский солдат – Я знаю, нет пути назад. И мы вдвоем сделаем это. Только вдвоем, Хусаим. Мы убьем тех, кто убивал сирийцев. И сейчас их убивает. Этот демон будет убивать ваш народ под одобрение Запада. Сионистов и фашиствующих евреев. Если мы их не остановим. Этих тварей из этого черного ислама. Этих религиозных чернокнижников, приносящих там в том саду жертвы дьяволу. Даже здесь в этом мире призраков.
Они творят зло, там, наверху в живом мире. В вашем Алеппо, даже когда не спят. Они дьяволопоклонники Хусаим. И заслуживают то, что в этой сумке. Ты сам этого хочешь, Хусаим. И я это знаю. Иначе, зачем, ты меня тогда остановил на улице инфернального призрачного своего города. Среди мертвецов. Хусаим.
Даже сейчас, там, среди живых до сих пор идет война, и падают бомбы. Но, скоро мы все уничтожим их всех Хусаим. Всех в этой проклятой войне и твоя душа Хусаим найдет покой, как и души других погибших в этой кровавой бесчеловечной жуткой бойне. Нам нельзя отступить, Хусаим, нельзя. Вот, возьми — произнес он, и протянул сумку с инфернальной бомбой.
— Я включил ее – сказал Валерий – Отсчет пошел. И я знаю, ты сделать, тоже это сможешь.
Призрак мальчишка, согласившись, качнул своей кучерявой черноволосой головой и взял, снова в руки сумку.
Он, так и не расспросил его, кто ему ее дал. Да, и, теперь уже это было не важно.
Хусаим, снова, подскочив, прижался головой к нему и обнял инфернального охотника. Но, вскоре, почувствовал, что обнимает не мужчину, а уже женщину.
Он отпрянул в сторону. В удивлении, ибо никогда даже призраком не видел такого.
Он лицезрел, сейчас Невероятно красивую женщину. Молодую, и невероятно обольстительную на внешность. Что стояла перед ним. С черными, как ночь красивыми широко открытыми глазами. В белой, полупрозрачной из белого в кружевах шелка, закрывающего ее с головы, до ног накидке. Она смотрела на него, очаровывая мертвеца мальчишку живыми как у городских сириек глазами.
Хусаим остолбенел и не мог понять, кто теперь это перед ним. И откуда она взялась на месте стоящего русского солдата.
Невероятной сногсшибательной красоты девица. Восточная девица. Такая, какими бывают арабки или сирийки. Каких, он видел там, в живом Алеппо. На улицах своего еще мирного когда-то города.
Женщина выглядела как восточная танцовщица. Да и это была танцовщица. Такая танцовщица, каких он еще помнил, когда был живым мальчишкой. Такие были была каждом празднике или свадьбе. И сейчас она стояла перед призраком Хусаимом. Стояла буквально в двух шагах. В полупрозрачной шелковой в кружевах накидке. Из-под которой просвечивалась ее, почти обнаженная смуглая, как и ее девичье молодое миловидное лицо безумной красоты женская фигура. Невероятно гибкая. С узкой талией. И, почти нагая. Только в одном обвешенном золотыми монетными сверкающими обвесками на тонких лямочках лифчике. Туго стянувшим ее плечи, спину и подтягивая красиво вверх пышную полную девичью грудь. Она была в таких же, узких золоченых плавках. Практически врезавшихся, вырезами в ее женские широкой задницы ягодицы и бедра. Стягивая узким пояском все внизу женское под обнаженным чудесной красоты девичьим танцовщицы животом. В круглом красивом живота пупке, торчала бриллиантовая брошка. На узком в монетных обвесках поясе, поверх плавок была прикреплена длинной полупрозрачной юбкой поверх изящных полненьких смуглых ног танцовщицы вуаль, которая, рассеченая надвое, по бокам убийственными на женских красавицы смуглянки бедрах вырезами ткани, спускалась вниз. До самых лодыжек тех девичьих молодых красивых ног, в золоченых на высокой шпильке туфлях.
Ее девичьи черные как смоль блестящие, вьющиеся длинными змеями волосы, спадали из-под золоченого надетого плотно на голову венца в сверкающих бриллиантах. Перекрывая почти полностью, девичий лоб как настоящая царственная корона над ее черными изогнутыми узкими бровями. Волосы черные как смоль рассыпались по груди и плечам вьющимися длинными локонами. Спадая на девичью узкую, но гибкую спину. Среди ее волос и черных вьющихся змеями локонов сверкали, такие же, как и венец, бриллиантовые большие сережки. А, на изящных утонченных запястьях рук блестели золотом тонкие браслеты. На унизанных кольцами перстнями девичьих пальцах были надеты сагаты. Специально, для пляски. В ритм звучащих барабанов и флейт.
Женщина была под наброшенной большой длинной до самой земли в кружевах полупрозрачной вуалью. Накидкой. И сейчас смотрела пристально на потрясенного ее красотой призрака сирийского мальчишку Хусаима. И, чтобы не смущать молодого призрака мальчишку красавица девица, держала одной рукой накидку на груди, прикрываясь от его ледяных, но очарованных и околдованных девичьей красотой не моргающих мальчишеских глаз.
Там за полуразрушенной каменной стеной звучала восточная музыка. Где в медленно ползущим по земле сочащимся кровью тумане, слышен был дикий смех. Многоголосый дикий звериный больше смахивающий на рев смех.
— Красивая, да? — пролепетала она ему женским нежным тонким голоском.
— Невероятно! – произнес ей, дрожащим в ответ от волнения призрак мальчишка, держа сумку в своих холодных мертвеца руках.
— Такому в школе полковника Корнилова не учат – произнесла восточная молодая танцовщица красавица мальчишке призраку Хусаиму — Это я — Ты просто безумно, красивая – произнес Хусаим – Ты просто, божественна.
— Нет, я более, чем, Божественна Хусаим – ответила молодая восточная красавица танцовщица ему – Я пришла из других миров за этой мразью из глубин Ада. У нас с ними давняя война. Также как и у вас тут. С выродками из черной Сатанинской тени моего родного Божественного брата. И он будет рад моему появлению Хусаим. Вот увидишь.
придумал, вернее, придумала сама.
Она сверкнула черными, как уголь глазами под изогнутыми черными тонкими бровями. Под золотым бриллиантовым на ее голове венцом. И произнесла – Мир на пути первого человекоубийцы Каина, Хусаим. Что за мир ты создал? О, мой родной брат, золотой дракон Хаоса? – взмолилась, вверх глядя, восточная молодая танцовщица красавица. И снова сверкнув уже резко черными своими обворожительными девичьими очами, произнесла, обращаясь к призраку мальчишки — Ну, ты готов теперь, мой мальчик Хусаим?
— Да, готов – ответил тот, крепко сжимая в своих мальчишки призрака руках сумку с инфернальной бомбой — С такой красавицей я готов куда угодно, хоть в зубы самому дьяволу.
— Тогда, держись за мной. И идем, мальчик мой любимый – проговорила красивая восточная танцовщица – Время пошло, Хусаим. Мы должны выполнить свой долг и спасти еще многих, кто может погибнуть завтра. Жены, мужья дети, Хусаим. Держись за мной, за моей спиной. Эта тварь не должна проснуться живой завтра Хусаим. Как и его подручные бандиты.
Я прикрою тебя и ты проскочешь незамеченным стороной и вдоль забора, прячась в тень за их спинами. Я отвлеку их всех на себя, ты внесешь эту бомбу внутрь этого дьявольского сада. Главное, внести сумку Хусаим. В этот сад. От тебя требуется, только теперь это. Что ты должен сделать, мой мальчик. Мой мученик, Хусаим. Я отвлеку их всех на себя, а ты бросишь ее там как можно ближе к главарю банды и сразу беги, что есть. Уноси свои призрака ноги, Хусаим. Беги отсюда и не оглядывайся. Понял?
Хусаим качнул ей головой, понимая ее.
И красавица танцовщица повернувшись к входу и к воротам, заполненным кровоточащим ползущим медленно у ее девичьих танцовщицы изящных ног туманом. Она, распахнула свою почти невесомую из белого полупрозрачного шелка накидку. Расставив девичьи в золотых тонких браслетах в стороны руки, закрывая собой Хусаима. Открыв полностью свое убийственной красоты гибкое полногрудое с голым животом смуглое тело. Быстро пошла почти бегом звонко цокая высокими каблуками шпильками золоченых туфлей по каменной залитой сочащейся кровью дорожке в глубь демонического сада. Сверкая голыми девичьими в разрезах белой полупрозрачной развевающейся по сторонам свисающей с пояса вуали округлыми шикарными женскими голыми смуглыми кофейного оттенка, как и все танцовщицы красавицы тела, ногами.
Девица, встряхнув своей чернявой головой в золоченом бриллиантовом короне венце, зазвенев большими в ушах под завитушками височных волос такими же бриллиантовыми серьгами. Разметав по плечам и груди, голой узкой и гибкой восточной танцовщицы спине до самой задницы, вьющиеся длинными, как змеи локонами густых черных как смоль волосы, произнесла – Бойтесь господа мусульмане юных дев в Раю вас ублажающих. Белокурых гурий с губами сладкими как мед. Ибо обман все это. А истина, смерть в великих муках в огненной бездне самого Ада. Это послание вам джинны и демоны от дочери самой Богини Хаоса Тиамат. Принцессы Раоха Айелет. Алах Акбар Хусаим. Алах Акбар.
Смуглая, похожая на арабку или сирийку убийственной красоты девица. Танцовщица, вихляя крутыми голыми в разрезах шелковой белоснежной полупрозрачной юбки на золотом тонком обвешанном монетными бляшками поясе, и в узких плавках, вращая голым изящным девичьим животом и крутя широкой женской задницей, гремя сагатами в своих руках. Под звук флейты и ритм громыхающих барабанов. Трепыхая по сторонам своей полненькой в лифчике грудью, ворвалась в наполненный черными демонами и тенями сад. Она ворвалась в мир спящего в реальном мире палача и убийцы Рахмада Куиб Дель Рахиба. В полумраке в окружении летающих по саду черных теней. Она летела почти бегом на звуки льющейся где-то недалеко в глубине сада восточной музыке. А за ее спиной прячась и раскрытой вуалью, бежал, догоняя ее и, пригибаясь, молодой шестнадцатилетний призрак мальчишка. В руках, которого была большая сумка. И работал взведенный часовой механизм инфернальной бомбы. Бомбы способной разрушить тут все и превратить это адское жуткое место в черный полностью безжизненный хаос. В полное ничто. Черную бездну без любой вообще жизни. Уничтожая всех демонов и призраков любого вида и породы. Превращая это место в пустоту между мирами реальности и нереальности. Просто в полное ничто.

***
Она полетела как белоснежный мотылек, распахнув свои белоснежные из шелковой ткани крылья. В кровоточащем кровью вверх подымающемся в саду демонов тумане. Среди кровоточащих, корявых низкорослых таких же кровью сочащихся деревьев. Среди больших кровоточащих кровью камней по каменной тропинке на гул барабанов и заунывный звук свирелей и флейт.
Она была уже не тем, кем была до этого. Уже не была тем русским солдатом. И, хоть, чем-то напоминающим мужчину. И внешне и внутренне.
Она не помнила уже своего того земного имени. И не принадлежала, теперь никаким мирам. И, она теперь, хотела только одного. Хотел танцевать. Ее завораживала эта громкая льющаяся из самого кровавого мокрого сочащегося кровью ползущего и свивающегося клубами тумана музыка. Айелет. Огромную змею в этом девичьем молодом гибком обворожительной красоты теле. Огромного змея левиафана. Жителя междумирья и далеких запредельных просторов. Мира, где только дикая такая же кровожадная страсть и вечный голод. Где много таких же, как и она ее братьев и сестер. И она ненавидела всех демонов. Этих отщепенцев отморозков. Мусор, порожденный злом инфернального мира и омерзительными грехами самого человека.
Этих выродков и мутантов темноты. Мусора и отбросов, порожденных не Богом. А, чем-то, вообще инородным. Не свойственным самому Богу.
Этот мусор, вышедший из творения ее родного брата золотого левиафана. Бога создавшего этот загробный и реальный миры. Миры людей, ангелов и бесов. Мир, погрязший в дележке и войне. И, идущий к закату и к своей полной неизбежной гибели.
— Брат мой родной, что ты наделал? – произносила она, летя навстречу своей судьбе и самому злу, зло творящему в этом призрачном загробном мире. Она его любила и ненавидела как родного отщепенца Творца сущего и несущего брата. Как и положено левиафанам. Она дочь своей матери Тиамат. Великого дракона Хаоса. И она здесь посланная ею, чтобы следить за этим и внешним миром. Миром своего отбившегося от рук матери непутевого сына.
В образе прекрасной восточной красавицы танцовщицы, она сразу же ворвалась в круг кружащихся перед ее теперь личным врагом, таких же красавиц танцовщиц. Демониц из мира ада. Таких же, почти голых. В одних золоченых гремящих обвесками лифчиках и плавках как и она. С золотыми поясами на талии и развивающейся вуалью на самих бедрах голых ног. Кружащихся вокруг горящего костра посредине самого сада в самом мраке и в самом месте жуткого кошмара. Извиваясь в танце живота, они как дикие змеи кружились перед ним, перед главным демоном Рахмадом Куиб Дель Рахибом. Который сидел в высоком из человеческих костей сложенном троне в окружении своих подчиненных военачальников и командиров подразделений. Черных душ тех, кто сейчас там в том реальном мире спал и видел это все. И пировал на кровавом пиру, возле горящего в саду демонов костра.
Они были все здесь. И чеченец Мехмед Джафаров и араб Вагиз Мемильхан. Отморозки те еще и убийцы, отличившиеся зверствами еще в самой Чечне. Потом в Ливии, Ираке. А, теперь еще и здесь. И еще многие из отряд Игил и Джабхад ан-Нусры. И так, называемых, умеренных. И даже, тех, кто был здесь с самого запада. Порождение черного культа и пришедшие сюда только казнить мучить и убивать. Упиваться кровью жертв своих. Их страданиями и болью.
Она ворвалась в этот круг восточных демонических красавиц танцовщиц. И она была красивее всех. Красивее всех этих красавиц, этого кровавого жуткого места. Места, где вокруг летали черные тени и глотали налету текущую с кровоточащих кривых низкорослых черных деревьев кровь. И по кустам сада шарахались мерзкие горбатые черные звери с горящими огнем глазами. И вокруг этого места, где горел яркий инфернальный синим пламенем костер, валялись кучами обезглавленные трупы человеческих голых тел. И их пожирали эти горбатые черные с острыми клыками и оскаленными ртами твари. Которые делили добычу и вырывали ее из когтистых лап друг у друга. А вокруг костра, где кружились в танце живота голые, почти молодые танцовщицы торчали колья. И на них были отрезанные человеческие еще живые головы. С моргающими вытаращенными в ужасе глазами и шевелящими широко открытыми в оскале зубов ртами. Они что-то кричали, но их не было слышно под гром барабанов и звук флейт и свирелей. Который, лился ото всюду из самого тумана и из сознания самого спящего где-то там, в реальном мире боевика и командира отряда Игил.
Этой твари, как и его подчиненным ничего не стоило отрезать любому сирийцу голову. Хоть мужчине, хоть женщине. Хоть, даже ребенку.
В миру, это было порождением черного ислама. Он был приверженец черных сект. Еще в Германии, он этот немец, отрастив длинную седую бороду, дал сам себе это арабское имя. И теперь работал на запад. Выполняя кровавую работу, возложенную самим ЦРУ на его и его подчиненных в самом Игиле. Тесно завязанный на Штаты и их пособников.
А его черная душа была здесь в этом саду. Она всегда была здесь, где бы он, не находился. В Ливии или в Ираке. В Германии или в Штатах. Он всегда был здесь, где была боль, смерть, слезы и лилась кровь. Она не уходила отсюда никуда. Этот сад был источником самой демонической жизни Рахмада Куиб Дель Рахиба. Эта сущность была просто монстром во плоти. В обоих мирах. Она была здесь, среди таких, же, как сама. И наслаждалась кровавой вакханалией. Во время сна ее носителя. Там, что обитало в реальном мире людей. И здесь она была уязвима как никогда. Так как покинуть, это место не могла. Это была тюрьма для нее, как и для тех, кто был с ней. Странным образом заключенная в этот окруженный каменным высоким забором мир, сад демонов и черных теней. Этот сад был в самом демоническом адском сознании Рахмада Куиб Дель Рахиба. Как замкнутое самосознание чокнутого маньяка параноика. Не способное, покинуть пределы этого мира. Никогда. И хотя-бы одной своей ногой ступить за порог этого замкнутого и запертого на незримые замки лишь для него одного мира.
Рахмад Куиб Дель Рахиб хотел вырваться отсюда, но не мог. Это была его тюрьма. Тюрьма его мерзкой и кровожадной демонической души. Здесь заключена была вся его жизнь и само существование. И теперь это все было как никогда как никогда уязвимо.
Его демоническая душа была на прицеле пришедшего за ней инфернального охотника, желающего ему смерти более, теперь чем, кто либо. На прицеле такой сущности, которой она в свои горящие пламенем ада глаза даже еще и не видела. И эта сущность сейчас кружилась перед ним. Выделывая потрясающие круги голым смуглым животом под звуки флейты и барабанов. Разогнав по углам других танцовщиц , жриц адской любви и демониц ночи.
Айелет кружилась перед ним в диком танце сексуального страстного безумства. Жрицей и рабыней любви. В круглом пупке, которой блестела и сверкала в пламени горящего синим огнем инфернального костра бриллиантовая брошка.
Сбросив в сторону длинную шелковую легкую с себя в кружевах полупрозрачную накидку, красивая до безумия и вся в золоте украшений. Прекрасная божественная танцовщица и восточная плясунья, почти совершенно голая, совращала четырехрукого и четырехногого адского рогатого демона зла, извиваясь дикой змеей перед его горящими пламенем глазами.
Она просто очаровала его своей красотой и тем танцем. Завлекая все сильнее и завораживая его и его сидящую рядом всю демоническую свиту. Звеня в ритм барабанов и звуки флейт, свирелей сагатами на своих тонких девичьих унизанных кольцами и перстнями пальцах, она танцевала перед главным демоном этого кошмарного кровавого жуткого черного сада свой совратительный погибельный для него танец живота. Танец будущей его смерти. Она совершенно теперь одна у его стоящего невдалеке от горящего костра из человеческих костей кресла, буквально вытеснила в том танце всех других танцовщиц с этой сцены. И загипнотизировала собой и силой своей мощной смертельной любовной энергии всех здесь звериных сущностей и даже мелькающие вокруг костра черные тени.
Ее сила, сила левиафана Хаоса была сильней тех, кто был здесь. И эта сила сейчас в том диком танце только росла. С каждой застывшей во времени и пространстве минутой. И тикал детонатор инфернальной бомбы в сумке, возле камня у каменной стены внутри самого сада под кровоточащим черным корявым уродливым деревом. Оставленной здесь. Вблизи самих демонов, призраком сирийским мальчишкой мучеником Хусаимом. Что смог прошмыгнуть вдоль внутренней части забора, пока Айелет отвлекала на себя всех этих демонов ада. Слившись с черной тенью забора и прячась в ней, он мгновенно пронесся в кровавом тумане с этой сумкой в глубину сада. Приблизившись, как только смог к бурлящей кровожадной вакханалии демонов. Хусаим, положил сумку возле этого кровоточащего льющейся и брызжущей человеческой кровью уродливого с кривыми, словно вывернутыми во все стороны как руки уродливого человека черного дерева. Возле лежащего здесь же в тумане такого же кровоточащего большого торчащего и вросшего в землю этого кошмарного сада камня.
Призрак Хусаим, теперь пробирался тихо и скрытно, став сам тенью обратно к выходу.
Скоро должно было все сработать. Он спешил, времени было мало и надо было незаметно покинуть это кошмарное жуткое демоническое место.

***
Демонические танцовщицы крутили животами в ритм барабанов перед главным демоном этого кровавого демонического сада. И мелькали голыми бедрами в обволакивающем их ноги кровавом стелющемся понизу тумане.
Отодвинутые, уже на задний план, лишь переглядываясь. И не понимая, что происходит. И кто эта незнакомая им танцовщица, что привлекла внимание главного демона этой кровавой очередной вечеринки.
Просто, эта чужая им плясунья оказалась привлекательней. И главный демон их хозяин захотел ее. Махнув своей одной рукой с длинными острыми черными когтями, он приказал ей приблизиться ближе и плясать только для него одного.
Она очаровала его.
Она была красивее всех. И плясала лучше всех. И демон, махнув своей длинной звериной лапой и рукой, приказывая им отойти назад. И вскоре, они удалились в тень. Исчезли совсем, растворившись в черном мраке загробной темноты. А обворожительная восточная плясунья осталась одна перед ним. Перед этим кровожадным демоном по имени Рахмад Куиб Дель Рахиб. И его прислужниками. Она овладела им и всеми здесь демонами. Змея из мира Хаоса. Они были в ее полной теперь власти. Власти ее божественной сокрушительной силы. Власти ее безудержного и неутолимого вечного голода. Змеи пришедшей за ними из глубин самого Хаоса. Через пространство и время. В теле земного человека, дожидаясь своего часа. Часа этой долгожданной расправы.
Под дружное хлопанье когтистых звериных лап, она одна теперь танцевала перед ним. Перед этой тварью ада. В свете инфернального горящего синим пламенем костра и сваленных разодранных и полуобглоданных человеческих голых тел. В кругу отрезанных на кольях, что-то кричащих от ужаса и боли людских голов. И все они, демоны, хлопали ей, ее звенящим на ее девичьих тонких пальцах сагатам. И готовы были сами броситься в пляс под звуки флейт и свирелей. Под гулкий грохот, льющийся из самого кровоточащего липкого тумана барабанов. А, она, извиваясь в страстном сексуальном умопомрачительном любовном страстном танце. Рисуя круги голым животом, и развивая легкую полупрозрачную шелковую юбку вуаль на золотом поясе над узкими плавками вокруг своих голых бедер ног. Мелькали девичьи груди в лифчике с болтающимися по сторонам монетными сверкающими обвесками. Мелькали золоченые на запястьях рук танцовщицы браслеты и в ушах звенящие сережки. Сверкала бриллиантами ее венценосная на черноволосой голове корона. Мелькали в неукротимом танце голые девичьи изящные смуглые кофейного оттенка ноги. Что стучали каблучками шпильками золоченых туфлей по кровавым камням каменной площадки, разбрызгивая по сторонам текущую горячую и сочащуюся из самих камней на поверхность кровь, которая подлетая, кружилась вместе с красавицей змеей танцовщицей, и летела прямо в ревущие от восторга зубастые морды адских призрачных тварей. Сверкая из-под черных изогнутых дугой тонких бровей черными гипнотическими змея левиафана хаоса глазами, отвлекала на себя внимание и внимание от мальчишки призрака Хусаима, который покидал этот кровавый демонический сад на краю призрачного Алеппо.
Она видела его, Хусаима, удирающего вдоль стены и в черной тени так и не замеченным демонами. По ползущему кровавому липкому свивающемуся в клубы туману. Она показывала ему, взглядами черных глаз, когда оборачивалась в его сторону, чтобы он двигался быстрее и скорее покинул это чудовищное адское место.
Кружась в диком страстном танце жрицы и рабыни любви отвлекая внимание от Хусаима взоры всех адских безжалостных и кровожадных чертей.
А он, не сводил с нее своих призрака мертвых завороженных ее красотой глаз. И уже подходил к воротам из сада. Когда, она, запрокинувшись назад. И буквально, переломившись пополам. Опустилась, чуть ли не головой до земли перед демоном господином этой кровавой ночи. Как рабыня страсти, закатывая свои черные девичьи глаза и приоткрыв рот, манила его к себе. Завлекая танцующими из стороны в сторону извивающимися девичьими танцовщицы в золоченых тонких браслетах руками и звеня сагатами. Практически подобралась к своему врагу. Дергая из стороны в сторону своим голым выгнутым вверх животом и сверкая бриллиантовой брошью в круглом пупке. Раскачивая девичьей полной трепыхающейся танцовщицы грудью. И свесив свои черные как смоль вьющиеся локонами длинные волосы в ползущий кровоточащий туман, до самой наполненной до краев человеческой кровью земли. Вдруг неожиданно повернула голову в сторону с широко открытыми глазами на Хусаима. И шевеля губами молча ему, сказала — Беги отсюда! Беги, мальчик мой! Ты не должен этого видеть!
И Хусаим без слов ее понял.
Он, прощаясь влюблено, посмотрел на прекрасную восточную танцовщицу змею. И, сломя ноги рванул с места в ворота ограды кровавого демонического сада.
Что было сил, Хусаим бежал оттуда и уже был теперь далеко от той опасности, что могла грозить ему в результате инфернального все уничтожающего взрыва.
Теперь он был далеко, окруженный призраками своих убиенных врагами соотечественников и смотрел туда, где должна была взорваться та бомба. Ярким всполохом инфернального света, сжигая все вокруг себя и превращая в полное ничто всех убийц. Уничтожая их в реальном живом мире. Выжигая дотла их мерзостные кровожадные палачей демонов души.
Он думал сейчас о той Божественной танцовщице красавице, что очаровала его, что кружилась в том танце, словно некая волшебная бабочка, порхая перед своими заклятыми ничего не подозревающими врагами. Развивая свои черные, словно смоль вьющиеся густыми локонами змеями длинные красавицы плясуньи волосы. Рассыпав их по своим девичьим плечам и голой смуглой в кофейном оттенке кожи восточной плясуньи спине. Он видел те волосы, парящие в зловонном смердящем кровью и затхлостью в том месте воздухе. Загустевшем и неподвижном, мертвом, как сама смерть.
Он думал о ней. О той, очаровавшей своей неземной девичьей красотой даже самого призрака восточной божественной танцовщице, что раскинув в стороны свои девичьи руки в ритм восточной музыке, прозвенев сагатами на тонких девичьих окольцованных кольцами и перстнями пальцах в последний раз, упала навзничь в кровавый туман. Исчезнув в нем. Поднялась из него огромным, жутким чудовищем. Кошмарным и ужасающим даже, чем те, что были перед ней. Прямо из этого тягучего медленно ползущего по земле тумана. Вымазавшись кровью и разбрызгивая ее своей огромной растущей в мгновение ока громадной телесной массой по сторонам. Вся мокрая в крови и блестящая громадная чешуйчатая чудовищных размеров змея. Вырвалась, вверх извиваясь большими шевелящимися кольцами. Мгновенно увеличиваясь в размерах, царапая с ужасающим громким шорохом и скрежетом твердый под собой камень и обрастая огромными острыми, как пики плавниками и шипами. Покрываясь непробиваемой, как бронированная танковая сталь чешуей. С громадной на змеиной и драконьей рогатой голове пастью. Усаженной, острыми как кинжалы в несколько рядов длинными загнутыми вовнутрь зубами.
Громоподобно шипя, она поднялась из того кровавого тумана над головами всех адских демонов пришедших сюда вкусить боль и кровь умерших трагически человеческих душ.
Сверкая черными огромными в таких же огромных глазах зрачками, сестра Хаоса пришла помочь своему родному старшему брату, золотому Левиафану, уже не способному справиться с этим новым, зародившимся на земле злом. Со своей черной второй сущностью. Черной тенью, порождающей одно лишь демоническое зло.
Ее послала ее родная мать. Дракон Раоха и Хаоса Тиамат. Мать всех левиафанов. Она послала свою родную дочь. Дочь Тиамат Айелет. Змей Хаоса и бесконечности. Ужасный дракон безбрежного океана левиафанов. Драконов мирозданья. И она была одним из них. Она пришла за Рахмадом Куиб Дель Рахибом и его соратниками. Она ворвалась в его мир. В его сознанье спящего своего врага. В его земное тело, овладевая им изнутри. Пройдя через мир призраков в мир его кровожадных и омерзительных сновидений. В сад его сладостных сновидений и кровавых жертвенных подношений.
В тот же самый момент, по кровоточащему кровью саду жертв всей Сирии, пронесся оглушительный звериный рев. Он этот рев заглушил все звуки в этом адском демоническом саду и оглушил и парализовал всех пирующих здесь демонов. Он пронесся с окраины города к его центру и дальше на нескольких оглушающих громовых звуковых октавах. Заставляя всех черных разбежаться по всей его округе. И даже заставив замереть блуждающие вокруг черные тени и ползущий свивающийся липкий клубами кровавый туман.
Один Ад сменил другой. Ад матери всех драконов Титамат. Самой матери главного в этом мире Бога. Золотого левиафана. В лице ее дочери Айелет.
Дикий сотрясающий все вокруг звериный рев прокатился по всему призрачному Алеппо. От окраины до самого центра города, пугая там всех обитающих неприкаянных в вечности призраков. Этот рев пронзил само пространство между двумя мирами и его услышали все живущие в этих мирах. Достигая небесных высот, и самих звезд. Он достиг жизненных пределов ее родного брата Элоима, золотого левиафана. Это был голос его родной младшей божественной сестры Айелет.
С этим сотрясающим все вокруг пространство звериным ревом пришла сама смерть главному злодею. Прямо в сам его дом спящей во снах преступника и убийцы души. От которой, ему было уже не убежать и не скрыться. Теперь, даже проснувшись.
Сверкая вспыхнувшим адским всепожирающим огнем черными глазами, змей свиваясь кольцами и скользя всем своим огромным черным в чешуе телом, царапая камни своими на чешуе иглами и шипами. Стремительно, бросившись на Рахмада Куиб Дель Рахиба, просто, рассек его своими длинными как секиры и острыми, словно бритва шипами на черном блестящем в чешуе, невероятно гибком теле плавниками. Разваливая его пополам от рогатой головы демона до самых с копытами волосатых ног. Разбрызгивая его черную демона кровь во все стороны, и вываливая его черные кишки предводителя черных на каменную площадку в кровоточащий густой липкий ползущий по земле туман. Раздавливая и размазывая всей своей огромной многотонной массой змеи Хаоса по кровавым камням Рахмада Куиб Дель Рахиба вместе с его из костей человеческих троном. Все превращая в жалкое мелкое крошево, свиваясь кольцами и скользя по его размазанной черной крови.
Зверь Хаоса следом напал на соседа, спящего, где-то там, рядом с вожаком в заброшенном многоэтажном доме на окраине Алепо Мехмеда Джафарова. Под охраной боевиков Игил и Джабхад ан-Нусра. Левиафан, сомкнув зубастую пасть на его теле, заглотив его с головы до самого разъевшегося жирного волосатого демона пуза. До половины. Сомкнув челюсти, левиафан, просто раскусил в секунду то мерзкое тело своего второго врага чеченца по происхождению и прислужника Рахмада Куиб Дель Рахаба. Проглотив верхнюю откушенную часть, а его нижняя часть туловища, упав в кровавый туман на камни адского дьявольского сада, таща за собой черные кишки, и разбрызгивая такую же черную кровь во все стороны, соскочив на свои, кривые жилистые ноги черта, побежала в темноту и мрак, растворяясь в нем навечно. Стуча когтистыми лапами и пугая остальных черных в этом саду.
Напугавшись, другие низшие черти бросились во все стороны кровавого сада, а тени завились вокруг змея убийцы, атакуя его в его как броню. Черную скребущую по сочащимся человеческой кровью камням чешую. Но, он, целиком насадив на свои кинжалоподобные драконьи зубы следующего араба Вагиза Мемилихана и пережевывая добычу, проглотил третьего своего врага, перемолов всего демона в черную кровавую массу и сожрав свою добычу целиком.
И в этот момент, взорвалась инфернальная бомба.
Оглушительный взрыв яркого света, просто разнес весь сад. Именно в этот самый момент. Когда, змей левиафан доедал и уничтожал своих врагов, и врагов своего родного брата.
Яркая вспышка, сначала беззвучно, потом раскатившись гулким сокрушительным грохотом, поглотила все вокруг пространство и заполнила все здесь сжигающим этот мир крови и боли Божественным уничтожительным светом. Растворяя в себе всех чертей, которые не смогли успеть выскочить из зоны поражения инфернальной бомбы.
А, тот, кто звался полевым командиром игила Рахмад Куиб Дель Рахиб, там в реальном мире, заорав как бешенный зверь и соскочив со своего спящего места, что было прямо на полу. На дранном полуобожженом огнем пожарищ кроватном запыленном сирийской пылью матрасе. В каменном полуразрушенном войной жилом здании. Напугав всех тех, кто его охранял, вылетел в окно, кружась прямо в воздухе подхваченный неизвестной потусторонней силой и от мучительной непереносимой внутренней боли. Высадив своим здоровенным натренированным телом немца игиловца фрамугу деревянной оконной рамы. Он вместе в осколками стекол и прямо головой полетел вниз. Лишь, мелькнув напоследок, всем своим подчиненным обутыми в амеровские военные солдатские ботинки ногами. Вылетая с третьего этажа и падая на дорогу между сгоревшими двумя сирийскими БМП, рухнул, подымая пыль на городской запыленной песком дороге. Размозжив себе о ту каменистую дорогу гладковыбритую по мусульмански лысую голову.
Точно, также умерли и его ближайшие убийцы и палачи соратники. Так и не проснувшись окончательно. Как застрявшие между самими мирами. И словно, разрезаемые и разрываемые теми мирами пополам. Подлетев как ошпаренные с дикими криками. И, кружась на месте, сбивая соскочивших остальных перепуганных до усрачки боевиков, падая на месте мертвыми и лишенными своих демонических черных кровожадных и ненасытных выжженных до основания душ. Превращаясь в бездушные куски ломаных и перемолотых костей и мертвого кровоточащего мяса.
Все, кто был здесь из бандитов, так и не поняли ничего. Только с дикими криками и стреляя в стены и друг в друга в темноте и с перепугу из автоматического оружия, повылетали из оккупированного ими городского дома, толкая друг друга. Сбивая с ног на улицу, посреди ночи и свиста пуль со стороны сирийской наступающей армии. Они прыгали в машины. И на полном ходу и в полной темноте, лишь освещая дорогу фарами, втыкаясь в завалы рухнувших зданий, выскакивали с окраин города. Уносясь со стрельбой и криками в сторону Идлиба. Захваченной полностью провинции боевиками Джабхад ан-Нусра и Игил.

***
В 10:46 утра, как возмездие за смерть сирийских военных по окраинам города Алеппо ударили ракеты Каллибр, пущенные с Российских лодок из района Средиземноморья Российскими ВМС. Пролетев над Алеппо, ракеты упали в окраину города. В западной ее части. Там, где располагался полевой военный лагерь объединенного НАТО. На так называемый центр партнеров коалиции. По скоплению противника. Что поставило на уши все натовское командование.
Это получило название, русским ответом на натовскую бомбардировку.
Была уничтожена масса разномастных отовсюду боевиков и с ними в придачу 30 израильтян, 2 француза, 16 англичан и несколько американцев.
Что вызывало истерику СовБеза ООН. Заставив представителя ЦРУ Джона Керби верезжать и брызгать слюнями на весь мир и объявлении России войны. И это все в преддверии выборов в самих Штатах.
Это случилось именно тогда, когда произошел взрыв инфернального заряда в одном из районов Алеппо. На другой стороне мира. Уничтоживший весь Западный район призрачного города. Скрытого от глаз живых. Дотла испепелив все, что там было. Оставив только на месте взрыва голую черную пустоту и дыру в самом временном инфернальном пространстве. Отделив в этом месте Ад от Рая.

Эпилог

На аэродроме Хаймин, у ангара авиачасти ВКС России собралось много народа. Вопреки всему и запретам начальства они все столпились и ждали ответа от проведенной операции Инфернальный охотник.
Здесь стояли и корреспонденты с телеканалов России и прочие репортеры. В том числе сами сирийцы и просто служащие аэродрома и солдаты.
— Он вернется? — спросил лейтенант Онищенко, полковника Степан Геннадьевич Корнилова.
— Он должен вернуться – произнес ему и всем полковник Корнилов.
Вся спецгруппа стояла у полулежащего в просторном с широкими поручнями и спинкой кожаного кресла в полубессознательном состоянии Любушкина Валерия. Уже больше двух часов. Под проводами и датчиками приборов. Ни живого и не мертвого. Все еще не вернувшегося с той стороны. С той другой войны. Из призрачного Алеппо. Оттуда со стороны мира смертных.
— Он должен вернуться – произнес, еще раз на своего лучшего и самого способного ученика своего секретного инфернального отдела полковник Корнилов — Должен. Я верю в него. Любушкин нас не подведет.
— А если, не сможет, что тогда? – произнес один из коллег Валерия, тоже инфернальный охотник, из военных, лейтенант Илья Климов.
— Отставить, так думать, лейтенант Климов – громко и нервно переживая за Валерия Любушкина, чуть не сорвавшись на крик, произнес Корнилов – Все должно пройти на отлично. Он не мог не сделать эту работу.
В помещение бункера в самолетном ангаре ворвался майор Василий Федорович Гаврилов.
— Товарищ полковник! – он, запыхавшись, обратился к Степан Геннадьевич Корнилову.
— Что тебе майор? – дергаясь и не скрывая своего волнения, спросил ворвавшегося с возбужденным лицом и бегающими глазами майора Гаврилова.
— Товарищ полковник – произнес, отдышавшись, майор Василий Федорович Гаврилов.
Видно было, что он прибежал прямиком из самого штаба войск. На другую сторону аэродрома.
– Наши разведчики прибыли с линии фронта Алеппо – он произнес, сдерживая радость.
— И что говорят? – обернувшись к нему, вместе с подчиненными, обратился полковник Корнилов.
— Они с сирийцами только, что оттуда, где должен был находиться этот херов боевик со своими отморозками – произнес майор Василий Федорович Гаврилов, весь дергаясь от радости.
— И что, майор, не томи?! — проревел на него полковник Степан Геннадьевич Корнилов – Что?!
— Разведчики говорят, там уже нет никого. И район с Запада чист для наступления на Иракский Идлиб. И, дальше на Масул и Киркук. Можно, наносить воздушный удар. Продвигаться дальше. Говорят, там наши, и Иранский спецназ нашли труп Рахмада Куиб Дель Рахиба. И тех еще двух игиловских уродов. Под завалами после удара калибром. Их опознали сирийцы.
— Значит, не ушел – произнес, прищурив злобно глаза Корнилов – Значит, Валера достал этого немецкого ублюдка. Значит, операция успешная.
Корнилов повернулся и наклонился над Валерием Любушкиным, лежащим в кожаном, под проводами и капельницами кресле.
— Молодец, Валера! – произнес, полковник Степан Геннадьевич Корнилов.
Все, снова повернулись и посмотрели на лежащее бездыханное тело своего, не подающего пока признаков жизни товарища.
Тот лежал недвижимым, и походил на умершего.
Корнилов положил правую свою руку Российского офицера контрразведки особого исследовательского и диверсионного отдела ФСБ ГРУ России на голову Любушкина Валерия.
— Жаль, Валера, что не вернулся, жаль — произнес полковник Корнилов.
По его щеке побежала скупая мужская солдатская слеза.
Корнилов, видимо и сам убедился, что он не вернется уже никогда. Значит, та бомба убила и его. Он, скорее всего, оказался в зоне ее поражения.
– Но, все равно, молодец! – произнес, снова Корнилов. И, быстро отвернулся от кресла, и тут же, услышал голос. Странный за спиной голос. Голос не совсем уже похожий на голос Любушкина Валерия. В нем были нотки не подчинения, а наоборот доминирования. И силы. Силы, чего-то пришедшего извне. Этот голос был смешанным. Он был, резким и больше, похожим на женский, чем на мужской.
— Я знаю – услышал в ответ он за своей спиной. И резко обернулся.
На него смотрел, повернув на бок свою голову Валерий Любушкин, глазами горящими огнем дракона Хаоса Айелет.

Конец

Киселев. А.А.
21- 28.10.2016 г.
(41 лист)

Читать страшные истории:

➩ Оно стучится
➩ Ночной гость
➩ Русалка: легенды и факты – Как стать русалкой?
➩ Реверант – мифы и легенды
➩ Скайфиши – кто это такие?