Неожиданный гость постучал в бежевую деревянную дверь. Молодой, уличный моряк ждал ответа, восторженно ухмыляясь. Улица, окружавшая молодого человека, наполняла атмосферу ощущением грубой и жестокой торговли, которое усиливалось отставшими, растянувшимися по тихому переулку, глядя на плывущего юношу с придирчивым подозрением. В воздух поднялись клубы сигаретного дыма, ножи тихо бряцали по ногам из тех, кто известен как; «канальные крысы»
Когда дверь открылась, молодой человек, ожидавший на двер, провел правой рукой по своей маслянистой черной волос, забальзамированной восковой помадой.
— «Дядя Саша! Как дела?!»
Нежные карие глаза юноши сузили веки в появившейся ухмылке, но пожилой мужчина за дверью посмотрел в ответ, как будто увидел привидение. Однако вскоре у него появилось выражение, больше напоминающее сомнительный взгляд, который недовольный школьный учитель бросал на плохо себя ведущего ученика. Несколько мгновений ожидания пролетели незаметно, пока младший из двоих не попытался подавить дискомфорт.
— «Да ладно, ты меня впустишь или нет, дядя? Что, ты не можешь меня узнать или что-то? Впустите меня!»
Он фыркнул, и его улыбка стала еще ярче. Это пожилой мужчина с такими же чертами глаз и волос, наконец, избавился от резкого взгляда, пригласнить молодого человека отчаянно манящими взмахами руки.
— «Племянник! Заходи, мой мальчик. Вернулся в город в отпуск, да? Ну давай же.»
— «Да, ты не представляешь, где я был, не представляешь, дядя. Честное слово, дядя Саша, я рад рассказать вам все об этом. — У вас есть для меня табак или сигареты? У меня все кончено. Я весь пустой.»
Дверь со скрипом закрылась за молодым человеком, его дядя застыл, глядя вниз, приучая взгляд к глубоко созерцать. В конце концов он наклонил подбородок и подошел к нагретому огнем очагу, эго сел на край, поджав колени, и потянулся за коробкой жевательного табака совсем рядом. Выражение его лица почти не изменилось по сравнению с мрачным состоянием, очень похожее на человека, оплакивающего потерянного собачьего компаньона.
— «Согреваю табак от холода и сырости. Помоги себе, если сухо.»
— «Спасибо, дядя. Я только что пришел из дока. Долгая поездка.»
— «Ах, да? Значит, ты не поехал с остальными. Странная».
Племянник стоял неподвижно, с беспокойством всматриваясь в лицо дяди.
— «С кто? Я пришел в неудачное время, не так ли? Давай, что это? Еще одного они забрали, жуткое о котором все говорят? Я думал, что они все ушли, дядя. Я думал, что все эти монстры ушли или были убиты мерзавцами и полицейскими, собравшимися вместе ради своего общего врага.»
Молодой племянник пристально смотрел на дядю, его карий взгляд неподвижен, нахмурены брови и слегка приоткрыты губы. Пожилой мужчина отбросил всякую видимость вежливости. Его поза приняла напряженный наклон вперед, ремни подвязок скрипели, как тяговые канаты корабля.
— «Я глава профсоюза, мальчик. Мне пришлось развивать острое чутье. В любом случае, можно было бы узнать теплоту своей семьи, нет?»
Нахмурившись, он выдвинул густые брови, когда произнес тонкое обвинение. Племянник уныло опустил голову от этой вспышки гнева. Прежде чем он успел произнести какие-либо извиняющиеся слова, дядя встал на ноги, по-видимому, протянув руку за спину, чтобы лениво опереться на угол сводчатой мантии костра. Однако племянник не знал, что дядя тайно схватил огненную кочергу, висевшую рядом с набором медных рожков для обуви.
— «Позвольте мне спросить вас об этом; почему ты не сходил и не забрал своего старика перед тем, как приехать сюда? Почему ты не спросил, где остальные? Здесь только я.»
Смущенное нахмурение, за которым последовала смущенная ухмылка, растянулась на лице племянника.
— «Ну, потому что я не… Потому что его там не было…»
— «О да, что за дела? Куда он тогда делся? Ты не знаешь? И где тогда твой брат? Где остальные? Вы все думаете, что вы такие умные.»
Воскликнул он с устрашающим взглядом, очень медленно приближаясь к молодому человеку, крепко сжимая огненную кочергу. Племянник исказил лицо, приняв потрясенное выражение, издав раздраженный хохот и покачав головой.
— «Что случилось, дядя?! Все эти вопросы и невоспитанные взгляды! Что я сделал, чтобы заслужить это?! Что это на тебя нашло, старина?!»
Дядя задал последний вопрос, прежде чем его решение нарушило линию невозврата. Его вопрос последовал после длительного молчания между ссорой.
— «Как тебя тогда зовут, «племянник»?»
Эти двое сражались с грозовыми взглядами, подергиваниями и сжатием челюстей, занимая доминирующее движение, единственным звуком был огонь, бушующий позади своего дяди. Молодой человек стоял с благоговейным видом, не двигаясь, хотя выражение его лица очень медленно стало холодным, прежде чем ответить комментарием, сочетающимся со зловещей ухмылкой.
— «Я почти поймал тебя.»
Он сказал, прежде чем он начал трансмогрифицироваться в вертящуюся, булькающую, колеблющуюся массу щупалец и чудовищных черт ужаса, раздуваясь еще больше.
Дядя вздрогнул и испуганно отшатнулся назад. В конце концов, он решил, что сражаться бесполезно, бросил оружие, глубоко выдохнул через ноздри и посмотрел смерти в глаза.
39
