Наш дружеский союз сложился очень давно. Сейчас ему более сорока лет.
Первокурсником я записался в альпинистскую секцию. В горах познакомился со многими своими друзьями. Кроме восхождений, полюбил горные и пешие походы, сплав по быстрым речкам Карелии и Урала. С кем-то жизнь сводила один раз, со многими дружу до сих пор.
Время шло, мы обзавелись семьями. Среди жён одни были страстные путешественницы, а другие – не очень. Но не было таких, которые наотрез отказывались понимать, почему хочется нести рюкзак или плыть на байдарке под моросящим дождём, а не лежать на пляже. Подрастали дети. Захлёстывала работа. Стали напоминать о себе невесть откуда взявшиеся болячки.
И всё же каждый год большая часть компании отправлялась в Карелию проплыть по несложным рекам и пересечь зеркала прозрачных озёр. Отцы-основатели разменяли седьмой десяток лет. Но традиция живёт. В походы с нами ходят не только взрослые дети, но и вполне взрослые внуки.
Любое настоящее путешествие традиционно должно завершаться гусятником. По традиции гусятник проводится у кого-нибудь на даче, с наступлением бабьего лета. Назначается завхоз, он распределяет какие вкусности и напитки должна подготовить каждая семья, мужчина или женщина.
Но суть не в шашлыках, салатах и напитках. Главное – это фильмы, заснятые в путешествии, фотографии, воспоминания о смешных и опасных событиях. И ещё песни у огня, новые и те, разученные в стенах Альма-матер.
Так было и в тот, памятный мне год. Гусятник должен был состояться у нас.
У меня появилась возможность использовать неделю отпуска, и поэтому после гусятника я решил остаться на даче.
Мы с женой и дочкой приехали на участок в пятницу. Я поставил машину в гараж.
На следующий день собрались друзья. Сентябрь баловал тихим безоблачным днём. Выгоревшее осеннее небо поддерживали подёрнутые желтизной вершины старых берёз.
Встреча прошла на удивление тихо и дружно. Почему-то все почувствовали, как длиннее становится лента воспоминаний и неумолимо течёт время.
В обед все уехали. Я стался один. Побродил по участку, зашёл в дом, закрыл дверь на щеколду. Сел в кресло.
И тут меня охватило непреодолимое чувство одиночества. Мне страстно захотелось в Москву, к жене и дочке. Я одёрнул себя: наверное, поздний отбой, вино и еда, песни под гитару сделали меня излишне сентиментальным.
Я стал смотреть на часы, стоявшие на полке. Они громко тикали в тишине дома. Их время на пять минут отставало от времени на моих наручных часах.
Не помню, как задремал. Стал видеть во сне дочь и жену, рабочий стол, который стоял у приоткрытого окна московской квартиры.
И тут меня разбудил звук открываемого замка.
Я обнаружил себя в Московской квартире сидящем на диване. Жена и дочь зашли в квартиру.
Они не поверили моим сбивчивым объяснениям. Сказали, что я сел на машину после их ухода, и вернулся в Москву быстрее их. Ключей от машины и квартиры у меня не было. Жена сказала, что я их спрятал. Все пошли искать наш автомобиль.
Обошли весь квартал, но отыскать автомобиль не смогли.
Вот это всерьёз встревожило жену, какой телекинез, машину украли! Ночь прошла практически без сна, я пытался восстановить цепочку событий минувшего дня, но ничего путного не получилось.
Утром жена взяла отгул, мы поехали на дачу.
Подошли к ограде. Замок был открыт. Калитка заперта на крючок изнутри. Попасть на территорию участка не составило труда. В открытом гараже стояла машина.
Дверь дома была заперта изнутри. К счастью, на втором этаже было чуть приоткрытое окно. Я притащил лестницу из гаража и пробрался в дом.
Спустился вниз, отодвинул щеколду, распахнул дверь. На пороге стояла ошалевшая супруга.
Через полчаса она придумала вариант. Я спустился через окно второго этажа, выбежал на шоссе, поймал машину и за бешеные деньги примчался домой раньше, чем вернулись они с дочерью.
Но как объяснить, что ключи от дома лежали в клапане рюкзака? Значит, я, перед тем, как открыть входную дверь, успел их вернуть.
Она успокоилась и стала просить не повторять таких розыгрышей.
Я никому не рассказываю эту историю, ни друзьям, ни родственникам. Зачем? Это моё прикосновение к тайне мира.
236
