Джейн Вечная (Джейн Аркенсоу, Jane Everlasting). Четырнадцатилетняя девушка, решившая посвятить всю свою жизнь мести Джеффу Убийце.
История Джейн Вечной
(Переведенная на русский язык официальная Крипипаста)
Слушай, единственная причина, по которой я изменяю своим принципам и рассказываю эту историю каждому из вас, заключается в том, что фальшивый рассказ «Jane The Killer» мне уже порядком осточертел, и я хочу рассказать правду.
Мое настоящее имя Джейн Аркенсоу, но, с тех самых пор, как я встретила Джеффа, большинство из вас знают меня как «Убийца Джейн». Из-за него я выгляжу так, как выгляжу, и поэтому я хочу убить его.
Когда я услышала, что новая семья переехала в дом на другой стороне улицы, я не была удивлена. Это был хороший район, и дом был относительно дешевым с учетом того, где он находится. Я думаю, мне было около 13-14 лет, когда все пошло к черту.
Я не говорила с Джеффом, когда он переехал туда, если быть откровенной, я вообще никогда не говорила с ним… до той самой ночи. Но об этом мы поговорим чуть позже. Мое первое впечатление о Джеффе было таким: “хороший мальчик”, скорее всего, прилежно учится, редко дерется, может быть, даже классный парень для тех, кому он открыт.
Его брат Лю поставил семью на первое место, судя по тому, как он сидел с братом на тротуаре. Конечно, на тот момент это были лишь мои догадки, и на самом деле я крайне мало размышляла о них, потому что я готовилась к школе, когда смотрела в окно. Я опаздывала, что было весьма необычно для меня в то время, ведь я никогда не опаздывала. Особенно в школу.
Я не была удивлена, когда увидела, как Рэнди и его приспешники подъезжают к Джеффу и Лю на своих скейтбордах. Рэнди был типичным хулиганом, одним из таких, которые выбирают в качестве жертвы исключительно тех, кто меньше их.
Эти ребята являлись еще одной причиной, почему мои родители отвозили меня в школу на машине, вместо того, чтобы позволять мне ездить на автобусе, как все остальные. Каждый, у кого есть деньги на ланч или еще какая-то наличность, держится подальше от Рэнди и его головорезов, потому что Рэнди требовал со всех деньги за то, что сам обозначал “платным”.
Мы все знали, что у этой шайки есть нож, который они угрожают использовать, поэтому мы никогда никому не говорили о деньгах, которые они выжимали из остальных ребят. Они пытались запугать всех новичков, как когда-то запугали нас.
Когда я увидела через окно, как Рэнди разговаривал с ними, я просто отвернулась. Это было слабостью с моей стороны, но… Мне было чем заняться, вместо того, чтобы смотреть как еще один ребенок отдает свои деньги Рэнди. Но любопытство взяло верх надо мной, и я посмотрела в окно несколько секунд спустя. То, что я увидела, лишило меня дара речи. Джефф стоял на своих двоих и выглядел как Рэнди, готовый получить желаемое.
«Просто сядь, — подумала я, — не будь глупым».
Потом я увидела, как Джефф ударил Рэнди по лицу, после чего сломал ему руку.
— О, мой Бог… — прошептала я, потом, поддавшись эмоциям, крикнула. — Ты идиот!
Мои родители сбежали вниз по лестнице и спросили, что случилось. Потом они выглянули на улицу и сами увидели, что происходит. Джефф уже пырнул ножом тощего парня, — которого, кажется, зовут Кит, — который с криком упал. Трой упал с первого же удара. Поскольку мой дом, имеющий большие окна, располагался на противоположной стороне улицы от того места, где Джефф и его брат сидели у передней части дома, мы прекрасно видели все это. Или, по крайней мере, я. Мои родители наблюдали за этой сценой после той части, где Рэнди украл кошелек, так что они не знали всей правды.
Мне было тревожно смотреть на Джеффа. Он был слишком доволен собой. Когда я смотрела на него, я чувствовала то, что чувствовать не должна была: как от волнения в моем животе все сжимается. Но, глядя на лицо Лю, можно было понять, что Джефф никогда раньше себя так не вел. Следующая вещь, которую я помню, это как я слышу сирены и вижу машину полицейских, из которой выбираются новички. Копы ходили вокруг с водителем автобуса, чтобы проверить, нет ли «жертв». Похоже, уходя, они были уверены, что все в порядке.
Ну, вы знаете… Учитывая, сколько из них выбили дерьма…
Политика моих родителей была «без копов» с тех времен, когда мой папа работал в полиции. Его тогда назначили полицейским под прикрытием, он расследовал дело о торгашах коксом. Кончилось тем, что мой папа уволился. Поэтому, когда мы услышали сирены, мы вышли на задний двор, сели в машину и уехали.
Когда мои родители отвезли меня в школу, они доступно объяснили мне, что они хотят, чтобы я никогда не общалась с Джеффом. Я не была согласна с ними.
Первым занятием у меня были искусства, поэтому я не видела Джеффа ближе, чем в другом конце школы. Тогда я еще могла видеть цвета красок на моих рисунках, но когда я пытаюсь смотреть на что-либо сейчас, все кажется серым. Я думаю, что это и есть цена, которую платят за потерю своей невиновности.
Я не видела Джеффа до конца последнего урока, а когда увидела, он будто… Стал другим. Сначала я думала, что он просто притворяется радостным, чтобы люди не подозревали его в преступления, которое он совершил. Но он действительно наслаждался. Это не потому, что он был взволнован, находясь в школе, я даже могу сказать, что это было его истинное лицо. Он посмотрел на меня, улыбаясь своей садистской улыбкой. Это была улыбка сумасшедшего. Как только прозвенел звонок, я сорвалась с места и выбежала за двери так быстро, как могла. Никто, кроме меня, не догадывался, что такое Джефф на самом деле. Урод.
На следующий день, как мне казалось, все должно было пройти без происшествий. Потом я увидела полицейскую машину перед домом Джеффа.
«Похоже, они добрались до тебя”, — подумала я.
Никому бы не сошло с рук подобное преступление, особенно учитывая, что вся улица была свидетелем. Но я ошиблась в кое-чем. Я думала, что арестуют Джеффа, но копы вышли не с Джеффом, а с его братом, Лю.
Я только сформировала мысль, что Джефф ложно обвинил своего брата, как он вышел из дома и крикнул ему: «Лю, скажи им, что я это сделал!» (На этот раз мне удалось расслышать его слова, т.к. дверь в мой дом была открыта).
Я не слышала, что сказал Лю в ответ на слова Джеффа, но это определенно не то, что Джефф хотел услышать. Несколько секунд спустя полиция уехала с Лю, а Джефф остался снаружи с его матерью. Через несколько минут она вошла в дом, оставив сына снаружи. Хотя я не могла услышать его с другой стороны улицы, я могла бы предположить, что он плакал.
Кто повел бы себя иначе на его месте?
Уже на следующий день слухи о Лю распространились повсюду, подобно лесному пожару. О нем так много болтали, потому что сплетничать о Рэнди все боялись, — никому не охота рисковать своей задницей. Когда выяснилось, что он не будет возвращаться в школу в течение нескольких дней, все решили воспользоваться этой возможностью и наслаждаться ей как можно больше, а сплетни порой доходили до абсурда:
«Я слышал, Лю отрезал руку Троя!»
«О, да? Ну, я слышал, что Лю ударил Kита так сильно в живот, что Кит харкался кровью!»
«Это ничего, я слышал, что он ударил Рэнди так сильно в нос, что нос его вылез из затылка!» и т.д., и т.д., и т.д.
Лично я не хотела иметь ничего общего с Джеффом или его братом. Но… Просто его взгляд был таким одиноким и затравленным, что я чувствовала себя обязанной что-то предпринять. Поэтому я оставила ему записку, в которой было написано, что у него есть друг в этом месте, и что я собираюсь дать показания в суде в пользу Лю о том, что произошло на самом деле. Перед началом занятий я оставила записку на его столе, подписав ее буквой «J», затем вышла из кабинета. Когда я вернулась, Джефф сидел за столом, а записки не было.
Наступила суббота, и я была дома одна, а мои родители были на работе. У парня по соседству был день рождения. Я сделала домашнюю работу и открыла окно, потому что люблю, когда в моей комнате прохладно. Но дети праздновали так громко, что я решила закрыть окно. Я уже собиралась закрыть его, когда увидела, как Джефф играет с детьми. Он бегал с детьми кругами в фальшивой ковбойской шляпе и с игрушечным пистолетом в руке. Джефф выглядел так забавно, что мне хотелось смеяться.
“Может, он вовсе не монстр, каким показался мне сначала, — подумала я. — Мне теперь стыдно, что я подозревала его в чем-то плохом”.
Когда я закрывала окно, я увидела, как Рэнди, Кит и Тони перепрыгнули забор на своих скейтбордах как раз в том месте, где стоял Джефф.
— Ну вот, опять! — сказала я в открытое окно.
Я видела, как Рэнди и Джефф ведут “светскую” беседу, обмениваясь “любезностями”, но я не слышала, что они говорили из-за детей, которые не прекращали орать. Тогда Рэнди бросился на Джеффа и начал бить его. Я хотела схватить телефон и набрать 911, когда услышала, как Тони и Кит кричат: «Никто не помешает нам, иначе чьи-то кишки разлетятся по воздуху!» Я выглянула в окно и увидела, что они оба были вооружены. Я не могла позвать не помощь, не подвергнув опасности жизнь других людей. Я не могла позвонить по номеру 911 в любом случае, поскольку батарея в моем мобильнике сдохла.
Сначала Джеффа били на улице, он, в свою очередь, бил их, потом Трой схватил его за шиворот и бросил его в сторону дома. Я слышала, как что-то разбилось, и я знала, что они собирались убить Джеффа.
— Рэнди, ты засранец! — кричала я на него. Но он не мог услышать меня сквозь крики детей.
Я не могла больше ждать, поэтому я побежала в спальню моих родителей и стала искать мобильный телефон моего отца, надеясь, что он забыл его дома. Мое сердце бешено колотилось в груди, ведь я знала, что чем дольше я буду возиться, чтобы получить помощь, тем больше шансов, что кто-то сегодня убьют. Я, наконец, нашла телефон под кроватью и, не теряя времени, набрала номер службы спасения.
— 911, я слушаю Вас.
— Мне нужна помощь, у моих соседей в доме происходит что-то страшное! Какие-то парни перепрыгнули через забор и избили кого-то! У них есть оружие, вам нужно спешить, пожалуйста!
— Хорошо, мисс. Необходимо, чтобы Вы назвали адрес, и я пошлю помощь немедленно.
Я быстро сказала мой адрес и адрес соседнего дома.
— Пожалуйста, поторопитесь! — сказала я.
— Ничего страшного, просто оставайтесь на лин… *BANG BANG BANG!*
Я услышала громкие выстрелы из соседнего дома. Я вскрикнула и выронила телефон, он приземлился на землю и разбился. Тогда я побежала к себе в спальню, чтобы попытаться выяснить, что происходит, глядя в окно. Но не успела я высунуть голову из окна, как услышала свист, звук пожара и крики… Я собиралась окликнуть Джеффа, чтобы его найти, но он опередил меня своим душераздирающим воплем. Единственное, с чем я могу сравнить этот звук, является предсмертный крик животного. Тогда это было невыносимо для меня. Но теперь этот звук как музыка для моих ушей, и я ничего не хочу слышать больше в мире, кроме его крика.
Я видела огонь, извергающийся из дома, как разъяренный дракон. Я немедленно побежала вниз, взяла огнетушитель на кухне и выбежала на улицу. На бегу я сорвала пломбу и выдернула чеку, чтобы использовать его немедленно. К счастью, дверь была не заперта, когда я ворвалась в дом, но когда я увидела Джеффа, я замерла на месте.
Он лежал в нижней части лестницы, почти полностью охваченный огнем, а взрослые пытались потушить его. Я видела все последствия соприкосновения его кожи с пламенем. Где-то его кожа была розовой, где-то обугленной дочерна, но в основном он был окровавлен. Глядя на все это, я кричала, а потом я потеряла сознание. Последнее, что я помню, это как некоторые взрослые что-то делают со мной. Я не знаю, пытались ли они привести меня в чувство, или просто хотели взять огнетушитель из моих рук.
Когда я пришла в себя, я была в больнице, на мне было одно из тех платьев, которые носят пациенты. Медсестра пришла через несколько минут. У нее были длинные каштановые волосы, завязанные в пучок и скрытые под нелепым чепчиком. Вряд ли ей нравилось, как она выглядит. Я спросила у нее:
— Что случилось?
— Все, что я знаю, что Вас доставили сюда с несколькими другими детьми, потому что Вы упали и ударились головой об огнетушитель, — сказала она с досадой.
— Огнетушитель? — я протянула руку и коснулась своей головы. Под своими пальцами я чувствовала поверхность бинта, а еще большую шишку размером с апельсин. Потом я вспомнила о Джеффе.
— Один из парней, которые попали сюда со мной, с ожогами, с ним все будет в порядке?
Она вздохнула.
— Слушай, там было два мальчика, которые были привезены с вами, у которых были ожоги, и я ни за что не позволю тебе видеть его только потому, что он твой бой-френд.
Я почувствовала, как мои щеки загорелись румянцем.
— Он не мой парень! Я просто волнуюсь за него! Вы бы не беспокоились о том, кого Вы только что видели горящим заживо?
Я пыталась говорить как можно более спокойно, но мой голос дрожал достаточно, чтобы заставить его звучать как ложь.
— Может быть. Ваши родители здесь, кстати. Хотите видеть их? — спросила она.
— Да, конечно!
Что угодно, лишь бы избавиться от этой медсестры.
Мои родители пришли и медсестра, наконец, ушла. Они спросили, что случилось. Я рассказала им все.
— Я знала, что Рэнди далеко не хороший мальчик! — сказала моя мама.
— Что ж, вы слышали что-нибудь о состоянии Джеффа? — спросила я.
— Нет, ничего, — сказал мой папа, — мы только что приехали, как только мы услышали о том, что случилось с вами.
— Но кто вам сказал? — спросила я.
Я не думаю, что видела кого-то в том доме, кого моя семья знала.
— Больница известила нас, — сказала мама.
— Ну, я думаю, это имеет смысл.
Конечно, на самом деле это ничего не объясняет. Каким образом кто-то может идентифицировать меня без меня, учитывая, что при мне не было никаких документов?.
Я заглянула в дверь и увидела мужчину и женщину, стоящих там. Мои родители последовали за моим взглядом и увидели их тоже.
— Простите, эта палата Джейн Аркенсоу? — спросила женщина.
— Да, — ответила мама, — а кто вы?
— Я Маргрет, а это Питер, мой муж, — она указала на мужчину рядом с ней. — Мы родители Джеффа.
Я села в своей постели.
— Я Изабель, это мой муж Грег, и наша дочь Джейн, — мама показала на меня.
— Итак, Вы та девушка, которая бежала в с огнетушителем? — спросила Маргрет.
— Да, — спокойно, но чуть смущенно ответила я. — Ваш сын в порядке?
— Он перенес операцию несколько часов назад. Врачи сказали, что он будет в порядке.
Это меня успокоило.
— Это хорошо, — сказала я. — Слушайте. Я знаю, что случилось с Джеффом и Лю в свой первый день в школе…
Затем я рассказала родителям Джеффа, что на самом деле случилось с Рэнди и его пешками.
— Мы понятия не имели, что Джефф был способен что-то вроде этого, — обескураженно сказал Питер.
— Я готова дать показания, что Лю не избивал никого из них, и что Джефф лишь защищал себя и брата.
— Нет необходимости, — сказала Маргрет, — Лю в настоящее время выпущен из тюрьмы после того, что случилось с теми мальчиками.
— Ладно, — сказала я.
— Мы просто пришли, чтобы поблагодарить за попытку помочь нашему сыну, Джейн. Мне согревает сердце мысль о том, что в вашем поколении еще есть самоотверженные люди.
Я покраснела.
— Я ничего особенного не сделала. Я просто поступила так, как поступил бы любой в подобной ситуации, — мой взгляд опустился вниз. — Я не герой.
— Чепуха! — сказала Маргрет. — Единственное, что мы можем сделать, это пригласить Вас на ужин, когда Джеффа выпишут из больницы.
Я посмотрела на маму и папу.
— Это было бы честью, — сказала моя мама.
— Тогда решено! Мы позвоним вам, как только Джефф выздоровеет.
Мы попрощались и родители Джеффа ушли.
Прошло два-три дня, и меня выписали из больницы. За это время у меня не было возможности пообщаться с Джеффом или его семьей, но я слышала, что Лю был освобожден из тюрьмы, а раны Джеффа зажили. Когда я вернулась в школу, я стала центром внимания, если можно так сказать, потому что я была единственной, кто видел, что произошло на вечеринке. Но я рассказала о случившемся только своим друзьям: Дэни, Марси, и Эрике. Я не знала, как им рассказать, поэтому просто описывала все, что видела, так, как понимаю сама.
— Похоже, Джеффу как следует надрали задницу, — сказала Дэни, у нее были иссиня-черные волосы и ярко-голубые глаза. Она самая невозмутимая из нас.
— Ну, по крайней мере, он нашел в себе силы противостоять им. Я слышала, что эти идиоты отправились в больницу вслед за ним, — Эрика усмехнулась.
Она всегда одета так, как было модно одеваться в 80-ых или где-то около того. Одежда на ней очень яркая, даже носки, всех цветов радуги, волосы у нее длинные, а за спиной всегда висит какой-то рюкзак.
— Он также виноват в том, что Джейн попала в больницу. Может быть, она пыталась избить его тоже, — смеялась Марси.
Она как бы «куколка» нашей маленькой группы. Она блондинка с карими глазами, и почти каждый раз, когда мы видели ее, на ней было что-то розовое, был ли это цвет ее рубашки или шарфа вокруг ее шеи. Еще она была самой выдающейся королевой драмы, которую я когда-либо знала. Всегда искажает правду или раздувает из мухи слона.
— Я же сказала вам: я пошла туда, чтобы попытаться помочь Джеффу, ведь там что-то было не так, — пробормотала я.
Я была «просто-Джейн», каштановые волосы, зеленые глаза — совершенно ничем не примечательная выглядит мудрой.
— Или, может быть… Ты хотела видеть свою любовь в последний раз, прежде чем он отправился на тот свет? — сказала Марси своим эмоциональным голосом.
Я просто смотрела на нее глазами размером с тарелку.
— Что… что?!
— Ты не можешь это отрицать, Джейн Аркенсоу. Ты влюблена в Джеффа!
Каждая кровяная клетка в моем теле приняла решение о переходе к моему лицу сразу, как только она сказала это.
— Что?! Нет, я просто хотела помочь ему, вот и все!
— Врунишка! Я видела, как ты оставила записку на столе Джеффа! Что это было? Признание в любви?
— Нет! Не было там ничего похожего! Я просто…
— Так ты признаешь, что оставила ему записку!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я предполагаю, — она наградила меня циничной улыбкой, а потом просто ждала своей награды.
Другие девушки начали смеяться надо мной.
— Джейн, что это всего лишь шутка, я просто шучу! — Марси улыбнулась.
— Ты красная, как помидор! — Эрика усмехнулась.
— Я ненавижу вас всех, — проворчала я.
— О, перестань быть такой занудой! — Дэни положила руку мне на плечо. — Давайте, давайте! Пойдем в класс.
Прошло несколько недель, все казалось нормальным. Я думаю, что Лю даже подружился с кем-то. Все было нормально, и ничего не произошло. Тогда Лю подошел ко мне однажды и рассказал мне о Джеффе.
— Извини, тебя зовут Джейн, не так ли?
Я обернулась и посмотрела на говорившего. Это был Лю.
— Да. Ты Лю, верно? Брат Джеффа?
— Да, — он выглядел немного неловко, как и я. — Слушай, мои родители попросили, чтобы я сказал тебе, что Джеффу снимут швы в течение нескольких дней, так что ожидай приглашения на ужин по телефону.
— Хорошо, хорошо, спасибо, — сказала я.
Он уже собирался уйти, когда я сказала:
— Эй, послушай! То, что ты сделал для Джеффа… Это действительно достойно уважения.
— Спасибо. Я слышал, ты пыталась помочь брату с огнетушителем. Это было здорово.
— Да? Ну, спасибо. Думаю, скоро увидимся.
— Да, до скорого.
Я смотрела ему вслед, когда я услышала, как тихий голос рядом со мной сказал:
— Изменяешь своему парню, да?
— Что за [censure]?! — я обернулась, удивившись. Это была Марси.
— И с его собственным старшим братом! — она поддельные ахнула.
— Заткнись! — крикнула я. Я оглянулась на Лю, чтобы убедиться, что он ничего не слышал. И он не слышал. — Давай просто пойдем на урок, — проворчала я.
Прошло два дня, пока не зазвонил телефон, на звонок ответила моя мама. Через несколько минут она вышла и сказала мне:
— Джефф выходит из больницы сегодня, Джейн.
Я посмотрела на нее и сказала:
— Это замечательно!
— Похоже, что мы там бесплатно объедимся на несколько дней вперед! — усмехнулась она.
Несколько часов прошло, и я слышала визг тормозящих шин возле дома Джеффа. Я выглянула в окно и увидела машину отца Джеффа перед его домом.
«Джефф вернулся”, — подумала я. Из любопытства я решила посмотреть, как он теперь выглядит. Боже милосердный, лучше бы я этого не делала.
Его отец вышел из машины. Затем его мама. После — Лю. Но то, как выглядел Джефф, превзошло все мои самые смелые ожидания. У него были длинные черные волосы до плеч, белая, едва ли не прозрачная кожа, и эта улыбка… Эта была та самая улыбка, которую я видела, когда он был в классе после того, как он избил Рэнди, Кита, и Тони.
Но Джефф смотрел прямо на меня, в мои глаза. У меня было ощущение, что этот сумасшедший, садистский взгляд пробрался прямо в мою душу. Меня до сих пор трясет от мысли об этом взгляде, даже сейчас, когда я печатаю это. Казалось, он смотрел на меня в течение нескольких часов с улыбкой на лице, пока не отвернулся. Я видела, как он вошел в дом вместе с родителями. Я не могла даже вздохнуть, пока дверь, наконец, не закрылась за ним. Мои родители зашли в гостиную и спросили меня, что случилось.
Моим единственным ответом был долгий, громкий крик. Тогда я упала в обморок.
Когда я, наконец, очнулась, на улице уже стемнело. Моих родителей не было в их спальне. В доме было мертвенно тихо. Я встала и пошла вниз. На мне была ночная сорочка, которую я долго не надевала, до тех пор, пока не упала в обморок. Я спустилась вниз по лестнице, на кухню. Горел свет, что было необычно, потому что мои родители всегда говорили мне, что обязательно нужно выключать за собой свет, прежде чем покинуть комнату.
На столе лежала записка.
Я взяла ее в руки.
Нацарапанный на бумаге текст был следующий:
“Ты не придешь на ужин? Твои друзья уже здесь”.
Меня начало трясти. Я выронила записку. Я подошла к окну гостиной и выглянула наружу. В доме Джеффа горел свет. Я знала, что я должна была пойти туда, но я была в ужасе от моего осознания. Я покачала головой и посмотрела снова. Я видела, как Джефф, опираясь на подоконник в его доме, смотрел на меня с ножом в руке, клинок которого касался стекла окна.
*Стук. Стук. Стук*
Он все еще улыбался.
*Стук. Стук. Стук*
Я начала, шаг за шагом, отступать от окна, не отрывая глаз от Джеффа. Тогда я повернулась и побежала подальше от окна на кухню. Когда я добежала до крайней точки, откуда было видно окно Джеффа, все, что я могла видеть, это мазок чего-то красного на окне.
Я обернулась и окинула взглядом кухню. Казалось, все на своем месте, даже ножи. Я схватила один из них и крепко стиснула в руке. Тогда я нашла телефон и попыталась набрать 911. Но телефонная линия была разъединена. Я понятия не имела, где мобильный телефон папы, или где он мог бы быть. Я не хочу идти наверх, чтобы искать там его. Я не хочу получить удар ножом в спину, пока я буду искать его, и если бы я пошла, чтобы позвать одного из соседей на помощь, Джефф мог бы убить или ранить кого-то из тех, кто у него, возможно, в плену. Так что есть только один выбор. Придется бороться с Джеффом в одиночку.
Я схватила нож покрепче и пошла к входной двери, надела ботинки, и вышла на улицу. Моя рука задержалась на ручке двери, когда я собиралась выйти. Но я знала, что мне делать. Я повернула ручку двери и двинулась через улицу к дому Джеффа.
Чем ближе я подходила к его дому, тем медленнее шла. Мои колени задрожали, ладони вспотели, и я начала дышать быстрее и мельче, до того, как осознала, что я стою совершенно неподвижно на переднем пороге, тяжело дыша, как собака. Я цепко ухватилась пальцами за ручку двери, зажмурилась и дернула ее на себя.
Я стояла в дверях, держа в правой руке нож, а в левой дверную ручку, слишком испуганная, чтобы открыть глаза. Пока я не услышала голос:
— Вижу, ты пришла. Я рад, что ты сделала это, друг.
Я резко открыла глаза и из моей груди вырвался крик.
Его большие глаза глядели на меня, не мигая, а с его широкой улыбки стекала кровь. Он вырезал улыбку на своем лице! Прежде чем потерять сознание, я увидела его запачканную в крови одежду.
Очнувшись, я обнаружила себя за обеденным столом. В моей руке уже не было ножа, и когда я подняла голову, я увидела людей, сидящих за столом. Это были мои родители, родители Джеффа, его брат Лю и мои друзья. Они все были мертвы. С улыбками, высеченными на их лицах и огромными красными дырами в их груди. Запах был невыносимым, он неописуем… в отличие от всего, что я когда-либо ощущала раньше. Это был запах смерти.
Я пыталась кричать, но у меня во рту был кляп, и я была привязана к стулу. Я оглядела комнату не верящим взглядом. Слезы наворачивались на глаза от вида и запаха тел, окружавших меня.
— Глядите-ка, кое-кто пришел в себя.
Я повернулась на голос и увидела рядом с собой его, Джеффа. Я пыталась кричать, но кляп все еще не давал моему голосу обрести силу. Вдруг Джефф оказался рядом, приставив нож к моему горлу.
— Ш-ш-ш… Вдох-выдох, вдох-выдох… Это невежливо — кричать на друзей.
Он начал скользить острым лезвием ножа по моему лицу, неоднократно выводя невидимые линии из углов моего рта до моей щеки, образуя большую, растянувшуюся улыбку. Я дрожала, когда он это делал. Когда я отвернулась от него, он схватил меня сзади за волосы и заставил посмотреть на людей за столом.
— Сейчас, сейчас, — сказал он. — Не хами, ведь ты оскорбляешь их всех, не глядя на их прекрасные лица.
Я посмотрела на всех этих людей, на лица, с высеченными на них улыбками, на раны в их груди, некоторые из которых еще испускали свежую кровь. Горячие слезы побежали по моему лицу, я зарыдала.
— О-о-оу-у, что случилось? — промурлыкал Джефф. — Ты расстроена тем, что не выглядишь так же красиво, как они?
Я посмотрела на него, пытаясь понять, что он говорит. Но, увидев его лицо, я не выдержала и предпочла снова глядеть на “застолье”.
— Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы ты стала такой же красивой, как твои родители и друзья. Ты что-то сказала? Я не расслышал.
Затем он заставил лезвие ножа скользнуть под ремни кляпа и разрезать их. Я выплюнула кляп и посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь удержать его взгляд. Он склонил голову к плечу, продолжая сверлить меня взглядом. Я не выдержала этого и отвернулась, после чего мрачно пробормотала:
— Иди к черту, Джефф. Будь ты проклят, — затем я повернулась, чтобы посмотреть на него снова. — Ты жалкое подобие Джокера!
Он только рассмеялся мне в лицо. Я бы предпочла, чтобы он только улыбался.
— Ты еще смешнее, чем я думал.
Он приблизил свое лицо еще ближе ко мне, я отвела взгляд, чувствуя его дыхание на своей коже.
— Друг всегда поможет другу, правильно? — прошептал он. — Ну, вот и я собираюсь сделать одолжение для тебя.
Я почувствовала, что он отдалился от меня. Когда я оглянулась назад, он вышел из комнаты. Я посмотрела на “застолье” еще раз, оглядывая каждого мертвеца. Свежие слезы начали стекать по моим щекам снова, когда я подумала о том, что моя семья и друзья, которые были живы лишь несколько часов назад, теперь мертвы. Я все еще плакала, когда Джефф вернулся.
— Не плачь, — сказал он. — Скоро все закончится.
Я взглянула на него и увидела, что он держит в руках пластиковые сосуды с отбеливателем и бензином. Мои глаза в ужасе расширились, когда я предположила, зачем он принес это сюда.
— К сожалению, алкоголя у меня не нашлось, так что придется использовать подручные средства.
Сказав это, он открутил крышки с сосудов и стал обливать меня их содержимым.
— Лучше бы нам поторопиться, Джейн. Я уже позвонил пожарным.
Затем он взял в руки спички.
Зажег одну.
Потом бросил ее на меня.
Пламя вспыхнуло, как только спичка коснулась меня. Я кричала так громко, как это было возможно. Боль была невыносимой, я чувствовала как плавится моя кожа, как жар вторгаться в каждую клеточку моего тела. Кровь испарялась в жилах, поднимаясь в воздух зловонным облаком, а кости, казалось, обугливались внутри меня, становясь хрупкими и готовыми рассыпаться в любой момент.
Прежде, чем я потеряла сознание, я услышала голос Джеффа и его смех:
— Увидимся позже, друг мой! Надеюсь, ты станешь такой же красивой, как я! Аха-ха-ха-ха-ха!
Потом все потемнело.
Когда я проснулась, я лежала на больничной койке, перевязанная с головы до ног. Все кружилось перед глазами, даже дыхание и моргание приносили мне боль.
Я посмотрела вокруг и увидела пустую комнату. Я громко застонала, потому что мой рот был перевязан. Все болело. Медсестра пришла через несколько минут.
— Джейн? Вы меня слышите?
Я посмотрела в ее сторону. Комната закружилась еще больше.
— Джейн, я ваша сиделка, Джеки. Мне трудно даются эти слова, но я вынуждена вам сообщить… Ваша семья погибла в огне. Мне очень жаль.
И вновь слезы заполнили мои глаза, я зарыдала.
— Нет, милая, не плачьте. Вы не сможете дышать, если будете плакать.
Но я не могла остановиться.
— Джейн, я собираюсь дать Вам что-то, чтобы помочь вам успокоиться, хорошо?
Я почувствовала, как мне сделали укол, и снотворное впиталось в мою кровь, после чего я заснула.
Проснувшись, я с облегчением осознала, что тело мое болит уже не так сильно, как прежде, и бинтов на мне значительно меньше. Я посмотрела вокруг и увидела, что моя комната была заполнена цветами. Некоторые из них были свежие, некоторые умирали. Я попыталась встать, но медсестра тут же прибежала ко мне в палату и заставила принять прежнее положение.
— Полегче, Джейн. Ты спала некоторое время, постарайся успокоиться.
Я пыталась говорить, мой голос звучал грубо и хрипло, как это обычно бывает, когда долгое время хранишь молчание.
— Как, как долго я спала?
— Почти две недели. Врачам пришлось искусственно ввести тебя в состояние комы, чтобы твое тело исцелилось, чтобы ты не чувствовала боли.
— Дайте мне зеркало, — потребовала я.
— Джейн, я не думаю, что…
— Дайте мне зеркало!
Я почувствовала, как ручки зеркала скользнули мне в руки, затем, когда я посмотрела на себя в зеркало, оно выпало из моих рук на пол. Это разбитое зеркало не сравнить с моей окончательно разбитой душой. Моя кожа стала жесткой и коричневой, у меня не было ни единого волоска на голове, и кожа вокруг глаз отвисла. Я выглядела еще хуже, чем Джефф.
Все эмоции нахлынули на меня разом, я начала плакать так, как никогда прежде не плакала. Медсестра обняла меня, стала утешать, но это мало мне помогло. В разгар моих рыданий, я была удивлена, что никто не пришел, чтобы поддержать меня.
Кто-то вошел в дверь.
— Прошу прощения за беспокойство, у меня тут доставка для мисс Аркенсоу.
— Я возьму ее, — сказала Джеки, подойдя к двери.
Мне не нужна доставка, я не хочу, чтобы этот парень смотрел на меня, я хочу только смотреть на стену перед собой.
— Кто-то, конечно, заботится о тебе, Джейн. Похоже, тот же человек, который отправил тебе все эти цветы, прислал еще и посылку.
Я оглянулась на нее.Она держала в руках коробку, обернутую подарочной розовой бумагой, связанной коричневой лентой. Я протянула руку и взяла коробку. Как только я взяла в руки эту вещь, я поняла, что что-то не так..
— Извините, не могу ли я что-нибудь поесть? — спросила я таким сладким и приторным голосом, на какой была сейчас способна.
— Конечно! Я принесу тебе еду сейчас же! — Джеки улыбнулась в ответ, а затем вышла из комнаты.
Мои руки дрожали, когда я начала распаковывать подарок. Открыв крышку, я увидела то, что заставило мою кровь заледенеть в одно мгновенье. Это была белая маска с черным вокруг глаз и черной женской улыбкой. Глаза маски были заделаны черными кружевами, через которые может видеть носитель маски, но через которые посторонний человек не может видеть глаз того, на ком маска. В коробке было так же длинное черное платье с высоким горлом, там были и черные перчатки, и черный парик с красивыми локонами. Наряду со всеми этими вещами, был букет черных, завядших роз и хорошо знакомый мне острый кухонный нож. Но это еще не все.
Приложением к этим “дарам” послужила записка:
«Джейн, я сожалею, что испортил твое лицо в попытке сделать тебя красивой. В общем, в качестве извинений я дарю тебе маску, которая позволит тебе казаться красивой, пока ты не получишь желаемую внешность. Еще ты забыла у меня свой нож, и я подумал, что ты захочешь его вернуть.
~Джефф”.
К тому времени медсестра Джеки вернулась, большую часть “подарка” я спрятала под кроватью, а медсестре сказала только о цветах. Взглянув на них, на ее лице отобразилась высшая степень отвращения, сохраняя это выражение на лице, она выкинула цветы в мусорное ведро. Я поблагодарила ее за это.
В ту ночь, когда все либо спали, либо уже ушли домой, я сбежала из больницы. Единственная вещь, которую я могла надеть, это то черное платье, поэтому я надела его, еще я нашла пару туфель, которую медсестра небрежно забыла забрать. Мне пришлось надеть и парик, чтобы не быть такой заметной, какая я без него.
Я не знала, куда мне идти, но мне, впрочем, было все равно, я просто шла. Когда я наконец остановилась, я оказалась перед вратами кладбища. Я вошла внутрь и, через несколько минут блуждания, обнаружила две надгробные плиты: Изабель Аркенсоу и Грегори Аркенсоу. Я села перед надгробиями на корточки и не смогла сдержать очередной порции жгучих слез. Когда последняя слезинка соскользнула с моего подбородка, солнце поднялось над горизонтом. Вместе с рассветом началась новая глава в моей жизни.
Я взяла маску и надела ее. Потом взяла нож и держала его так крепко, как я делала это раньше. Тогда я повернулась к восходящему солнцу и поклялась пред ликом небесного светила, что отомщу Убийце Джеффу и дала себе новое имя — Джейн Вечная (Jane Everlasting). Ибо я хочу только одного, быть более вечной, чем безумие Джеффа, чтобы убить его.
С того самого дня я начала искать Джеффа, чтобы придать его смерти.
Я начала охоту на него.
Я буду охотиться на него, как на животное.
Я найду тебя, Джефф, и убью тебя.
Что касается фотографий с моим изображением и надписью «Не ложись спать, ты не проснешься», это в значительной степени объясняет то, что я хочу сделать с жертвами Джеффа, — помешать им стать жертвами, в первую очередь. Слух, что, якобы, я убью их, чтобы их не убил Джефф, является грубой клеветой.
Так вот, это моя история. Примите это как факт. Не для меня, но для того, чтобы принять решение. Теперь, если вы меня извините, солнце идет вниз, и охота начинается снова.
985
